Как посмотреть

Журнал "Казань", № 7, 2013

Издалека это сооружение казалось мне уродливым, неуместным. И потом, когда стояла у его подножья и смотрела вверх, даже кружилась голова от нависающего над головой медного свода. Но мне кажется, я поняла, почему архитекторы выбрали именно эту форму, такие материалы. Мощное, немного неказистое и грубое, но такое изящное в деталях строение - это сильная, строгая рука отца и ласковая, мягкая мамина ладонь. Фундаментальные арочные своды - символ силы семейного очага. Блеск меди в закатных лучах солнца - образ лучистых маминых глаз и ощущение домашнего уюта.

А парк вокруг «казана» - пусть ещё не слишком озеленённый - вызвал у меня эмоции не меньшие. Именно этого мне не хватало в нашем городе! Европейского вида парка. Мои глаза так устали от беспрерывных строек и развалин, что вид с берега показался невероятно прекрасным, ровно глоток воды для умирающего от жажды человека.

Ещё пять лет назад про Универсиаду в нашем городе не слышал почти никто, а теперь каждый казанец знает о ней не понаслышке, ведь мы на своей шкуре испытали все прелести подготовки к этому эпохальному событию.

Что осталось после Универсиады?

Что получила я, не имеющая прямого отношения к спорту?

Мы стали терпеливее. Научились не обращать внимания на постоянные пробки, пыль и тяжёлую технику на улицах. Лучше теперь ориентируемся в объездных путях и понимаем, почему нормальные герои всегда идут в обход. Да, последние годы доставили нам много хлопот. Но посмотрите, как вдруг невероятно пусто и вместе с тем красиво и уютно стало в городе! Ведь всё построенное осталось нам!

Казань укрепила свой авторитет третьей столицы России, про неё стали говорить во всём мире. Раньше приходилось подолгу объяснять иностранцам, что же это за город такой, а теперь мой знакомый англичанин при упоминании его названия сразу понял: речь идёт о родине команды Рубин. Казань начали узнавать не только из-за её спортивных достижений, но и благодаря всем другим. И облик её приобретает европейский шарм, не теряя восточного колорита.

На казанских улицах всё больше студентов разных цветов кожи, рабочих разных национальностей, разноязыких туристов. Для нас это теперь гораздо более привычно, чем даже десяток лет назад.

Были разговоры о возможных терактах, наверное, не беспочвенные. У меня любопытство пересилило опасения, и я купила билет на церемонию закрытия Игр. Универсиада укрепила моё доверие к право­охранительным органам, которые отвечают за нашу безопасность.
Мы получили бесценный опыт организации масштабных мероприятий. Волонтёры будут перенимать его и завтра сами станут отличными организаторами.

…Я лежала на травке и по обыкновению смотрела по сторонам. Всё было как всегда: влюблённые пары, родители с чадами… И ещё рабочие, они благоустраивали улицу и трудились как-то особенно слаженно. «Связанные одной целью!..» Может, для этого и придумали Универсиаду? Не только для того, чтобы узнать, кто быстрее, выше и сильнее, а чтобы мы почувствовали ответственность за свой город?

Вовсе не хочу отказываться от неги на травке, но тогда я остро почувствовала, как важно быть вместе. Каждому в отдельности и всем вместе ощущать себя хозяевами города.

«Казан» на Казанке непременно станет одним из символов города. Красивая легенда, красивое место. Да, не всем это сооружение нравится, хотя многих, напротив, манит блеск новообретённой чаши. И прекрасно, что каждый горожанин может высказывать своё мнение о том, что происходит в городе. Не только о новых памятниках, проекты которых мы ещё не на­учились обсуждать публично. О недоасфальтированных тротуарах, брошенных прямо накануне Универсиады. О переходах на старом-новом вокзале, взбираться на которые с грузом беда не только немощным и инвалидам, но и здоровым людям. О качестве ремонта некоторых старинных зданий. О застройке без зелени. Ведь «отцы города» только тогда нас услышат, когда мы не будем молчать.

Я ощутила свою причастность к переменам и поняла: многое в увиденном зависит от того, как посмотреть. Универсиада дала мне не только новые дворцы спорта и дорожные развязки. Ещё важнее понимание того, что никакой дядя не изменит город, только мы сами, живущие в нём.