Объективно — Казань

Стремятся ли местные исполнители в видео к локальной идентичности

С одной стороны кажется, что эпоха клипов уходит — в топе короткие видео для Инстаграма и ТикТока. С другой стороны — в условиях, когда Youtube заменил телевизор, практически полная свобода даёт возможность музыкантам через смелый ролик достучаться до народных масс. Насколько клипы, снятые исполнителями из Татарстана, знакомят эти массы с республикой?

Душевные прогулки среди берёз

Изучая клипы, снятые казанскими музыкантами, я поделил их на четыре категории: татарская эстрада и татарская альтернатива, русскоязычная независимая сцена и поп-музыка. При этом в Казани нет локального канала, который крутил бы регулярно русскую музыку. Так что, получается, татароязычные исполнители могут продвигаться по старинке через «ТНВ», TMTV и «Майдан», русскоязычные же авторы, вроде бы, должны идти на федеральные каналы — но нет, они идут в интернет. Это вызывает эффект, в котором в каждой категории клипы обладают обязательным набором элементов.

Начнём с татарской эстрады. Архивы местного телевидения какой-то благодетель постепенно выкладывает в сеть — правда, назвать их клипами тяжело, обычно это прогулки артиста на природе под фонограмму. К примеру, таким образом снимали песни для Ильхама Шакирова. Забавный пример клипов — это видео 1991 года Зухры Шарифуллиной «Су буенда учак яна» (эта песня стала главной темой спектакля «Моң» на площадке «MON» в Национальной биб­лиотеке, где её исполняет актриса Анастасия Радвогина). Похоже, что это экономная съёмка сразу нескольких артистов, которые поочерёдно выступают фоном друг для друга — в кадре замечаешь Зуфара Хайрутдинова, Асафа Валиева, Айдара Файзрахманова и других.

На чёткие конвейерные рельсы видеоиндустрия для татарской эстрады встала, когда появились специализированные телеканалы — это «TMTV» от «Барс-Медиа» и «Майдан», ныне приобретённый холдингом «ТНВ». Присутствие артиста в ротации канала — часть контракта. Впрочем, также он может купить себе место и за собственные средства, либо по бартеру.

Каждый клип — это демонстрация того, что артист живёт той же жизнью, что и его публика. В татарских клипах демонстрируют жизнь деревни, семейные склоки, свадебные празднества, почитание старших не просто так — публике показывается, что певец понимает, чем живёт его слушатель, а также — что он готов спеть на юбилее или свадьбе.

Для примера берём клип Рифата Зарипова «Кычыткан чыпчыгы» — в нём исполнитель хочет очаровать девушку, которая увлечена, судя по постерам, Сергеем Лазаревым. И в достижении цели ему помогают слова старшего коллеги, Салавата. Герой пытается выглядеть спортивно и модно, но, в итоге, выясняется, что девушке он интересен сам по себе. Выглядеть не круто, а смешно или пафосно — это общий тренд для татарских клипов. Разумеется, в этом правиле уже много исключений — скажем, ранние клипы Элвина Грея следуют этому принципу (набравший пять миллионов дуэт с певицей Гузалией «Яныңа агылам»), в последних же Радик Юльякшин показывает себя как король вечеринок и утренников.

Экономная альтернатива

Начавшая развитие в середине нулевых так называемая «татарская альтернатива» — рок и рэп на татарском языке — должна, по логике, в корне отличаться по видеоконтенту от эстрадных коллег. Это видно, к примеру, по клипу Оскара Юнусова (Oscar c7c5, позднее ставшая группой Gauga) на песню «Акыл иясе». Он снят в течение нескольких минут в пробке, закономерно образовавшейся во время салюта 9 мая. В ней встречаются автор песни и девушка, у каждого из которых есть хореографический двойник — танцор Нурбек Батулла (обладатель «Золотой маски» за спектакль «Алиф») и солистка Театра оперы и балета Айсылу Мирхафизхан. Множество машин и бюджетные огни служат фоном для этого.

«Родина» — понятие размытое

Перейдём к русской эстраде. Здесь сразу необходимо указать, что в двуязычной республике нет поп-сцены на русском языке, ориентированной только на локальный рынок. Общий сценарий — добиться успеха в Москве, чтобы тебя признали на родине. Примеры тому — история групп «Волга-Волга», «Дом кукол», «Мураками», «АнимациЯ». Стали ли они популярны благодаря видеопродакшену? Вряд ли — скажем, у «Волги‑Волги» мы не можем припомнить клипов вообще, их карьера построена на концертной работе. Интереснее выяснить, насколько в их клипах проявляется татарстанская идентичность.

Скажем, клип «Нулевой километр» «Мураками» (который отчитывается «от Казани») лаконичен, его действие происходит в аэропорту «Внуково». Клип чистопольской группы «АнимациЯ» на самый известный их хит «Родина» также снимался не в условиях Татарстана. Любопытно, что длинный драматический клип «Коррупция» появился в результате сотрудничества с труппой драматического театра Чистополя «Эксперимент».

Пример «казанского» ролика — видеошлягер дуэта Dabro «Юность», снятый самими музыкантами в городе при участии фанатов. К примеру, в нём можно легко заметить Оренбургский тракт и «Казанскую ярмарку».

Ещё один патриот — рэпер Альберт Нурминский. Его клипы объединены в длинную историю, когда конец одного ролика становится началом другого. Оставим качественный разбор композиций другим экспертам, отметим, что в клипах Нурминского Казань узнаётся сходу — скажем, в видео «За 105 двор» съёмки проходят на фоне Мергасовского дома. Кроме того, Нурминский выпустил трек в поддержку «Ак Барса» и «Рубина» «Начинается сезон».

Тема малой родины хорошо воздействует на публику, правда, зачастую получается либо патриотическая клюква, либо обыгрывание стереотипов — пример тому — юмористический клип «Малай на белом барсе» певицы Лэйны. Но что интересно — в таких роликах обыгрываются локальные приметы, понятные каждому жителю республики, без привязки к языку.

Когда рыбы говорят

Что касается независимой музыки, то здесь исполнители поддаются эскапистским настроениям — работая сразу на весь мир сразу (вопрос, конечно, в том, насколько это миру интересно), они не заморачиваются над подчёркиванием своей территориальной принадлежности. Скажем, ранее битбоксер, а ныне певец, композитор, гость передачи «Давай поженимся» Митя Бурмистров не стремится показывать в клипах Казань, уходя в гротескные, психоделические образы. Удачным примером его видеоработы можно назвать сотрудничество с креативным агентством «Громкие рыбы» на песню «Close My Eyes», в котором Бурмистров сыграл роль странного психолога.

«Громкие рыбы», начинавшие как видеокреативщики в стенах университета, снимавшие, в частности, многолюдные юмористические музыкальные ролики — редкий пример компании, чьи клипы можно рекомендовать без привязки к исполнителю. Среди их на­иболее качественных работ — рэп‑огниво «Та-Та-Татарстан», кавер на Патти Смит под названием «Самый сексуальный клип про гречку» и ремикс Malsi Music на песню «Tatarstan Super Good» СуперАлисы. Правда, в них «Рыбы», не уходя глубоко, зачастую работают с наиболее понятными смысловыми паттернами, связанными с республикой. Вопрос о том, как локальное сделать глобальным (и наоборот) в рамках видеопродакшена остаётся открытым.