Дзеффирелли навсегда

Фото: Максим Платонов 

Неудивительно, что для открывающей форум постановки руководство ТАГТОиБ обратилось к первому ряду мирового оперного репертуара — свой принцип работы «на кассу» оно декларирует давно и настойчиво. Неудивительно и то, что вновь, как прежде, сами создатели постановки охарактеризовали своё детище «классикой-классикой» (так говорил во время пресс-подхода дирижёр-постановщик Антон Гришанин, представляющий Большой театр России). Неудивительно, что спектакль собрал в первые сутки положенную порцию похвалы, с ожидаемой «ложкой» критики отдельного весьма читаемого издания. Информационный ореол события — это, согласитесь, тоже часть его истории и вообще — тема отдельного размышления.

Тем не менее, поводов для удивления — также было достаточно. Уже много лет я стараюсь посещать Шаляпинский, и если попасть на все спектакли просто не представляется возможным физически, то премьеры стараюсь не пропускать.

Фото: Юлия Калинина

Наблюдать за подготовкой новой постановки «Кармен» мы с фотографом Юлией Калининой начали с оркестровых репетиций, во время которых режиссёр обычно «прогоняет» спектакль уже в декорациях и костюмах, наводя финальные штрихи. Сеньора Гандини мы впервые увидели в процессе работы — брутального, «джинсового», в бейсболке с надписью «ЦСКА». Ритмично сопереживая своему детищу из зала (то подпевая известным мелодиям, то постукивая в такт рукой), временами он срывался с места и поднимался на подмостки для того, чтобы «подснять» крупные планы отдельных сцен на телефон.

Первое, что сразу впечатлило уже во время репетиций — образ главной героини. Перед нами появилась не привычно импозантная дива-брюнетка с розой в волосах, а хрупкая, с осиной талией, затянутой в корсет, белокурая уличная бестия, притягивающая взгляды в толчее массовки вызывающей походкой и кокетливо оголённым плечиком (к её костюму мы ещё вернёмся).

Фото: Рамис Назмиев

Яркий блонд главной героини в исполнении штатного меццо-сопрано Театра имени Джалиля и солистки Мариинского театра Екатерины Сергеевой стал предметом дискуссий и во время первого вечера премьеры, и одним из главных «инфоповодов» в вышедших новостях, хотя среди местных обозревателей внешний облик новоявленной Карменситы вызвал по первости недоумение. Всё-таки сильны в сознании штампы. Как будто со времён классических постановок с участием царственных и статных Каллас, Архиповой, Синявской не случалось в истории этого образа визуальных отступлений! Моё некогда хрестоматийное восприятие роковой цыганки в своё время раз и навсегда разрушил музыкальный фильм Карлоса Сауры «Кармен» с участием легендарного Пако де Лусия.

И снова к вопросу о секрете «хитовости» самой оперы. Притягательность его, пожалуй, столь же сильна, как и тот тип женщин, к которому принадлежит главная героиня. Их невозможно забыть, как нельзя забыть мелодию «Хабанеры». Англичане придумали для этого термин «сексапил», и кто же оспорит тот факт, что во все времена «джентльмены предпочитают блондинок»?

Но, если серьёзно, то, конечно, дело не в этом — тем более что состав исполнителей — вещь подвижная (во второй вечер премьеры, кстати, Карменситой была солистка «Новой оперы» Анастасия Лепешинская, брюнетка). Екатерина Сергеева, которую казанцы заметили ещё после исполнения ею партии Вани в прошлогодней премьере «Жизни за царя», укладывала в штабеля воздыхателей на сцене и публику в зале отнюдь не только «женскими штучками». Уже в выходной арии — той самой «Хабанере» — невероятный голос проявился в многообразной палитре тембров и игре интонаций, от классического вокала до игривых шансоньеточных ноток а-ля Пиаф. На этом, пожалуй, остановлюсь — какой смысл «пересказывать» услышанное, ведь опера будет в репертуаре театра, и Екатерина Сергеева, уверена, будет появляться в ней в заглавной партии.

Фото: Рамис Назмиев

Что же остальные персонажи известной истории?

Одним из Хозе, которого пришлось услышать, был ведущий приглашённый тенор-долгожитель театра и солист Мариинки Ахмед Агади. Примечательно, что в роли героя-любовника он появлялся и в премьерах 1999-го (режиссёр — Алексей Степанюк) и 2011-го (режиссёр — Георгий Ковтун). В первых двух действиях молодость и напор его возлюбленной, надо сказать, переигрывали по энергетике. Хотя, безусловно, в подаче певца ощущались не только «напетость» и опыт, но также большое сопереживание и просто человеческое сострадание в отношении несчастного героя. Своего апогея они достигли в финале, где тенор распелся буквально «на разрыв аорты». Тем не менее возникает вопрос — что заставляет зрелого певца (а артист неизбежно ассочиируется с персонажем) снова и снова вступать в эту сомнительного свойства историю с сомнительного свойства женщиной? Наверно, куда органичнее в амплуа безумного ревнивца и, скажем прямо, — горячного дурачка смотрелся бы менее умудрённый жизнью исполнитель? Справедливости ради напомним, что во второй вечер в заглавной партии выступал Рагаа Эльдин из Италии, но как же насчёт отечественных теноров-любовников? Где они?

