Люди воды

Фото Юлии Калининой

Когда-то в детстве мы все усвоили простое правило: вода — необходимый элемент жизнедеятельности человека. Помимо постоянного контакта с ней в бытовой рутине, мы инстинктивно возвращаемся к воде в разные периоды своей жизни, надеясь, что она заберёт себе наши болезни и невзгоды, трудный день или плохой сон. Казалось бы, человек, который решил связать свою жизнь с водой, со временем привыкает и не пускается в романтические рассуждения о её важности. Однако каждый человек, чья профессия связана с водой, рассказывает с улыбкой о причине выбора направления своей деятельности, уходя в далёкие детские воспоминания.

Мы поговорили с людьми, труд которых зачастую скрыт от наших глаз. У каждого из них своя миссия — от обеспечения водных шоу по всему городу до погружения людей в неизведанный подводный мир. Но их связывает то, что всегда будет приковывать внимание людей — вода.

«Во время рыбалки выделяется адреналин»

Алексей ГОРДЕЕВ,

рыбак и рыболовный гид

Я вырос на воде, на Кабане, и начал рыбачить с самого детства. Чему-то меня учил брат, чему‑то я его. В этом деле нет ключа к успеху, мастерство накапливается и приходит с годами. От мастерства рыболова, погодных условий и везения зависит удачная рыбалка, поэтому иногда и у профессионалов получается далеко не всё. На сегодняшний день, в силу накопленного опыта, я знаю все тонкости профессии, поэтому учу людей — работаю рыболовным гидом. У нас есть рыболовная база в загородном клубе Атабаево, вывозим туда желающих научиться рыбалке. Несмотря на то, что рыбалка — довольно распространённый вид хобби, для наших клиентов зачастую всё бывает впервые, в диковинку. Однако частенько у человека всё получается с первого раза. К примеру, в июне нашими гостями были дед с внуком. Мальчишка совсем юный, но дед его уже натаскал в этом деле. Неожиданно для всех юнец на моих глазах поймал щуку приблизительно килограмма на два.

Несмотря на возможные неудачи, во время рыбалки всегда можно получить удовольствие. Единение с природой — это то, что мне больше всего нравится в моей деятельности. Рыбалка помогает относиться ко всему спокойнее. Помимо этого, в момент крупного улова выделяется адреналин. Около восьми лет назад мы с женой выехали рыбачить на своей лодке. В то время я ещё учился ходить на сома, и это был мой первый выезд на него. В какой-то момент жена заметила, как что-то большое всплыло, и оказалось, что это сом на 85 килограмм. Я был безумно рад.

Строгих правил в нашей деятельности нет. Главное, внимательно относиться к природе и погодным условиям, а также к собственному состоянию. Так, к примеру, мы не берём клиентов, которые выпили алкоголь. Алкогольное опьянение действительно может помешать. Других особо важных факторов нет, учитывая ещё и то, что наша местность очень благоприятна для рыбалки. В Татарстане везде хорошо ловить рыбу. Конечно, экология с каждым годом всё хуже. Любой опытный рыбак скажет, что ещё десять лет назад рыбы было гораздо больше. Если раньше на Кабане водились и судак, и лещ, то сейчас уже нет. Тем не менее, Волга, Кама и Среднее Поволжье — это чистые воды, по сравнению с другими местами. Люди из других городов приезжают к нам и приходят в восторг от качества рыбы.

Я рыбачу круглый год. У меня есть снегоход и катер, а также все права на них. Сейчас редко удаётся выбраться на рыбалку. Когда нет гостей, я спокойно выхожу один. Меня всё устраивает. После стольких лет во мне развился спортивный подход: поймал — отпустил. Естественно, соседи, друзья, родственники иногда просят привезти свежей рыбки, но подобным бизнесом я не занимаюсь. Также, если гостям после обучения не нужна рыбка, стараюсь её отпускать.

