Стальные лилии

Когда-то Приказанье славилось на всю Россию коваными изделиями чебаксинских мастеров. Их промысел так и называли — «казанская ковка», а корнями он уходил в село Чебакса близ Казани. Ажурные ограды, перила и балконы украшали дома не только губернского центра, но, говорят, встречались даже в Петербурге и Первопрестольной. Рассказывают, что последний чебаксинский мастер умер в 50-е годы прошлого столетия, а вместе с ним ушли и секреты ремесла, и тайна сплава, который даже спустя столетия не брала никакая ржа…

Живо ли у нас сегодня знакомое человечеству с древних времён кузнечное ремесло? Оказывается, что — да. Несмотря на появившиеся новые технологии работы с металлом, не перевелись ещё в Отечестве мастера молота и наковальни, точным ударом и мощным огнём творящие красоту!

Знакомьтесь — Игорь Кошелев, казанский мастер художественной ковки металла — так называется его профессия. Уроженец Буинска, где получил специальность сварщика, решил стать кузнецом, посмотрев однажды ролик на ютубе. Посмотрел-посмотрел — да и влюбился! Настолько, что решил оставить гарантированный заработок и уйти в свободное плавание. Начал ковать!
Постигать азы кузнечного дела, как выяснилось, ни в Казани, ни в Татарстане было негде. По специальности «художественная обработка металла» дают образование лишь в Москве да Санкт‑Пе­тербургской «Мухе». Поэтому, рассказывает Игорь, большинство казанских кузнецов — самоучки.

Сам он находил необходимую информацию по кузнечному делу в Интернете. До многих вещей приходилось доходить самостоятельно. Начинал с того, что у него не было даже кузнечного стола — работал на деревянных европоддонах, покрытых фанерой. Но упорство и любовь к огню и металлу привели за семь лет к тому, что теперь у него три цеха, в которых он трудится со товарищи. Это — кузница, сборочный цех и малярная мастерская. 
В Казани, говорит Игорь, сего­дня работают до нескольких десятков кузниц. Но совсем немного таких мастеров, кто работал бы, как в старину, вручную. Работа тяжёлая, потому оценивается редкими профессионалами дорого, и массового спроса на неё быть не может. Вот и подаётся большая часть кузнецов в «станочники», штампуя стандартные изделия за короткие сроки и быстро окупая затраты на производство. 
Чтобы дело кормило, Игорь разделил его на два направления. Что-то производится «на поток» — в основном разные конструкции в модных нынче стилях «лофт» и «индастриэл». Но остаётся ещё и ручная ковка эксклюзивных изделий «для души», где мастер позволяет себе не ограничиваться ни во времени исполнения заказа, ни в собственной фантазии. А любит он больше всего стили модерн и барокко, с их причудами сложных геометрических и растительных орнаментов.

В создании эскизов Игорю помогает жена, получившая художественное образование в Ижевске. Судьба также свела их благодаря кузнечному делу: будущие супруги познакомились, когда Ляйсера привела на экскурсию в кузницу ребят-воспитанников Центра детского творчества, в котором сама преподавала. 
Игорь показывает один из заказов, над которым в данный момент трудится. Изящные лилии в стиле Людовика XIV на будущих воротах напоминают рисунок старинных гобеленов. На выполнение всей работы, говорит Игорь, у него может уйти до полугода. Иногда мастер и сам не знает окончания её срока — его, как настоящего художника, ведёт наитие.
Заказчиков, считает Игорь, необходимо воспитывать. Поэтому он охотно приглашает их в кузницу, чтобы те воочию убедились, насколько сложна работа кузнеца, если это не «китай», а подлинный ручной труд.
Температура воздуха в кузнице в тёплое время года порой доходит до 50 градусов по Цельсию. Воздух нагревает горн, в котором разогревается заготовка. Раскалённому докрасна изделию мастер придаёт нужную форму ударами молотка. Молотков у него несколько — весом от полутора до трёх килограмм. Есть и десятикилограммовая кувалда — некогда инструмент специального человека «молотобойца». В старину это были богатыри, наносящие удары по куску металла в том месте, на которое указывал кузнец, чтобы его расплющить. Теперь эту операцию выполняет пневмати­ческий молот. 
Есть в арсенале кузнеца и механизм со смешным названием «шлёп-нога», приводимый в движение ножным приводом, для того чтобы выковывать тонкие детали, например, листья и лепестки. 

Конечно же, «душа» кузницы — горн, в огне которого металл приобретает податливость, чтобы обрести форму, которую замыслил создать мастер. В мастерской Игоря работают два горна. Газовый — с подведённым баллоном. Температура в таком горне достигает 1200 градусов по Цельсию. Но есть и большой угольный горн, способный разогреться до 1800 градусов. С ним-то, признаётся Игорь, работа доставляет наибольшее удовольствие. Металл в его огне словно оживает и обретает душу. «Когда я устаю от газа, хочется романтики, разжигаю угольный. Особенно зимой это приятно — чувствуешь себя настоящим кузнецом», — говорит он.
Работа с огнём и раскалённым металлом предполагает и свои опасности. Чаще всего это может быть ожог от окалины — верхнего окислившегося раскалённого слоя металла. Рабочая униформа кузнеца — фартук из кожи или плотной ткани, рукавицы и очки. 
От огня, признаётся Игорь, он не устаёт никогда. Для него — это настоящий антистресс. А стресса в работе с металлом, который необходимо покорить в срок, — немало. 
Пришедший в профессию по призванию, постигающий все её тонкости на собственном опыте, сегодня Игорь ведёт и собственный обучающий канал, и передаёт ремесло непосредственно «из рук в руки». Учиться к нему приезжают из Чечни, Хабаровска, Якутии, Ульяновска, Саратова. 
Не гаснет огонь кузнечного дела!