"Имею честь объявить готовность быть на поле брани" Казанский университет в Первой мировой войне

Журнал "Казвнь", № 7, 2014

На протяжении двухвековой истории Казанский университет не раз вставал на защиту Отечества в грозный для него час.

В 1812 году в связи с нашествием на страну полчищ Наполеона многие воспитанники университета подали прошения о готовности участвовать в боевых действиях против врага.

В ответ на высочайший Манифест 6 июля о созыве всенародного ополчения для защиты государства студенты Данков, Ярцов, Климов и Андреев в коллективном прошении попросили переименовать их из студентов в кадеты, «чтобы приготовить себя к воинским познаниям и встать на защиту Отечества».

Адъюнкт П. Кондырев в заявлении в Совет Императорского Казанского университета написал: «Внимая воззванию Государя Императора к верным сынам Отечества о восстании против врага нашего и желая, по долгу своему, не щадя живота, содействовать благу общему,- имею честь объявить готовность быть ныне на поле брани».

Добровольцами на войну ушли первые студенты основанного в 1804 году университета братья Александр, Иван и Николай Панаевы.

Не остался университет в стороне и от общенародного бедствия - русско‑японской войны. 11 июня 1904 года под руководством профессора Михаила Фёдоровича Кандаратского на Дальний Восток был направлен санитарный отряд из пятнадцати сотрудников и студентов медицинского факультета. Под эгидой университета более полутора лет действовал на фронте госпиталь, между Харбином и Мукденом курсировал санитарный поезд, через главный перевязочный пункт, устроенный в Мукдене, прошли тысячи раненных воинов.

С началом Первой мировой войны в августе 1914 года Совет университета в обращении к императору выразил готовность «вместе со своей родной страной принести всякие жертвы на благо Отечества в его защите и борьбе за правое дело». Совет предоставлял военному ведомству помещения университетских клиник, типографии, зоологического музея и в случае надобности все помещения университета. Члены Совета единодушно решили ежемесячно отчислять «сколько каждый может» от своего содержания на нужды фронта, в фонд обороны страны.

Университетский комитет Красного Креста, которым руководил профессор Дмитрий Иванович Дубяго, уже в первые месяцы войны открыл госпитали, устроенные в клиниках университета, в главном здании был открыт лазарет на семьдесят пять человек, при гинекологической клинике организовано отделение на двадцать человек на средства профессора Викторина Сергеевича Груздева.

14 сентября был открыт центральный лазарет, куда поступали тяжелораненые. Операции проводил профессор Виктор Леонидович Боголюбов - главный врач госпиталей Союза городов и главный хирург общины Красного Креста в Казани.

Лучшие профессора и приват-доценты медицинского факультета самоотверженно работали на фронте и в тылу, спасая жизни раненых солдат Российской армии, читали лекции на курсах по подготовке медиков для госпиталей и лазаретов.

На двухмесячных курсах сестер милосердия, на курсах по подготовке персонала по уходу за больными и ранеными преподавали Виктор Леонидович Боголюбов, Семён Семёнович Зимницкий, Александр Васильевич Вишневский и другие профессора. За первый год университет подготовил двести шестьдесят сестер милосердия, сто семьдесят из них после окончания отправились в действующую армию.

Огромную помощь пребывавшим с фронта раненым, а также беженцам из западных районов страны оказывала добровольная санитарная дружина студентов. Преданные делу милосердия, они встречали поезда с больными и ранеными, доставляли их в лечебные заведения. По инициативе студентов был организован сбор средств для солдат-фронтовиков. В университете и других учебных заведениях Казани установили кружки для сбора пожертвований.

17 декабря 1915 года студенты Ерофеев и Столов выехали на фронт в ставку Верховного Главнокомандующего с вещами и рождественскими подарками для армии, приобретёнными на деньги, собранные в университете. Больше всех собрали студенты.

В октябре 1914 года в Казани прошла торжественная манифестация студентов по случаю предстоящего призыва их к исполнению воинской повинности. Несколько тысяч студентов с портретом императора, флагами и пением гимна прошагали по улицам города. Подойдя к дворцу губернатора, они попросили его передать императору и правительствам союзных государств, что казанские студенты, воодушевлённые общим стремлением всего русского студенчества, готовы пожертвовать жизнью для защиты Родины.

Телеграммой министра императорского двора император поблагодарил студентов университета и других вузов Казани за выраженные ими чувства. Получены были и благодарственные телеграммы от правительств союзных держав. В феврале 1915 года на имя ректора Дормидонтова пришла телеграмма от Верховного Главнокомандующего Великого князя Николая Николаевича в ответ на избрание его Почётным Членом Императорского Казанского университета: «Горжусь честью быть носителем сего почётного звания, которое навсегда будет для меня памятью об отрадной нравственной связи, установившейся между высшим рассадником науки и нашей геройскою армиею. Генерал Адъюнкт Николай».

Более ста преподавателей и сотрудников, студентов и выпускников медицинского факультета были призваны на военную службу в Российскую армию. Среди них Алексей Дмитриевич Сперанский, Борис Иннокентьевич Лаврентьев, Павел Феликсович Здродовский, Константин Михайлович Быков, Андрей Фёдорович Агафонов, Валериан Владимирович Милославский и другие известные учёные.

