Музыкальное здание Кирилла Егорычева

Журнал "Казань", № 10, 2015

Рояль звучит с особой исповедальностью, одухотворённостью. Кириллу присуще редчайшее качество - чувство меры. Он находит золотую середину между силой и мягкостью, разумом и чувствами. Выступления его глубоко продуманны и удивительно тактичны по отношению к музыкальному произведению.

Кирилл не выставляет свои чувства напоказ, он сдержан в проявлении эмоций. Его обращение к публике ненавязчиво, он не будет подчинять слушателя своей воле, а оставит ему свободу выбора. Так слушатель становится соавтором и соисполнителем звучащей музыки.

Иногда я ловлю себя на мысли, что рояль под пальцами Кирилла перестаёт быть роялем: слышу звучание то симфонического оркестра, то органа, то тяжёлый гул медного колокола, то стройное многоголосие церковного хора. Но это лишь моё восприятие, игра воображения…

- Кирилл, почему ты стал заниматься музыкой?

- По словам родителей, я с раннего детства начал интересоваться музыкой. Когда из телевизора звучали записи концертов, оживлялся и реагировал на звук. Родители решили, что надо попробовать отдать меня учиться. Сначала я занимался в детской музыкальной школе, потом в областной детской школе искусств. Лет в одиннадцать по‑настоящему полюбил фортепиано, и меня начал привлекать серьёзный репертуар: Венгерские рапсодии Листа, Этюды и Экспромты Шопена, всё то, что я мог до этого услышать в записях. Однажды в школьной биб­лио­теке попросил ноты 12‑го «революционного» этюда Шопена, но мне отказали: «Маленький ещё». Пришлось ехать в областную библиотеку. Регулярно ездил туда с родителями, брал ноты и пластинки. Школьные педагоги делились со мной своей коллекцией. Я слушал много музыки, много читал с листа. Были порывы играть что‑то сложное, но всё было не по рукам. В пятом классе из трудного мне позволили сыграть 1‑ю часть «Патетической» Бетховена.

В годы обучения в родном Ульяновске меня окружали прекрасные педагоги, каждый видел во мне музыкальную одарённость и двигал вперёд. Татьяна Васильевна Дронова, услышав однажды мою игру, решила направить меня в Казань на консультацию к профессору Виктору Александровичу Столову. Видимо, я ему понравился. Так в 2004 году я поступил в спецшколу, в его класс. Первый год занимался в основном с ассистентом Ольгой Геннадьевной Никишиной. Профессор говорил, что ассистенты нас «причёсывают», а он уже занимается музыкой. Со следующего года на уроки ходил только к нему. У Виктора Александровича проучился с шестого класса школы по второй курс консерватории. Ему пришлось оставить работу по состоянию здоровья, и я продолжил обучение в классе профессора Эльфии Вафовны Бурнашевой.

- Как ты работаешь над музыкальным произведением?

- Всегда по‑разному. Всё зависит от сочинения. Когда‑то я много читал с листа, поэтому знакомлюсь с текстом быстро. Многие сочинения, которые учу впервые, всё равно уже где‑то слышал.

Технически сложные произведения, конечно, требуют большего времени. Но главное - осмыслить содержание, понять и как бы присвоить себе состояние, заложенное в музыке. Трудно с такими композиторами, как Чайковский: нужно найти особую непосредственность, но чтобы это не была какая‑то «простота, которая хуже воровства».

- Бывает, пианист играет, и мы слышим его технические приёмы, к примеру, подкладывание одного пальца, даже если он хорошо это делает. Когда играешь ты, я забываю о фактурных сложностях.

- Техникой со мной больше всего занимался Виктор Александрович, за что ему отдельное спасибо. Этюды Черни, гаммы играл. Если пройти мимо этого, техника будет потом страдать. Может, я тогда к этому не очень серьёзно относился, но теперь понимаю, как это важно. Причём нужно не просто играть и о чём‑то своём думать, а следить за звуком. Если в виртуозном сочинении освоить только технику, этого будет недостаточно. В любой этюд Черни можно что‑то вложить, что‑то интересное придумать. Не говоря уж об этюдах Листа и Шопена.

- Есть ли композитор и исполнитель, близкий тебе по темпераменту, образу мыслей?

