Последний день Помпеи,или Там, за далёким крутым поворотом. Виртуальные друзья

Вернулась в Казань и пять лет работала в области журналистики: «Казанский университет», «Советская Татария», было много публикаций в республиканских газетах. Много путешествовала по стране. В недавние годы жила в Самаре, где смогла получить скромное жильё.

Нынешним летом обострилась моя болезнь, перенесла тяжёлую операцию, и младшая сестра забрала меня к себе в Мамадыш.

Около семи лет назад киевское издательство Strelbooks выпустило мою электронную сказку «Путешествие на книголёте» в двух частях (есть в интернете). Некоторые стихи и рассказы были опубликованы в журналах «Российская литература» и «Спутник».

Повесть «Последний день Помпеи, или Там, за крутым поворотом» - о жизни одного села в начале перестройки. Рассказ «Виртуальные друзья» - «ненаучная фантастика».

Последний день Помпеи, или Там, за далёким поворотом

1

Алексей Курицын выворачивал перед сыном один из тайников своей пьяной души:

- А я ему, Петька, и говорю: «Зачем тебе, Александр Сергеич, эта дуэль? У тебя семья, дети, стихов вон сколько насочинял. С пулей, брат, не шути. А если погибнешь? Куда это годится в твоём возрасте!

- А он что? - спросил Петька, надеясь услышать о Пушкине что-нибудь новое - в дополнение к школьной программе.

Мать от таких резких бросков в прошлое обычно в последнее время плакала и повторяла, что отец допился до чёртиков. Но сейчас она была занята на кухне, и Петька принимал весь бред на себя. По совету фельдшера отца собирались везти в райцентр лечиться, а пока из него не выбили дурь, он доводил её до сведения своего сына.

- Вот Александр Сергеич, значит, и говорит: «Куда, куда вы удалились, весны моей златые дни?» Потом обнял меня и спрашивает: «Помнишь, Алёша, дороги Смоленщины?»

- Это вроде не Пушкин,- неуверенно возразил сын.

- Поговори ты у меня ещё!

Отец всхлипнул:

- Погиб поэт! Какого человека потеряли!

Отец пил от горя. Он не говорил, от какого. Наверное, это была профилактика. Он занимался самолечением в окружении преданных и проверенных пьяненьких друзей, которые, как и он, тоже удирали от горя.

- Не уберегли великого поэта,- продолжил отец тему.

Петька хмыкнул, и глава семьи потянулся к взъерошенной голове сына. Но Петька удачно отскочил, и рука отца хлестнула учебник немецкого. Петька развеселился и почувствовал, что немецкие глаголы окончательно выпорхнули из головы, лови теперь ветра в поле.

Отец наелся, задымил, и вместе с дымом под низким потолком повисли пьяные слова.

- Пойду я на улицу, мама,- сказал Петька.

- Подожди немного,- ответила мать,- отец уже выговорился, уснёт скоро. Вот только ещё скажет: «Горе мне с вами!» - и уснёт. Тогда и пойдёшь.

Отец подал реплику и отключился. Сын с матерью перетащили его на кровать, и теперь можно было ­выйти на улицу, на свежий воздух.

2

Семиклассник Петька Курицын шёл по вечерней сельской улице на первое в жизни свидание. Её звали Танька Марьина, и он её не любил, хотя одноклассники подозревали обратное. Они сидели на уроках за одной партой, и Танька часто разрешала ему списывать решения задачек.

Она стояла на ступеньках закрытой на ночь сельской библиотеки и сурово смотрела на него:

- Опаздываешь!

- Отец опять выступал,- начал он, но Марьина спрыгнула с крылечка и пошла по тропке. Курицын поплёлся следом.

- Ну и скука эта любовь,- подумал он,- тоска зелёная!

- Пришли,- тихо сказала Танька,- вот оно.

Это было сельское кладбище.

- Надо закалять свой характер,- изрекла по­друга.- Вперёд!

Разочарованный в любви Курицын обречённо шагнул на территорию и начал маневрировать между крестами и могилами. Марьина шла рядом, вцепившись в рукав его курточки.

- А-а! - вдруг ворвался в тишину Танькин вопль.- А-а!

Курицын вздрогнул: перед ними у могилы, прислонившись к кресту, стоял скелет. А рядом трепыхалось что-то в белом.

Влюблённые вихрем пронеслись по улицам, подбежали к дому Таньки, и она моментально исчезла за надёжной домашней дверью. Курицын тоже торопливо прошмыгнул в отчий дом и, проклиная свои любовные похождения, кое-как постепенно заснул.

Утром Таня Марьина не выдержала и рассказала одноклассницам о появлении скелета. Седьмой «Б» бурлил.

- Сказки это всё,- высказалась реалистка ­Овсянина,- со страху на кладбище что угодно померещится.

Слушая рассказ о приключениях влюблённых на кладбище, Зоя Ветлугина, самая рослая семиклассница, лишь снисходительно посмеивалась. Она начала встречаться со старшеклассником Коробовым, который учился в райцентре, и знала про любовь кое-что поинтереснее, но помалкивала.

- Давайте у мальчишек спросим,- предложила Дробкова и подошла к Саше Кузьмину:

- Ты не знаешь, Саша, как ведут себя кладбищенские скелеты?

- Раз Курицын удрал, значит, они ведут себя плохо,- загадочно улыбнулся Саша, и его серые глаза хитровато заблестели. Катя Гречкина поймала его взгляд, но тут же отвернулась и с повышенным интересом принялась рассматривать свои туфли, как будто видела их впервые.

- Надо организовать вечером экскурсию на кладбище,- предложила Света Дробкова.- Без любви там всякой, а просто большим отрядом.

- Экскурсия! Экскурсия! - обрадовались девчонки.

