Юбилеи убылей

Журнал Казань, № 10, 2011

Практически в течение года от нас ушли три больших казанских писателя - Виль Мустафин, Рустем Кутуй и Диас Валеев. В жизни их многое связывало. Если не дружба, то родство, если не общность взглядов на жизнь и литературу, то хотя бы общая точка старта. И к финишу, увы, все трое подошли практически одновременно.

Они начинали с творческого объединения имени Луговского в 1960-х годах. Однако известность к ним приходила по-разному. Рустем Кутуй сразу заявил о себе книгами в Казани и Москве, его проза стала открытием 60-х. К драматургии Диаса Валеева интерес театров выпал на 70-80-е годы, его пьесы шли во многих театрах СССР - и такой географии постановок не знал ни один из татарских драматургов ни до, ни после него. Что же касается поэзии Виля Мустафина, то отдельные её подборки стали появляться в российских журналах лишь в 90-е годы прошлого столетия (и тысячелетия), а книги появились лишь в 2000-х. Настоящее её значение, думаю, будет оценено лишь в XXI веке…

И всё же, несмотря на жанровую разность их творчества, они прожили свои жизни в одном городе, в одной связке. Дружили, ссорились, даже враждовали… Конечно, было всякое за долгие годы. Но больше у них общего. Прежде всего, все трое писали на русском языке. И оставили заметный след - в прозе, драме и поэзии - не в татарской, а в русскоязычной литературе. Собратья по перу, бывало, обвиняли их за это чуть ли не в предательстве. Даже словечко подхватили с лёгкой руки Чингиза Айтматова (великого киргиза, писавшего по-русски) - манкурты, манкуртизм… Впрочем, верю, всё это скоро забудется. Израильские литераторы, например, гордятся нобелевскими лауреатами Борисом Пастернаком, Иосифом Бродским, как и многими другими евреями, которые писали на русском языке. А румыны, скажем, чтут славу Эжена Ионеско, хотя тот сочинял абсурдистские драмы на французском.

О Диасе Валееве я написал книгу «Драма диасизма», которую подарил ему в день 70-летия. Теперь пишу книгу о поэзии Виля Мустафина. А своеобразную трилогию хотелось бы начать с прозы Рустема Кутуя. Вот только дал бы Господь силы справиться с такой объёмной творческой задачей…

Так совпало, что мне пришлось писать сценарии к юбилеям всех трёх писателей-друзей. К 75-летию Виля Салаховича мы провели Мустафинские чтения в Литературно-мемориальном музее Горького. Рустема Адельшевича поздравляли с 70-летием в кремлёвском музее Великой Отечественной войны. А Диас Назихович свой последний юбилей решил отметить на сцене Казанского театра юного зрителя. Кстати, именно в тюзе мы с ним познакомились в 1980 году, когда Валеев принёс в театр свою новую пьесу «1887», а я там был начинающим актёром. Но подробно об этом уже рассказано в той книге.

В последние годы Диас Валеев занимался составлением Свода своих сочинений в семи томах. Пять из них в разное время выходили в Татарском книжном издательстве отдельными изданиями, без нумерации, в едином оформлении, различающемся лишь цветом обложки. Скажем, три тома художественных произведений вышли в белом коленкоре, два философских - в коричневом. Но главное - все они появились в авторской редакции, их тексты сам Диас Валеев называл каноническими. Кстати, остались неизданными три тома - исторических статей и мемуаров. Их выход в свет был запланирован на 2008 год, к 70-летию писателя, но из-за кризиса откладывался… Что ж, до 75-летия писателя осталось три года - как раз по тому в год можно было бы издать.

Изложение своего религиозно-философского учения Валеев также считал завершённым делом, после того как отдельным небольшим тиражом выпустил брошюрку «Сокровенное от Диаса». В ней все постулаты «диасизма» были даны в ста параграфах - своего рода катехизисе новой веры. Остальное, считал он, уже дело последователей. Если они когда-нибудь появятся.

С писателем Валеевым, считал Диас Назихович, покончено безвозратно. Как он однажды признался с горькой усмешкой, уже лет пять нет на свете писателя Диаса Валеева - в его мега-ипостаси. Давно ушло в какие-то иные измерения его макро-я. И теперь в маленькой квартире на улице Груздева одиноко доживает своей век лишь микро-человек Д.Н., которого Диас Назихович считает лишь литературным секретарём и душеприказчиком тех двух, уже ушедших навсегда. Впрочем, он не исключал возможности когда-нибудь ещё что-то написать. Но уже под псевдонимом, совсем в другом ключе…

Я верю, что там… они снова встретились. Виль, Рустем, Диас. Все трое родились в одном (родном) городе, ходили в одно литобъединение. И ушли практически в течение года. Но уже иного века, в иной стране… К сожалению, всё это - уже другая история. Как знать, возможно, мы ещё позавидуем им - так вовремя ушедшим из этого безумного мира.

Полностью читайте в № 10, 2011 журнала «Казань»