Мухамед: «В Казани есть всё! Только нет солнца!»

«Почему выбрал Казань? Потому что это самый лучший город в России! Я во многих городах был. Знаете, тут в Казани такая хорошая атмосфера, хорошие люди. Нет национализма и, главное, нет придурков! Но есть один плохой момент! Здесь нет солнца!»

По словам Мухамеда, в Египте он зарабатывал в три раза больше, но в Казани ему вполне хватает на сносную жизнь. «Как только в Египте всё наладится, сразу уеду домой!» - говорит мигрант.

Мы, казанцы, уже почти не замечаем иностранцев, которые работают у нас на рынках, на стройках, в кафе, убирают наши дворы… Мы не задумываемся над тем, как им живётся и нужны ли они нам вообще?

Легко ли стать мигрантом?

Понятное дело, что человек, покидая свою страну, семью, любимый дом, оказывается в стрессовой ситуации. Перед ним встаёт множество проблем - от поиска работы до страха быть не принятым в новом обществе.

Первый этап, который обязаны пройти все мигранты из стран ближнего зарубежья - это постановка на миграционный учёт.

В течение месяца необходимо зарегистрироваться, пройти медкомиссию, получить страховку и купить патент, который даёт право на работу. Как альтернатива патенту - можно выбрать разрешение на временное проживание (РВП). Но РВП даётся всего на девяносто дней, по нему нельзя устроиться на работу, и по окончании срока мигрант обязан покинуть страну.

Поэтому патент, который, кстати, приобретается на год (с возможностью продления), выбирает большинство иностранцев, приезжающих к нам на заработки. По данным Управления по вопросам миграции МВД по Республике Татарстан, на 1 мая 2018 года мигрантов, работающих у нас по патентам, насчитывалось 14 543.

Конечно, есть и такие, кто приезжает на девяносто дней и, нарушая закон, по разрешению на временное проживание работает без договоров, официальных документов, на свой страх и риск.

Как нам сказали в Ассамблее народов Татарстана, с такими «проблемными» мигрантами приходится иметь дело руководителям национально-культурных автономий. Именно сюда, в Дом дружбы народов на Павлюхина, 57, приходят они за помощью. Здесь «разруливают» запутанные ситуации, ведут переговоры с работодателями, содействуют возвращению на родину.

«Пришёл к нам соотечественник,- говорит руководитель таджикской национальной автономии Хикматулло Ташрифович Гадоев.- Он уже десять лет живёт в Казани, женат на российской гражданке. У них двое детей, и выясняется, все эти годы у него нет паспорта!» Можно только догадываться, сколько таких мигрантов живут и работают в нашей стране. На нарушителей составляются протоколы, их предупреждают, дают время на приведение всех документов в соответствии с российским законодательством, а в случае неповиновения выдворяют из страны.

И всё же тех, кто проходит непростую цепочку миграционной адаптации, работает легально, оплачивая патент (а это ни много ни мало 3 тысячи 700 рублей ежемесячно), большинство.

Владимир, тридцать четыре года:

«Я родился в Самарканде. Окончил там школу, получил бухгалтерское образование. Но найти работу в Узбекистане всегда было трудно. А в те годы - в 2007-2009-м - проявлялся явный национализм по отношению к русским. Тогда и решил поехать в Россию. Сначала работал в Санкт-Петербурге, а потом сестра, которая давно уже перебралась в Казань, позвала к себе. Здесь в небольшой фирме занимался продажей лицензионных дисков, а когда фирма закрылась, стал думать, что делать дальше. Прошёл сложный конкурсный отбор в компании «Евросеть», но на последнем этапе служба безопасности отвергла мою кандидатуру. Сказали, что я иностранец, и они не могут меня проверить должным образом.

Тогда я вспомнил о своём давнем желании - попробовать себя в парикмахерском мастерстве. Заплатил тридцать тысяч за курсы и открыл своё дело. В Казани я живу уже восемь лет и считаю, что это очень комфортный и дружелюбный город для мигрантов. Конечно, не всё так просто. Приходится оплачивать аренду жилья, рабочего места. Помогать маме и бабушке, которые остались в Узбекистане. Мне, как обычным российским гражданам, не дают кредиты. Устроиться на любую понравившуюся работу тоже трудно. Работодатели боятся больших налогов, хотя 32-процентный налог оплачивается лишь первые полгода за тех мигрантов, которые только приехали в страну. Куда-то переехать тоже проблематично - возникает вопрос с пропиской, обязательной для мигрантов, имеющих вид на жительство. Но, в общем, я стараюсь во всём найти плюсы. Например, даже хорошо, что мне отказывают в кредитах - приходится самому крутиться и не влезать в долги.

По данным миграционной службы, в 2017 году в Татарстан приехали и встали на миграционный учёт 287 тысяч иностранных граждан. Сюда входят и студенты, и мигранты ближнего и дальнего зарубежья. Больше всего к нам приезжает жителей Узбекистана. В прошлом году въехали 98 тысяч узбекских граждан. На втором месте таджики - 33 тысячи мигрантов. И, как показывает статистика, в последние годы идёт прирост мигрантов на 11 процентов. И среди них много молодых людей. Одной из главных проблем для них становится незнание русского языка.

