Влюблённые в кино

В конце 2019 года «Татаркино» отметило своё 95-летие. То есть буквально через пять лет после образования Татарской АССР в республике озаботились вопросами кинопроизводства и кинопроката. Тысячи людей, по-настоящему влюблённых в кино, безгранично преданных своему делу, работали здесь в разные годы.

Каждый из них может рассказать свою, неповторимую историю. Сегодня мы знакомим с воспоминаниями нескольких из них.

Наиля Камалова: «Советские фильмы были вне конкуренции»

Моя мама работала в Клубе меховщиков, поэтому я очень рано, с пяти лет, стала смотреть фильмы. Первый фильм, который откликнулся в моей душе, был «Карнавальная ночь». Помню, как ходила и напевала песни из этого знаменитого фильма Эльдара Рязанова. В то время кино любили все. Поэтому, когда надо было найти работу, ноги сами привели меня в «Татаркино». Это был сентябрь 1970 года. Мне исполнилось всего восемнадцать лет, я любила литературу, педагогику и училась заочно на историко-филологическом факультете. Но вот это желание — быть каким-то образом причастной к кино — никогда не отпускало.

Наиля Камалова, редактор отдела фильмопродвижения. 1973

«Татаркино», как и сейчас, находилось на улице Петра Алексеева. Я стояла перед этим зданием, похожим на виллу, утопающим в зелени и цветах, как перед картинкой из зарубежного фильма. И меня переполнял трепет...

Поднялась на второй этаж в приёмную директора Татарской республиканской конторы кинопроката Ахата Абдулхаковича Беляева. Он выслушал меня и предложил работу фильмопроверщицы. В мою задачу входило проверять плёнку на целостность и внешнее качество. Если видела, что где‑то есть потёртость или следы загрязнения, то этот фильм отправляли в реставрационный цех. Если обнаружишь порыв, то сама это место склеиваешь. Поскольку в состав киноклея входил ацетон, работа считалась вредной. А за вредность нам полагалось молоко. И вот мы с девочками по очереди, с бидоном в руках, ходили в соседнюю столовую за молоком. Норма была — пол-литра на человека, а по пятницам — литр. Иногда молоко заменяли маслом.

За годы до окончания университета я поработала составителем кинопрограмм, редактором по продвижению фильмов, а когда получила диплом, то собиралась пойти работать по специальности — в школу. Но тут Ахат Абдулхакович пригласил меня и предложил стать его заместителем. Я не сразу согласилась, колебалась, но когда мама сказала мне: «Я всегда мечтала, чтобы ты там работала...» — это определило мой выбор.

Ахат Абдулхакович спросил меня: «Почему ты сомневаешься?» Я не кривила душой: «Боюсь, что мне будет неинтересно». Он уверил: «Тебе будет интересно!» И его слова оказались правдой — мне было очень интересно!

В республике на тот момент было около трёх тысяч киноустановок, и все фильмы брали только у нас — в «Таткинопрокате» и наших семи отделениях — в Набережных Челнах, Бугульме, Арске, ­Буинске, Чистополе, Нур­лат‑Октябрьском и Елабуге.

Каждый день мы должны были просматривать новые фильмы, прогнозировать, сколько дней они будут удерживать интерес зрителей, принимать решение — какие из них пойдут на экраны первого уровня, какие — второго и третьего. К первым относились наиболее крупные кинотеатры, ко вторым — поменьше, к третьим — кинозалы и клубы. Ежемесячно к нам приходило порядка двадцати двух художественных фильмов, и это не считая детских и документальных. Все они отправлялись в прокат, и всего несколько фильмов в период моей работы не дошли до зрителя. Это итальянская кинолента «Площадь Сан-Бабила, 20 часов» и американская картина «Инцидент». Репертуарная комиссия сочла эти фильмы чрезвычайно жестокими, изобилующими сценами кровопролития и мордобоя.

Как известно, кино — это серьёзный инструмент влияния на общество. Это сейчас как на телевидении, так и в кино много фильмов с элементами насилия, убийств. А тогда это считалось нонсенсом. И популярны были совсем другие фильмы.

