Культура как городская экосистема

Айгуль Давлетшина — консультант в сфере культурной политики и социокультурного программирования, магистр искусств по направлению «Культурная политика и арт-менеджмент» Университета Лондона (MA «Cultural Policy and Arts Management», University of London, 2019), специалист по связям с общественностью в государственных и общественных структурах, стипендиат программы правительства Великобритании Chevening как «культурный лидер» и куратор международных проектов фонда «Живой город».

Методология исследования
В исследовании культурной среды Казани приняли участие двадцать четыре лидера культурных сообществ города, которых я называю экспертами: это представители государственных и негосударственных арт-институций, а также независимые культурные деятели-инфлюенсеры.
В основе исследования лежат принципы вовлечения и разнообразия. Под вовлечением я подразумеваю частичную передачу контроля и власти другим участникам процесса. В первую очередь мне, как и всей команде, хотелось выявить запросы на набор так называемых политик — определённых тактических решений, которые помогут развитию культурной среды города и центра, в частности. То есть, эксперты понимали, что их ответы станут основой для конкретных практических шагов. Помимо этого, наша команда изначально договорилась о том, что анализ исследования будет опубликован и открыт для комментариев.
Принципом разнообразия я называю принятие и уважительное отношение к различным мнениям, и приглашение их к обсуждению (снова речь о вовлечении). Он тесно связан с парадигмой исследования и моего личного взгляда на мир — интерпретивизмом. Одним из основных принципов этой парадигмы является убеждение в том, что реальность связана с нашими собственными ограничениями (или ситуацией) и восприятием.
Я работаю в культурной сфере Казани больше десяти лет и, конечно, мне сложно отстраниться от своего видения сектора и убеждений о его проблемах. Именно поэтому было просто необходимо собрать мнения очень разных культурных сообществ. Многие из них редко пересекаются друг с другом, несмотря на работу в одной среде. В повседневности я бы сказала, что это люди из разных «пузырей»: мы думаем по-разному, иногда даже не совсем понимаем друг друга — но это и ценно. Помимо поэтов, режиссёров, исполнителей, среди экспертов были представители театров и независимых культурных пространств, редакторы городских изданий и руководители государственных музеев, композиторы и представители независимых музыкальных лейблов, арт-директоры ночных клубов и чиновники от культуры.
Во многом, эти принципы и парадигма определили методику исследования — экспертные интервью. В контексте культурной политики, культура рассматривается и как набор художественных практик или продуктов, и как образ, уклад жизни: культура как антропологическая знаковая система, отделяющая человеческое общество от природы. Именно поэтому в исследовании не найти разделения на «высокую» и «популярную» культуру (которое часто оказывается в центре дебатов о культурной политике), что отражает и состав экспертов. Для этого исследования, культура — это «тексты и практики, принципиальной функцией которых является выражать, производить или быть поводом для производства смыслов» (цитируя британского исследователя Джона Стори).

Фото: Александр Маклаков.

Культура в контексте исследования — это ещё и городская экосистема. Для меня важен скорее не вопрос «что такое культурная политика?», а «для чего она?» Культурная политика как создаётся, формируется городом, так и формирует его. Я убеждена, что культурная политика, созданная с помощью подобного метода исследования, выявляет и поддерживает устойчивые культурные практики, влияющие на благополучие города и его жителей в целом.

Ключевые выводы исследования
Несмотря на всю кажущуюся разность экспертов, общие тренды в их ответах проявились очень чётко. Ключевым я бы назвала запрос на многофункциональное креативное пространство в центре Казани. Эксперты рассказали, почему такое пространство необходимо сейчас городу, приводя примеры из России и Европы (Tate Modern в Лондоне, Музейный квартал в Вене, Музыкальная академия Матвиенко М.А.М.А. в Москве). Некоторые арт‑институции Казани сами стремятся стать такими пространствами (или уже стали, как, например, Центр современной культуры «Смена»). Директор Государственного музея изобразительных искусств Республики Татарстан Розалия Нургалеева рассказала о проекте креативного пространства за зданием ГСИ; Саша Левин (Werk) поделился идеей открытия в Werk галереи современного искусства (пока эти планы пришлось отложить из-за пандемии). Вообще, многофункциональные пространства — мировой тренд креативных индустрий. Казань явно готова к созданию такой площадки для взаимодействия очень разных культурных сообществ и горожан.
Ещё одна важная тенденция: для участников исследования как никогда остро стоит вопрос о компетенциях. Одни говорят о необходимости приглашения в Казань педагогов, открытии филиалов авторитетных школ, возобновлении традиции целевых курсов в Москве или Европе. Другие — о необходимости кадровой «мини-революции» среди руководителей и сотрудников культурных институций республики. Запрос на качественное образование в той или иной форме звучит абсолютно у всех экспертов, и в цитатах участников исследования ниже вы «услышите» его в прямой речи.
Участник(ца) исследования: «То, что талантливые ребята предпочитают уезжать в Питер и Москву — только следствие. (В Казани) нет хороших мастеров. На первом этапе необходимо привлекать специалистов-педагогов. Не нужно бояться того, что они не знакомы с татарской культурой. Ещё решение — отправлять местных специалистов учиться в Москву и Питер, в Европу (команды педагогов, актёров, танцоров, режиссёров, хореографов). Раньше такое практиковали. Например, Щепкинский курс в Камаловском театре — его участники стали „столпами“ не только театра, но и вообще татарской культуры. Опция для обучения: экспериментальная академия SEAD в Зальц­бурге, каждые четыре месяца меняются мастера курса».
Розалия Нургалеева: «Филиал Суриковского института серьёзно повышал уровень образования (прим. авт. — филиал закрыли в 2017 году). До революции Академия художества поставляла Казани педагогов. Тот же Фешин окончил Академию, Медведев, Тимофеев, Мюфке. И они приезжали в Казань по направлению, и повышали образование на очень серьёзный уровень. А сейчас происходит упадок и вопрос образования надо снова поднимать».
Все эксперты рефлексировали на тему отношений с администрацией республики и города. В частности, речь зашла о бюджетном финансировании независимых культурных организаций. По словам участников исследования, негосударственные культурные институции сегодня — «невидимки» для Министерства культуры. Бюрократически их просто не существует, и пандемия это только подчеркнула. При этом, именно культурные инициативы снизу называют главным потенциалом развития Казани. Это противоречие, наряду с запросом на многофункциональное креативное пространство для таких инициатив, проявляется красной линией практически во всех беседах.
Участник(ца) исследования: «Отсутствие независимых организаций институционально и правово лишило нас возможности на любую финансовую поддержку государства во время пандемии».