- Бывают разные типы личностей - и разные типы исполнителей. Есть романтический тип, а есть аналитический, если так можно выразиться. Вероятно, мой тип второй, и в романтической музыке мне важна не только эмоциональная сторона, но и понимание структуры сочинения, композиторских решений в плане фактуры, так как всё состоит из мелочей, которые поначалу скрыты от тебя.

В последнее время меня интересуют немецкие композиторы: Бетховен, Шуман, Брамс. Я ощущаю родство с ними через их абсолютную продуманность, логичность. У них нет ни одной лишней ноты - каждая фраза имеет особое значение. Всё это нужно понять и выстроить, как здание. Ведь у музыкального произведения есть своя архитектура. Когда форма ясна, можно понять развитие мысли сочинителя. Если об этом не задумываться и что‑то от себя лепить, будет звучать неубедительно, далеко не так, как композитор хотел.

Мне близка вообще любая музыка, где я улавливаю логику и изобразительность, ассоциативность. Барток, Прокофьев, Шостакович. У них нет фактурного излишества, поэтому каждой ноте нужно придавать значение. Мне нравится такая музыка, в которой есть над чем задуматься.

К слову, не могу не сказать про удивительного оте­че­ственного пианиста и композитора Николая Капустина. Это новая волна в академическом искусстве - уникальное сочетание классических форм и джазового музыкального языка.

- Кирилл, ты часто выступаешь. Как преодолеваешь сценическое волнение?

- Это зависит от состояния в каждый конкретный момент. Боязнь присутствует у многих. Боязнь, чаще всего, за текст. Вроде смешно выглядит: учил полгода, выходишь и трясёшься. Нужно сделать усилие именно на сцене. Сосредоточиться и позволить себе импровизировать. Конечно, до выхода на сцену ты всё продумал, но сам творческий процесс происходит непосредственно на сцене.

Выступать надо осознанно, а вдохновлённость придёт сама собой. Ещё должно быть желание сыграть для публики, поделиться своими мыслями, прекрасной музыкой, которую ты исполняешь.

Многие выступающие любят приходить за час до выхода на сцену, долго сосредотачиваться. Мне не приходится этого делать, я настраиваюсь на исполнение быстро, уже на сцене. Долгое ожидание меня больше напрягает, нежели подготавливает.

- Я знаю, ты пишешь музыку.

- Это были детские опыты. Не знаю, насколько я одарён в этой области. Во время учёбы писал транскрипции, аранжировки для разных концертов. Увлекался оркестровкой, интересовало, как устроен оркестр изнутри, как композитор мыслит оркестровку. Изучал компьютерное программирование. Это такое же творчество, только в области компьютерного кода.

- Расскажи подробнее об этом своём увлечении.

- Оно появилось не так давно - написание экспериментальной электронной музыки компьютерными средствами. Много звукового сопровождения к фильмам, мультфильмам, рекламам делается на компьютере. Существуют специальные средства, с помощью которых можно воссоздать звучание полного оркестра. Саунд‑продюсер, если сам пишет музыку - он и композитор, и исполнитель, и звукорежиссёр. За компьютером ты абсолютно независим, можешь делать всё, как тебе нравится.

Другое интересное ответвление электронной экспериментальной музыки - «Intelligent Dance Music», или просто IDM. Так её прозвали любители этого музыкального искусства, сами же музыканты чаще всего не признают термина, считая его условным. Есть несколько потрясающих, на мой взгляд, исполнителей этого жанра: Autechre, Aphex Twin. Но и такая музыка должна вызывать у слушателей ассоциации, заставлять мыслить самостоятельно. Бывает примитивная танцевальная электроника, и молодёжь к ней привыкла. Она не представляет художественного интереса, в то время как сам жанр рассчитан на взыскательного любителя современной музыки.

- Аббревиатура «IDM» напомнила мне другую аббревиатуру - «АНС», Александр Николаевич Скрябин - первый советский синтезатор.

- Когда в России появился этот синтезатор, композиторы‑новаторы начали его активно применять в написании экспериментальных композиций. Но не везде такого рода музыку можно использовать. В фильмах Тарковского - это одно, в фильмах Рязанова - совсем другое. В шестидесятые годы было много экспериментов в области звука. Композиторы придумывали различные эффекты. Взять музыку Шнитке. Он тоже писал для кинофильмов, мультфильмов. Например, есть мультфильм «Стеклянная гармоника» режиссёра Хржановского. Сейчас не могу сказать, использовал ли композитор синтезатор, но он экспериментировал со звучанием оркестра. Сочетал разные техники, стили, и у него это здорово получалось. Тембральные находки, которые раньше делались с помощью оркестра или отдельных инструментов, сейчас можно сделать с помощью синтезатора или компьютера.