Фото: Рамис Назмиев

Что до персонажей «второго плана» —  они составили достойный и яркий контрапункт главным героям. Органична была Микаэла-Гульнора Гатина, появлявшаяся наивной андерсеновской Гердой в поисках Хозе-Кая. Покорил мощью голоса и обаятельным бандитским напором Данкайро-Артур Исламов. Главный соперник Хозе — тореадор Эскамильо (Владимир Целебровский, «Санктъ-Петербургъ Опера»), пожалуй, был слишком лиричен, исполняя знаменитые куплеты с тихим достоинством уставшей звезды, зато порадовал подлинно французским прононсом. Яркое впечатление оставило исполнение партии цыганки Фраскиты солисткой ТАГТОиБ Венерой Протасовой. В целом исполнительской работе отдельных солистов, ансамблей можно поставить высокий балл. Чувствовались слаженность и заряженность общей постановочной идеей — а вот о ней разговор отдельный.

Фото: Рамис Назмиев

Марко Гандини нам представили как ученика и ассистента великого Франко Дзеффирелли. Понятно, что отчасти в этом был маркетинговый ход. Но и Рауфаль Мухаметзянов говорил, что новую постановку театр создаёт, ориентируясь на образцы выдающегося мастера. Сам Дзеффирелли написал в автобиографии, текст которой можно найти в свободном доступе, следующее: «Пора уже посвятить моим друзьям и спутникам в стольких рискованных предприятиях строки, которые они, несомненно, заслужили: это Марко Гандини — постановщик и Карло Чентолавинья — художник-оформитель. <…> … после многих лет совместной работы, трудной, но прекрасной, они стали высочайшими профессионалами: Марко — режиссёром, Карло — художником-постановщиком. Например, практически все четыре мои спектакля, продолжающие идти в «Арене ди Верона», — в их руках и благодаря этому полностью соответствуют оригинальной постановке».

Фото: Максим Платонов 

Дзеффирелли ставил «Кармен» в «Арене ди Верона» в 1995 году. К этой опере он вернулся после длительного перерыва — ещё в 1978 году его «Кармен» с Еленой Образцовой в заглавной партии шла на сцене Венской оперы. Прежде чем оценить работу Гандини и его команды, я полюбопытствовала, каким же видел шедевр сам маэстро? Первый же запрос выдал ссылку на страницу известного сайта, транслирующего театральные постановки. Среди прочих других на ней есть информация о постановке оперы «Кармен» 2022 года с участием Элины Гаранчи. Полную версию, увы, посмотреть нельзя — эта опция отсутствует. Зато есть небольшой трейлер, где можно видеть ключевые мизансцены, рассмотреть сценографию, костюмы, элементы декораций. В деталях с визуальным решением спектакля можно ознакомиться в фотогалерее. Финальную «проходку» перед боем быков с той же постановки в «Арена ди Верона» можно найти в любительской записи на Рутюбе. Во «ВКонтакте» же выложена целиком совсем низкого качества запись венской постановки «Кармен» Дзеффирелли 1978 года.

Фото: Рамис Назмиев

То, что мы увидели на премьере, после ознакомления с доступными фрагментами творчества самого Мастера, не оставляет сомнения, что Марко Гандини, без сомнения, — преданный ученик, не отступающий от канонов своего великого учителя, вошедшего в историю как создатель роскошных реалистических постановок. Преданный вплоть до того, что его — Гандини — собственное детище иной раз напрямую отсылает к творению маэстро Дзеффирелли и его соратников. Также как отсылают к оригиналам великих кутюрье «реплики» известных ароматов. Костюм танцовщиц массовки из веронской постановки почти «цитируется» в самом первом наряде казанской Кармен, солдаты одеты практически в идентичную одежду — в чём, впрочем, нет ничего зазорного, поскольку и там, и там главный принцип визуального решения — историзм. Композиционная доминанта декораций четвёртого действия — крест на городской площади (что, кстати, вызвало риторические вопросы и домыслы о скрытой символике в одной из ранее вышедших в Сети рецензий) — ничто иное, как отсылка к воссозданной декорации из более ранних постановок Франко Дзеффирелли. Так же и горный пейзаж бивуака контрабандистов, и многоуровневая конструкция таверны Лилас Пастья. И даже белый костюм тореро, вызвавший поначалу мой внутренний ажиотаж, — и тот встречается уже в версии Венской оперы 1978-го.

Разумеется, о полном переносе оригинала на казанскую сцену не может быть речи — этого просто не позволяют технические параметры казанской площадки — если на грандиозной открытой арене квадрилья появляется на лошадях, то в нашем случае — парад перед боем быков проходит праздничным бравым маршем.

Иными словами, новая постановка — не просто ориентир на творчество корифея, но яркая реминисценция, своеобразный «трибьют» или оммаж маэстро. Может, и стоило таким образом обозначить её жанр в афише — «опера-оммаж»?..

Как бы ни было, но результат, который мы получили, — лишний повод изучать классику. Не поклоняясь пеплу, но греясь у её огня. Виват, Дзеффирелли!

Фото: Максим Платонов

Фото предоставлены пресс-службой ТАГТОиБ им. М. Джалиля