Дар аксёновской магии

Журнал "Казань", № 8, 2012

Виктор Николаевич Тростников - физик, математик, религиозный философ. Преподавал высшую математику в вузах Москвы и Ленинграда.

С Василием Аксёновым познакомился и подружился во время подготовки альманаха «Метрополь». В 1980-м за участие в «Метрополе» был уволен с работы. Переквалифицировался в сторожа, чернорабочего, каменщика, прораба. Продолжал печататься в самиздате и за рубежом. В начале девяностых гостил у Аксёновых в Вашингтоне.

Эссе В. Н. Тростникова о В. П. Аксёнове написано специально для выставки в Доме русского зарубежья имени Александра Солженицына.

Неправда, что большое видится только на расстоянии. Два больших достоинства Василия Аксёнова особенно ярко открывали себя окружающим именно при его жизни; сейчас они как раз забываются. Одно из них было внешним, другое внутренним. В юбилейный год хочется о них вспомнить.

Внешнее достоинство Аксёнова я охарактеризовал бы словом «аристократизм», понимаемом в самом высоком смысле. Неизвестно, откуда он взялся у сына далеко не аристократичных родителей, выросшего в блатной среде Колымы, но он присутствовал в нём в такой мере, какая украсила бы потомка Рюриковичей. В нём не было и капли высокомерия, он с каждым говорил как с равным, но каждый ощущал в нём нечто такое, что совершенно исключало запанибратское с ним общение. Возможно, причиной здесь было то, что он очень мягко вёл разговор, сразу поднимая его на философский уровень, находя в любой заурядности что-то интересное, из-за чего собеседник невольно проникался к нему уважением.

Внутренним достоинством Василия Аксёнова был, конечно, его писательский талант. Как профессионал, я могу свидетельствовать, что он был прозаиком от Бога, обладающим тем, чему не научат ни в каких литинститутах,- способностью придумать такое сочетание слов, при прочтении которого в душе возникает нечто далеко выходящее за рамки смысла этих слов - что-то родное, когда-то близкое, а теперь ушедшее. Это некая магия, и дар такой магии даётся единицам, которые и есть настоящие писатели. На мой взгляд, аксёновский магизм сильнее всего ощущается в небольшой повести «В поисках жанра». Литературоведы как-то не обратили на неё внимания, а это подлинный шедевр.

Не могут литературоведы разгадать и тот парадокс, относящийся к Аксёнову, что всё своё настоящее он написал в советскую эпоху, когда кругом царила марксистско-ленинская ложь, и ничего настоящего, вроде бы, не могло быть опубликовано. Уехав в Америку и освободившись от партийной цензуры, Аксёнов ничего талантливого уже не написал. Что с ним там произошло - это с его аналитическим умом лучше всего объяснил бы он сам, но теперь об этом его уже не спросишь.

Музей Дома русского зарубежья. Фото из коллекции В. П. Аксёнова