Отряд экскурсантов получился немногочисленный. Набралось всего человек семь, включая учительницу физики Лилию Павловну. Возглавил рейд отличник Пашка Зотов. Он редко опускался до четвёрки, а чувства троечника ему вообще были чужды. Дома над его кроватью висел режим дня, который бабушка постоянно пыталась поломать, посылая Пашку то в магазин, то за водой в самое неположенное время. Отец и мать работали в райцентре, домой возвращались поздно и настойчиво просили бабушку драть и колошматить внука, если отобьётся от рук. Но Пашка оказался идеальным подопечным. Неутомимый Пашка поставил перед собой задачу: с каждым днём становиться всё лучше и лучше, и бабушке не на что было пожаловаться, если бы не проклятый режим дня. Но сегодня, ей на удивление, железная система рухнула. Обычно в это время пунктуальный Пашка, раб своего режима, уже дрых сном праведника. А тут в нём проснулся бунтарь. Слухи про скелет ворвались в его примерную жизнь, отодвинули в сторону привычные мысли о завтрашних пятёрках, и непобедимое любопытство взяло верх. Он написал упражнение по русскому, решил уравнение и ушёл в темноту, объяснив бабушке, что режим дня на сегодняшний вечер меняется.

Лилия Павловна уже несколько лет работала в школе учительницей физики, а в свободное от уроков время жила в маленькой комнатушке на квартире у ворч­ливой бабки Насти. Лилия Павловна жила под игом. Физика в её интерпретации не производила в школе большого впечатления на обучаемых и коллег, а дома присутствие квартирантки будило в хозяйке тирана. Лилия Павловна очень слабо ориентировалась в жизни, и порой ей казалось, что она заблудилась. В самые горькие минуты она бросалась к баяну, стоявшему под столом, и начинала яростно играть вальс «Амурские волны». За стенкой в это время бесновалась бабка Настя, но волны, спотыкаясь и бурля, всё же кое-как докатывались до берега.

И сегодняшний вечер Лилия Павловна провела бы, как множество других однообразных вечеров, но предстояло маленькое приключение: семиклассники затеяли тайную экскурсию на кладбище и пригласили её с собой.

Лилия Павловна принесла из колодца ведёрко воды, замела мусор в уголок комнаты, подтянула вечно сползавшие чулки, поправила на носу мутные очки и вышла из дома, оставив озадаченную бабку Настю без обычной порции «Амурских волн».

- Будут они с большим коллективом связываться, как же! - убеждённо говорила Фунтикова, когда экскурсанты возвращались с кладбища. Она шлёпала позади всех в огромных, не по размеру, резиновых сапогах.- Один-два человека - это ещё ничего, но чтобы на такую ораву нападать - это у них не принято.

- Нет там ничего,- сказала Света Дробкова Тане Марьиной, поджидавшей экскурсантов у своей калитки.- Только холмики стоят. А мне всё равно было страшно. И деревья там какие-то тёмные, и трава цепляется.

У Лилии Павловны настроение было приподнятое. Вечерняя прогулка выбила её из привычной колеи. Да и вообще борьба с привидениями и скелетами оказалась значительно интересней, чем дуэты с въедливой бабкой Настей. И ученики на воле, вне школьных стен, вовсе не были похожи на колючих ежей. Они приветливо смотрели в её сторону, и Лилии Павловне казалось, что выбрали они её потому, что нет во всей школе больше ни одной подходящей кандидатуры среди взрослых. Она затянула потуже концы платка и лукаво взглянула на ребят сквозь заляпанные стёкла очков.

- Смелая у нас Лилия Павловна,- громко сказал шедший рядом Пашка Зотов,- не то, что Сашка Кузьмин. Не пришёл, испугался. Для отрядных мероприятий у него смелости маловато.

От похвалы у Лилии Павловны ещё больше помутнели стёкла очков и поднялось настроение.

3

В восьмилетней школе шла большая перемена. Учителя готовились к следующему уроку, разговаривали, отдыхали.

- Как время летит! Скоро первая четверть кончится, зима не за горами,- сказала учительница химии Ольга Петровна.

- Мечтала в Италии побывать, на Везувий посмотреть, Рим увидеть,- сказала пожилая учительница географии Елизавета Викторовна,- да так и не собралась,- вздохнула она.

- Сидите уж, не рыпайтесь,- как всегда, грубовато отрезала завуч Галина Николаевна.- Внуки к подолу прицепятся… Какая уж тут Италия! Пустые разговоры. Прошлым летом вы, Елизавета Викторовна, в Париж собирались ехать,- ехидно продолжала она,- а потом на неделю к дочери в город съездили - вот и весь Париж.

- Сенсация! - ворвалась в учительскую пионервожатая Зоя Семёновна.

- Ещё кого-то в космос запустили? - физрук Анатолий Иванович мыслил масштабно.

- Да нет же, нет! - Зоя Семёновна торжествующе оглядела присутствующих.- Ни за что не догадаетесь!

- Наверное, в магазин сгущёнку привезли,- решила математичка Надежда Владимировна и полезла в свою сумку,- что там у меня в кошельке?

- Какая сгущёнка, что вы! Тут такое происходит… Как в сказке.

- За Зоей Семёновной Иван Царевич на коне прискакал. У школьных ворот дожидается,- улыбнулась учительница рисования Анна Ивановна.

Но Зоя Семёновна только отмахнулась:

- Подождите вы! - с упрёком сказала она.- По кладбищу настоящий скелет гуляет. Представляете?

- Будет тебе, Зоечка,- рассмеялась учительница русского языка и литературы Антонина Михайловна.- Вот это сенсация! Я-то решила, что неожиданно комиссия из районо собирается нагрянуть, а ты скелет какой-то придумала.

- Не придумала я! - Зоя Семёновна обижалась, когда её бывшие учителя всё ещё видели в ней школьницу.- Ничего я не придумала! Спросите у седьмого «Б». Ребята вам всё подробно расскажут. Я, конечно, не верю, но и оставаться равнодушной тоже не могу.

В дверях учительской появился взволнованный биолог Николай Сергеевич. Его плохо выбритое лицо было бледным.