Соединяет берега седой паромщик

Геннадий ЯКИМОВ,

паромщик, много лет работает на переправе, соединяющей Аракчино и Верхний Услон, под руководством Ильдара Насырова

Я родился на Волге, в селе Емангаши Горномарийского района Марий Эл. Волга с детства меня притягивала. Мы с ребятами постоянно рыбачили, на пароходах катались. В нашей деревне было много капитанов, которые работали на больших судах, и я всегда им завидовал. Поэтому решил поступать в речное училище, которое окончил в 1976 году. На последнем курсе мы проходили практику по навигации на больших судах. В то время много где побывали — плавали по Волге, по Каме, в Ленинграде, в Москве, в Ладоге. В молодости хотелось всю Волгу переплыть, и уплыть ещё дальше. Потом женился, появилась семья, ребятишки. После практики успел поработать в Астрахани, там было очень жарко. Потом поехал домой, на родину, и устроился в порт в Козьмодемьянске. Работал на буксире 4 года. А с 27 мая 1981 года я работаю на этом пароме. В 1997 году меня наградили значком «Отличника речного флота». В те времена каждый год вручали почётные грамоты. До 2013 года на этом же пароме был капитаном, потом уступил дорогу молодым и стал сменным. Тем не менее, с 1975 года по сегодняшний день я работаю на Волге без перерывов, как и мечтал с детства. Паром — мой второй дом. Чистый воздух, друзья, команда, которую не хочется подводить.

В пять утра мы начинаем готовить паром. Убираем тросы, поднимаем якорь, убираем паутину, завозим мешки, грузим машины и в шесть часов отправляемся. Вахта меняется каждые 4 часа. Самая главная сложность — погода. От неё зависит всё. В тихую, тёплую, солнечную погоду хорошо работать, а осенью туманно, на психику действует. Труднее всего работать по вечерам, когда зажигаются огни ночного города. В целом, работа паромщика мало чем изменилась с прошлых лет. Единственная особенность: раньше не было мостов, из-за чего наличие переправ играло очень большую роль. Помню, как в Йошкар-Олу и Козьмодемьянск можно было добраться только через Нижний Новгород, потому что только там был мост. Летом на обычной переправе, зимой на ледовой переправе. Сегодня же везде мосты построили.

Учитывая то, что помимо грузов, мы перевозим людей, случалось всякое. Если посчитать, то за всю жизнь я спас пять тонущих. Когда на буксире работал, помню, рыбаков спасали. Три раза на пароме спас. Кто-то пьяный выбрасывался за борт, кто-то случайно. Однажды спасли женщину, а она уже «остыла». Вода тогда очень холодная была. Она сама пришла на паром, встала на борт и выпрыгнула. Только галоши остались. Прибежали люди, сказали, что человек за бортом. Мы развернулись, пустили верёвку, вытащили, но не спасли. Говорили, это была её третья попытка.

Тем не менее, мне сложно представить, где бы я работал, если не на воде. Мы здесь, как утки, любим воду, поэтому она никогда не надоедает. За всё время работы на пароме мы, наверное, в общем, целую страну перевезли. Самое приятное ощущение возникает, когда открываешь и закрываешь навигацию. Это настоящая радость. В навигации у нас выходных нет. Бывает, и в дни рождения работаешь, и в праздники. Зато потом всю зиму отдыхаем. Зимой я люблю рыбачить.

Фото Гульнары Сагиевой

«Люди вокруг восхищаются, и я понимаю, что причастен к этому восторгу»

Ильшат РАХИМОВ,

занимается обслуживанием городских фонтанов

Мы обслуживаем фонтаны по всему городу. Обеспечиваем исправную работу самого фонтана, что включает в себя обслуживание двигателей, насосов, которые подают воду. В основном, вся видимая часть работы фонтана осуществляется компьютером. Само шоу, которым любуется человек, регулируется в помещении под фонтаном. Там находятся насосы, контроллеры, регулирующие работу света. Наша задача — контролировать, чтобы ничего не сбивалось, вовремя включалось, приходило в норму после сбоев. От нас требуется вовремя почистить фонтан, убрать мусор с поверхности чаши, следить за освещением, настроить подачу воды до нужной отметки, потому что струя воды бывает разной мощности и высоты, и может достигать пяти метров. Обслуживание проводится каждый день. Чистка чаши, регулировка форсунок, долив воды, её фильтрация — всё это происходит ежедневно.

