Слово в защиту неслухов

1960

Три эпохи детского городского досуга и конец истории детской городской субкультуры

Поделюсь размышлениями о трёх эпохах детского городского досуга, которые прошли в Казани на моих глазах, когда я сам был мальчишкой, когда стал родителем и когда — дедушкой.
К первой эпохе отношу, конечно, и всю детскую городскую субкультуру прошлых веков, хотя я описал только конец этой эпохи, который застал именно в детском возрасте.
Места обитания детей и светлые радости детства — важная тема. Детские парки теперь превратились в места острых ощущений: монстры в потёмках, закладывающий уши звук, сверкание неоновых вспышек и пронизывающие лазерные лучи. Вспоминаю совсем другое — хорошее.

Школьный стадион
Старинный парк в Казани, называвшийся с позапрошлого века «Русская Швейцария». Лето, ветерок, говор людей, пение птиц, умиротворяющий шелест листьев… На лужайке, поросшей полевой травой (нестриженый газон), устроена круговая железная дорога. Маленький паровозик с маленькими скрипучими вагончиками. Дети покупают билетики в дощатой будочке и передают их вежливому человеку. Рассаживаются по вагончикам, поезд отправляется в путь по кругу, а дети машут родителям. Вокруг зелено, запах чуть пожухлой травы. Мизерная цена, и, конечно, никакой рентабельности в коммерческом смысле.
Это было по‑человечески. Это было хорошо не только для ушедшего века, это хорошо для детей и родителей во все времена.
В детском возрасте человек сладостно ощущает главную ценность человеческой жизни — свободу, без которой невозможны ни добродетельность, ни счастье, ни любовь. Посмотрим на ребёнка в том возра-
сте, когда на него ещё не навалился социум со своими бесконечными требованиями, нормами, правилами, идеологиями, то есть ребёнка двух‑трёх лет.
Он любит бескорыстно, поскольку не знает, от кого и откуда что‑то возникает; он изучает природу и созерцает её. Он двигается, когда хочет двигаться, рисует, когда хочет это делать, ест столько, сколько хочется, играет, когда играется, плачет, когда расстраивается, и смеётся, когда весело. Ребёнка не интересуют ни власть над кем‑то, ни количество комнат в доме, в столице или в провинции он живёт, превосходит или не превосходит он кого‑то своими внешними или интеллектуальными данными. Дети любят шлёпать по лужам, а взрослые любят материальный успех и карьеру. Первые любят природу, а вторые мало что любят, находясь в тенётах движения к успеху, в котором не остаётся места для жизни.
Для счастливого детства должны быть ниши обитания без окриков любящих родителей, пусть даже ценой рисков отморозить или прищемить пальчик, отбить пятки от прыжка с забора, расцарапать ноги и руки от залезания на дерево. Думаю, что непослушание детей во многих случаях — это первичная форма борьбы за свободу зарождающейся личности. Не все­гда плохо, когда дети нарушают запреты — в ряде случаев это проявление свободы воли и свободы мышления ребёнка, формирование которых ему необходимы. Послушный на все сто процентов ребёнок — это потенциальный конформист и блёклая личность.
В отличие от взрослых дети живут практически полностью в сегодняшнем дне, то есть обретаются в действительности, а не виртуально. Дети оценивают счастье здесь и теперь, поскольку они ещё сохранили мудрость жить одним днём, данную им от рождения.

Эпоха первая: далёкое прошлое 
и первые две трети XX века
Самодеятельность в сохранении и приумножении детских игр: догонялки, прятки, вышибалы, штандер, белочка на дереве — собачка на земле, испорченный телефон, классики, стрелы, разрывные цепи, городки, дымовушка, стукалка, махнушка, чика, пристенок, в садовника; колечко‑колечко, выйди на крылечко; царь горы, куча мала, снежки, сражения сосульками, замри, разнообразные игры в войну с самодельным оружием. Самодеятельные занятия как выжигание на берёсте и на деревянных дощечках лупой (увеличительным стеклом), изготовление по весне свистков из отрезка ветки липы, воздушные змеи (конечно, самодельные: бумага, дранка, мятый хлеб как клей, бечёвка), самодельные самокаты (из досок и больших подшипников)…
Все подвижные игры придумывались и происходили на основе того, что окружало ребят: кусты, сараи, заборы, холмы и спуски. Главным инструментом творчества мальчиков был, конечно, перочинный ножичек.
Самобытная жизнь детей этой эпохи в яркой образной форме изображена в стихотворении Татьяны Нужиной «Старый двор», которая посвятила его соседям по дому № 25 на улице Ленина (ныне Кремлёвская) в Казани.

Игра «куча-мала». Шеланга. 1960 
Огромный двор, 
где множество квартир,
Здесь жили без удобств и без затей.
Как был безмерен этот детский мир,
Как много было здесь у нас друзей.

