Борис Стаценко: «Всегда верю в то, что играю, пою…»

Знаменитый баритон Борис Стаценко участвует в оперных праздниках в Казани около трёх десятков лет. Он давно стал желанным гостем нашего города.

В 1993 году певец получил приз прессы как лучший исполнитель фестиваля.

Лауреат международных конкурсов имени Глинки, имени Чайковского в Москве, имени Марии Каллас в Афинах Борис Стаценко приезжает в Казань из Германии. Он работает в труппе Немецкой оперы на Рейне (Дюссельдорф-Дуйсбург), является приглашённым солистом Большого театра и театра «Новая Опера» имени Евгения Колобова в Москве.

Почему прервалась карьера перспективного комсомольского активиста

Борис Стаценко появился на свет в городке Коркино в тридцати пяти километрах от Челябинска. В 1931 году близ него открыли крупное месторождение каменного угля, после чего бывшая деревня получила статус сначала рабочего посёлка, а затем уже и города.

На многих фотографиях Вскрышного Коркинского разреза можно заметить дым от горения угля. При этом в атмосферу выделялся очень токсичный газ. Поэтому в феврале 1973 года семья Стаценко переехала в деревню Багаряк Челябинской области. Борису тогда было четырнадцать.

На новом месте был клуб, в нём пианино, гитары, духовые инструменты. Борис на слух осваивал игру на них, и в неполные шестнадцать лет уже руководил вокально-инструментальным ансамблем «Белая ладья». И даже ездил в соседнее Шабурово работать с коллективом при Доме культуры, о чём рассказала местная газета в рубрике «Культурная жизнь села».

После армии активничал в райкоме комсомола. В 1981 году проходил в Челябинске курсы повышения квалификации комсомольских работников. Слушатели курсов жили возле оперного театра, где тогда давали «Севильский цирюльник» Россини. Борис пошёл на спектакль — и театр произвёл на него такое сильное впечатление, что он уволился со всех работ и поступил в музыкальное училище.

Вот так в одночасье закончилась карьера перспективного комсомольского активиста. Спустя годы на творческих встречах Борис Александрович говорил начинающим вокалистам: если возникнет даже маленькое сомнение по поводу выбора пути — надо сразу же закрыть тему пения и посвятить себя чему-нибудь другому. Профессия певца — как микроб, он попал — всё! Другого для себя ты и не мыслишь, вся жизнь подчинена только пению.

Как стать Дон Жуаном

После Челябинского музыкального училища была учёба в Московской консерватории. Если из её общежития шагать в учебный корпус, то ближайшим по пути будет Академический театр имени Маяковского. Борис просто обожал «Маяковку», пересмотрел там всё, что было. Да и в другие театры ходил постоянно по студенческому билету. Приглядывался, как актёры ведут диалоги, старался понять, почему некоторым веришь сразу, а другим — нет.

С третьего курса начал петь в труппе Камерного театра под руководством Бориса Покровского. Там был занят в опере Генделя «Гименей», её сразу заказали для исполнения за границей. В опере Моцарта «Дон Жуан» исполнял титульную партию.

Театр Покровского лицедействовал в полуподвальном помещении здания бывшего кинотеатра. Вот где была настоящая школа актёрского мастерства! Борис Александрович Покровский — известнейший оперный режиссёр, человек, самозабвенно любивший музыку, терпеливо работал с исполнителями, объяснял, убеждал!

— Вот я ни разу,— сказал он однажды,— не встретил исполнителя партии Дон Жуана, который бы аккомпанировал себе на мандолине сам. Трудно? Да, но надо!

Повернулся в сторону девушек:

— Никакой актёр не станет Дон Жуаном, если вы не сыграете для публики! Ваши глаза, которые смотрят на него, должны рассказать: кто же этот герой? Ведь общение с ним — яд, оно ведёт к гибели. А вам всё равно хочется, чтоб он обратил на вас внимание. И это не ария героя, а ваша сцена. Если ария не удастся, виноваты в этом будете вы! Понятно?

«Травиата»

Фото:  Элина Левина

Девушки улыбались, переглядывались.

А Борис принял к сведению слова режиссёра: купил себе мандолину и тихой сапой, никому ничего не говоря, научился играть на ней. И когда на репетиции спел, аккомпанируя себе на мандолине, Покровский это, конечно же, оценил. Он только заикнулся — а молодой певец взял и сделал!

Незадолго до премьеры «Дон Жуана» Борису захотелось попробовать силы в Международном конкурсе вокалистов имени Глинки, который должен был проходить в Баку.

— Поезжай! — разрешил режиссёр,— но чтобы репетиции из-за тебя не срывались!

На следующее утро, отрепетировав, Борис прилетел самолётом в Баку, отпел программу — и обратно. Вечером ему позвонила из столицы Азербайджана концертмейстер: он прошёл на второй тур! И вновь Баку… На третьем туре до победы не хватило лишь 0,17 балла — сказались напряжение, перелёты туда и обратно. Он был отмечен жюри призом за артистизм.