Мой рабочий день начинается в восемь утра. В бригаде шесть человек, и у нас есть график работ, где мы распределяем, кто едет мыть фонтан, кто обслуживать, то есть собирать мусор, настраивать форсунки. Собираем нужный инвентарь и разъезжаемся по точкам. До пяти вечера мы контролируем всё, что происходит с фонтаном и возле него. Включает и выключает фонтаны компьютер. Включение фонтана происходит в разное время — в 7, 8, 10 утра, а выключение в 10, 11 вечера. Так я работаю уже 3 года: два года на обслуживании и уже год — техником. Даже вне сезона у нас есть работа, связанная с ремонтными работами фонтана. К примеру, нужно ремонтировать светодиодные фонари, чистить помещения с оборудованием от снега, осматривать технические помещения на предмет протечек. Также зимой основное шоу и гирлянды для центральной ёлки устанавливаем мы.

Самый приятный момент для меня — открытие сезона, когда происходит запуск фонтана. Мне нравится эффект, особенно — от музыкальных фонтанов. Люди вокруг восхищаются, и я понимаю, что причастен к этому восторгу. Людям нравится, значит, мы всё правильно сделали. Как ни крути, фонтаны притягивают внимание. Возможно, это какая‑то отдушина для людей. В такие моменты действительно понимаешь, что на воду можно смотреть бесконечно. Некоторые люди приходят и просто сидят у фонтана. Смотрят даже на те, которые без всяких музыкальных проекций. Кто-то приходит с детьми, они там играют. У каждого своя причина. Из тридцати городских фонтанов каждый выбирает для себя свой. Я выбираю фонтан, который расположен в Ленинском саду. Он старый и всегда чистый. Именно туда люди приходят с конкретной целью — отдохнуть, отчего особенными становятся контингент и атмо­сфера.

Несмотря на романтику, существует один минус. С закрытыми пешеходными фонтанами, из которых только струи бьют, почти не возникает проблем. Однако в фонтанах с открытыми чашами, как, например, около Театра им. Г. Камала, вечерами пьют и скидывают мусор. Иногда люди в них купаются, из-за чего сбиваются настройки и ломаются фонари. В целом, устранение подобных неполадок — это наша работа, но, с другой стороны, неприятно из-за дикости. Однажды был случай: с утра пришёл на работу, поднялся посмотреть фонтаны у Театра Камала, а там куча бездом­ных людей. Они сидели в фонтане, как в джакузи, кто-то даже стирал одежду, кто-то пил. Было смешно, но неожиданно. Я растерялся, и даже не знал, что сказать. Но, в любом случае, меня всё устраивает в моей деятельности. Никогда не покидает ощущение, что я делаю что-то действительно полезное для людей.

О дивный подводный мир!

Владимир НИКОЛАЕВ,

дайвер и инструктор школы дайвинга

До занятий дайвингом у меня был дикий страх глубины. Я не мог даже опустить голову под воду, сразу начиналась паника. Когда я первый раз погрузился в бассейне на два метра, то испытал ужас. Единственным желанием было выйти из воды, бросить снаряжение и уйти. Тогда, на глубине, я просто понял, что не могу вылезти, надо сидеть. Посидел и пересилил страх. Когда человек заходит под воду, если он достаточно разумный, он всегда имеет определённый страх и опасения. Ничего не боится только дурак.

С детства в нас сидит мысль о том, что под водой дыхание нужно задерживать, чтобы не захлебнуться. В дайвинге всё с точностью наоборот — нельзя задерживать дыхание, нужно дышать постоянно, иначе может произойти баротравма лёгких. Поэтому в момент погружения приходит осознание, что, оказывается, под водой дышать можно и очень легко. Занятия дайвингом переворачивают мир, раздвигают его границы. Мир под водой гораздо интереснее и богаче, чем на поверхности. По этой причине большое количество людей начали заниматься дайвингом, покинув высокие должности. Так случилось и со мной около десяти лет назад.

За всё время моей практики в дайвинге, я нырял в Тунисе, в Иордании, в Египте, на Байкале, на Чёрном море, в Турции. Больше всего понравилось в Египте. Египет — это сказка, мекка мирового дайвинга. Этой зимой, в январе, мы ездили туда с группой. В заповеднике Рас-Мохаммед ребята, которые только прошли обучение, встретили китовую акулу. Эта рыбка размером с трамвай, которая питается планктоном. Она абсолютно безопасна для человека, но когда ты плывёшь на глубине 15 метров и над тобой проплывает «трамвай», это то ещё зрелище. Тем не менее, абсолютно не страшно. Наоборот, возникает ощущение, что ты плаваешь в огромном аквариуме.