Богаты были — ножички, махнушки,
«Секреты» из красивых черепков,
Порой ходили грязные, как чушки,
А на ногах — десятки синяков.

Здесь было всё — обиды, дружба, драки,
А как отважно мы сигали с крыш…
Был свой театр, где даже забияки
В душе мечтали покорить Париж.

Играли в «стрелы», вышибалы, прятки,
Скакалки, «классы», прыгали с мячом,
Меняли марки, клея их в тетрадки,
И сковородки тёрли кирпичом.

Был свой «профессор» 
и свои «бандиты» —
Такие же, как все мы, малыши,
Давали сдачи и бывали квиты,
Смеялись и грустили от души.

Цветы акаций мы, как козы, ели,
Кусты огромной были высоты…
Потом в стручки заливисто свистели
И ошалело бегали коты.

Как в нас тогда энергия кипела,
На дальний пляж компанию вела.
И чья‑то бабка в поисках седела.
А чья‑то мать полночи не спала.

Мы ни минуты не были без дела,
Куда нас только чёрт не заносил —
На клён высокий залезали смело,
Носились так, что падали без сил.

Десятки лиц — был двор 
такой огромный,
Мне не забыть ничто и никого —
И этот двор, и быт донельзя скромный,
И чистый воздух детства моего.

Все наши плюсы, минусы — из детства,
Там каждый кустик помню до сих пор.
И защемит печальной грустью сердце,
Когда порой зайду на старый двор…

А вот немного из замечательного эссе «Как мы вообще выжили?! (детям последних советских десятилетий посвящается)»:
«Если вы были ребёнком в 50‑е, 60‑е, 70‑е или 80‑е, оглядываясь назад, трудно поверить, что нам удалось дожить до сегодняшнего дня… Мы пили воду из колонки на углу, а не из пластиковых бутылок. Никому не могло прийти в голову кататься на велике в шлеме. Ужас!

Володя Курашов занимается гимнастикой. Казань. 1966 

Часами мы мастерили тележки и самокаты из досок и подшипников со свалки, а когда впервые неслись с горы, вспоминали, что забыли приделать тормоза. После того, как мы въезжали в колючие кусты несколько раз, мы разбирались с этой проб­лемой.
Мы уходили из дома утром и играли весь день, возвращаясь тогда, когда зажигались уличные фонари, там, где они были. Целый день никто не мог узнать, где мы. Мобильных телефонов не было! Трудно представить. Мы резали руки и ноги, ломали кости и выбивали зубы, и никто ни на кого не подавал в суд. Бывало всякое. Виноваты были только мы и никто другой. Помните? Мы дрались до крови и ходили в синяках, привыкая не обращать на это внимания.
Мы ели пирожные, мороженое, пили лимонад, но никто от этого не толстел, потому что мы всё время носились и играли. Из одной бутылки пили несколько человек, и никто от этого не умер. У нас не было игровых приставок, компьютеров, 165 каналов спутникового телевидения, компакт‑дисков, сотовых телефонов, интернета, мы неслись смотреть мульт­фильм всей толпой в ближайший дом, ведь видиков тоже не было!
Зато у нас были друзья! Мы выходили из дома и находили их. Мы катались на великах, пускали спички по весенним ручьям, сидели на лавочке, на заборе или в школьном дворе и болтали, о чём хотели. Когда нам был кто‑то нужен, мы стучались в дверь, звонили в звонок или просто заходили и виделись с ними. Помните? Без спросу! Сами! Одни в этом жестоком и опасном мире! Без охраны! Как мы вообще выжили?

Среда обитания родителей и детей. 2016 
Мы придумывали игры с палками и консервными банками, мы воровали яблоки в садах и ели вишни с косточками, и косточки не прорастали у нас в животе. Каждый хоть раз записался на футбол, хоккей или волейбол, но не все попали в команду. Те, кто не попали, научились справляться с разочарованием…
Наши поступки были нашими собственными. Мы были готовы к последствиям. Прятаться было не за кого. Понятия о том, что можно откупиться от ментов или откосить от армии, практически не существовало. Родители тех лет обычно принимали сторону закона, можете себе представить?!
Это поколение породило огромное количество людей, которые могут рисковать, решать проблемы и создавать нечто, чего до этого не было, просто не существовало. У нас были свобода выбора, право на риск и неудачу, ответственность, и мы как‑то просто научились пользоваться всем этим.

