Увековечить дуб

С доктором сельскохозяйственных наук, членом‑кор­респондентом Академии наук Республики Татарстан, заслуженным лесоводом РФ и почётным работником лесного хозяйства РФ Харисом Гайнутдиновичем МУСИНЫМ мы встречаемся в Дербышках, где располагается факультет лесного хозяйства и экологии КГАУ. 

Лесному делу Мусин отдал всю свою жизнь: начинал техником-лесоводом, больше тридцати лет возглавлял «Пригородный лесхоз» и «Пригородное лесничество», был первым заместителем министра лесного хозяйства Татарстана. Сегодня он — профессор аграрного университета, где вместе со студентами занимается испытанием деревьев и кустарников к нашим лесорастительным, почвенно-грунтовым и климатическим условиям.
Сам о себе говорит так:
— Я лесник, и горжусь этим. Мы сажаем лес. А это — на века. Нашей работой будут любоваться дети, внуки и правнуки. Многие из них вспомнят нас добрым словом. Люди думают, что лес — это то, что дано природой. Да, это действительно так. Но лес требует и человеческой заботы. 

Сейчас у профессора Мусина — горячая пора: полным ходом идут работы в теплицах, факультетском саду, на опытных площадках. Процесс передачи знаний студентам происходит прямо здесь, на практике. В таком важном деле, как воспроизводство лесных богатств, преемственность поколений имеет очень важное, в чём-то даже сакральное значение. Каждый год факультет выпускает порядка девяноста ребят: это специалисты в области лесного дела, ландшафтной архитектуры и экологии. 
Харис Гайнутдинович проводит нам подробную экскурсию, показывая и объясняя, что это за деревья и с какой учебной целью они растут на участке. О каждом говорит с исключительной любовью, как о члене семьи или близком друге, у каждого знает и биографию, и привычки: где его родина, что он любит, а что — не переносит. С нетерпением ждёт, когда всё вокруг расцветёт: в этом году весна поздняя, и время цветения сдвинулось. Растений, о которых рассказывает профессор, столько, что всех не упомнишь! Тут и блестящий кизильник, привезённый с юга России, из которого получаются отличные бордюры, и спирея японская жёлтой формы, и завезённая из Германии форзиция, с цветения которой в Европе начинается весна. Вот жасмин с белыми цветами, чей аромат способен вскружить любую голову, каштан, туи, айва японская… Вот бересклет бородавчатый, он растёт в наших лесах и тоже очень красиво цветёт, а его созревающие осенью ягоды напоминают волшебные серёжки… Сосна кедровая сибирская, из одной точки у неё выходят пять хвоинок, тогда как у нашей сосны обыкновенной — только две. Вот местная пихта — таёжное дерево (леса республики проходят по южной границе тайги). Таёжные леса воспел в своих стихах ещё Габдулла Тукай — по мнению Мусина, он был прирождённым лесоводом.

— Харис Гайнутдинович, кажется, что вы знаете о деревьях всё! Здесь растут и южные, и северные гости. А какое дерево — исконно наше, татарстанское?