С 2016 года я работаю инструктором и обучаю людей дайвингу. Помимо профессионального роста, мне хочется показывать людям этот мир и видеть их успехи. Однажды к нам на инструктаж пришла девушка. Перед пробным погружением в бассейне она призналась, что катастрофически боится воды. В момент погружения она действительно почти начала паниковать, но потом вышла и сказала, что ей очень понравилось. После нескольких занятий она поехала с нами в Египет. Там прошла курсы для продвинутых, на глубокие и ночные погружения. После этого поняла, что без дайвинга жить не может. На данный момент, благополучно уехала в Египет и хочет стать инструктором.

Я сам занимаюсь «любительским» дайвингом, как и большинство дайверов. Дело в том, что как такового «профессионального дайвинга» не существует. Есть лишь раздел «технический дайвинг», под которым подразумевается переход дайвера за компрессионные пределы, то есть глубже 40 метров. Поэтому максимально допустимая глубина для «любительского» дайвинга — 40 метров, на которую погружался и я. В «любительском» дайвинге ныряют с учётом того, что теоретически всегда можно всплыть, не делая глубоких остановок безопасности. Однако любительские погружения не значат, что они только для любителей этого дела, так как существует масса нюансов.

Главная опасность в момент погружения — это паника. Паника под водой недопустима. Есть правило трёх «д» — дыши, думай, действуй, которое применимо и в обыкновенной жизни. Если что-то пошло не так, нужно выровнять дыхание, подумать, в чём проблема, и начать действовать. Если же человек сначала начинает что-то делать, паниковать, совершать телодвижения, и только потом думать — это приводит к трагедиям. Любительские погружения — это обязательно погружения с напарником. Основное оборудование дублируется. Есть основной дыхательный автомат, есть запасной для напарника. Обязательно требуется контроль всего снаряжения: проверка баллонов, ежегодное обслуживание регуляторов, проверка и взаимопроверка снаряжения перед заходом в воду. Только после этого, по правилам, можно зайти в воду. Если соблюдать все правила и руководствоваться техникой безопасности, то ничего опасного случиться не может. Всё, как и всегда, происходит из-за человеческого фактора.

Ни один дайвер не ответит на вопрос о том, насколько хватает баллона с воздухом, потому что с ростом глубины увеличивается расход воздуха. У каждого дайвера свой дыхательный цикл, своё потребление воздуха. Чем опытнее дайвер, тем меньше у него потреб­ление воздуха под водой. Если в воду зашёл новичок с таким же баллоном, как и у меня, ему на определённой глубине воздуха хватит, скажем, на полчаса, мне же хватит примерно на час. Кто-то дышит активнее, кто-то нет. Всё индивидуально.

В зависимости от длительности погружения, накапливается азот. Чем больше мы дышим под водой сжатым воздухом, тем больше накапливается азота. Поэтому погружение совершается либо с помощью специальных таблиц, по которым планируется погружение, либо при наличии компьютера, что проще. Компьютер на основе математических алгоритмов рассчитывает, в какой момент и на какой глубине накапливается предельно допустимая концентрация азота в организме. Благодаря этому он указывает, когда выходить, чтобы не случилась декомпрессионная остановка. Поэтому время погружения зависит от того, на какой глубине мы находимся. Если мы находимся на глубине 30 метров, то можем погружаться минут 15‑20. Если же на глубине 10 метров, то, естественно, время увеличится. Максимальная длительность, с которой погружался я — чуть больше часа, в Египте. В среднем, время дайва бывает от получаса до часа. Подлёдные погружения, естественно, короче, потому что вода холоднее. Так как мы занимаемся дайвингом круглый год, то подлёдные погружения тоже проводим. Они достаточно интересные. Казалось бы, что смотреть подо льдом? В первую очередь, они отличаются наличием надголовной среды — льда. Мы можем выйти из-под воды только в том месте, откуда залезли — то есть, только через майну. В этом случае, должны быть очень хорошее обеспечение и страхующие на поверхности. Дайвер спускается по спусковому концу — на верёвке. Таким образом, путём сигналов, у него идёт связь с поверхностью. Погружаться без спускового конца — это билет в один конец.

