Литературная керамика Андрея Махинина

Журнал "Казань", № 11, 2015

Свой творческий путь Андрей Махинин начал в уездном городе Бугульме, прославившемся благодаря писателю Ярославу Гашеку, служившему там комендантом во время гражданской войны, беззаветной любви местных жителей к мотороллерам и стремлению младшего поколения преодолеть бытовую рутину похищением яблок из чужих садов.

Детское увлечение вестернами определило объекты первых творческих поисков будущего керамиста, которыми стали заморские ковбои и индейцы. Созданные из пластилина персонажей с гордым профилем Гойко Митича становилось всё больше, и хотя они не сохранились по прошествии многих лет, но сыграли свою роль при выборе творческого пути.

Множество самых разных впечатлений, которые впоследствии стали материалом для будущих работ, дала служба в Советской армии, где Махинин совмещал укладку шпал и рельсов в железнодорожных войсках с работой в газете. И прапорщики не раз крякали над его острыми и двусмысленными пассажами и заголовками. А после - филологический факультет Казанского университета, где литература сама подтолкнула Махинина к творческому росту. Но литературному будущему острого на язык художника не суждено было сбыться, как не суждено тогда ему было стать керамистом даже после получения этой специальности в Рижском художественном училище.

И только во время работы в качестве учителя русского языка и литературы в деревенских и казанских школах в один прекрасный день Махинин вспомнил задумчивые глаза медведя, встреченного в тайге во время армейской службы, и понял, что ему хочется передать это впечатление, но не в слове, а в пластической форме. И самым подходящим материалом для этого, конечно же, показалась близкая к пластилину глина.

Работы Махинина запечатлевают как моменты жизни, словно фотографируя небольшие сценки, бережно сохранённые в памяти, так и плоды воображения. В первом случае это может быть молодая пара, разъезжающая на велосипеде или катающаяся на коньках, а во втором - простодушный хозяин, которого охраняет осёл явно себе на уме и совсем не такой, как о нём привыкли думать. Все работы, несмотря на видимую остановку определённого момента жизни, как будто намекают на продолжение, развитие сюжета. Вот сейчас кот спрыгнет с тумбочки и развеселит мурлыканьем загрустившего при воспоминании о прошедших годах хозяина или спящая девушка повернётся на другой бок и сладко потянется, спугнув дружелюбных упитанных ангелов, парящих над ней.

Участвует в процессе со­здания настроения и рама, которая в последние годы всё чаще является частью работы, фоном, театральной декорацией. Так художник преодолевает не только границы избранного им стиля самовыражения - керамического панно, но внутренних ограничений в своём творчестве.

Работы Махинина дают возможность пессимистам взглянуть на жизнь позитивней, тем, кто всё время спешит, задуматься о её быстротечности, и всем - улыбнуться при мысли, что она всё‑таки хороша.

А те, кто воспринимает керамику и скульп­туру как горшки для цветов или арт‑объекты, найдут, без сомнения, в этом направлении творчества что‑то новое и намного более глубокое, чем просто «стиль» и просто «керамика».

Сам автор, по его словам, всё ещё сожалеет о потере «литературной» части своей жизни и окончании педагогической практики. Но работы Андрея говорят об обратном - художник привнёс «литературу» в керамику и продолжает учить этому как детей, так взрослых.

Сидорова Марина Михайловна - кандидат филологических наук, доцент кафедры русской литературы и методики преподавания Казанского (Приволжского) федерального университета.