Портрет «ночной ведьмы» из «Дунькиного полка»

Николай Ва­силь­евич Пономарёв‑Капучиди (вторую фамилию он начал ставить после того, как разыскал свои греческие корни) привил любовь к отеческой истории, к чтению литературы и собирательству произведений искусства двум своим сыновьям - старшему Александру и младшему Кириллу. Для обоих это стало делом всей жизни.

К сожалению, в феврале нынешнего года от нас ушёл Кирилл Николаевич. Читатели хорошо по­мнят рубрику «Антикварная лавка», которую он открыл на страницах журнала несколько лет назад. Она помогала уйти от суеты в прошлое Казани, увидеть губернский город, который растворился вместе с домами и жителями, оставив вещи - «осколки эпохи», с помощью которых мы теперь можем восстанавливать утраченную картину времени. Александр Пономарёв изъявил желание продолжить дело младшего брата. Как он выразился, это будет ему лучшей памятью. Жизнь продолжается, и рубрика «Антикварная лавка» - тоже.

Александр Николаевич из очередной своей поездки в Москву, где он интересовался антиквариатом и предметами искусства, вернулся не с пустыми руками. На этот раз его коллекция военных порт­ретов пополнилась холстом, на котором в реалистической манере была изображена пожилая женщина в форме советского лётчика. С обратной стороны стояла подпись: «Худ. Ермаков Г. А. П‑т Героя Советского Союза Жигуленко Е. А., 1989 г.».

Се­го­дня эта интересная работа в центре нашего внимания.

На рынке антиквариата порой происходят забавные вещи - вдруг попадаются очень оригинальные предметы искусства. Причём раритет не обязательно должен быть дорогой, как полагают многие. Ценность его бывает совершенно в другом! Я, например, собираю коллекционные порт­реты, а это либо принадлежность к кисти известного автора, либо герой, изображённый на холсте, является знаменитой личностью, либо на картине хорошо выражена эпоха - она узнаваема в стиле одежды, вывесках, марках машин, архитектуре и т. д. Чем интересен порт­рет Евгении Жигуленко, на который я случайно на­ткнулся на «блошином» рынке Москвы? Прежде всего личностью самой героини. Она была «ночной ведьмой»! Так прозвали фашисты лётчиц женского 46‑го гвардейского ночного бомбардировочного авиаполка, которые на своих фанерных, обтянутых тканью, учебно‑тренировочных самолётах У‑2 внезапно появлялись в тылу врага и сбрасывали им на головы бомбы. Это были точечные удары, которые уничтожали стратегически важные объекты и сеяли панику в рядах противника. Непосредственно перед атакой надо было убрать газ, чтобы заглушить шум мотора, и подбираться к намеченной цели на бреющем полёте. Затем выстреливалась световая ракета и производилось бомбометание. Между прочим, за сбитый У‑2 асы люфтваффе получали «Железный крест» и две тысячи марок - вдвое больше, чем за подбитые самолёты других типов.

Первым делом самолёты…

Мужчины вели бои в небе на более современной и манёвренной технике, а женщинам достались «небесные тихоходы» (скорость всего‑то сто - сто два­дцать километров в час), прозванные в народе «кукурузниками», потому что и со­зда­вались в бюро Николая Николаевича Поликарпова в середине два­дцатых годов, как самолёты для обработки полей, перевозки почты, аэросъёмки, ну и, конечно, для обу­чения лётного состава. На Западе за советским бипланом закрепилось название mule (мул), он был одним из самых массовых самолётов в мире. Неприхотливый надёжный трудяга, которым мог управлять даже вчерашний тракторист, был способен взлетать с просёлочной дороги и садиться на небольшую поляну! После смерти авиаконструктора Поликарпова, в знак благодарности, его детище было переименовано в По‑2. Так вот, наши советские женщины сделали из этой мирной машины - боевую и долетели на этих непрочных крыльях до Берлина!

Командир звена Наталья Меклин прославилась тем, что совершала в день по восемь‑десять вылетов на передовую. Это даже для мужчин много! На самолётах этого типа ещё до вой­ны лётчицы Валентина Гризодубова, Полина Осипенко и Марина Раскова совершили беспересадочный перелёт: «Москва - Дальний Восток», за что удостоились высшей степени отличия - звания «Герой Советского Союза». Между прочим, изначально предполагалось, что на оборотной стороне медали «Золотая Звезда» будет выгравирована надпись: «Герой СС» (то есть «Советского Союза»), однако с изменившейся политической обстановкой в мире, ко­гда появились Третий рейх и дивизии SS, специальным указом к надписи добавили ещё две буквы.