- У меня в кабинете ЧП,- он тяжело опустился на придвинутый стул.- Сейчас вошёл в подсобку: окно настежь, учебный скелет Сидор Сидорыч валяется на полу, одно ребро пропало. Около скелета нашёл два окурка. Надо звонить в милицию, пусть начинают расследование.

- Да, это поинтереснее, чем кладбищенские небылицы,- сказала Надежда Владимировна и взяла журнал, чтобы идти в класс.

А по коридору уже громыхала звонком техничка баба Дуся, возвещая о начале очередного урока.

4

Около сельмага было на что посмотреть. Всех подходивших к магазину приветствовала злобным лаем собака Пальма, привязанная к заборчику у магазина и оскорблённая этой связью. Вот с авоськой в руке поднялась по ступенькам Лилия Павловна, придерживая рукой наполовину оторвавшийся карман шерстяного жакета. Мимо Пальмы то и дело проезжал на взрослом велосипеде, нога под рамой, третьеклассник Вадик Соловьёв. Он непрерывно курсировал перед сельмагом, заставляя подзаборную сторожиху Пальму тратить драгоценные нервные клетки, которые у собак, очевидно, тоже не восстанавливаются. Подруга человека всё время пыталась схватить Соловьёва за ногу, но он с победным криком проносился мимо, и рассвирепевшая Пальма от всей души облаивала окружающее пространство.

- Успокойся, успокойся,- уговаривал её вышедший из магазина хозяин, школьный биолог Николай Сергеевич, вот погоди, будет он у меня учиться, я ему покатаюсь!

С крыльца магазина спустился Алексей Курицын, и тут разыгралась настоящая драма, в которой он с неподдельной искренностью сыграл главную роль.

- Беда! - трагическим шёпотом произнёс он, вставая на четвереньки перед только что выскользнувшей из рук бутылкой водки. На мелких осколках играли лучи заходящего солнца, а содержимое безвозвратно исчезало в земле. К нему проталкивался сквозь толпу любопытных его давний приятель и собутыльник Геннадий Петров, с которым они вместе работали в сов­хозной бригаде механизаторов.

- Не горюй, Лёшка! Я не с пустыми руками, в беде не оставлю.

Но Алексей не успокаивался:

- Асфальт обещали! А где он?! Был бы асфальт, она не провалилась бы в эту прорву. А лишнюю бутылку не продадут. И всё Горбачёв, нет на него управы. Лишь бы людям жизнь искалечить.

- Давай-ка заглянем к тётке Зине, Алексей. Она нас выручит, в обиду не даст.

Когда сельмаг по указанию сверху наступил на горло местным пьяньчужкам и резко ограничил продажу водки, роль народной спасительницы взяла на себя самогонщица тётка Зинаида. Смелая и рисковая, она активно продавала самогон в любое время дня и ночи по сходной цене. И алкаши потянулись к ней. К дому тётки Зины не зарастала народная тропа. Алкаши просто молились на неё. Она метила в народные героини. Алексей Курицын и Геннадий Петров тоже затарились в тот день основательно. Жизнь налаживалась.

5

В кабинете директора школы под портретом Горбачёва висела репродукция картины Брюллова «Последний день Помпеи». Борис Степанович держал эту картину для людей особенно впечатлительных. Паника, охватившая народ на улицах гибнущего города, частенько перекликалась с настроением провинившегося ученика, а порой и учителя, и давала некоторый резонанс. Помпейский кошмар казался ответчику художественным воплощением смятения в его душе, и в такие минуты директорское слово было особенно веским. Но людей сильных, волевых или просто не реагирующих на творчество Брюллова поймать на эту удочку было трудно.

Саша Кузьмин к седьмому классу начал прозревать и понял, что директорские угрозы носят часто безобидный характер, потому что всех из школы не повыгоняешь. Но держался он сейчас скромно и уважительно.

- Семиклассники говорят, что ты со скелетом по­дружился,- сказал директор.- Одноклассников тебе мало?

Рассказывать про Таньку Марьину, которая устроила свидание с Петькой Курицыным и повела его на кладбище, Кузьмину не хотелось.

- Я хотел испытать свою смелость, вот и всё.

- Один ходил?

- Один.

«Испытать свою смелость… Врёшь ты всё, конечно,- подумал директор.- Какой дурак будет таскать за собой на кладбище скелет, если там и своих хватает. Тут цель была явно другая. Ладно, захочет, сам скажет».

- Один будешь за всё отвечать?

- Да.

- Очень хорошо, то есть безобразие всё это.

- Я больше не буду, Борис Степанович.

- Конечно, не будешь. Кто же по два раза такое вытворяет!

И Саша почувствовал, что его поезд по накатанным рельсам приближается к станции благополучной развязки.

- А ведь несподручно было скелет-то на кладбище тащить?

Саша улыбнулся:

- Так не был же Сидор Сидорыч на кладбище!

- Как не был?

Такого поворота событий директор не ожидал. Он указал Кузьмину на стул.

- Рассказывай. Как же так? Ведь говорят, что Таня Марьина и Петя Курицын видели, всё-таки, на кладбище скелет.

- Им померещилось. А был там всего-навсего портрет Сидора Сидорыча в полный рост,- объяснил Саша.- Нашёл я дома в сарае кусок дерматина, открыл коробку красок, которые отец подарил, когда приезжал летом в отпуск, и изобразил нашего школьного красавца. Правда, с картинки срисовал.

- Ловкач! - поразился Борис Степанович.- Надо тебя в школьную редколлегию выбрать. А на кладбище страшно было?

- Да, немного,- признался Саша.- Пока мы с Гречкиной их ждали…- И он замолчал, понимая, что сболтнул лишнее.

- Не бойся, я никому не расскажу,-пообещал директор.- Иди на урок.

«Хороший мальчишка,- подумал Борис Степанович,- соображает, что к чему. Эх, далёк я от ребячьих душ! Администратор, распределитель наказаний…»

6

Молодая инспекторша из районо чуть не грохнулась в обморок, когда увидела в кабинете директора под портретом Горбачёва репродукцию картины Брюллова «Последний день Помпеи».

