Эльмир Низамов: "У нас есть всё, чтобы создавать искусство"

Журнал "Казань", № 2, 2015

- Начинать нужно именно с внутреннего критерия. Ведь кто такой композитор? Для меня это человек, который из всего обрушивающегося на него откуда‑то музыкального потока умеет отсеять лишнее и выбрать то, что действительно стоит оставить. Я всегда пытался воспитать в себе внутреннего критика. Мои любимые композиторы - Чайковский и Рахманинов. С одной стороны, музыка великих тебя вдохновляет, с другой - наводит порой на мысли: куда ты вообще лезешь, после того как уже были со­зданы такие произведения? Я искренне рад тому, что моя музыка получает высокие оценки. Творческий человек расцветает, когда его работа имеет положительную обратную связь, когда идёт отдача. Хорошая критика со стороны - это желание помочь человеку. Через такую критику я прошёл в годы своей учёбы, когда занимался в музыкальном училище у композитора и пианистки Ольги Буровой. У неё не было принято хвалить своих подопечных. Если всё было хорошо, тебе просто никто ничего не говорил. То же самое происходило в консерватории, когда я учился у Анатолия Борисовича Луппова. Критику своих учителей я всегда принимаю с благодарностью. Что же касается моей оценки премьеры «Кара пулат» - скажу прямо: я не ожидал такого результата.

- У меня не очень большой опыт участия в таких масштабных жанрах, как опера. Но всё же он есть. И могу сказать, что постановка «Кара пулат» явилась удивительным совпадением взглядов целой команды! Мы чувствовали себя единой семьёй, все очень болели за конечный результат. Получилось так, что за время работы, а это был конец декабря - начало января, мы отметили подряд несколько дней рождений. «Команда козерогов»,- шутили мы. Мне многие говорили и о том, какой непростой человек Ковтун, что он заставляет артистов выполнять на сцене какие‑то немыслимые вещи, а авторов за ночь переписывать целые сцены. Так оно и оказалось. Но делалось это настолько по‑доброму и профессио­нально, что все с удовольствием принимали его «режиссёрский диктат». Ещё меня переполняла гордость от того, что мы всё реализуем своими казанскими силами. Ведь часто к самим себе мы относимся с предубеждением, считая, что у нас нет достойных певцов или артистов, что настоящие профессионалы - они где‑то там, далеко, и только с ними можно сделать что‑то стоящее. Проект «Кара пулат» доказал: у нас есть всё для того, чтобы делать настоящее искусство.

- В первую очередь отличие нового театра от существующих должно заключаться в его репертуарной политике. Театр оперы и балета имени Джалиля ведёт очень большую и эффективную работу. У него полные залы, я и сам туда часто хожу, посещаю почти все премьеры. Но я воспринимаю его как дом академической классической оперы, а се­го­дня существует большое количество других театрально‑музыкальных жанров, для которых в нашем городе пока нет места, либо эти проекты идут точечно и в разовом порядке. У нас, например, негде посмотреть оперетту, классические музыкальные драмы и комедии, которые лежали в основе татарской музыкальной культуры. У нас нет мюзикла, негде ставить камерную и авангардную оперу, экспериментальный балет. И потом - я не совсем представляю себе рок‑оперу на сцене театра имени Джалиля. На мой взгляд, стиль должен соответствовать площадке. Кроме того, у нас огромное количество хороших музыкантов, которые нигде не работают. Не потому, что не хотят, а потому, что им негде работать. Артур Исламов, исполнитель партии Карабатыра, живёт сейчас в Санкт‑Петербурге, работает в Академии молодых певцов при Мариинском те­атре. Рустем Закиров, тенор, тоже уехал в Санкт‑Петербург. Илюса Хузина, замечательное сопрано, учится в Германии. Те, у кого есть возможность уехать, так и делают. Здесь их ничего не держит. Это плачевно. Мы не тот народ, который может разбрасываться кадрами. Нас слишком мало, мы живём в эпоху глобализации, и ассимилироваться сейчас вообще ничего не стоит. Я считаю, что со­здание нового музыкального театра могло бы стать серьёзным шагом к дальнейшему развитию нашей культуры и поводом к написанию композиторами новых произведений. Большие полотна не рождаются просто так, они рождаются, когда есть причины, потребность для их появления, возможность их поставить. На мой взгляд, это не совсем правильно, что се­го­дня мы живём только прошлым и воспоминаниями о том, какие в своё время были созданы шедевры. Культура - это не сундук со старыми рукописями. Культура это живой процесс. Всегда должно быть обновление и движение вперёд. Я часто думаю о примере такого государства, как США, мощного во всех отношениях. И не в последнюю очередь благодаря культуре. Ведь весь мир слушает их музыку. Весь мир смотрит их кино. Все «топовые» картины сделаны в Голливуде. Американцы завоевали мир отнюдь не оружием, а культурным продуктом. Если мы не будем пропагандировать собственную культуру столь же активно, то потеряем её окончательно и бесповоротно.

