Возвращайся, сделав круг!

На подъездной дороге привычно шуршит галька под колёсами… Выскочить из машины, поворчать, перебирая толстую связку ключей, и найти нужный, распахнуть калитку, суетливо подбежать к воротам, распахнуть их и, показывая руками «Сюда, правее, вот!», поставить машину на её законное место.

Ура! Мы приехали!

Теперь можно неспешно открывать старый дом, поглаживая деревянные доски с облупившейся краской: «Соскучился без нас за зиму, да?»

Внутри — слегка затхлый запах пыли и времени, накрытая «от мышек» тканью мебель, старые толстые журналы и весёлые книжки с цветными обложками, побеленная печка, разномастная посуда в буфете, нагретые солнцем белые ставни и огромный круглый стол на веранде.

Дача, моя дача!

Этот участок в 70-х годах прошлого века дали ещё моей прабабушке, ветерану ВОВ и прекрасному казанскому педиатру, взамен «старой дачи». Предыдущее место понравилось представителям советской верхушки, и моих родных, с их хилым скарбом, выселили сюда. Дедушка рассказывал, что когда они приехали на новый участок, это было просто огромное, заросшее сорняками поле посреди леса.

— Вадя, это какой-то кошмар… — сказала прабабушка моему деду и заплакала.

Моя мама, Вера Гурьянова, играет в любительском спектакле на даче. 1972

Но вскоре на участке закипела работа. Активный и молодой тогда дед Вадим сумел достать материалы (а в советское время всё надо было именно доставать) и нашёл рабочих. И вот уже появился бревенчатый остов дома, вот уже вставляют окна, красят рамы, обивают стены декоративной доской. Рядом развёрнута полевая кухня: в огромной армейской палатке на газовых горелках в шесть рук женщины готовят еду работающим мужчинам, а рядом, закусив губу от усилия, моя маленькая мама строит свой собственный домик из палок и дощечек.

Моя бабушка, Лилия Васильевна Печникова. 1985

Дача была построена и стала местом притяжения всей семьи.

Отъезд и сборы на лето во времена моего детства были грандиозным действом. Многочисленные вещи, книги и продукты собирались в мешки, котомки, пакеты, сумки, которые в суматохе грузились на старенькую пузатую «Волгу», куда с трудом, но помещалось всё семейство. Наша аристократичная колли впадала в истерику от суматохи, потому что все члены семьи перемещались непонятными зигзагами, пытаясь захватить с собой самое ценное. В машину постоянно добавлялись новые вещи, и при этом на самой даче всегда обнаруживалось, что забыто что-то особо важное, например, мои учебники или аптечка. В тесном салоне пахло валокордином и слышались истерические завывания кота, подлаивание собаки и вопли детей. И вот, переполненная и просевшая, «Волга» с трудом выезжала из ворот городского дома и отправилась в путь.

На даче нас с сестрой ждал целый мир. Можно было кататься на качелях, взмывая вверх и падая вниз, можно было купаться «до синих губ» и нежиться на горячем песке, можно тихонечко удрать от зорких глаз нашей бабушки и сгонять на игровую площадку какой-нибудь турбазы, получив вечером партию укоризненных ахов и охов. Утром можно слушать звонкое пение птичек и наблюдать, как в кустах крыжовника растут маленькие птенчики, а вечером обязательно угостить пришедшего в гости ежа молоком. Можно печь вкуснейшие заливные пироги и варить варенье, обливаясь соком, можно смеяться до икоты, играть в карты или, забравшись на чердак, с упоением читать книги о храбрых пиратах и великих путешественниках.

Сегодня, лениво покачиваясь в гамаке, я смотрю, как, вооружившись палкой, мой семилетний сын бежит сражаться с сорняками, ой, с космическими пришельцами, и понимаю, что жизнь опять совершила свой круг. И снова на даче слышатся восторженные крики на качелях и топот ног по чердачку, снова вечером выставляется обязательное блюдце молока для колючего гостя. Всё так, как должно быть! Спасибо тебе, дача!

Цветные фото Гульнары САГИЕВОЙ