- Пристройте её лучше под портретом Ленина или вообще уберите,- потребовала она.- По стране шагает перестройка, а у вас такие панические настроения. И не говорите мне, что запугиваете таким образом нерадивых двоечников. Эта картина - символ вашего неверия в политику правительства.

Вскоре после визита инспекторши в школьном музее образовалась новая экспозиция, которую учителя тут же окрестили «Педагогической поэмой». Сразу останавливала внимание панорама Волги с измождёнными бурлаками, впряжёнными в баржу. К картине Репина была прикреплена объяснительная записка «Тяжёлая роль учителя в просвещении народа». Репродукция картины Ван Гога «Сеятель» сопровождалась гордой подписью, почти совпадающей с оригиналом, подтверждая, что учитель - сеятель знаний. Репродукция картины «Девятый вал» Айвазовского ассоциировалась для учеников с экзаменами и контрольными, а для учителей - с инспекторскими проверками. Картина будоражила воображение и подталкивала к размышлению о незащищённости человека перед стихией. А картина Решетникова «Опять двойка» была настолько привычна и банальна для школьной жизни, что не удостоилась даже краткого комментария.

Экспозиция в кабинете директора после визита инспекторши слегка преобразилась. Портреты Ленина и Горбачёва висели теперь рядышком, а под ними ярким пятном полыхала репродукция картины Брюллова «Последний день Помпеи». Когда техничка баба Дуся входила в кабинет, чтобы сделать уборку, она с опаской поглядывала на развалины города, предполагая, что обломки свалятся в кабинет. Поэтому под картиной она всегда держала веник и совок, чтобы прибрать участок, если что. Борис Степанович посмеивался, но бабе Дусе не мешал наводить порядок в кабинете по-своему.

7

Сельская церковь была отлучена от школы, и школа жила своей жизнью, отдельной от церкви, но это были параллельные, которые время от времени всё же пересекались.

И школа, и церковь, как умели, сеяли в народе разумное, доброе, вечное, работу друг друга вроде не замечали, но контакты случались. То какой-нибудь младший школьник с бабушкой в церковь явится или та же бабушка к внуку на школьный праздник придёт. Особенно забеспокоились в школе, когда пятиклассник Ивлев, флаговый отряда, с одобрения бабушки пронёс по селу на Пасху икону. По школе прокатилась волна атеистических бесед. Учителя замучили Ивлева вопросом: «Как ты мог?!» Достойного ответа он не нашёл и промямлил традиционное: «Я больше не буду». На этом и успокоились.

Сельские старушки захаживали в церковь частенько, заранее радуясь, что когда придёт час, в последний путь их будет провожать молодой и статный батюшка. Приходили отдать должное вере, обычаям и ещё раз взглянуть на молодого высокого священника, который появился в селе два года назад.

Школа, как водится, устраивала в религиозные дни субботники, уводила детей в лес - подальше от церковного дурмана. Всё шло своим чередом. Но появление на кладбище скелета свело параллельные линии в одной точке.

Сельский священник Николай Иванович Озерцов поставил велосипед у школьного крыльца и легко поднялся по ступенькам навстречу директору.

- Давно собираюсь к вам зайти, Борис Степанович, узнать, как там мой второклассник.

- А я уже домой собрался. Но не здесь же говорить. Пойдёмте в кабинет.

Коридор по-вечернему был пуст. Лишь в дальнем конце постукивала шваброй дежурная техничка баба Дуся.

- Сын ваш учится нормально, не жалуемся. Вежливый, аккуратный. Да вы ведь не только за этим ко мне наведались, Николай Иванович. Присаживайтесь.

- Ну и картина у вас,- поразился Озерцов, взглянув на развороченный город.- Спаси Господь от такого кошмара! Настоящий конец света.

- Психологический фактор в борьбе с двоечниками и нарушителями. Взрослых, правда, картиной не устрашишь.

- Кстати, Борис Степанович, о страхе,- сказал священник.- Я ведь поэтому к вам и зашёл. Ваши школьники на кладбище такое вытворяют! Карнавал устроили! Скелетами друг друга пугают. Нет в их душах, к сожалению, достойного уважения к погребённым. Церковный сторож Захарыч недавно поздним вечером услышал на главной аллее кладбища детские голоса, потом испуганные крики. Там было неспокойно. Утром он подошёл к тому месту и понял, что школьники ночью устроили театр. Он подобрал реквизит и отдал мне.

Озерцов достал из пакета кусок потёртого тёмного дерматина, на котором был изображён скелет.

- Я в курсе дела, знаю, чья работа,- помрачнел директор.- Вместо того, чтобы уроки учить…

- А как насчёт уважения к ушедшим предкам? Вроде бы это - художество, невинная забава, а потом читаешь: где-то в городе кладбище бульдозером сровняли, парк с танцплощадкой на том месте сделали. Чувство меры утеряно. А проще говоря, кощунство. Не со школы ли это бездушие начинается?

…Борис Степанович проводил священника до крыльца, и баба Дуся перекрестила их вслед.

8

Бабушка Пашки Зотова стояла посреди припорошённого первым снежком двора и осматривала свои владения. К её старенькой телогрейке и к тёплому платку прицепились соломинки, а морщинистое лицо пометила пыль, накопившаяся в дальних уголках сарая. Старушка казалась растерянной.

- Не знаешь ли ты, Паша, где наша большая рыжая курица? - спросила она внука, вышедшего на свежий воздух после приёма очередной дозы знаний.

- Вчера видел, ходила во дворе.

Пашке было не до курицы. Кончалась четверть, и нужны были пятёрки. Много.

- Пропала наша клушка,- бабушка чуть не плакала.- Вон в прошлую зиму на соседнюю улицу лиса забежала. Её, правда, убили, но разве других лис нет!

Пашка заглянул в курятник, где проводили собрание остальные куры, обсуждая судьбу исчезнувшей подруги, потом проведал козу Стеллу, грустившую о весне, и, не найдя пропажу, взял авоську и пошёл в сельмаг - пополнить запасы продуктов.

