Школа профессора Ионенко

В санатории «Строитель». Август 1983

В июне в Казанском университете отметили 110-летие со дня рождения Ивана Михайловича ­Ионенко, доктора исторических наук, профессора, с 1970 по 1983 год заведовавшего кафедрой истории СССР, заслуженного деятеля науки ТАССР, сумевшего оставить после себя не просто учеников, а школу.

Рождение на покосе. Везение с учителями
Иван от рождения имел фамилию Ионенков. Его предки крестьянствовали в Смоленской губернии. Семья Михаила и Федосьи была крепкая, многодетная. Иван родился в июне 1913 года, но какого точно числа, родители сказать не могли. Помнили только: появился на свет во время покоса травы прямо на лугу, и было это на Троицу. Праздник приходился в том году на 15 июня. Позднее при оформлении документов ему условно вписали датой рождения 10-е. В то время смертность в России была чрезвычайно высокой — больше трети младенцев не доживали до года, другая треть умирала в возрасте от года до трёх лет. Из тринадцати детей Ионенковых выжили пятеро сыновей и дочь.
С началом новой экономической политики Ивана отправляют учиться в школу-десятилетку. Родители заметили у сына тягу к чтению, а советская власть открывала перед простыми людьми широкие горизонты. После школы Иван поступил в Соболевский педагогический техникум. Его родители и дедушка, как и все крестьяне, с большим почтением относились к учителям, считая их работу самой важной и благородной. Иван Михайлович всегда с благодарностью вспоминал прекрасных педагогов техникума, которые приобрели богатейший опыт ещё в дореволюционное время. Именно под их влиянием он осознал необходимость постоянного пополнения знаний.
В 1931 году Иван Михайлович начинает работать учителем начальных классов. Вскоре его назначают заведующим учебной ­частью школы колхозной молодёжи. Такие школы, созданные тогда в Смоленской губернии, были семилетками с курсом сельского хозяйства, а затем — практикой в коммунах и сов­хозах. Вскоре двадцатилетнего педагога назначают директором подобной школы. Он очень часто вспоминал это удивительное время, когда «старое» и «новое», хорошее и плохое в жизни страны причудливо переплеталось. Ему пришлось непосредственно участвовать в организации колхозов, быть делегатом областного съезда «ударников красных просвещенцев», а вскоре его командируют учиться в Ленинградский педагогический институт имени Герцена. 
Перед деревенским юношей распахнулись двери музеев, театров, кино, библиотек, спортивных залов. У него появились новые друзья, любимая девушка — Оля Меньшикова, приехавшая на учёбу из Казани. Это была любовь на всю жизнь. Вместе ходили на литературные и политические диспуты, ездили на экскурсии по историческим местам Ленинграда и его окрестностям, ходили в кино, ­театры, занимались общественной работой и, конечно, учились. Будущему историку вновь очень повезло с преподавателями. Лекции читали Б. Д. Греков, Е. В. Тарле, В. В. Струве и другие замечательные учёные, начавшие работать до революции. Представляя цвет российской исторической науки, они передавали свой опыт советским студентам. 

Учитель школы колхозной молодёжи. Начало 1930-х

Под руководством В. В. Мавродина, ведущего специалиста по истории средневековой Руси, ученика Б. Д. Грекова, начинаются исследовательские опыты ­Ионенкова. В 1938 году его «Очерки истории Смоленской земли» получили первую премию на конкурсе научных работ студентов и выпускников ленинградских вузов. Год спустя в Учёных записках Ленинградского пединститута была опубликована первая научная статья молодого историка — о роли русских полков в Грюнвальдской битве. Это было одно из первых обращений советских историков к теме. Несомненно, на её выбор повлияла международная обстановка, приближавшая мир ко Второй мировой войне.

Начало пути учёного 
и педагога в Казани
В Ленинграде Иван Михайлович обрёл профессию и семью. Успехи во всех делах способствовали тому, что Наркомпрос РСФСР выдал ему направление на работу в вуз. Летом 1939 года выпускника принимают в штат Казанского педагогического института. Параллельно он преподаёт историю в средней общеобразовательной школе № 19 имени Белинского, одной из лучших в городе. Она была учебной базой педагогического института и научно-практическим полигоном Института усовершенствования учителей. Здесь работали опытные и высокообразованные педагоги. Семьи казанской интеллигенции, партийных, советских начальников стремились отдать детей именно в эту школу. Её особость обернулась трагедией, когда начались «чистки» партийно-государственного аппарата и поиски «врагов народа». В конце 1930-х годов, когда в каждом классе обнаружились «дети врагов народа», завоевать доверие молодёжи мог только действительно талантливый учитель. Отношения Ивана Михайловича с учениками вышли за формальные рамки школьных занятий и продлились долгие годы.
Вскоре старшего преподавателя кафедры истории СССР ­Ионенкова назначают заместителем декана исторического факультета института. Он также читает лекции в вечернем университете марксизма-ленинизма.