Многие шедевры советского кино до сих пор трогают душу, а в те годы люди смотрели их по нескольку раз. Среди них «А зори здесь тихие...», «Экипаж», «Мимино», «Иван Васильевич меняет профессию», «Жестокий романс», «Руслан и Людмила»... Из зарубежных фильмов — «Золото Маккенны», «Клеопатра», «Ромео и Джульетта», французские комедии и мелодрамы, немецкие вестерны.

Настоящий ажиотаж вызвала японская картина «Легенда о Нараяме». Билет на этот фильм невозможно было купить. Все рвались к директору кинотеатра «Татарстан», чтобы выпросить лишний билетик. Пришлось даже приставить к нему милицейскую охрану. Дошло до того, что однажды ему пришлось «спасаться бегством» по пожарной лестнице.

И всё же на советских фильмах зрителей всегда было больше. Потому что и режиссёры, такие как Гайдай, Рязанов, Шукшин, Шепитько, Тарковский, и актёры, и операторы, и композиторы, сочинявшие музыку к фильмам — все они вкладывали столько своей энергетики, что зритель не мог её не почувствовать.

Для татарской аудитории многие фильмы дублировались на татарский язык на Казанской студии кинохроники, которая, кстати, была одной из лучших в стране. Татарстанские режиссёры тоже вносили большой вклад в кинематографию. Особенно мне запомнились фильмы Хариса Фахрутдинова — «Иман» и «Томырлат», Идмаса Утяганова — «Кто я?», Наиля Валитова — «Джалиль. Страницы борьбы»…

Наиля Харрасовна Камалова с Ахатом Абдулхаковичем Беляевым, бывшим директором «Таткинопроката». 2007

Все кинотеатры Казани в семидесятые годы имели свою направленность. И мы знали, где какие фильмы будут идти с большим успехом. Например, в кинотеатре имени Тукая в Приволжском районе хорошо шли индийские фильмы, в кинотеатре «Победа» — военно-патриотические, в «Спутнике» демонстрировалось кино для менее широкой аудитории, но более подготовленного зрителя. Мы понимали, что фильмы Феллини, Бергмана, Тарковского не будут кассовыми, и готовились к их прокату особо: выпускали специальные афиши, приглашали журналистов на предварительный просмотр, и, в конечном итоге, привлекали внимание любителей элитарного кино. 

Я считаю, что и сейчас такая работа — по продвижению фестивальных фильмов — должна вестись обязательно. В современных условиях о них надо рассказывать в телевизионных программах, социальных сетях.

«Татаркино» сорок лет назад и в настоящее время — это совершенно разные организации по условиям работы, целям и задачам. Одним из главных достижений стал настоящий прорыв нашей республики в области игрового кино. Даже если не всегда всё получается, прогресс налицо. Причём национальный кинематограф представлен уже и документальным кино, и художественным, и прекрасной мультипликацией. Татарстанские режиссёры участвуют во многих международных фес­тивалях и завоёвывают награды. А это значит, что мир знакомится с нашей культурой, нашим народом и нашей республикой.

Камалова Наиля Харрасовна — заместитель директора «Татаркино» с 1978 по 2010 год.

Раис Садриев: «За тридцать лет кино выросло из плёнки до цифры»

Я пришёл в «Татаркино» в тяжёлое время, в 1997 году. Это был период, когда все отрасли экономики, в том числе киноинду­стрия, перестраивались на новый лад. Предстояло решать проблемы финансирования, выплаты заработной платы, многие другие.

Раис Мухаметович Садриев показывает бесценную коллекцию из четырнадцати тысяч снятых на киноплёнку фильмов, которые хранятся в архиве «Татаркино».

У меня был большой опыт работы в партийных органах, поэтому мне предложили стать директором государственного предприятия «Татаркиновидеопрокат», наладить его работу.

Тогда существовали районные киносети, и надо было обеспечить их кинофильмами.

До 1991 года киносети существовали при исполнительных комитетах районов, и почти в каждом из них были киноустановки. Если говорить точнее, то около пятидесяти клубов были оборудованы киноаппаратными комнатами, а в районных центрах фильмы показывали в кинотеатрах.

Когда развалился Советский Союз, вся киносеть пришла в упадок. С первого дня работы я объездил все районы, чтобы встретиться с главами администраций и объединить наши усилия по восстановлению киносети. Самым верным решением было перевести районные киносети в юридический статус государственных учреждений, что позволило потом обеспечить их должным финансированием.