Когда он вернулся с покупками, бабушка уже стояла у открытой в сени двери и беседовала с рыжей курицей, неожиданно явившейся из самоволки.

- Ну, заходи,- приглашала она замёрзшую, нахохлившуюся клушку,- заходи, не стесняйся. И где же ты шаталась, интересно бы узнать?

Большая рыжая курица вошла в комнату и остановилась у порога.

- Явилась, ишь ты! - бабушка погладила её красными от холода большими мозолистыми ладонями.- Входи, грейся.

Рыжая курица с удовольствием клевала с полу зерно, подсыпанное хозяйкой, и поглядывала на Пашку. Он сидел над открытым учебником и вкушал пищу духовную - по школьной программе. Насытившись, оба вышли во двор. Курица пошла на насест, а Пашка взял вёдра, чтобы принести воды из колодца.

9

- Как вы думаете, Лилия Павловна, есть на свете настоящая любовь? - спросила Таня Марьина и закрыла учебник физики. Она иногда запросто заглядывала к Лилии Павловне, живущей по соседству, просила объяснить задачку по физике. Пришла и сегодня под вечер.

- Я думаю, что есть,- неуверенно сказала Лилия Павловна и осторожно покосилась на дверь кухни.

- Мне тоже почему-то так кажется,- сказала Таня.- А вы умеете хранить тайны?

Лилия Павловна заволновалась, потом положила ладонь на учебник физики и прошептала:

- Говори!

- Помогите мне разобраться,- заговорила Таня.- О том, что я собираюсь с Петей Курицыным на кладбище, знала только моя подруга Катя Гречкина, больше никто. И вдруг вчера эта Катька мне говорит, что появление скелета на кладбище организовали они с Сашей Кузьминым.

- Что ты говоришь! - ахнула Лилия Павловна.

- Так что я теперь уверена, что Саша Кузьмин решился на это из-за меня.

Таня многозначительно посмотрела на учитель­ницу.

- Но ведь он был там с Катей,- осторожно высказалась Лилия Павловна.

- Ну и что! Катька за ним с пятого класса бегает, нечему тут удивляться. Даже на кладбище увязалась. Только очень она ему нужна, двоечница длинноносая.

И Таня с удовольствием посмотрела на себя в зеркало.

- Да,- вздохнула Лилия Павловна,- Катя и по физике тоже хромает.

«Амурские волны» бурлили в тот вечер с особой силой. В кухне в знак протеста гремела ухватами бабка Настя.

10

Петька Курицын с другом Сашей Кузьминым решали задачки по математике, когда появились взрослые.

- Мать из райцентра ещё не вернулась? Хорошо.

Отец поставил на стол две бутылки водки. Они звякнули, как бы подавая сигнал, что пора начинать.

- Мужики, хватит учить, всё равно все задачки не решите,- окликнул ребят Петькин отец. После выпитой первой дозы Алексей Курицын стал веселее и жизнерадостнее, постепенно приходил в норму. Лекарство, принятое «от горя», делало своё дело - он улыбался.

- Мужики, хотите выпить?

Курицын старший подмигнул сыну и налил два стакана почти до половины. «Мужики» робко переглянулись, Петька закрылся учебником.

- Да не бойтесь! От полстакана ничего не будет,- продолжал родитель.- Не позорь меня, сын, перед гостем. Ведь не втихомолку выпьете, а при отце. Я разрешаю.

И Курицын старший протянул Петьке солёный огурец.

- Пей, Сашка, скорее да пойдём к тебе, задачки по алгебре порешаем,- еле выговорил Петька, задох­нувшись от выпитой водки.

- Ну, вот и всё, ребятишки,- с удовольствием сказал Алексей,- а теперь марш уроки доучивать!

- «С голубого ручейка начинается река»,- затянул Петька тоненьким голосом, потом повернулся к другу и громко предложил: - Пошли прогуляемся!

- Идите, идите, воздухом подышите,- сказал постоянный собутыльник Алексея Геннадий и снова наполнил стаканы.- Давай выпьем, Алёша, за них, за смену нашу.

11

- Проходи, Алексей,- сказал Борис Степанович отцу Петьки Курицына.- Куртку повесь за шкафом.

Курицын старший пригладил ладонью слипшиеся волосы, одёрнул старенький пиджак и нерешительно двинулся к директорскому столу.

- Сам я к тебе, Алексей, собирался, да всё, понимаешь, некогда: то на стройке флигеля, то в школе тысяча дел. Сейчас вот за пацанов из младших классов взялся, узнал, что кое-кто уже курить пробовал.

- История повторяется, Борис Степанович,- ­усмехнулся Алексей.

- Это мы ещё посмотрим, поборемся,- сказал директор, вглядываясь в лицо своего бывшего ученика.- Как живёшь, Алёша? Что-то люди о тебе плохо говорят.

- Пусть говорят, если не лень. В бригаде на меня не жалуются. А то, что выпью с друзьями, так ведь на свои, кровные. Знаете, как в песне: «С вином мы родились, с вином и помрём».

- Помрёшь ты от водки, это точно,- рассердился Борис Степанович.- Глупо ты своей жизнью распорядился. Живёшь, как бурьян. Давно ли сам в школу бегал, а теперь - отец, отвечать и за сына должен.

Директор потянул Алексея за рукав. Они подошли к небольшому зеркалу, висевшему на стене.

- Видишь,- сказал Борис Степанович,- я старше тебя на десять лет, а ты против меня - старик: глаза красные, оброс весь. Тьфу!

- Да уж, не красавец,- согласился Алексей и почти выкрикнул: - У каждого своя жизнь, а у меня вот такая, понимаете?

- Лечиться попробуй!

- Обижаете, Борис Степанович! Что я, алкоголик?

- А кто же ты? - удивился директор.- Ведь в селе все тебя так и называют. У нас ничего не утаишь.

- Да, уж чего-чего, а болтать у нас все мастера,- с обидой сказал Алексей.

- Обиженного из себя не строй. О сыне лучше подумай. Почему мальчишку спаиваешь?!

