Больше никогда

Свои медали отец не носил. В День Победы он надевал по две медали на меня и брата, и мы отправлялись во двор - хвастаться. Мы ходили гордые, и все нам завидовали.

Однажды одну медаль мы потеряли в песочнице.

Отец сказал:

- Ищите.

Мы копались-копались в песке, но медаль так и не нашли.

На фронте отец был старшиной, командиром артиллерийского расчёта.

После второго ранения и госпиталя он опять вернулся в свою часть. Прежний командир погиб. Прислали нового - молоденького лейтенанта после краткосрочных курсов. Был он с большим самомнением. Требовал, чтобы все подчинялись его командам.

Тяжёлая артиллерия находилась в отдалении от передовой. Снаряды огромных дальнобойных пушек летели на несколько километров.

И налёты фашистской авиации были очень жестокими.

На новом месте отец велел своему расчёту окопаться. Отец относился к людям очень уважительно, он ценил человеческую жизнь.

Соседние расчёты увидели, что у Миныча окапываются, и тоже стали рыть окопы.

Новый командир заметил это и спросил:

- Кто дал команду?

Ему указали на отца.

Лейтенант пошёл выяснять отношения:

- Кто командир - я или ты?!

И потребовал впредь без своей команды ничего не предпринимать.

Не успел отойти - налетела авиация, началась бомбёжка.

Отец толкнул лейтенанта в окоп и упал на него. Только голову закрыл руками. И отца сильно задело осколками.

Когда бомбёжка закончилась, лейтенант стал звать:

- Миныч, вставай! Улетели фашисты.

А отец не встаёт. Из руки и спины кровь хлещет.

Подбежали солдаты, подняли его. Сознание он не потерял, но сам встать не мог и говорить не мог. Командир был весь в его крови.

Санитары положили отца на носилки лицом вниз, потому что спина была разворочена.

Всю дорогу до машины лейтенант шёл рядом с носилками, держал отца за руку и просил прощения.

Когда отец после госпиталя вернулся в часть (а он всегда возвращался в свою часть), того лейтенанта уже не было - убили.

У отца были раздроблены кости и порваны сухожилия правой руки. А на спине - страшная рана.

Для отца война закончилась в 1944 году под Варшавой.

С моих лет двух меня и брата отец водил в 3-ю баню. Тогда фронтовиков было много. Удивить их ранами было трудно. Но когда мужики видели искалеченное тело моего отца, тут же освобождали лавку и место под душем.

Когда моего брата (он занимался борьбой) провожали в армию, он после застолья предложил отцу побороться. Отец поставил на стол правую искалеченную руку. Так мы вдвоём с братом не смогли отца побороть. А он только смеялся.

После войны отец работал опером, позже охранял военные склады на Большой Красной, был дворником.

Про войну отец рассказывать не любил. Ему было тяжело вспоминать.

Один раз мне удалось уговорить его рассказать про войну.

Он собрался бриться. У него было хорошее настроение, и я решил этим воспользоваться.

Отец поставил локти на стол, закрыл лицо ладонями и долго молчал.

А потом рассказал про конфликт с лейтенантом и своё ранение.

Я уже хотел спросить про его медаль «За оборону Сталинграда». Но отец скрипнул зубами:

- Иди, сынку, погуляй.

А сам так и остался сидеть, закрыв лицо ладонями.

Я уже стоял в дверях, когда он сказал:

- Больше никогда не проси меня рассказать о войне.

И я больше не просил.