Голос актёра Абжалилова, вальс Яхина под сенью деревьев…

В 2014 году я вернулся из Питера в Казань и оказался вовлечён в написание очередного гида. С московским фотографом мы обошли множество локаций, от Раифского монастыря до улицы Баумана, и, наконец, попали на Ново-Татарское кладбище. Это место оказалось для меня наиболее духоподъёмным. О каждом известном человеке, покоящемся здесь, в памяти всплывало хотя бы несколько слов. Внезапно в этом тихом пространстве меня охватила невероятная гордость от того, насколько богаты татарская история и культура.

Гостинка, больница, Волга...

Надо сказать, что само название «Ново-Татарское кладбище» относит его к одноимённой слободе. Хотя можно транслировать его и так: оно татарское — и оно новое. Вообще, так его тоже именовали — Новое кладбище, потому что до него были и другие. А это называли ещё Кладбищем между двух слобод (Ике бистә арасы зиярәте).

В Старо-Татарской слободе, как писал ещё сам Шигабутдин Марджани, хоронили на территории, где позже работал Сенной базар — сейчас это район Московской, Камала, Столбова и Парижской Коммуны. Ещё одно находилось в районе улиц Татарстан, Гаспринского и Тинчурина, о чём до сноса в брежневскую эпоху напоминала стоявшая там Казаковская мечеть на углу Заводской и Татарстан. Находили захоронения в районе улицы Шарифа Камала, рядом с Пятой больницей. В 1906 году здесь возвели 17-ю мечеть, деревянную, но теперь от всего этого ничего не сохранилось, кроме воспоминаний.

Вероятно, есть и захоронения у мечети Иске-Таш, где, по легенде, покоятся павшие в 1552 году защитники Казани.

Безусловно, требует меморализации и кладбище Пороховой слободы, которое расположено прямо на Восстания. Многие проезжающие в сторону Лебяжьего автомобилисты и не подозревают, что совсем рядом от них находятся могилы. И, конечно, необходимо законсервировать кладбище Бишбалты, которое подтапливается весной, а по самой территории давно пора положить помосты, ибо вся его земля — это прах усопших.

Двадцать один гектар воспоминаний

«Если бы Аллах [сразу] наказывал людей за их прегрешения, то ничего живого на земле не осталось бы! Однако же откладывает Он всё на определённый срок. Ко­гда тот срок наступает, то никто не в силах перенести его ни вперёд, ни назад [ни ускорить, ни отсрочить]» (Св. Коран, 16:61).

Кладбище в Ново-Татарской слободе, занимающее сейчас площадь в 21 гектар, появилось в конце XVIII века. Нынешний его вход достойно оформили к Универсиаде. Раньше же на кладбище попадали через улицу Мазита Гафури, где преградой теперь стоит завод «Точмаш» — хотя есть способы открыть доступ отсюда, не мешая работе предприятия.

Экскурсий можно сотворить множество. Во-первых, общую, по самым известным именам. Во‑вторых, посвящённую эпиграфике. Третья, самая большая группа — экскурсии тематические.

Купеческая Казань: здесь похоронены братья Юнусовы, чей дом и лавка до сих пор стоят на Московской (да и мечеть Марджани называли Юнусовской), многочисленные Апанаевы (их дом на Юнусовской площади знаком каждому казанцу), построившие мечеть Иске-Таш Утямышевы, а также Бурнаевы, Галикеевы, Субаевы, Галеевы. К слову, руководитель НИИ «Прометей» Булат Галеев — внук брата имама Галимджана Баруди, реформатора и муфтия, который также похоронен здесь. Попечителем кладбища был Мухамеджан Галеев, при этом документально подтверждено, что промышленник Вараксин (винокур, здание его завода сохранилось на Спартаковской напротив Баскет-холла) помогал ему с установкой каменного ограждения.

Отсюда ещё одна тема — знаменитые богословы. Находящаяся неподалёку от старых ворот на кладбище Розовая (Алая) мечеть с медресе имени 1000-летия принятия Ислама ведёт активную работу по переписи могил мулл. Хотя список надо начинать с историка и теолога Шигабутдина Марджани, здесь покоится не только он, но и его многочисленная семья.

Третья тема — писательская Казань. Это не только Габдулла Тукай. Это Фатых Амирхан, Каюм Насыри, Абдурахман Абсалямов, Тази Гиззат, Аяз Гилязов, Амирхан Еники, Туфан Миннуллин, Кави Наджми, Хасан Туфан, Ильдар Юзеев, Фанис Яруллин, Гумер Баширов, Равиль Бухараев, Гульшат Зайнашева, Сибгат Хаким.

Внушителен список похороненных здесь служителей театра, начиная с основателя первой татарской труппы «Сайяр» Габдуллы Кариева: Усман Альмеев, Халил Абжалилов, Шаукат Биктемиров, Галия Кайбицкая, Марсель Салимжанов, Сахибджамал Гиззатуллина-Волжская, Зайни Султан, Хафиз Шамсутдинов, Захида Тинчурина, Фатыма Ильская, Хаким Салимжанов, Гульсум Болгарская.

