Гауранга

Фото Гульнары Сагиевой

Сначала медленно, почти лениво:
— Харе Кришна Харе Кришна
Кришна Кришна-а Харе Харе-е...
Потом быстрее, ритмичнее:
— Харе Рама Харе Рама
Рама Рама Харе Харе...

Голосу из магнитофона вторят многие, воздевают руки в танце. Бритоголовые мужчины в разно­цветных дхоти из полос ткани бьют в барабаны-мриданги, звенят диски каратал — маленьких цимбал. Женщины в сари образуют круг, поддерживая своими голосами великую мантру. Вежливые, доброжелательные. Большинство ушли в себя, лишь некоторые зыркают по сторонам.
Такие киратаны, пение мантр с приплясыванием, стали не редкостью на улицах Казани в первой половине девяностых, когда я познакомился с Гаурангой. Он обычно не участвовал напрямую в публичных духовных практиках кришнаитов, «очищающих пыль с зеркала ума», но и не был там посторонним.
Тогда этих «иноагентов» своего времени уже не преследовали ни власти, ни КГБ, и те распространялись очень быстро. Поневоле задумывался: что собирает и удерживает надолго вместе столько молодых, полных сил мужчин и привлекательных женщин? Очень уж они отличались от наших аксакалов в мечетях и старушек в платочках в церквях. 
Со временем к кришнаитам попривыкли, да и они уже не так шумели. Недостроенный их храм в Ново-Савиновском районе города зарастал травой, потом его предусмотрительно снесли в предвкушении нового строительства...
Гауранга означает в переводе с санскрита «златотелый». В индуизме это одно из имён верховной формы Бога Кришны.

Взрослеющий казанский хиппарь смекнул,

что мантра богатства привлечёт деньги и успех,

даст ощущение постоянного счастья.

Надо только избавиться от всего лишнего. 

Фото Гульнары Сагиевой

Но нашего Гаурангу зовут Ирек Ахметович Ахметов. Когда он пришёл в редакцию журнала «Казань» устраиваться на работу замом главного редактора по рекламе, то имел вполне цивильный вид, при костюме и при галстуке. Никаких примет кришнаитов или там «капитанской» белой фуражки. Это потом Ирек Ахметович будет поражать тех, кто столкнётся с ним впервые, экзотикой своего прикида. ­Облачался во что угодно, чтобы эпатировать народ, вплоть до чуть ли не женской одежды. Его имя красовалось на груди, спине или там носках. И, конечно, «Гауранга» — на всех местах одежды, на всех коробках для документов и любых пространствах, пригодных для бумагомарания. Так что это имя коллеги никто не придумывал, оно как бы само собой распространялось везде.
Тогда здравствовал ещё младший брат, не существовало даже в проекте внуков, которых теперь добавили к потомству Ирека Ахметовича два сына и две дочери, родившиеся в двух браках. Дочери живут за границей — посредницы между тамошней и нашей культурами.
Ирек Ахметович был непревзойдённым сводником. Ну, это слово с негативной окраской — можно сказать тоже: посредником, хотя первое слово больше подходит. 
С детства запомнилась схема действия первой атомной бомбы «Малыш»: соединялись две безобидные порознь урановые половинки — и горели в адском огне Хиросима и Нагасаки. Ирек Ахметович чудесным образом соединял рекламодателя и редакцию, создавая порой буквально из воздуха критическую массу, продукт в виде картинки в журнале или, скажем, образа «Казани» на пачках сигарет тогда ещё действовавшей местной табачки. Будучи завсе­гдатаем самых разных форумов, ярмарок и выставок, народный рекламщик Радхамохан Аллилуйя, лучший пиарщик Президента, как себя сейчас нарёк Ирек Ахметович, использовал для привлечения внимания буквально всё. «Я туда целую улицу притащил!» — говаривал он, имея в виду своего помощника одноклассника Аделя Кутуя, внука писателя и сына тоже работавшего в редакции не менее известного Рустема Кутуя.
Грамотный человек, выпускник юрфака, Ирек Ахметович, с пламенной страстью расписывавший редакционное имущество именем главного для него божества, не написал ни слова для рекламных текстов. Это, конечно, не входило в его обязанности, и всё же слово в журнале — главное, и владение им никак не повредило бы. За устным же словом Ирек Ахметович в карман не лез, нередко заменяя аргументы напором. 
Как-то он убедил меня оформить удостоверение внештат­ного сотрудника журнала малознакомой женщине, которая обещала ­охватить рекламой Закамье, ­с КамАЗом и «Нижнекамскнефтехимом». Не желая стать бревном на пути прогресса, олицетворённого тогда Иреком Ахметовичем, я рискнул. И сильно просчитался. Женщина та направила свои таланты вовсе не в ожидаемую сторону. Однажды меня остановил руководитель парламента республики:
— Слушай, она такое творит с твоим удостоверением! Уйми ты её...
Как Ирек Ахметович стал кришнаитом? Вероятно, сначала было любопытство, стремление к новому — тут он неостановим. Взрослеющий казанский хиппарь смекнул, что мантра богатства привлечёт деньги и успех, даст ощущение постоянного счастья. Надо только избавиться от всего лишнего. От лишних вещей, лишней суеты, а самое главное, — от лишних мыслей.
Ирек Ахметович нигде подолгу не работал. А зачем? Работают мантры. Не надо насиловать душу не своей профессией. Прав Харуки Мураками: «Профессия изначально должна быть актом любви. И никак не браком по расчёту. И пока не поздно, не забывайте о том, что дело всей жизни — это не дело, а жизнь».