Мужественные советские женщины

Лето 1941 года. Женщины, вслед за мужчинами, по­шли на фронт - санитарками, связистками, снайперами, зенитчицами, лётчицами… Точных цифр о численности призванных нет. В интернете можно встретить цифру и 490 тысяч, и 800 тысяч. Но документально подтверждается, что только по призыву комсомола воинами стали свыше 550 тысяч женщин. Если у союзников прекрасную половину предпочитали держать подальше от передовой, то наш «слабый пол» сражался на фронте наравне с мужчинами. Если же брать немецкую армию, то, на первый взгляд, женщин там было предостаточно: и в кригсмарине, и в люфтваффе, и в госпиталях… Они красуются перед объективом камеры в новенькой отглаженной форме. Но, похоже, это была эффектная геббельсовская пропаганда. Отсматриваешь военную хронику, как советскую, так и немецкую, любительскую и профессио­нальную, и что же видишь? В кадре часто мелькают наши советские сестрички, радистки и зенитчицы, а вот у противника не встретишь ни одной фрау. Зато их много в концлагерях, где они работали надзирательницами. Лица - нечеловеческие. Это - гарпии вой­ны!

О том, как героически воевали советские женщины, говорит количество наград, которым были отмечены их боевые заслуги. Девяносто заслужили звание Героя Советского Союза, а ещё четверо стали полными кавалерами ордена Славы. Получивших боевые медали - сотни тысяч.

Наши женщины, ко­гда это требовалось, становились мужественными и проявляли чудеса героизма. Больше всего золотыми звёздами были награждены лётчицы. Одна из них, пилот лёгкого бомбардировщика Су‑2 Екатерина Зеленко, в самом начале вой­ны совершила воздушный таран - хвостом срезала крыло мессершмитту.

Официальная статистика такова: из женщин были сформированы три авиаполка - 46‑й гвардейский ночной бомбардировочный, 125‑й гвардейский бомбардировочный и 586‑й истребительный полк ПВО, а также отдельная женская рота моряков, отдельная женская добровольческая стрелковая бригада, центральная женская школа снайперов и отдельный женский запасной стрелковый полк. В реальности, конечно, число воевавших женщин было гораздо больше. Ведь многие из них служили в полевых госпиталях, партизанских отрядах и в подполье. Всех учесть было невозможно.

Сто пятна­дцать амазонок

Героиня порт­рета служила в 46‑м гвардейском Таманском Краснознамённом ордена Суворова 3‑й степени ночном бомбардировочном авиационном полку, сформированном в октябре 1941 года целиком из женщин. В нём насчитывалось сто пятна­дцать человек в возрасте от семна­дцати до два­дцати двух лет. Командиром авиаполка была «железная» Евдокия Бершанская. Лётчики‑мужчины на первых порах с усмешкой называли это формирование «Дунькин полк», а вот фашисты за мастерство и бесстрашие прозвали лётчиц «ночными ведьмами».

Летали «ведьмы» без радиосвязи и бронеспинок, способных защитить экипаж от пуль сзади. Вчетвером хрупкие девушки подвешивали под днище самолёта стокилограммовые бомбы! В среднем брали сто пятьдесят - двести килограммов. Но за ночь самолёт успевал сделать несколько вылетов, и суммарная бомбовая нагрузка была сравнима с весом средств поражения большого бомбардировщика. Не было прицелов, и лётчицы смастерили их сами, назвав «ППР» (проще пареной репы). От парашютов отказывались, предпочитая вместо них взять дополнительные два­дцать килограммов бомб. А ведь, если в «кукурузник» попадала зенитка, то он горел как факел!

До 1944 года единственным вооружением на борту у девушек были пистолеты ТТ, потом начали устанавливать пулемёты, однако вести бой было тяжело - мешали сдвоенные крылья и хвостовое оперенье.

«Ведьмы» на большом экране

Откровенно говоря, для меня было открытием узнать, что известный фильм «В небе «ночные ведьмы» сняла на киностудии имени Горького сама Евгения Жигуленко. Она была даже не консультантом, а режиссёром! Произошло это в 1981 году. Думаю, и в режиссёры‑то она пошла ради того, чтобы снять этот фильм, посвящённый боевым по­другам, не вернувшимся с фронта. И картина стала заметным событием в культурной жизни страны. Ценность её была в том, что делалась она непосредственным участником тех событий.