С молодой женой Ольгой Меньшиковой. 1936

На войне. 
Превращение в Ионенко
В мае 1941 года Ивана Михайловича призвали на военные сборы, он стал помощником командира взвода стрелковой дивизии. 17 июня поступил приказ об отправке на Украину «для участия в манёврах», а 22 июня их воинский состав отправился в сторону Москвы. Через какое-то время стало ясно: к Белоруссии. Возле Могилёва пережили первый авиационный налёт, а под Оршей приняли боевое крещение. 
На фронте Ионенкова назначили командиром отдельного усиленного взвода. Но буквально на следующий день при выполнении задания он был контужен и ранен в ногу. Несколько дней обоз с ранеными выбирался из окружения. Поездом прибыли в тыл, в Пензу.
В госпитале Иван Михайлович сдал на хранение каску, избитую пулями, с вмятиной, личный пистолет и документы, а при выписке выяснилось: каска потеряна, пистолет сдан в военкомат, а из бумаг исчезла последняя буква его фамилии. Так он превратился в Ионенко.
Подлечившегося Ивана Михайловича направили помощником начальника отделения штаба 334-й стрелковой дивизии, которая формировалась в Казани. Здесь он не только повидался с семь­ёй, но и встретился с бывшими учениками — выпускниками 19-й школы. Они рассказали учителю, что много однокашников уже отправились на фронт.
Весной 1942 года Иван Михайлович вновь оказался на родной Смоленщине, где шли непрерывные ожесточённые бои. С конца 1942 года Ионенко изучал опыт вой­ны и историю Ленинградского и Прибалтийского фронтов. Он продолжал оставаться практикующим историком. По классическим традициям, когда активный участник военных действий становился их летописцем, Ионенко по горячим следам описывал боевые операции. В феврале 1945 года его перевели в оперативное управление штаба 2-го Прибалтийского фронта, а после его расформирования — в штаб Курляндского направления Ленинградского фронта. Но только в конце жизни он оставил личные воспоминания о фронте в книге «Нам жить и помнить». 
Приказ о демобилизации ­майор Ионенко получил только в конце августа 1945 года.

Лейтенант Иван Ионенко (в центре). 1942

Снова Казань
В Казань майор Ионенко вернулся с орденом Красной Звезды, медалями «За оборону Москвы», «За победу над Германией». Стал деканом исторического факультета пединститута. Приступает также к работе в Казанской высшей партийной школе, где в начале 1947 года становится заведующим кафедрой исторических наук. Параллельно заведует кафедрой истории СССР и ведёт занятия в вечернем университете марксизма-ленинизма. Преподаёт и в университете.
Практически сразу по возвращении к мирной жизни Ионенко углубляется в научную работу. Его очень интересовала позиция крестьянства в 1917 году. Убеждается, что в Казанской губернии в Октябрьскую революцию большевики подчас действовали вместе с левыми эсерами. Он одним из первых написал об осуществлённом левом блоке российской социал-демократии, о союзе большевиков с левыми эсерами. Это не вписывалось в официальную концепцию сталинской историографии.
Исследователю грозили неприятности. Но со смертью Сталина обстановка в стране стала меняться, шла подготовка к ХХ съезду КПСС. А работа Ионенко позволила стать ему кандидатом исторических наук. 

Путешествие на теплоходе по Волге. Встреча с самарскими коллегами — Е. И. Медведевым и П. С. Кабытовым. И. М. Ионенко — в центре. 1970-е

Всю жизнь Иван Михайлович был глубоко убеждён и доказывал, что без правды в исторической науке не может быть правды в обществе. Поэтому — его особое внимание к историческим источникам, документам. В своих работах он восстанавливал историческую справедливость, возрождал имена незаслуженно забытых, репрессированных, на многие годы вычерк­нутых из жизни и из людской памяти участников событий. Своих учеников он убеждал собственным примером, что историк должен прежде всего иметь совесть. 
В 1960 году Ионенко переходит на работу в Казанский университет. В списке его научных трудов — сорок две работы. В университете увлечённостью исследовательской работой, нестандартным подходом к решению научных проблем Иван Михайлович буквально притягивал к себе студентов. Многие из них с его помощью сделали первые шаги в большую науку. У Ионенко появляются ученики и последователи.
Докторскую диссертацию «Революционная борьба и национально-демократическое движение солдатских масс Поволжья и Приуралья в Октябрьской революции» он защитил в 1966 году. С 1970 года Ионенко — профессор и заведующий кафедрой истории СССР университета.
Научная школа, созданная Иваном Михайловичем в Казанском университете, отличалась демократизмом. Общение с учителем не прерывалось на протяжении всей его жизни. Имея учёные степени и звания, собственных учеников, «выпускники школы Ионенко» всегда относились к нему как к наставнику. Двери его дома были всегда для них открыты. 
Ученики высоко ценили саму возможность поделиться с ним своими сомнениями, посоветоваться по любому жизненному вопросу, сообщить (или просто похвалиться) о своих достижениях. Жившие в Казани могли позволить себе личные свидания с научным руководителем в рабочей, а чаще домашней обстановке. И не покидали его дома без чае­пития, не уходили голодными. А бывало и так. Проходя по коридору двенадцатого этажа второго корпуса университета, Иван Михайлович мог с очень серьёзным видом сурово сказать: «Зайди ко мне в кабинет» — и это только для того, чтобы вручить тебе в конце рабочего дня яблоко или поделиться домашним бутербродом.