— Коренная порода нашей республики — дуб черешчатый. Благодаря ему ещё Пётр Великий испытывал большое внимание к нашим краям. Он был так восхищён здешними лесами, которые специально для него описали немецкие специалисты в области лесного хозяйства, что стал инициатором строительства в Казани Адмиралтейства. От Адмиралтейства экономика нашего города пошла в рост: начали строиться промышленные предприятия, получили развитие Суконная и Пороховая слободы. 
Если посмотреть на карту Казанской губернии 1903 года, вся территория была покрыта дубами. Потом их стало значительно меньше: в частности, сказались суровые морозы 1941 и 1979 годов. Дуб любит расти в шубе с открытой головой. Её «шьют» из клёна, липы и т. д. Это довольно трудоёмкий процесс. 
Я рад, что сегодня, благодаря планомерной работе, дубравы в Татарстане восстанавливаются. Считаю: в рес­публике обязательно нужен памятник дубу. Каждый житель респуб­лики должен относиться к этому дереву с глубочайшим почтением и уважением. 
Мы в наших теплицах тоже выращиваем молодые дубы. Посмотрите, это — красный дуб, его листья более острые, с 15 августа они краснеют. Его в Татарстан привёз купец Стахеев — у него было и мукомольное производство, и спиртом он занимался. Для того чтобы перевозить спирт, нужна была бочкотара, и идеальным для неё был как раз дуб. Единственный дуб со стахеевских времён сохранился сегодня в Елабуге, возле старой мечети, осенью им все любуются. В Свияжском участковом лесничестве тоже сохранился один, посаженный Николаем Петровичем Атамановым. Счастлив, что сегодня проблем с семенами уже нет, и эта порода культивируется и радует наши глаза и наши души.
В Кайбицком лесхозе есть генетический резерват (там работает уникальный человек, заслуженный лесовод России и Республики Татарстан Ильгиз Хаффазович Хаффазов), где действует специальной режим, не допускается никаких рубок… Там тоже сегодня вырастают дубы.
Я сам из деревни, и отмечу: у нас есть такое понятие, как «лес нашей деревни». Леса как бы ­условно распределены между деревнями, и все окрестные жители об этом знают. Есть даже такое выражение: «Безнең авыл урманы», то есть вот этот лес — свой, а там, подальше, уже нет, за него ответственны жители другой деревни. 

— Татарстанцы, казанцы вообще любят отдыхать в лесу.

— Конечно, люди тянутся в лес, особенно весной. Но всё не так просто. Когда-то министром лесного хозяйства у нас был Абузар Гаянович Гаянов, заслуженный лесовод России и Татарстана, почётный работник лесного хозяйства Российской Федерации. Он всё время говорил: если повесили хоть один плакат, призывающий к бережному отношению к лесу, обязательно должны сделать три места отдыха для людей, лес должен быть доступным! Лесным кодексом Российской Федерации предусмотрено свободное вхождение в лес, а значит, должны быть и определённые места для отдыха! На деле этих мест всё меньше и меньше, а плакатов всё больше и больше. Если же люди видят специальные места для отдыха, то понимают, что о них проявляют заботу! И они задумываются, что нельзя лесу делать плохо, — костёр нужно обязательно как следует затушить!
Но лесные пожары возникают всё чаще. Это большая проблема. Когда был заместителем министра лесного хозяйства, даже ночевал в министерстве. Случалось, поступит сообщение о пожаре, звонишь ночью лесничему, он поднимает всех работников лесничества и лесхоза, местных жителей.
Сейчас каждый день поступают сообщения о пожарах в сибирских лесах, и сердце обливается кровью. 
Рад, что народ в Татарстане ответственный, общительный: если заметит пожар, сразу сообщает! 

— Но вернёмся из леса в город. Как решается, какие деревья должны в нём расти?

— Это определяют работники Горзеленхоза, у них есть определённые проекты и нормативы по посадке деревьев.

— Коренные жители Казани говорят, что раньше город был более зелёным…

— Я в городе с 1986 года, многие деревья, особенно в центре города, постарели. Они обязательно должны заменяться молодыми. Город развивается, преобразовывается со своими красивыми новыми строениями. Конечно, деревья пытаются сохранить, но не всегда это удаётся сделать, есть определённые технические и другие параметры. Я считаю сегодняшнее озеленение города удовлетворительным, но нужно продолжать работу дальше. Хочется, чтобы город был зелёным, красивым.

— Какие деревья преобладают сегодня в Казани?