Татарстанские воды имеют свои особенности. В связи с тем, что все наши водоёмы пресные, в них невысокая видимость. Исключением из этого правила является Голубое озеро. Существует также такое явление, как термоклин. К примеру, в Египте термоклина нет или он находится слишком глубоко, а у нас он расположен чётко на глубине 5-6 метров. В наших водах, если сверху вода достаточно тёплая и можно погружаться в тонком гидрокостюме, то спускаясь на глубину 5-6 метров, происходит резкий спад температуры. Вода не смешивается, и идёт резкое расслоение, как у торта. Соответственно, проваливаясь ниже термоклина, температура воды может достигать +7-8 градусов, хотя на поверхности — примерно +20 градусов. Все дайверы знают об этой особенности, поэтому учитывают плотность гидрокостюма.

Рассказать словами всё то, что происходит с человеком после первого погружения — нереально. Нужно просто попробовать. Фактически, мы получаем невесомость, не выходя в космос. Это явление называют гидрокосмос. Космонавты, к слову, тренируются, в том числе, и в бассейне с аквалангами, так как вода очень хорошо имитирует невесомость. Если на поверхности человек может быть не­уклюжим, нелепым, неумелым, то под водой всё получается. Это совершенно другой мир. Мы ходим по земле, у нас есть трава, песок, зверьки, а, находясь под водой, живности в разы больше. Эта живность даёт к себе подойти и на себя посмотреть. Конечно, трогать ничего нельзя, потому что большое количество рыб имеют защитные механизмы — ядовитые шипы, зубы. Для них человек под водой — непонятное существо, они его боятся. Но если нагло не вторгаться в их пространство, ничего не трогать под водой, то можно убедиться, что занятия дайвингом безопасны. Вода — это стихия, в которой человек не должен существовать. Погружаясь в воду, мы заходим не на свою территорию, поэтому расслабляться не стоит.

Фото Юлии Калининой

Хорошо под парусом

Анна ЗЕНКИНА,

организатор парусных регат, координатор проектов Федерации парусного спорта РТ

Я никогда не думала, что моя жизнь будет связана с яхтами. Впервые я увидела яхты в Каннах в 2010 году, куда приехала в командировку. Так получилось, что мой отель практически стоял в порту. Мне было очень странно видеть, как из этих небольших, на первый взгляд, лодок выходят сразу несколько человек. В то время в Москве образовывались самые первые яхтенные школы, моя по­друга решила пойти на курсы и через некоторое время пригласила меня с собой на яхту. Команда состояла из капитана и 4-х человек. Мы ходили на Балеарские острова. Мне понравилось ощущение драйва, свободы, необычности с точки зрения управления яхтой. Потому что, если с машиной всё ясно — повернув руль, поворачивается и машина, то на яхте, поворачивая штурвал, лодка не поворачивается, и в то время, когда кажется, что всё пропало и надо крутить обратно, она поворачивается. И этот момент надо почувствовать. Потом было ещё несколько круизных походов с профессиональными капитанами. Я побывала на Тенерифе, на Северном море, в Норвегии. В Северном море, недалеко от Кале, мы попали в шторм, лодка потеряла управление, нас несло на мели, и то, как мы её удерживали до приезда спасателей, стало целым приключением.

В то время я работала личным помощником у одного серьёзного бизнесмена всероссийского масштаба. Это была потрясающая работа по своему накалу, поэтому восемь лет работы с ним дали мне совершенно потрясающий опыт решения нестандартных задач. Однажды, совершенно случайно, в приёмной босса я познакомилась с человеком, который предложил мне поехать на регату Marmaris Race Week. Мы заняли первое место, наша лодка выиграла абсолютный зачёт этой регаты, тем самым установив рекорд за все годы.

Так случилось, что через некоторое время один из членов экипажа той самой победоносной лодки порекомендовал меня во Всероссийскую Федерацию парусного спорта на должность руководителя аппарата исполкома. Работа в офисе, звонки, переговоры, подготовка совещаний — всё это я умела, но в то же время было скучно.