Детская площадка на улице Новаторов (Куба). 1916
А ещё все сидели в ванной, причём на опущенном стульчаке, причём в темноте — и светил там только красный фонарь… Догадались? Обычное дело — печатали фотографии. Вся наша жизнь на этих чёрно‑белых фотографиях, отпечатанных собственными руками, а не бездушным дядькой из «Кодак»…
Ну, вы же помните, что такое фиксаж?
«Девчонки, а вы помните резиночки? Удивительно, но ни один мальчишка на свете не знает правила этой игры! … Были кожаные ремни, которые надевали друг на друга и играли в лошадок, белые гольфы, в которых ходили в детский сад мальчики и девочки… Мамы спокойно отпускали детей гулять, не боясь, что их украдут. И без всяких цивилизационных наворотов из нас вырастили достойное поколение».
Для полноценного развития тела совсем не обязательны дорогостоящие снаряды и специальные помещения. У нас было всё: вес собственного тела, деревья, ветки и дворовые скамейки. Стоит задуматься тем, кто огульно обвиняет жизнь детей в СССР как эпоху подавления личности и муштру. Как видно, детской свободы и самодеятельности в этот период было, пожалуй, больше, чем в наш XXI оцифрованный век прямого надзора и тотального электронного подглядывания.

Эпоха вторая: последняя треть XX — первое десятилетие XXI века
Двор уже не деревянный, а коробка из пяти‑ и девятиэтажек. Детская площадка, сделанная заводчанами‑шефами из водопроводных труб, металлического листа и других металлоизделий. Всё покрашено — точнее, раскрашено‑размалёвано красками с качеством и цветом, которые были, а не которыми хочется, но всё это делалось с душой.
Сохранилась до настоящего времени детская площадка на улице Новаторов — в народе это место города получило устойчивое название «Куба».
Уверен, что эту площадку в целом надо сохранить уже как историко‑архитектурный заповедник детского досуга второй половины XX века, то есть времён СССР.

Парк Победы

Эпоха третья: второе десятилетие XXI века и будущее
Детские площадки профессионального дизайна, сделанные на основе новых конструкционных материалов; со снарядами, обеспечивающими все виды детской двигательной активности, хорошо вписанные с эстетической точки зрения в дворовую или садово‑парковую среду. Вот современные детские игровые площадки в Лядском садике и парке Победы.
Но! С точки зрения среды детского обитания есть провал, который связан с современной культурой. Ментальность современных родителей, запуганных рисками, а также материальная обеспеченность их, приводящая к окружению детей нянями, боннами, гувернантками и даже охранниками, сделала детскую жизнь тотально поднадзорной. В школе за ними следят учителя, дома репетиторы, вне школы и дома — руководители секций, а в пути — водитель машины (будь то папа, мама, бабушка или кто‑то ещё).
В интернете я нашёл замечание, автор которого назвался Инессой Кимовной: «Когда читаешь воспоминания из детства, непременно вспоминаешь и своё… У нас было хорошее детство, очень общественное, нас не боялись отпускать на улицу, поэтому было много друзей, о которых до сей поры вспоминаешь с теплом и любовью. Немного жаль нынешних малышей, которые многого лишены — с одной стороны, у них есть всё, но мало общения со сверстниками без вмешательства взрослых, слишком много опеки» («Игры нашего детства. Иллюстрированная ностальгия»).
Счастливое детство невозможно без свободы, самодеятельности, полёта и риска. Невозможна детская самодеятельность — основа детской субкультуры под чьим‑то не прерывающимся руководством и непрерывным наблюдением всевидящим глазом (человеческим или электронным) всегда и везде.

Лядской сад. 2016 

Конец истории детской городской субкультуры
Скажу теперь о происходящем на наших глазах конце истории детской городской субкультуры. Для понимания достаточно сравнить главное в первой и третьей эпохах.
В первую эпоху практически все игры и вся жизнь детей зарождались в условиях их свободного творчества вместе со сверстниками вне диктата и надзора взрослых.
В третью эпоху, наоборот, практически все игры и способы досуга созданы взрослыми и внедрены радениями взрослых в детскую жизнь, вместо вытесненной самодеятельной детской культуры. Часто внедрены грубо и насильственно психотропными средствами рекламы.
Другими словами, за внешним глянцем разно­образной жизни современных детей кроется разрушенная детская культура с её самобытностью, спонтанностью, самоуправлением и самоорганизацией.
Если высказаться предельно ясно, то ситуация сложилась такая: была ниша уникальной преемственной самостоятельной детской культуры, которую взрослые заняли своими инородными для детей продуктами, созданными часто ради коммерческого успеха тех же взрослых. Словом, дети стали средством коммерческой выгоды, а не «цветами жизни».
Где искать самобытную детскую культуру? Конечно, как всегда, в глубинке — в малых городах, посёлках, деревнях.

Парк Победы

К сожалению, история культуры — это история не только приобретений, но и безвозвратных потерь. Невозможно вернуть описанную среду обитания детей, благоприятную для их самодеятельности и самоорганизации вне всевидящих глаз и ушей взрослых. Но это часть истории культуры в целом, и память о ней надо сохранить, пока она не забыта.
А некоторым родителям стоит остановиться в рвении надзирать всё и вся в детской жизни.