Выступление Марьи Леонтьевой и Энже Дусаевой на форуме «Модель идентичности. Приемственность, устойчивость, развитие». Февраль 2020. Фото: Олеся Балтусова.
 

Тем не менее, я бы не торопилась говорить о негативном настрое по отношению к коллаборациям с госструктурами. Многие, например, отмечают и то, что в Татарстане условия благоприятнее, чем в других регионах. Речь скорее идёт о желании наладить коммуникацию.
Участник(ца) исследования: «Что делать? Возможно, тендеры и конкурсы делать более прозрачными и доступными. Плюс проводить больше встреч между государственными органами и независимыми сообществами для живого обмена опытом, обсуждений. Попытки услышать друг друга. Но важно такие встречи делать не для галочки — „Ночная мэрия“ создана для галочки тоже в каком-то смысле. Возможно, стоит проводить открытые встречи и форумы для популяризации возможностей взаимной поддержки и поисков точек соприкосновения интересов для сотрудничества. Прямой диалог с государственными структурами. Например, наличие единого комитета, в который можно обратиться по любым вопросам реализации культурных инициатив в городе; или проведение форумов и конкурсов, где такие проекты могут быть представлены высшему руководству республики. Самые достойные проекты могут быть поддержаны государством».
К слову, о благоприятности среды в Казани. Не могу не отметить общее ощущение «тесноты». Один из собеседников говорит: «в Казани как будто главное, чтобы перед соседями было не стыдно». Художники (в широком смысле слова) говорят о самоцензуре, о том, что, свободно и откровенно высказываясь в Москве, в Казани им приходится оглядываться — «что скажут про маму, если я сделаю что-то настолько смелое?..»
Участник(ца) исследования: «Раньше были сообщества при мечетях, которые воспитывали с точки зрения морали, поведения, контролировали. Казань тоже напоминает такое сообщество: как будто всем есть дело до всех. И это сковывает. Иногда людям моего возраста приходится цензурить свои соцсети, задумываясь о том, что скажут люди, знающие его родителей. Возможно, это такое национальное воспитание, когда ты всем народом воспитываешь своих детей. Может, это изменится через несколько поколений, а может, и нет. Для татар это было формой объединения и сохранения народа. Старательное сохранение себя, когда ты контролируешь, как развивается следующее поколение. Для дальнейшего развития не должно быть страха исчезновения».
Говоря об отношениях с городом, все респонденты выделяют «тихий центр» как любимое место. К такому «тихому центру» они относят районы улиц Большая Красная, Волкова, Горького, Карла Маркса, Маяковского, Щапова, Лядской сад и Эрмитаж (некоторые добавляют сюда Тельмана и Айвазовского). Горожане отмечают, что «тихий центр не нуждается в большем количестве посетителей или «воздействии человека». Здесь им спокойно, уютно, здесь есть связь с городом и воспоминаниями. При этом, благоустройство общественных пространств они называют среди положительных событий в жизни города, а парк Чёрное озеро и Набережная Кабана тоже звучат среди ответов на вопрос о любимых местах Казани. Для горожан ценен баланс тихих, малолюдных мест и благоустроенных, людных парков в центре Казани.
Вот кратко то, о чём я хотела рассказать в первую очередь. В завершение хочу отметить отзывчивость культурного сектора Казани, готовность к диалогу и совместной вовлечённой работе. У меня возникло ощущение, что мои собеседники ждали такого разговора.