Затем появился проект «На­цио­нальная парусная лига» — с собственным флотом спортивных парусных яхт. Суть этого проекта в том, что в течение сезона одни и те же команды гоняются между собой на различных акваториях страны за звание сильнейшей команды страны. Потом чемпионы собираются в Европе, и определяется победитель европейского уровня среди стран. Тогда я окончательно заинтересовалась этим видом спорта и event‑направлением в этой области. Проект «Нацио­нальная парусная лига» начал раскручиваться, подобралась небольшая, но хорошая профессиональная команда, где каждый из нас отвечал за своё направление. Я отвечала за сбор команд, организацию гоночного и тренировочного процесса. Проект шёл 6 лет — с 2014 по 2020 год. Сейчас он приостановился, но в сентябре будет проведён один этап в Санкт‑Петербурге. Уникальность нашего проекта в момент его появления заключалась в том, что мы организовывали всё «под ключ», а участникам нужно было только приехать. Ведь раньше, чтобы принять участие в гонках, нужно было приезжать со своими лодками. Мы освобождаем человека, желающего попробовать себя в парусном спорте, от этой головной боли. Участник платит стартовый взнос, в который входит стоимость аренды яхты, судейства и т. д., а мы выдаём лодки и организовываем соревнование.

В Татарстан я попала в 2019 году, когда наша команда проводила в Казани этап «Национальной парусной лиги». Гонки проходили на озере Нижний Кабан, и для города это было первое соревнование подобного формата. В 2020 году гонки проходили уже на Казанке, на самой красивой акватории города, под стенами Казанского Кремля.

Я очень рада, что проведение соревнований Лиги визуализировало возможности и перспективы развития парусного спорта в респуб­лике. В этом году произошло два знаковых события — Федерацией парусного спорта Республики Татарстан при поддержке Технополиса «Химград» был приобретён первый в республике монофлот яхт российского производства «Ракета 610» и запущено первое этапное соревнование «Кубок «Химграда» в формате Лиги. После сложного 2020 года, когда акватории были закрыты, а соревнования запрещены, парусный спорт в этом году активно развивается. В летний период были проведены несколько знаковых соревнований — Спартакиада молодёжи России, Первенство России по командным гонкам, чемпионаты России и Республики Татарстан в различных классах яхт. Много планов по реализации парусных проектов на следующий и ближайшие годы. Являясь консультантом Федерации по организации парусных соревнований, я надеюсь, что все планы осуществятся, и парусный спорт в республике с каждым годом будет выходить на другой, более высокий уровень.

Парусный спорт не описать двумя словами. Это и детский парусный спорт, где дети гоняются на яхтах класса «Оптимист»; есть олимпийские классы. Сейчас стремительно развиваются олимпийские классы яхт на фойлах. За счёт ветра яхта поднимается вместе с гонщиком, и возникает ощущение, что он буквально скользит по воде. Также существует разделение на спортивные и крейсерские яхты. Крейсерские яхты — большие, комфортные, с каютами, душевыми, кухней, на которых можно выйти на несколько дней по реке, так же совершить морскую прогулку.

В целом, обучение яхтингу достаточно простое и быстрое. Если человек хочет быть матросом, то достаточно 2-3 недель, занимаясь по несколько раз в неделю теорией и практикой. Есть программы на месяц, когда ты проходишь теорию, а потом на две недели уезжаешь тренироваться, сдавать практику на больших яхтах либо в Хорватию, либо в Турцию. Есть программы, готовящие капитанов с разными уровнями подготовки. К примеру, капитан дневного плавания может отходить не дальше 20 морских миль от берега в дневное время. Есть капитаны прибрежного плавания, имеющие право выходить также ночью не дальше 50 морских миль от берега. И, конечно, капитаны открытого моря (до 200 миль) и капитаны океанского плавания без ограничений по акватории хождения.

Конечно, в организации выездных соревнований есть свои сложности. Порой это две-три недели нахождения в другом городе, без отдыха, без родных, с определёнными организационными сложностями. Но я никогда не променяю этот праздник на сидение в офисе. Каждый раз, выходя на воду, возникает ощущение, что ты часть чего-то большого, драйвового, позитивного. Я считаю парусный спорт одним из самых красивых видов спорта. В своё время он заворожил меня своей эстетикой, драйвом и свободой. Несмотря на то, что мне уже не 18 лет и в основном я вижу соревнования с берега, как организатор, вид яхты вызывает у меня детский восторг.