- Да,- отвёл глаза Алексей,- тут мы с Генкой промашку дали. Дурь в голову ударила.

- С Геннадием я тоже поговорю,- пообещал Борис Степанович.- Хороший у тебя мальчишка. Только бы не в отца пошёл! Его калечить не позволю!

- А помните, Борис Степанович, как я однажды по истории в пятёрочники выбился? Стоит только захотеть. Вот и с выпивкой: захочу - брошу. Не верите?

- Буду просто счастлив, если бросишь.

Уже стоя на пороге с кепкой в руке, Алексей неожиданно усмехнулся:

- Картина тут у вас, Борис Степанович, можно сказать, символическая. Летит там у них всё к чёрту, вроде как в моей жизни, если признаться честно.

- Да,- улыбнулся директор,- но ты ещё можешь спастись, а они - нет.

- В мои годы этой картины не было.

- Твои годы... Когда это было…- вздохнул Борис Степанович.- Я тогда только-только в школе начинал.

12

- Скажи, Геннадий, а что ты делал в школе поздно вечером? Читаю вот милицейский протокол, где ты в главной роли.

- В школу вечером я попал случайно,- начал рассказывать Геннадий.- Мы с другом собирались прикупить у тётки Зинаиды пару бутылок самогона, чтобы расслабиться после работы. А тут к ней нагрянула милиция.

- Про торговую точку самогонщицы Зинаиды напротив школы знаю,- сказал Борис Степанович.- Нам на беду она нагло торгует алкоголем днём и ночью.

- Когда мы увидели милиционеров в её переулке,- продолжил рассказ Геннадий,- рванули к школе, легко открыли окно в кабинет биологии, забрались и затаились. Сидим, курим… И вдруг услышали в коридоре мужские голоса. Выследили! Бросились к окну, случайно задели учебный скелет, и он рухнул на пол. Выскочили через окно наружу, а там - засада! Схватили нас и составили протокол.

- Мы, нас… С кем ты был в кабинете?

- С Алёхой Курицыным, конечно. Мы всегда вместе. Неразлучны.

- Вместе и ответите. Штраф придётся заплатить немалый. Доигрались!

13

- Да, влетело нам от директора по первое число,- невесело сказал Саша Кузьмин, когда они с Курицыным вышли из кабинета в коридор.

- Чтобы я ещё раз эту водку попробовал! - замахал руками Петька.

- Ничего вообще-то в ней вкусного нет,- ответил Саша.- Ладно, хватит об этом. Пошли на улицу.

Они зашли в класс, забрали портфели и направились по коридору к выходу.

- Слышь, Сашка,- остановился вдруг Курицын.- Давай в пионерскую комнату на минутку заглянем.

Кузьмин удивился:

- И что это ты каждую перемену там околачиваешься? С чего бы это?

- Понимаешь,- смущённо начал Курицын,- хочешь, я тебе, как другу, открою одну тайну?

- Говори. Ты же знаешь, я не проболтаюсь,- ответил Саша.

- Слушай,- прошептал Курицын,- а я ведь, кажется, влюбился.

- Наконец-то,- с уважением заметил Саша.- В кого?

- В Зою Семёновну, вот в кого,- еле слышно пробормотал Петька.

Саша недоумённо заморгал своими тёмными длинными ресницами.

- Ты рехнулся,- решил он,- ей же восемнадцать лет, а тебе…

- Я всё понимаю,- виновато заговорил Курицын,- но что поделаешь! Ведь ещё Пушкин сказал: «Любви все возрасты покорны».

- Откуда знаешь? - поинтересовался Саша.- Мы это вроде не проходили.

- Уж Пушкина-то я сверх программы знаю,- ответил Курицын.- Отец у меня начитанный.

- Знаешь, Сашка,- Курицын остановился и решительно повернулся к Кузьмину,- давай поговорим по-мужски.- Он остановился, повесил свой драный портфельчик на дощатый забор и сунул худенькие руки в карманы курточки.- Ты думаешь, Сашка, я не знаю, зачем ты в тот вечер на кладбище с портретом Сидора Сидорыча явился? - спросил Петька.- Гречкина девчонкам по секрету рассказала, все знают. Это чтобы нам с Танькой Марьиной отомстить. Вот и всё.

Саша Кузьмин молчал. На его выгоревший от солнца чубчик спланировал пожелтевший лист, но не удержался под ветром и скользнул вниз по болоньевой куртке на землю.

- Не понимаю я эту Марьину,- горячо продолжал Курицын.- И с чего она взяла, что я должен с ней дружить? Вот ты - другое дело.

- Что я? - насторожённо спросил Саша.

- Ничего,- замялся Курицын.- В общем, зря я пошёл с Танькой на кладбище. Жизненная, можно сказать, ошибка.

Саша вдруг покраснел и отвернулся.

- А ты - молодец! - засмеялся Курицын.- Это ж надо: устроить там засаду ! Ну, а мы тогда и драпанули!

Они так громко расхохотались, что во дворе Николая Сергеевича растявкалась собака Пальма.

14

Лилия Павловна верила в приметы. Она черпала их не только из колодца народной мудрости, но открыла и свой собственный источник, информировавший её о ближайших событиях в школьной жизни. Если, например, директор с утра в белой рубашке, значит, уедет в районо и целый день можно чувствовать себя вольготно, не боясь проверки. Если директор поздоровался сквозь зубы,- придёт на урок, жди замечаний. Если угостил конфеткой, значит, ему нравятся твои методы преподавания и он подумывает об объявлении благодарности. Конфеты, правда, Лилии Павловне приходилось покупать в магазине самой, но она не теряла надежды. Ведь, если верить слухам, директорские конфеты были гораздо вкуснее.

- В новых кабинетах флигеля,- Борис Степанович, войдя в учительскую, лукаво оглядел учителей и кивнул в сторону строгого завуча Галины Николаевны,- сделаем холодный душ для нервных. Провёл урок, искупался и… как огурчик. А в кабинете физики,- теперь директор метил в огород Лилии Павловны,- будет несколько розеток. Убьёт, конечно, если неправильно включишь, но ведь техника требует жертв.