Фото Гульнары Сагиевой

Не все заповеди Ирек Ахметович выполнял с лёгкостью,

но ведь и Толстой, особенно в молодости, 
отнюдь не был монахом.

Лучше философию Гауранги поможет понять то, что он перепубликует на своих страницах в социальных сетях, которые ежедневно и тщательно пополняются. То, что обратило на себя внимание, взволновало. Надо только отбросить горы словесной шелухи, что лишь для прикола.
— Где вы работаете?
— Нигде.
— А что делаете?
— Ничего.
— Слушайте, это же отличное занятие!
— Да, но какая конкуренция!!!
Так что приходилось крутиться, не останавливаясь.
Однажды ученик спросил у Мастера:
— Долго ли ждать перемен к лучшему?
— Если ждать, то долго! — ответил Мастер.
Неустанными исканиями Ирек Ахметович похож на Льва Толстого, с которым у него общая альма матер. Великий писатель восхищался книгой своего современника кришнаитского гуру Премананды Бхарати «Шри Кришна: Господь любви». Пять заповедей Льва Николаевича: не гневайся, не прелюбодействуй, не клянись, не противься злу насилием, возлюби врагов своих, как ближнего своего — близки к тому, чего придерживаются большинство кришнаитов. Они вегетарианцы, не играют в азартные игры, не вступают в половые отношения вне брака, а также воздерживаются от употребления алкоголя, наркотиков и табака.
Не все заповеди Ирек Ахметович выполнял с лёгкостью, но ведь и Толстой, особенно в молодости, отнюдь не был монахом. А будущий основатель Международного общества сознания Кришны Абхай вообще несколько десятилетий вёл двойную жизнь: предпринимателя, примерного семьянина и духовного искателя, проповедника. Так что стремление к совершенству вовсе не означает совершенства.
Ирек Ахметович не родился графом, не имел поместья и крепостных, поэтому о хлебе насущном всегда приходилось заботиться самому.
И на вопрос шалавы с распущенными волосами, вольготно расположившейся на скамье с оголёнными коленями и плечами, получил соответствующий ответ.
— А ты готовить-то умеешь? Борщ там, пельмени?
— А ты зарабатывать-то умеешь? Доллары там, евро, рубли?

Сегодня нет времени.
Завтра не будет сил.
А послезавтра не будет нас.
Ничего не откладывайте!
Живите здесь и сейчас!

В конце концов, человек-рек­лама, человек-вышивка сосредоточился на бизнесе, связанном с визитками. Рекламирует других, рекламирует себя. Обычно карточки с телефонами со временем выбрасывают, а его, необычные, оставляют на память. И дело идёт. Благодаря колоритной внешности, выразительным нарядам и изобретательным позам Ирека Ахметовича охотно фотографируют и рисуют, так что в изображениях для театра визиток недостатка нет.
В своём бизнесе Ирек Ахметович не брезгует ничем, а уж если решил — берёт быка за рога.
Сегодня нет времени.
Завтра не будет сил.
А послезавтра не будет нас.
Ничего не откладывайте!
Живите здесь и сейчас! 
Часто Ирек Ахметович выглядит просто смешно, ну чисто Шут гороховый! На том можно было бы и закончить, если бы не одно «но» — выписанная им фраза Льва Толстого:
Это редкость — человек, понимающий чужую боль.