- Я бы не говорил о конъюнктуре. Большой проект - это всегда большие деньги. Сегодня реализовать его можно только в том случае, если он отвечает интересам большого количества людей. Национальным интересам, если хотите. Меня самого пугает ограничение рамками только национальной темы. И я, как могу, пытаюсь преодолеть их в своём творчестве. Музыку, которую я пишу, нельзя назвать чисто татарской. Местами она звучит как вполне европейская, местами - как более восточная. Мне очень хотелось бы, чтобы жанровый и тематический спектр новых сочинений расширялся, появлялись бы психологические оперы, сочинения на основе сюжетов мировой классики. Но я понимаю, что пока это элементарно негде поставить, некому поставить, и никто не даст под это деньги. И здесь мы снова возвращаемся к теме со­здания нового театра, в котором нашлось бы место и для таких сочинений. В качестве примера можно привести работу театра Камала, где на большой сцене идут самые кассовые постановки, а малая сцена является точкой эксперимента.

- Нужно создавать сочинения, которые могли бы заинтересовать современного слушателя. Не нужно бояться делать шаги навстречу публике, какими, по сути, являются и рок‑опера, и мюзикл. Не хочу хвалиться, но многие мои знакомые, не знающие татарского языка, побывав на «Алтын казане», говорили: не ожидали, что татарская музыка может быть и такой. Татарский язык, признаются они, кажется им теперь особенно мелодичным.

- Эпоха чистых жанров давно ушла. Это моё убеждение. То, что мы называли оперой когда‑то давно и то, чем является опера сейчас - это совершенно разные вещи. Мне кажется, что жанровая проблема - это проблема на пустом месте. Какая разница, что и как называть? Важнее то, вызывает ли это интерес слушателя. Раньше люди в основном слушали современную им музыку. Ту, которая была написана не более пятидесяти лет назад. Во времена Верди, например, Моцарта вообще не ставили. Мы же живём в такое время, когда нас окружает огромное количество самой разной музыки - от григорианских хоралов до диксиленда, фьюжна, рока. Этим звучащим «культурным бульоном» пропитывается и вся вновь создаваемая музыка, возникают всевозможные смешения. Когда мы ставили «Кара пулат», Ковтун мне говорил: «Я делаю не оперу, я делаю фильм». Считается, что классическая опера - это царство голоса. Но современные произведения не могут ограничиться каким‑то одним средством. На поставленную идею должен работать весь спектр восприятия. Не зря же появились всевозможные 3D, 4D, 5D - для кино се­го­дня мало экрана, для оперы - мало музыки. Грядут сближения, синтез жанров. Это не хорошо и не плохо. Это - данность. И я, признаться, этому даже рад. Так интереснее работать. «Кара пулат» я воспринимаю как оперу, но это, конечно, не опера в чистом виде. Её музыка создавалась в расчёте на исполнение на открытом пространстве. В этом случае нельзя уходить в камерные сложности.

- Есть. Пока не могу сообщать о деталях - но принципиально нам это подтвердили. Здесь, опять‑таки, на первом плане вопрос финансовый: для постановки требуется огромное количество оборудования, свет, звук. У Ковтуна уже есть какие‑то совершено грандиозные планы по зрелищному решению.

- Очень. Хотелось бы написать музыку к кинофильму. Но кино - это очень тесный, коммерциализированный мир. Туда не так просто попасть. Своей киностудии у нас нет, к сожалению.

- Томас Ньюман, Эдуард Артемьев, Владимир Мартынов, Алексей Рыбников.

- Я по натуре такой человек, что стараюсь всё планировать. Но творчество зачастую вещь непредсказуемая. Очень трудно загадывать. Процесс написания музыки я воспринимаю как процесс саморазвития и самоисследования. Мне интересно работать на стыке контрастов и экспериментировать в разных жанрах и стилях. Искать и поднимать какие‑то важные темы, настолько, насколько я могу сделать это в свои двадцать восемь лет. Хотя, мне кажется, что у художника нет понятия возраста, и он в своём творчестве всегда пытается ответить на вечные вопросы бытия. Я часто думаю о том, что такое искусство? Для меня оно является тем, что пробуждает тягу к жизни.

- Для меня очень важно эмоциональное воздействие. В XX веке этот аспект во многих случаях отошёл на задний план. Всё воспринимается через голову. Особенно это касается так называемого авангарда, концептуального искусства: нужно осознать, понять то, что задумал автор, и восхититься тем, как ловко он это реализовал. Но, как правило, сердце при этом не начинает колотиться быстрее - что для меня уже не является искусством. За условным авангардом очень легко скрыться. Мне кажется, этим многие пользуются. За то время, как авангард в России был в загоне, сложилось представление о том, что если человек делает неофициальное искусство, то он - настоящий художник. А если ты просто написал красивую мелодию - то ничего особенного в этом нет.

Но это очень большое заблуждение! И мы до сих пор не можем оправиться от комплекса непризнанного гения. Не дай бог, ты будешь популярен и коммерчески успешен - про тебя обязательно скажут, что ты конъюнктурщик, ты любишь деньги и славу. Настоящий творец обязательно должен быть голодным и непонятым. Это - несусветная чушь и чудовищный самообман. Конечно, есть много примеров неудачно сложившихся судеб очень талантливых людей. Но не этот факт является критерием их таланта. На самом деле любой в душе хочет быть востребованным и услышанным, а не писать в стол.

- Делай то, что считаешь нужным, не прогибайся под коммерцию, но и не запирайся в башне из слоновой кости, выдавая себя за непризнанного гения. Не нужно искать чёрную кошку в тёмной комнате. Всё проще. Есть да или нет. «Нравится» или «не нравится». Делай то, что ты умеешь, и то, что любишь. Делай это хорошо, так, чтобы самому нравилось. Тогда есть вероятность, что это понравится кому‑то ещё.