В марте 1989 года Борис решил поучаствовать в международном конкурсе имени Марии Каллас в Афинах. Жеребьёвки на первом туре не было, пели по списку, Борис выступал одним из первых. Совсем не тревожился, а вот когда прошёл на второй тур, послушал соперников — сильно заволновался: все баритоны, все поют хорошо.

«Ну, всё…» — пронеслось в голове.

Но Борис вспомнил слова своего учителя Покровского: «Волнение на сцене надо передавать волнению своего героя!»

Начал каждый день заниматься, сохранял душевное равновесие, боясь чем-нибудь сбить его.

На втором туре был такой эпизод: обычно зрителям разрешали поприветствовать конкурсанта аплодисментами лишь после завершения им программы. А тут в середине выступления певец исполнил монолог Щелкалова из оперы Мусоргского «Борис Годунов». И вдруг в зале раздался возглас: Браво! И публика взорвалась аплодисментами…

Окончательного решения в последний конкурсный день ждали долго, до часу ночи. И вот, наконец, объявили результат: первую премию мужским голосам жюри решило не присуждать, вторая досталась баритону из Южной Кореи, а третью — вручили Борису!

На свою премию он купил небольшой магнитофон, который был просто необходим в работе: выучить музыкальный фрагмент, записать себя, прослушать — и вновь за шлифовку исполнения. Следующий год принёс ещё одну победу: второе место на Международном конкурсе имени Чайковского в Москве.

Лёгких оперных партий нет

Оперный певец непредставим без совершенного владения голосом. Но он не состоится и без владения драматическим искусством, есть и другие составляющие успеха.

Режиссёр-постановщик оперного спектакля должен решить фабулу в целом, но остаётся множество деталей, которые может и должен доработать сам исполнитель. В опере Верди «Отелло» во втором акте есть чрезвычайно важный монолог Яго, его кредо, он рассуждает о бренности земного существования:

— Жив ты и мнишь себя венцом

творенья.

А там? — вопрошает он.— А там?

Вместо ответа в оркестре в совсем низком регистре и очень тихо идёт звуковая вибрация:

— Забвенье смерти!..

И вдруг в этот момент вокруг Яго возникает небольшое облачко…

В голову Яго приходят самые разные мысли: в оркестровой партии слышно, как они проносятся одна за другой, а герой в это время мечется по сцене, на ходу роняя фразы. В этом же темпе за ним движется белый дымок…

Очень впечатляет! А как же возникает это белое облачко? Обыкновенная пудра! Это придумал сам певец.

Прошлый год начался у Бориса Александровича с премьеры оперы Верди «Риголетто» в Челябинске, его втором родном городе. Премьера предполагает длительный репетиционный период, во время которого певец провёл ещё и мастер-класс по итальянскому языку, дал интервью, подготовил молодого певца к роли шута для дальнейшей жизни спектакля в сезоне. Борис Александрович много беседовал с молодёжью группы, рассуждая о трудностях этой профессии:

— Поймите,— говорил он,— лёгких оперных партий не существует, даже самая маленькая партия — сложная, потому что в ней надо вовремя вступить!

После премьеры в Челябинске 2 февраля на следующий день Борис Александрович уже участвовал в гала-концерте Крещенского фестиваля в Московском театре «Новая Опера» имени Колобова. Потом ещё несколько репетиционных дней, и, наконец,— в Казань на очередной XXXVII Международный оперный фестиваль имени Фёдора Ивановича Шаляпина.

Казанские гастроли

Предстояло исполнить в течение недели сразу три разноплановые партии в операх Верди: Амонасро («Аида»), Набукко в одноимённой опере и Жоржа Жермона («Травиата»).

На XXXVI Шаляпинском фестивале опера «Набукко» была премьерной, пели тогда два разных состава исполнителей, соответственно были и две пред­премьерные сдачи спектакля. Отпев свою, Борис на следующий день пошёл слушать другую. Потом были две премьеры, и так же после своей артист на следующий день слушал вторую. Этот творческий интерес сохранился у певца ещё со студенческих времён.

«Набукко»

Фото: Элина Левина

Иногда друзья приглашают послушать оперу в другом театре Москвы, где они поют, а эта опера есть и в репертуаре Бориса Александровича. И он с удовольствием идёт слушать: другая режиссура, другая атмосфера! За рубежом тоже посещает спектакли по этой же причине.

В наше время во всех ведущих оперных театрах принято петь оперы на языке оригинала. На немецком поются зингшпили (комические оперы) Моцарта, сценические эпопеи Вагнера. Творения Бизе, Гуно и других французских композиторов — на французском. А львиная доля — на итальянском. При исполнении партий и общении с коллегами проблем с переводом для певца не существует: Борис Александрович владеет четырьмя языками. А вот ещё одна впечатляющая цифра: в репертуаре Стаценко девяносто семь репертуарных партий!

Если в 2018 году оперой с участием Бориса Стаценко Шаляпинский фестиваль открывался, то в прошлом году, наоборот, завершился триадой опер Верди, в которых он пел.