Потребовалось три года, чтобы в каждом районе Татарстана жители могли смотреть кино на большом экране в кинотеатрах, клубах и кинозалах Дворцов культуры. В 2000 году появилось видео, которое позволило охватить большую часть сельского населения.

100-летний юбилей Галии Мавлеевны Галимовой в кругу родных. 

Но со временем количество зрителей пошло на спад. Сказались недостаток финансирования на покупку прав для проката фильмов, слабый, а иногда и откровенно низкосортный репертуар, приватизация кинотеатров: в частных руках они оказались в Лениногорске, Бугульме, Чистополе, Казани...

Однако кинодеятельность в респуб­лике развивалась отнюдь не стихийно. Ежегодно на больших совещаниях обсуждали нашу работу, каждый квартал на всероссийских кинорынках покупали новые фильмы, получалось примерно сто кинолент в год. Председатель Госкино Рес­публики Татарстан Зуфар Бухараев всегда лично участвовал в отборе и покупке фильмов.

В 2006–2007 годах настал переломный момент — на смену «плёночному» кино пришло DVD. Это означало полное обновление всего оборудования, увольнение целого коллектива киномехаников, совершенно иной подход к работе. Кинопередвижки стали обычным делом: выездные бригады загружали в машину видеоаппаратуру, мобильные экраны и отправлялись показывать кино во все точки республики. Кино стало доступно не только в клубах, но и в школах, музеях, на предприятиях, на улицах...

Но вот прошло каких-то пять лет — и уже появилось цифровое кино. На наших глазах фильмы, которые много десятков лет снимались на плёнку и распространялись в больших бобинах, теперь хранятся в маленьких коробочках — хардах.

Правда, получив заветную коробочку, вы не сможете немедленно посмотреть фильм. Нужен цифровой ключ, который все прокатчики получают накануне первого дня просмотра. И по окончании проката (обычно это три-пять недель) ключ автоматически отключается. То есть, если фильм, снятый на плёнку, можно хранить и пересматривать когда угодно, у цифрового фильма «жизнь по запросу», и он возвращается к своему хозяину.

Сейчас мы работаем в двух форматах: DVD (в основном для зрителя в сёлах, где стоит видеопроекционное оборудование) и цифровой формат DCP (для больших модернизированных кинотеатров). В среднем цена одного фильма в формате DVD на кинорынке тридцать тысяч рублей, а в цифровом — от восьмидесяти до ста пятидесяти тысяч.

Рекламный щит к фильмам. Казань. 1960-е

В республике сейчас двадцать пять государственных кинозалов, в Казани их два — это кинотеатр «Мир» и зал во Дворце культуры имени Ленина. (Для сравнения: в Казани десять частных кинотеатров, в рес­публике — двадцать четыре.) Несмотря на то, что в коммерческих кинотеатрах сервис значительно лучше — там есть кафе, работают несколько залов,— потребность в муниципальных (государственных) кинозалах остаётся высокой. В районах тоже хотят видеть мировые премьеры, проводить свободное время за просмотром кино не дома, а в кинотеатре. И это подтверждается цифрами — в киносети «Татаркино» ежегодно смотрят фильмы триста тысяч зрителей.

Сейчас репертуар обширный, фильмов производится много и есть из чего выбрать. Но Министерство культуры поставило перед нами задачу показывать фильмы и с социально значимой тематикой — художественные и документальные, а также фильмы татарстанских режиссёров. И такие татарстанские киноленты, как «Мулла», «Инсаф», «Байгал», зрители встретили с большим интересом. Удачным оказался проект «Кино плюс театр». В прошлом году спектакли Камаловского ­театра были записаны и продемонстрированы в районах и кинотеатре «Мир».

За последние десятилетия «Татаркино» сделало очень много. Однако до сих пор в сельской местности Высокогорского, Сабинского, Тукаевского, Нижнекамского и Альметьевского районов республики нет государственной киносети. А это значит, впереди ещё много работы.

Садриев Раис Мухаметович — заместитель директора по кинопрокату и кинопоказу ­«Татаркино».

Галия Галимова: «Киноафиши рисовала, надев варежки...»