А музыка? Рашид Вагапов, Ильхам Шакиров, Альфия Авзалова, Сара Садыкова, Салих Сайдашев, Хания Фархи, Джаудат Файзи, Рустем Яхин…

Статусное кладбище

Материала для экскурсии достаточно: Институт истории имени Марджани под руководством Айдара Ногманова, заведующего отделом историко-культурного наследия народов РТ, провёл большое исследование кладбища.  В частности, здесь выявлено около 1600 арабографических памятников с 1813 по 1930 год, целых и отдельных фрагментов. И если в вышедшем в 1993 году «Своде памятников истории и культуры Республики Татарстан» перечень исторических лиц, захороненных на Ново-Татарском кладбище, составляет более 100 фамилий, то теперь этот реестр может увеличиться минимум до 700. Одна из  целей — придать Ново-Татарскому кладбищу статус комплексного объекта культурного наследия — ансамбля.

Необходимо увековечить и утраченные могилы. Каменные ставили люди богатые, бедных же хоронили под деревянными, так что исторических слоёв в этом плане здесь несколько. Бывают и более трагические случаи. Как не упомянуть писателя Гали Рахима: его, умершего от холода и голода, хоронили тайно, а деревянную доску жители соседних домов пустили на дрова. Но место захоронения известно…

Слово и тишина

Необходимо будет рассказать и про обряды погребения, к тому же они достаточно простые. Перед смертью уходящий из земного мира должен произнести шахаду: «Свидетельствую, что нет иного Бога, кроме Аллаха, и ещё свидетельствую, что Мухаммед — посланник Аллаха». Находящийся рядом с ним может сделать это за умирающего. Считается, что в эти последние минуты шайтан может овладеть человеком, поэтому проводить его в последний путь надо ответственно. Тело покойника омывают (могут это делать как обученные люди, так и родственники), заворачивают в сафан, разбираются с долгами (считается, что душа до этого времени терзается в аду), читают погребальную молитву и на носилках несут на кладбище. В городах для этого используются автомобили, однако в деревнях до сих пор мужчины, сменяя друг друга, несут тело. У татар тело кладут в могилу с углублением в сторону священной Каабы в Мекке. Проведение обедов на третий, седьмой и далее день — это уже народные традиции, которые, впрочем, муллы не запрещают.

Похороны у татар в советское время проходили по исламским канонам. Правительство, которое пыталось создать им альтернативу, не смогло перебороть традиции. Хотя сейчас мусульманские обряды и соседствуют со светскими. Это касается и рождения человека, и свадьбы — всё это часть татарской идентичности. Да, несли покойника в гробу, но хоронили уже без. Обязательную паузу между смертью и погребением сократили до 24 часов (интересно, что в Финляндии этот период до сих пор составляет три дня, и местные татары его придерживаются, хотя по шариату хоронить надо в течение суток).

В советские времена именно на кладбищах, несмотря на то, что шариат это запрещает (человек может молиться в сторону могильных камней, что недопустимо), проходили коллективные намазы — как единственная возможность делать это публично.

Как не вспомнить похороны Фариды Забировой, архитектора-реставратора, председателя Татарстанского республиканского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры — җеназа намаз читали во дворе мечети Марджани, в восстановление которой она вложила немало сил.

Похоронили её на Ново-Татарском кладбище.

Это место обязательно должно стать пространством для экскурсионных прогулок, как и Арское кладбище. В надписях, которые порой дублируются арабицей и кириллицей, там, где соседствуют арабские и римские буквы, где старые памятники русифицируются, объединяются красная звезда и полумесяц, где появляются фотографии на мусульманских надгробиях, а некоторые могилы обретают памятники, — там живёт история.

Впрочем, любую экскурсию я рекомендовал бы начинать с могилы Миркасыйма Усманова — она находится в самом начале нового входа. Один из основоположников татарской археографии также запомнится как человек, обосновавший тысячелетний возраст Казани. Отдельно я бы рассказал об открывшей в начале XX века школу для девушек Фатихе ­Аитовой (от этих зданий не осталось и следа — к примеру, на улице Татарстан долгое время стоял киоск шаурмы). А ведь ещё есть учёные и общественные деятели: химик Гильм Камай, языковед Хади Максуди, учёный в области механики. ­Художники во главе с Баки Урманче... Герои Советского Союза...

Как может выглядеть такая экскурсия? Это явно не многолюдная праздная толпа, снимающая на телефон и обвешанная лишними деталями одежды. Мне близка идея аудиогида — с фотографиями могил для ориентировки, фотографиями героев, информацией о них (в текстовом и аудио-формате), а также, к примеру, дополнительный материал. До мурашек пробирает мысль, что можно послушать голос актёра Абжалилова или вальс Яхина под сенью деревьев. Вероятно, когда-нибудь и Ново‑Татарская слобода станет объектом интереса туристов — и тогда кладбище превратится, как минимум, в часть увлекательного маршрута о жизни татар XIX–XX веков.