Лилия Павловна вежливо улыбнулась, но почувствовала, что всё в ней восстаёт против множества розеток. Умирать не хотелось, а правильно включать она, при своей рассеянности, вряд ли научится.

В учительскую вошёл биолог. От его старого пиджака слегка несло хлевом. Он надевал этот пиджак и для своих кроликов, и для учеников.

- Кстати, Николай Сергеевич, ребро вашего учебного скелета нашлось,- сказал директор.- Баба Дуся вымела его из-под шкафа в вашем кабинете. У меня в кабинете на полке находка лежит. Конечно, Сидору Сидорычу ремонт требуется. Рассыпается старик по косточкам.

Все засмеялись, лишь Николай Сергеевич пропустил шутку мимо ушей.

- И налётчиков на вашу подсобку милиция задержала. Штраф большой заплатят.

Николай Сергеевич переступил с ноги на ногу, и от его несменяемой сезонной обуви «прощай молодость» пошёл прелый запах.

- Вам надо крепче и надёжнее окно в подсобке запирать, раз уж торговая точка Зинаиды, где она продаёт алкоголь в любое время суток, находится в двух шагах от школы - нам на беду. Прикроют её лавочку скоро, конечно, а пока надо быть настороже.

15

Деревья уже сбросили последние листья и ощетинились потемневшими от дождей ветками. Землю припорошило первым снежком. Старики всегда говорили, что век первого снега недолог, он ещё растает, но ясно, что зима уже на подходе.

Борис Степанович стоял на крыльце своего дома и, словно впервые в жизни, ощущал благость деревенской тишины и красоту земли, побелённой снежком.

- Через месяц мне исполнится сорок пять лет,- сказал он негромко.

Жена приоткрыла дверь в дом, позвала.

- Стареем мы с тобой, Антонина, стареем,- сказал он, присаживаясь к столу.

- А ты всё такой же неугомонный, Борис,- сказала жена, разливая по чашкам чай.- Большое строительство при школе развернул!

- Среднюю школу нам не построить. Сын получит аттестат в райцентре. Но флигель поднимем, в этом я уверен.

- А вообще скажу тебе, Антонина, меня многое беспокоит сейчас,- продолжал он.- Не могу рассуждать о своих сомнениях с коллегами и уж, конечно, с учениками. Тебе же могу сказать, как на духу. Ведь я - историк и понимаю, что страна развернулась на сто восемьдесят градусов и придётся чёрное назвать белым. Смогу ли я убедить людей, что капитализм - спасительная дорога? Полный разворот - вот что затеял Горбачёв. Голова закружится, если резко повернуть. А мы повернули, отказались от прошлого. Как я всё это объясню своим подрастающим ученикам?

- Без тебя объяснят. По телевизору всё узнают, а их родители в газетах прочитают.

- Значит, историю придётся объяснять с оглядкой.

Антонина Михайловна слушала взволнованный монолог Бориса Степановича и не перебивала, понимала, что наболело.

- Перестройка - это крутой поворот, все ориентиры перепутала. К власти приходят другие силы. Многие люди пока ещё не понимают, куда страну заносит. А ведь при этом крутом повороте такой ураган начнётся, сметёт прежние наши понятия и опоры. И многие люди не найдут себя в новой жизни. Я не фанатик ленинского курса, ты знаешь. Вижу, по каким ухабам двигалась страна к светлому будущему. А теперь, когда мы развернулись в обратную сторону и забраковали все прошлые ориентиры, народ растеряется.

- И в литературе, я думаю, будут перемены,- сказала Антонина Михайловна,- не каждый писатель подойдёт для новой жизни. Но убеждена, что Пушкин‑то останется. Он на века.

- А ведь картина Брюллова в моём кабинете - это про нас,- сказал Борис Степанович.- Всё рушится, разрушается. Вот что нас ждёт.

- Сын называет нас подвижниками. Всю жизнь, говорит, на школу угрохаете. Его в учителя никакими пряниками не затащишь.

- Пусть решает сам. Неизвестно, каким он станет в новой жизни.

***

В селе привычно распоряжалась осень. Она зашторивала тучками солнце. Всё шло, как обычно. Всё чаще небо расплёскивалось на землю мелким дождём или сыпало лёгким снегом. Промокшие избёнки казались древними старушками, надвинувшими крыши на окна, словно платки на глаза. А новые совхозные двухэтажки выглядели близнецами, выскочившими в такую непогодь в белых платьишках и с непокрытыми головами. Село будто затаилось. Улицы опустели. Никто уже не сидел на скамейках у ворот, люди попрятались по домам, уткнулись в телевизоры. Ждали холодов.

**********

Виртуальные друзья

Ненаучная фантастика

Однажды тюлень, живущий на холодном северном острове Гренландия, нашёл на морском берегу около своего камня яркий мобильный телефон. Он подобрал его и нажал своим носом сразу несколько кнопок. Неожиданно услышал громкий голос:

- У телефона. Это я, Лев. А кто ты?

- Я - Тюлень. Живу на большом холодном острове. А где ты живёшь?

- В жаркой Африке. Я большой и сильный. Короче говоря, я - царь зверей.

- Что ты сейчас делаешь?

- Лежу под деревом. Мне жарко и я голоден.

- Нырни в море. Там полно рыбы. Ешь, сколько хочешь. Плавать умеешь?

- Ещё как! Море далеко от моего прайда. Есть только речка. Но там живёт Крокодил, мой враг. Нырнёшь и не вынырнешь. Не за себя боюсь, а за моих малышей. Они не понимают опасности. Недавно мой сынишка чуть не погиб на водопое. Наш местный монстр, я про Крокодила, потащил его в речку. Еле отбили. А потом слоны при­шли к воде. И один слонёнок погиб. Слон, его отец,- мой приятель. Мы решили подкараулить зверюгу Крокодила, когда он переходит к озеру неподалёку. Ждали его у тропы и дождались. А ведь выжил, чудовище! Но на наших деток с того дня не бросается. То зебру, то антилопу в воду затянет, а наших малышей трогать боится.