С казанскими историками — участниками проблемного Совета по истории Октябрьской революции. 
В первом ряду: Р. К. Валеев, И. Р. Тагиров, И. М. Ионенко, Н. М. Силаева.

Те, кого судьба отрывала от Казани, общались с Иваном Михайловичем с помощью писем. Они — неотъемлемая часть научного наследия учёного. С 1959 по 1989 год в его личном архиве собралось 913 эпистолярных документов, раскрывающих взаимоотношения с коллегами-учениками.
Научная смелость и новаторство Ионенко проявились и в том, что он среди первых утверждал: крестьянская община при советской власти не только не исчезла, но укрепилась. Сегодня это общепризнано, но тогда на учёного посыпались нападки и обвинения ортодоксальных историков. Это было тем более опасно, что чаще всего они находились у власти.
Ионенко не любил соавторства в научной работе. Считал: у статьи, книги должен быть автор, лично отвечающий за каждое слово.

«Снежный десант» 
и «Книга Памяти»
Иван Михайлович поддержал создание в Казанском университете поисковых отрядов «Снежный десант», которые находили останки воинов Великой Отечественной. Известно: любая война не закончена, пока не похоронен последний павший в ней солдат. Ионенко предложил студентам историко‑филологического факультета изучить боевой путь 334‑й Витебской ордена Суворова стрелковой дивизии, сформированной в Казани. Как ветеран дивизии помог разработать первые маршруты.
В том, что десант истфилфака двадцать лет был застрельщиком многих интересных начинаний в республике и его признали лучшим поисковым отрядом в стране, большая заслуга Ивана Михайловича. Он всячески поощрял стремление познать истину личной сопричастностью к событиям Великой Отечественной войны, будучи членом Совета научных консультантов Центрального штаба Всесоюзного похода по местам революционной, боевой и трудовой славы советского народа при ЦК ВЛКСМ.
Ионенко стоял и у истоков «Книги Памяти» Татарстана. Костяк рабочей группы по её созданию состоит из бывших десантников, а первым главным редактором книги стал один из учеников Ивана Михайловича Анатолий Александрович Иванов, защитивший впоследствии докторскую диссертацию о боевых потерях народов Татарстана в Великой ­Отечественной войне.

Нам жить и помнить
С 1958 года Ионенко участвует в работе Научного совета Академии наук СССР по комплексной проблеме «История Великой Октябрьской революции». С 1976 года входит в состав президиума Средневолжского объединения историков-аграрников, инициатором создания которого он был.
В 1977 году в Казанском университете открыли совет по защите кандидатских диссертаций по историческим наукам. Ионенко стал его первым председателем. Там всегда была спокойная благожелательная атмосфера, даже ко­гда разгорались острые дискуссии.
С 1979 года Иван Михайлович руководил основным научным направлением по истории СССР в университете — «История народов Поволжья и Приуралья с древнейших времён до наших дней».
Ионенко способствовал восстановлению в 1980 году самостоятельности исторического факультета в университете, формированию новых кафедр. 
С годами стали сказываться последствия контузии, прибавляться болезни. Иван Михайлович перенёс тяжёлую операцию на горло и почти лишился возможности говорить, но нашёл в себе силы продолжить заниматься и наукой, и педагогической деятельностью. 
Горбачёвская «перестройка» оказала сильнейшее воздействие на историческую науку. Иван Михайлович воспринял перемены с большим интересом и волнением. Нельзя сказать, что он был ретроградом, консерватором, но происходившее в стране вызывало в его душе тревогу за будущее и государства, и исторической науки.
Трагедия Ионенко неотделима от того времени, в котором ему довелось жить и работать. Однако, как точно выразился Александр Кушнер, «времена не выбирают, в них живут и умирают». Тоталитарный режим подавлял творческую личность, приучал к самоограничению, постоянной осторожности и оглядке на обстоятельства. В доверительных беседах с учениками Иван Михайлович признавался, что сказать всю правду в своих трудах не смог, что знал намного больше, чем позволялось. Он не имел возможности перепроверить и подкрепить документально известные ему факты. Доступ к архивам был дозированным. Учитель пытался передавать свои знания молодёжи устно — в беседах, по классической традиции. Мы беспечно не задумывались о том, что учитель не вечен, всегда к нашим услугам, как неиссякаемый источник. Ученическая невнимательность! Болью отзывалась в сердце Ивана Михайловича невостребованность его знаний и способностей. Однако он не позволял себе разочаровываться в людях, продолжал верить в вечные ценности — порядочность, любовь, дружбу, которым сам служил всю жизнь.
Его учениками по праву считают себя не только те, кто писал диплом или диссертацию под его научным руководством, но и все, кто прошёл через его спецкурсы и спецсеминары, через «Снежный десант» и студенческий кружок при кафедре. Он был и остаётся для нас человеком Науки, Просветителем, Педагогом и Наставником. 

Фотографии из фондов 
Музея истории Казанского университета