Саймоми восемнадцать лет. Он плохо говорит на русском. Знает буквально несколько слов, хотя живёт в Казани почти год. Говорить с ним приходится с помощью друга, который согласился переводить с таджикского на русский.

«Дома я не смог найти работу. Меня позвал сюда брат. Мы снимаем квартиру и работаем на рынке, продаём одежду. Скоро у брата заканчивается патент, и он уедет на родину, а я останусь тут за него. За квартиру мы платим 14 тысяч в месяц, оплачиваем патент и ещё немного остаётся на жизнь. Я помогаю родителям. Когда торговля идёт хорошо, посылаю домой по пять-десять тысяч в месяц, а брат высылает деньги своей жене и детям».

- Татарстан - очень привлекательный регион для мигрантов из мусульманских республик ближнего зарубежья,- делится руководитель исполкома совета Ассамблеи народов Татарстана Николай Михайлович Владимиров.- У нас много общих традиций, обычаев, единая культура. К тому же, по «цыганской почте» они передают друг другу на родине, что, кроме экономической составляющей, в Татарстане созданы все условия для благоприятной жизни. Они никогда не чувствуют себя брошенными. Задача нашей Ассамблеи - сохранение языков и традиций народов, проживающих на территории нашей рес­публики. Но мы этим никогда не ограничивались. И мигранты знают, что им не надо ехать в своё консульство для решения сложных вопросов. Они приходят к нам, и мы здесь им всегда помогаем.

Кроме мигрантов ближнего зарубежья, в Казани работает много иностранцев из дальнего зарубежья, которые въезжают к нам по заранее установленным квотам.

Кто нам нужен?

Как же происходит квотирование и чем оно определяется?

Вот что рассказала заместитель министра труда, занятости и социальной защиты Республики Татарстан Клара Алексеевна Тазетдинова: «Квота прежде всего определяется потребностью нашего рынка труда в высококвалифицированной рабочей силе. Предприятия обращаются к нам с запросами, мы рассматриваем эти обращения, согласовываем с Москвой. После того, как работодатель получает разрешение на привлечение иностранной рабочей силы, мигранты получают разрешение на работу.

Для них постановка на миграционный учёт также обязательна, но в данном случае всё проще, потому что работодатель несёт за него ответственность, а значит, это процесс контролируемый. В основном Татарстан привлекает иностранных рабочих в сферу строительства из Турции и стран бывшей Югославии. Например, в прошлом году была установлена квота на выдачу 3754 разрешений на работу в нашей рес­публике».

Бывает и так, что кто-то из иностранцев находит здесь свою судьбу и навсегда связывает жизнь с Казанью и Татарстаном.

Мирко, сорок четыре года:

«Я приехал из Хорватии двадцать лет назад. В то время у нас трудно было найти работу. Несколько лет работал в Казани на стройках, а потом встретил здесь русскую девушку, полюбил и женился. За эти годы выучил язык, создал свою строительную бригаду. Мне нравится в Казани, у меня здесь большие объёмы работы, потому что мы всё делаем очень качественно, и нас клиенты рекомендуют друг другу. Сейчас я уже настолько привык жить в России, что на родине бываю только во время отпуска. Никогда, ни разу не сталкивался здесь с какой-то дискриминацией или неприятием. Если есть работа, семья, и ты живёшь в красивом городе - о чём ещё можно мечтать?»

Чанг, сорок восемь лет.

Чанг - вьетнамец, но живёт в России с восемнадцати лет, впрочем, как и его жена, которая работала когда-то в Казани на швейной фабрике. У него несколько арендованных мест на одном из рынков нашего города. Как и большинство вьетнамцев, Чанг ездит за товаром в Москву, привозит в Казань одежду китайского производства и продаёт здесь с небольшой надбавкой.

«До кризиса мы могли посылать домой немного денег. Сейчас же нам самим еле хватает. Но мы не жалуемся. В Казани у нас родились две дочки. Обе хорошо знают русский язык. Учатся в казанских вузах. Вернёмся ли мы когда-нибудь на родину? Конечно, вернёмся. Я считаю, что свою жизнь надо закончить там, где ты родился…»

Никто из тех мигрантов, с кем нам довелось встретиться и поговорить, не сказал, что в России плохо, что в Казани жить тяжело. И, если бы была возможность, они бы переезжали сюда целыми семьями. Но надо смотреть правде в глаза. Пока мигранты не доставляют нам особых хлопот, радуют своими хинкалями и лагманами, мы их не замечаем. Однако стоит нам только столкнуться с проявлением агрессии, наркотрафиком, уголовными преступлениями, и мы сразу увидим, что у мигрантов «недетское лицо».

Сегодня нашим правоохранительным органам, миграционным службам, общественно-политическим организациям и национальным объединениям удаётся держать ситуацию под контролем. Именно поэтому можно сказать, что мы нужны мигрантам в равной степени, как и они нам. К сожалению, низкоквалифицированный труд не вызывает у нас восторга. Но ко­му‑то надо убирать наши офисы, мести дворы, разгружать вагоны.

Поэтому я говорю «спасибо» и своему стилисту из Узбекистана, и продавцу специй на рынке, и электрику Курбату, починившему мне электропроводку.