- Мне вспомнился концерт современной музыки «12 экспериментов», который проходил в Малом зале консерватории ещё в 2012 году. Ты в нём участвовал.

- Да, мы играли различные произведения, в частности, «Голос кита» Джорджа Крамба для виолончели, флейты и рояля. Там требовались нетрадиционные приёмы звукоизвлечения, причём у всех трёх инструментов. Думаю, больше всего с этим экспериментировал Джон Кейдж. Может быть, на тот момент это было открытие, сейчас же некоторые его «эксперименты» кажутся дикими. В конце концов, инструменты создавались не для того, чтобы в них что‑то засовывать или вколачивать…

За годы учёбы у Кирилла сложился большой пианистический репертуар, он стал лауреатом и обладателем Гран‑при различных респуб­ликанских и международных конкурсов.

В нынешнем году Кирилл окончил пятый курс консерватории. Мысль о больших концертных турах и долгих гастролях его не привлекает. Он заинтересован в пропаганде редко исполняемых и неизвестных произведений. К числу несправедливо забытых композиторов Кирилл относит Николая Карловича Метнера: «Он был шикарным пианистом, и его творчество в основном фортепианное. Это стоящая музыка. Она сложная, но надо и сложную музыку пытаться понять и выносить на сцену».

***

Часто я размышляю о времени: когда просыпаюсь или иду по дороге, смотрю на стариков и детей или ложусь спать. Время не движется вперёд, оно идёт по кругу. Рано или поздно, но прошлое повторяется, уже в новом прочтении. Как бы ни менялись стили, техники, выразительные средства - для творцов это лишь инструменты для выражения собственного мироощущения, миропонимания. Что объединяет Баха и Пярта, Шопена и Сильвестрова, Шостаковича и Штокхаузена? По большому счёту, все композиторы говорят об одном и том же, но разными словами. Я думаю, что деятельность любого творца направлена на достижение единственной масштабной цели - отобразить время и состояние человека в этом времени.

Не случайно в «Стеклянной гармонике» Хржановского лейтмотивом проходит тема «городских часов». Разрушенный, разворованный циферблат - это конец времени. Но мультфильм этим не заканчивается, режиссёр вселяет надежду в наши сердца идеей, что искусство способно возродить в человеке его нравственность, чистоту помыслов и бескорыстное служение истине. Образ Мадонны с младенцем - один из смысловых центров мультфильма, но он не имел бы того мощнейшего воздействия на зрителя, если бы не музыка Шнитке. Мы испытываем катарсис благодаря слиянию визуального и звукового рядов этой картины.

Стрелки на циферблате приближаются к началу нового отсчёта, и мне лишь остаётся сказать, что истинное не бросается в глаза, его нужно рассматривать, в него нужно вглядываться. Тогда перед нами откроется удивительный мир, придёт понимание жизненных ценностей. Пусть каждый вспомнит об этом, когда перед ним встанет выбор между истинным, главным и второстепенным.

23:59… 00:00…

 ¹ Intelligent Dance Music (с англ. интеллектуальная танцевальная музыка, часто используется сокращение IDM) - условное обозначение для некоторых стилей электронной и танцевальной музыки.

 ² Синтезатор «АНС» - фотоэлектронный оптический музыкальный инструмент, сконструированный советским инженером Евгением Мурзиным, первый в мире многоголосный музыкальный синтезатор. Рабочая модель АНСа была закончена в 1958 году.

³ «Стеклянная гармоника» - художественный мультипликационный фильм для взрослых режиссёра Андрея Хржановского. Фильм снят на студии «Союзмультфильм» в 1968 году. Долгое время был запрещён к показу советской цензурой.

⁴ В 2007 году Кирилл Егорычев стал лауреатом первой премии на конкурсе Международного музыкально-педагогического форума «Искусство XXI века» (Чехия). В 2008 году получил Гран-при на III Международном конкурсе «Моцарт-Вундеркинд» (Австрия). В 2009 году был удостоен первой премии на XII Республиканском конкурсе имени Р. Латыпова, посвящённом И. С. Баху (Казань). В октябре 2011 года, пианисту присуждена первая премия на III Международном конкурсе камерных певцов и концертмейстеров имени Р. Яхина (Казань).