После «Аиды», когда за кулисами все поздравляли друг друга, Борис Александрович (Амонасро) и Мария Пасхарь (его дочь Аида) были с очень тёмным гримом на лицах. Непривычно было видеть такого смуглого маэстро. В «Набукко» гримёры тоже постарались на славу: вся нижняя часть лица артиста была покрыта чёрным цветом для придания эффекта бороды ассирийского царя. В «Травиате» у Бориса Александровича не было экзотического грима, поэтому после спектакля он быстро переоделся и вышел из гримёрной в дорожном костюме: очень торопился в аэропорт на ночной рейс в Дюссельдорф.

Неделя пребывания Бориса Александровича в Казани пролетела очень быстро в спектаклях, репетициях, опять в спектаклях. Артист сердечно попрощался со всеми, сфотографировался на память, давал автографы напоследок и пригласил всех присутствующих на спектакль оперы Верди «Риголетто» с ним в заглавной партии, который планировалось провести в Казани в начале лета.

В Дюссельдорфе Бориса Александровича ждали очередные постановки: опера Прокофьева «Огненный ангел», пять спектаклей «Отелло» Верди. Между ними были две поездки в Москву в «Новую Оперу».

И вот, наконец, опять Казань: «Риголетто»!

Опера начинается со сцены всеобщего веселья на балу у герцога Мантуанского. Вдруг в самый разгар пира во дворец врывается старец Монтероне. Он призывает герцога к ответу за поруганную честь его дочери. Все осыпают его насмешками, и Риголетто в том числе. Монтероне проклинает его.

«Аида»

Фото: Элина Левина

И тут смелый развязный шут пугается этих слов: он живёт здесь лишь четвёртый месяц, и никто не знает, что на самой окраине города прячет в своём доме от чужих глаз юную дочь Джильду.

Эта мрачная по характеру музыка проклятья Монтероне цементирует всю драматургию оперы, начинаясь с самых первых минут, возвращаясь в середине и затем в самом конце.

Оркестровое вступление к опере совсем небольшое по объёму, и обычно его играют при закрытом занавесе. А потом занавес открывается, и перед зрителями — веселье во дворце.

В нашем оперном театре после реконструкции сцена делится на небольшие квадраты, которые могут опускаться и подниматься вновь. Режиссёр Михаил Панджавидзе использует утопленное в самом центре квадратное пространство. И вот под мрачную увертюру Риголетто там копает могилу для своей дочери… Страшен, трагичен его облик, который вдруг преображается в привычный всем образ шута при Герцоге. Смена артистических красок — стабильный уровень профессионализма Бориса Стаценко.

«Кентавр с цветком в груди»

25 июня — снова Москва, театр «Новая Опера», заключительный спектакль в прошлом сезоне — «Трубадур» Верди. После него в фойе театра Бориса Александровича, как всегда, ждёт множество друзей, коллег, учеников — объятья, поздравления, фото на память. Вот, предварительно позвонив ему, заходит дама. Она здоровается со всеми, представляется: первый концертмейстер Бориса. И дарит ему книгу о режиссёре Борисе Покровском.

На крыльце театра Бориса Александровича окликают сразу с нескольких сторон. Ближайшие — ребята из Челябинского оперного театра. Как же они рады видеть маэстро! Наперебой рассказывают накопившиеся за полгода после премьеры «Риголетто» в их городе новости, делятся впечатлениями. Была бы их воля, вот прямо тут же устроили бы пресс-конференцию. Но маэстро зовут ещё люди. Роскошный тёплый летний вечер в саду «Эрмитаж», внутри которого находится здание театра.

Театральный сезон закончился, но выступления не прекращаются. Борис Александрович спел на юбилейном концерте гвардейской Краснознамённой Кантемировской танковой дивизии, в которой служил сорок лет назад в Наро-Фоминске.

Со сцены звучит популярнейшая ария Мистера Икс из оперетты Кальмана «Принцесса цирка»:

Цветы роняют

Лепестки на песок…

Никто не знает,

Как мой путь одинок.

Ветераны внимают этой прекрасной мелодии, новобранцы тоже слушают, затаив дыхание:

Живу без ласки

Боль свою затая,

Всегда быть в маске —

Судьба моя!

Голос взлетает на финальную высоту, зал взрывается аплодисментами!..

А недавно, 26 января нынешнего года, Борису Стаценко торжественно вручили народную премию «Светлое прошлое». В Челябинском государственном академическом театре драмы имени Наума Орлова он получил статуэтку «Кентавр с цветком в груди» работы Эрнста Неизвестного. Премия «Светлое прошлое» включена в официальный список брендов Южного Урала и вручается знаменитым землякам, проживающим за пределами Челябинской области.

Борис Александрович получил эту премию в компании с народным артистом России, художественным руководителем, директором Казанского академического русского Большого драматического театра имени Василия Качалова Александром Яковлевичем Славутским и другими именитыми земляками.