Храбро сражались на фронте студент истфилфака Г. Т. Титов, выпускник физмата И. Г. Бейлин, награждённый двумя Георгиевскими крестами, ушли добровольцами на фронт студент пятого курса медфака П. Г. Петерсон, студент юридического факультета Д. К. Попов. В бою с австрийскими войсками погиб выпускник физмата А. Ф. Нагевич. Имена павших в бою были занесены на Доску, установленную в Актовом зале.

О жестоких боях, которая вела наша армия, защищая страну, о настроении солдат рассказывают фронтовые письма. Вот строки из письма жителя Тетюшского уезда, имя которого осталось неизвестным.

«Мои товарищи, с которыми поехал на войну, очень немногие остались в строю, много было ранено, но ещё больше убито. Фуражка моя и шинель были прострелены, но сам как‑то ещё остался жив. В жарких боях я был в 7‑ми, а мелкие перестрелки я уже и не старался считать. Что такое настоящий бой, я думаю, Вы можете знать по газетам. Но всё‑таки я Вам коротенько опишу первый бой.

Поехали мы из Москвы 25 июля. Шумные московские манифестации, торжественные проводы, встречи на каждой станции с громкими криками «Ура» настроили нас в высшей степени героически. Ехали мы, надо сказать, весело: песни, смех и шутки не переставали в вагонах. Остановились в одной деревне. Здесь уже мы слышали орудийные выстрелы, как отдалённые раскаты грома. От этой деревни стали двигаться к границе. Австрийцы уже были на нашей земле. Шли с ночи, и прошли 35 вёрст с двухпудовым снаряжением. Все ждали с нетерпением отдыха, но не пришлось в этот день нам отдохнуть, а многие остались там отдыхать навеки.

Дали нам наскоро пообедать… Многие для восстановления сил и поднятия духа пропустили по малой… Начались опять смех, песни, шутки, хотя все знали, что через 2 часа придётся некоторым умереть. Но все хотят жить и все мысли о смерти гонят, как надоедливую муху, смехом и шутками.

В 12 часов скомандовали «В ружьё». Роты построились. Командиры рот всем объяснили, что противник укрепился в окопах, а нам приказано его выбить. Пошли… Обнажились солдатские головы… всяк спешит осенить себя крестом, может быть в последний раз. Не слышно смеху и шуток, каждый ушёл в себя, у каждого своя дума. Вспоминается дом, семья, родина и всё, связанное с этим. Идут медленными и нерешительными шагами. Вдруг все лежат, гробовая тишина. Что случилось, кто командовал «ложись!»? Это прилетел подарочек в чемодане от австрийцев, двенадцатидюймовый снаряд…

Но первый снаряд австрийцев упал далеко сзади нас. Не заставил себя ждать и другой, а потом третий. И пошло. Наша артиллерия тоже не молчала… Снаряды свистели над нами… в это время мы подымались на небольшое возвышение. Наконец пришли на самый верх. На самой опушке леса засели австрийцы. Едва мы поднялись на вершину, австрийцы нас заметили и открыли стрельбу. Нам пришлось бежать 2 версты по открытому полю под градом пуль и снарядов. Ни один снаряд при таком близком расстоянии не пропадал даром. Смотришь, тот без ноги умирает, этот стонет с вырванной спиной, а здесь что‑то уже и не похоже, что это был человек. Убито и ранено было из 250 человек - 60 чел. и все три офицера. Пишу я про первый бой потому, что он первый, а первые ощущения сильнее последующих…».

Для фронта работали и учёные университета.

Уже в первые дни войны на фронте стало недоставать лекарств, прежде всего аспирина и других салициловых препаратов. Их производство сумел наладить на казанском заводе братьев Крестовниковых Александр Ерминингельдович Арбузов. Очень трудная технологическая задача была блестяще решена на основе отечественного сырья. В лучшую пору своей работы фенолосалициловый завод выпускал до шестнадцати килограммов аспирина в сутки. Большая его часть немедленно пересылалась на фронт.

Летом 1915 года противник применил удушливые газы. В университете со­здали комиссию по изысканию способов применения удушливых газов и борьбы с ними. В неё вошли профессора Богородский, Флавицкий, Гольдгаммер, Самойлов, Арбузов, Остряков и другие учёные. Под руководством Алексея Яковлевича Богородского, члена Казанского военно-промышленного комитета, в его лабораториях проводились исследования поглотителей для противогазовых растворов.

Из-за прекращения торговли с Германией в Россию перестала поступать фарфоровая посуда для химических лабораторий. Профессор Богородский попросил Совет университета ходатайствовать об исполнении заказов университета Императорским фарфоровым заводом в Петрограде. Не дождавшись ответа и не желая делать перерыв в работе, Алексей Яковлевич сам поехал на фарфоровые заводы в Московскую, Новгородскую и Петроградскую губернии.

Стремление помочь фронту было всеобщим.

***

Писарева Стелла Владимировна - директор музея истории Казанского университета.