Галия Мавлеевна Галимова — ровесница нашей республики! 18 января ей исполнилось 100 лет. Вся трудовая жизнь этой замечательной женщины была посвящена татарстанскому кинопрокату.

Моя мама была из обычной крестьянской семьи. Рано потеряла родителей и воспитывалась у родного дяди. Папа тоже был круглым сиротой, рос в татарской деревне и работал пастухом.

Но правильно говорят, если в человеке от природы заложены талант, целеустремлённость и внутренняя сила, он всего может добиться.

Будучи совсем юной девушкой, мама рисовала мелом на небольших кусочках ткани и потом вышивала по этим рисункам. Вскоре начала шить и вышивать рубашки, которые ей стали заказывать местные жители.

А отец был из тех, о ком говорят: сделал себя сам. После революции он во что бы то ни стало решил стать юристом. Самостоятельно выучил русский язык, поступил в Казанский юридический институт и многие годы работал прокурором в разных городах Татарстана.

Мне было три-пять лет, когда я обратила внимание на творчество отца. Ко всем государственным праздникам он делал плакаты и раздавал соседям, которые вывешивали их на домах или воротах. Обычно использовал для этого красную ткань, на которую наклеивал буквы, вырезанные из белой бумаги.

Уверена, что именно от родителей у меня творческие задатки.

После окончания школы я поступила в типографскую школу, но спустя два года судьба привела меня в художественное училище. Это было самое счастливое и весёлое время. Мы, студенты, вместе с преподавателями на целый месяц выезжали на пленэр, рисовали Волгу, рассветы и закаты, леса и холмы.

Эти дни помнятся по‑осо­бому, потому что потом была ­война...

Однажды утром я, как обычно, пришла на занятия в училище и увидела, что все мои одногруппники столпились около одного из ребят. В руках у него был журнал, на обложке фотография Молотова (Вяче­слав Михайлович Молотов — народный комиссар, министр иностранных дел СССР в 1939–1949, 1953–1956 годах.— Ред.), и все полушёпотом произносили «договор с Германией», «война»...

Вскоре жизнь для всех нас изменилась в один день... Многих наших ребят забрали на фронт, кто-то ушёл добровольцем, училище распустили.

Меня пригласили работать в цех декораций Татарского академического театра. В то время в одном здании на улице Горького (сейчас в этом здании Татарский театр драмы и комедии имени Карима Тинчурина.— Ред.) располагались сразу три ­театра. Работали они посменно. Коллективы были небольшими, потому что многих артистов, режиссёров, художников забрали на фронт. Почти сразу после начала войны стали приходить печальные вести — «погиб», «пропал без вести»...

В театре я часами грунтовала огромные задники — холсты, на которых рисовались картины для задней части сцены. Труд был очень тяжёлый, но я так ни разу и не получила свою зарплату.

Стала искать новую работу и оказалась в кинотеатре «Татарстан».

В военные годы зимой общественные помещения в Казани не отапливались, повсюду гулял холод. Так было и в кинотеатре. Мне пришлось осваивать новую профессию — рисовать рекламные щиты, плакаты, афиши — и всё это в пальто, варежках, продрогшей насквозь.

С годами пришёл опыт, и сейчас уже не вспомнить и не сосчитать, сколько рекламных щитов я нарисовала. А если открыть трудовую книжку, то по ней можно узнать названия многих казанских кинотеатров: «Родина», «Электра», «Чаткы» (кинотеатр имени Тукая), «Восток», «Вузовец», «Комсомолец».

Моя профессия позволила мне познакомиться со многими интересными людьми. Довелось увидеть Мусу Джалиля, познакомиться с его первой женой Раузой.

Несмотря на все трудности, я благодарна судьбе, что большую часть своей жизни отдала такому прекрасному виду искусства, как кино.

В 1924 году в Татарской республике на основании постановления Наркомата просвещения ТАССР было сформировано кинематографическое объединение (Таткино). Позже, в 1927 году, его функции были переданы Татарскому управлению зрелищными предприятиями. Через год оно было реорганизовано в Татарское отделение «Востоккино», а 1 апреля 1932 года на базе производственной мастерской татарского отделения «Востоккино» в Казани организовано Татарское отделение «Союзкино­хроники».