— Липы, тополя, ясень. Озеленение города — это искусство, для него нужно много знаний и опыта. Случаются и ошибки: так, в 50–60‑е годы завезли много Американского клёна, который уже со дня появления начинает гнить. Аспирантами нашего факультета разработана технология ликвидации без химических средств и нарушения ландшафта. 
Обратите внимание (показывает на расположенный рядом с факультетом жилой дом. — Прим. ред.): вплотную к подоконнику растёт берёза, это неправильно: она образует тень, а деревья первой величины должны отходить на 15-20 метров от многоэтажных домов, там должны преобладать только кустарники и низкорослые деревья. Сирень, рябина…
Когда-то в Горзеленхозе работал выпускник Ленинградской лесотехнической академии Александр Михайлович Ананичев, одарённый человек, лесной интеллигент, раньше был директором Буинского лесхоза. Он привёз для озеленения нашего города Ясень обыкновенный, в сквере на улице Чехова его растёт очень много, я даже студентам его показываю: почвенно-грунтовые, климатические условия для роста и развития ясеня в озеленительных делах прекрасные. 
Сегодня остро стоит вопрос глобального потепления, ухудшается экология. Представьте: лёд растает в двух полюсах, начнутся затопления. Ведутся разговоры о введении углеродного налога. Чтобы его избежать, все должны заниматься лесоразведением. Лучше всего углерод депонируют тополя, они быстро растут. Чем больше листьев, больше крона, тем деревья активнее поглощают углевод и выделяют кислород; после тополя идёт дуб черешчатый, да и все лиственные породы. Самое последнее место занимают ель ­европейская и сосна обыкновенная. Кстати, ель европейская — это единственная хвойная порода, которая может расти только в чистых экологических условиях. Если что-то не так, вы сразу почувствуете, что плохо стало расти: эта ель не любит загазованность, не любит пыль и шум. В городе я рекомендую уделять больше внимания местным древесным породам, таким, как тополь, дуб, липа, ясень, клён, вяз, из кустарников — бересклет, черёмуха, калина, рябина. Всё, что завозится из других субъектов, должно пройти испытание и получить рекомендации общественности, учёных. 
Когда я еду на работу, смотрю, что изменилось в городе: по весне посадили много тополей, привезли много саженцев липы мелколистной. Ещё особое внимание я уделил бы сирени, она должна радовать всех.

— Хвойные деревья на вашем участке имеют аккуратную, подстриженную форму. Стрижке тоже обучаете студентов?

— Конечно. Все деревья подлежат стрижке, и это должен делать специалист. Но специалистом по стрижке деревьев сразу не становишься, это не теория, это практика. Со временем приходит мастерство стрижки, это художественная работа, которая получается далеко не сразу. Зато потом я даже подчерк своих учеников вижу, могу безошибочно определить, кто где стриг.

— А что будет, если за стрижку возьмётся дилетант? Испортит дерево?

— Испортит. Деревья ведь живые! Если у нас на теле появляется рана, нужно время, чтобы она затянулась. У деревьев то же самое: они все силы и энергию потратят, чтобы заживить эти раны…

— Ежегодно в России проходит Единый день посадки леса, я знаю, что его инициатором послужила наша республика. 

— Да, этот день придумали в 2011 году, министром лесного хозяйства тогда был Наиль Гамбарович Магдеев, сегодня он мэр Набережных Челнов. Первый раз мы провели его в Берёзовой роще, тогда как раз появились первые саженцы с закрытой корневой системой. Народу было много, поднялась вся администрация Советского района, все административные органы республики, все хотели посадить дерево. Мимо проезжала семья из Арска, видит, народу много, думали — «Сабантуй», остановились, подошли, на татарском языке обращаются: что происходит? Я ответил, что сегодня «День посадки леса», вам обязательно надо посадить свои деревья — и взрослым, и детям. Мы обменялись телефонами, и теперь, когда они едут в Казань, проверяют свои деревья и сообщают: растут. Считаю это очень важным: нам надо создать такую среду, чтобы каждый посадил дерево, приходил и получал от него положительную энергетику. Тогда будет другое отношение к лесам, к окружающей природе, даже к детям и родителям. 

Фото Гульнары Сагиевой