- У меня тоже есть враги. Это люди. Они живут на другой стороне острова, но иногда приходят к нашему лежбищу, где много тюленей, моих сородичей. Люди приносят тяжёлые дубинки с крючками на конце и убивают самых маленьких детёнышей, наших бельков, сдирают с них белые шкурки. Это невыносимо видеть, понимаешь, друг?!

- Ты должен защищать своих малышей, Тюлень! Я тех людей, которые уродуют и убивают твоих детей, разорвал бы на куски.

- Когда я на берегу, я неловкий и слабый. Могу только забросать людей песком, у меня сильные ласты. Но тем жестоким людям хоть бы что…

- Где твоя жена, Тюлень?

- У меня их несколько. Одна вон нежится на солнце у воды, переворачивается на своём камне с одного бока на другой. Все тюлени сейчас наслаждаются погодой, пока лето.

- Скажу тебе откровенно, друг, я тоже не однолюб. В моём прайде несколько львиц, и все при деле. Кто-то из них гоняется за добычей, кто-то помогает мне присматривать за подрастающими львятами. А одна сейчас спряталась в густой траве, собирается рожать. Будет пополнение в нашем прайде! Как только появятся маленькие, несмышлёные львята, надо их охранять, защищать, воспитывать, учить жизни. Забот хватает! Один, помню, по неосторожности угодил под копыто жирафа. Погиб на месте…

- Сочувствую, друг!

- Однажды мой старший сын вдруг заявился в прайд. А у нас так не принято. Как только ему исполнилось пять лет, я его прогнал. В таком возрасте лев должен быть самостоятельным, жить отдельно. Соседи по саванне потом рассказывали, что он, по слухам, будто бы поступил в цирк зверей, и теперь разъезжает по свету. Непутёвый! Предал нашу свободу.

- И я помню случай: к острову, недалеко от нашего лежбища, подплыл однажды корабль с материка. Набирали тюленей для передвижного цирка. Двое моих сородичей попали в лапы к тем людям. Что с ними сейчас? Перебрасывают, наверное, мячики один другому на забаву людям. И едят полудохлую рыбу из рук человека. Я тогда успел подползти к воде и спрятался в морской глубине. В море я свободный и ловкий: врезаюсь в косяки рыб, ем вволю и довольный возвращаюсь на свой камень.

- Послушай, Тюлень, хочу рассказать тебе, как я стал недавно кинозвездой. Приехали как-то в нашу саванну на машине киношники. И крутятся около моего прайда, и направляют на нас свои камеры… Сначала я подумал, что это охотники, хотел растерзать. А потом вижу: не опасные они, безобидные. И начал им позировать: то пройдусь, пробегусь, то прилягу, то с малышнёй поиграю. Вижу, что киношникам это нравится. А когда я рыкнул на них, они и сорвались с места. И оставили на колее это телефон. Повезло мне - вот с тобой подружился.

- А я свой телефон недалеко от своего камня нашёл. Там сидели у костра люди с другой стороны острова, варили еду, пили что-то из бутылки, громко разговаривали. Когда ушли, мне достался этот телефон, который они забыли. Теперь с тобой разговариваю.

- А вот и мои львицы с добычей возвращаются. Пировать будем! Проголодался. Я - глава семьи, ем первым. А львицам и детям,- что останется. Но я обязательно прослежу, чтобы им тоже что-то перепало. А потом - спать! Режим!

- Какая удача, Ларс! Я нашёл свой мобильник! В прошлый раз мы хорошо здесь выпили, и я где-то у костра его оставил. А тут вижу - он на камне лежит. И включён. Слышу голос, а слов не разберу. Рычит кто‑то по- звериному…

- Тюлень, где ты, друг? Не слышу тебя. Это я, Лев. Спешу обедать. Потом поговорим.

-… Ларс, этот тюлень слишком агрессивный. Забрасывает меня песком.

- Пошли отсюда, Андерс. Надо поставить твой телефон на подзарядку.

И мужчины направились на свою сторону острова. Они уносили телефон, и Тюлень не мог их догнать. Он был расстроен. Добрался до воды, шумно набрал воздуха и нырнул в море, где он был сильным и быстрым. У берегов огромного острова проплывали косяки трески и сельди, лосося, скумбрии и полно ещё. Названия рыб придумали люди, Тюлень в этом не разбирался. Когда он попадал в свою стихию, он врезался в любой косяк рыб, и в этом был смысл его жизни. А потом возвращался на своё место под солнцем и вглядывался в мир вокруг.

В летние дни, когда солнце ходило над островом кругами и не закатывалось за горизонт, громадный ледник подтаивал, и от него откалывались и сползали в море большие и малые айсберги. Больше ста лет назад от ледника откололась огромная глыба льда и доплыла до Северного морского пути, где на неё натолкнулся европейский корабль-красавец, новёхонький, с иголочки, и пошёл на дно. Больше ста лет назад… Даже тюлени-старожилы не помнили этого, а Тюленя, любителя поговорить по мобильному телефону, тогда ещё и на свете не было. Ведь тюлени столько не живут…

Лев отобедал, пристроился в тени дерева, чтобы соснуть часок, другой, десятый. И его сморил сон. Львицы - загонщицы и добытчицы даже во сне бежали километры по саванне, чтобы накормить свою семью. Лев видел во сне жуткого Крокодила, который, притворившись бревном, лежал неподвижно в речке, подстерегая очередную жертву. Лев беззвучно разговаривал во сне со своим далёким другом Тюленем, который не мог жить без воды.

Только маленьким львятам не спалось. Они подхватили яркий мобильник и играли рядом со спавшими родителями. Даже подрались.

К остаткам пиршества сбежались гиены, слетелись грифы. Лев сквозь сон услышал их возню и пробормотал:

- Явились! Уже тут как тут! Дармоеды!

И снова провалился в сон.