Кстати, несмотря на то, что лётчицы нередко гибли за линией фронта, ни одна из них не считается без вести пропавшей. После вой­ны комиссар полка Евдокия Рачкевич на деньги, собранные однополчанами, объездила места, где гибли самолёты «ночных ведьм», и разыскала могилы всех погибших. Их хоронили местные жители.

На гражданке, после увольнения в запас, Евгения Александровна Жигуленко занялась культурой. Перебралась в Сочи, где работала лектором, начальником управления культуры города и депутатом горсовета. Благодаря её стараниям был открыт выставочный зал изобразительного искусства и концертно‑те­атральный зал «Фестивальный», где выступали лучшие хоры со всей страны. Потом переехала в Москву, работала в Министерстве культуры РСФСР. В 1975 году была ведущей «Голубого огонька», посвящённого 30‑летию Победы. В 1976 году окончила Всероссийский университет имени Максима Горького. Кроме «Ночных ведьм» сняла ещё военно‑приключенческий фильм «Без права на провал». Такая вот интересная оказалась судьба у этой незаурядной женщины…

Среди комментариев зрителей на её фильм «В небе «ночные ведьмы» мне особенно запо­мнился такой: «Смотрю «одним глазом», чтобы сильно не расстраиваться, а то текут слёзы. Вспоминая рассказы бабушки о вой­не, и перенося это на фильм - так страшно становится. Как же они воевали, такие молоденькие девочки? Я бы не смогла… А они смогли!»

Образец советского реализма

Портрет Жигуленко типичен для советской живописи семидесятых - восьмидесятых годов. Он не парадный - сталинская эпоха ушла в прошлое, оставив нам огромную нарисованную армию подтянутых и доблестных вояк. Здесь же мы видим, что художник, ничего не приукрашая, решил показать правду. Перед нами сидит пожилая, подуставшая от жизни женщина. Возможно, она больна - лицо одутловато и с желтоватым отливом. Голубые глаза выцвели, отрешённый взгляд направлен в окно. Руки, ко­гда‑то крепко державшие штурвал, безжизненно сложены. Одним словом: отвоевалась!

Героиня, запечатлённая художником, давно уже живёт прошлым, которое сопровождает её повсюду. Она рассматривает чёрно‑белые фотокарточки боевых по­друг, слышит их голоса и звонкий смех. Погибшие девчата ей часто снятся, все они молоды, красивы - как живые. Она снова и снова поднимает в небо свой самолёт, которому наверняка дала какое‑нибудь ласковое имя. Ласточка? Уточка? Он летит, нагруженный бомбами, как ночная птица. Сквозь разорванные зенитками облака лётчица высматривает вражеские позиции…

Интересно, что и сам художник, Геннадий Александрович Ермаков, был тесно связан с небом, с 1943 по 1949 год служил стрелком‑радистом бомбардировочной авиации 14‑й воздушной армии. Он написал много порт­ретов ветеранов. Его картины висят в залах Респуб­ликанского музея воинской славы в Кишинёве, музея Тихоокеанского пограничного военного округа во Владивостоке, Центрального музея ветеранов Великой Оте­че­ственной вой­ны, они есть в частных собраниях Испании, Бельгии, Франции, Италии, Голландии и Шотландии.

Но купил я этот порт­рет не из‑за художника. Увидев звезду Героя на синем мундире женщины, я сразу понял, что передо мной «ночная ведьма». Среди её наград также - орден Ленина и по два ордена Красного Знамени, Оте­че­ственной вой­ны 1‑й степени, Красной Звезды.

Возможно, это последний прижизненный порт­рет Жигуленко, он был написан в 1989 году, а через пять лет Евгения Андреевна умерла. С фотокарточки военных лет, которую я разыскал в интернете, смотрит юная русская девушка с игривыми глазами в щегольской лётной пилотке. Училась в Дирижаблестрои­тель­ном институте, ныне Московский авиационно‑технологический, окончила школу лётчиков при Московском аэроклубе и курсы штурманов при Военной авиационной школе пилотов. То­гда многие девушки болели небом и вступали во Всесоюзную военизированную организацию «Осоавиахим». Они были настоящими патриотками! А ко­гда началась вой­на, не раздумывая по­шли добровольцами на фронт и как могли, зачастую ценой своей жизни, приближали этот День Победы, что горьким «порохом пропах»…