Цветы-георгины под старыми окнами и в бочке дубовой вода...

Пора счастья и волшебства

1917 год… Евсей Лазаревич Кичкировский, мой дедушка, был то­гда худощавым четырна­­дцатилетним юношей. Но он уже работал молотобойцем в кузнице кустаря. С четырёх утра до одинна­­дцати вечера, обливаясь потом, орудовал тяжёлым молотом у полыхавшей пламенем печи. И даже ко­гда со скрипом закрывались двери заведений кузнечного ряда местечка Чеповичи, откуда юноша был родом, он не был свободен. Приходилось чистить конюшню, колоть дрова, поить коров. И только после этого возвращался домой, в свою бедную портновскую семью.

В местечке Чеповичи не было ни заводов, ни крупных мастерских, и Евсей Лазаревич уже с женой и маленьким сыном перебрался в Москву. Жили втроём за печкой у сестры жены, моей бабушки. Он поступил на работу в кузнечный цех завода «Спорт‑снабжение» и через полгода уже заслужил славу лучшего кузнеца завода. Потом перешёл на 22‑й завод.

В 1941 году со всем заводом эвакуировались в Ка­зань. Семья обреталась в бараках, разных других местах, в подвалах на улицах Лядова и Белинского в Соцгороде.

Евсей Лазаревич Кичкировский

Евсей Лазаревич в прямом смысле ковал победу над врагом: до семи тонн металла проходило за смену через руки кузнеца. Порой, как и многие, сутками не уходил домой. Многих обу­чил он за годы вой­ны своему мастерству. На завод ходил практически до своего последнего часа. Конечно, работать уже не мог, но помогал советом.

Его имя как лучшего кузнеца завода было занесено в Книгу почёта и на Доску почёта. Грудь дедушки украшал орден Трудового Красного Знамени.

Но руки дедушки знали не только металл. Его руки по­мнит наш дом на улице Астраханской (ныне Максимова), где я живу до сих пор. Он посадил вишни и яблони ещё тоненькими прутиками. Этот дом состоял всего‑то из одной комнаты и печки, и мой дедушка вместе с семье­­й благоустраивал его постоянно. Участок под дом и сад дедушка получил как стахановец и передовик.

Его заботой были сад и огород, собака, кот, куры, индюшки. Чёткие снимки‑воспоминания. Дедуля стелет тряпочку, встаёт на колени и пропалывает грядки, травинка за травинкой. Только с дедулей я спускалась в подпол в сарае, глубокий и страшный, как мне то­гда казалось, где в бочках под гнётом - большим булыжником в тряпице ждали своего часа солёные огурцы и удивительно вкусная капуста, а в опилках хранилась ароматная антоновка!

Я родилась на этой улице, на участке от Годовикова до Ленинградской. В то время это была деревня. Здесь жили те, кто работал на 16‑м и 22‑м заводах. Трудились в три смены, поэтому, ко­гда шли на заводы и со смены, это была демонстрация. Ко­гда дедушка работал в ночную смену, он все­гда плотно ел перед уходом из дома. И я, маленькая, обязательно вставала ночью, чтобы посидеть с ним за столом и проводить на смену. С закрытыми глазами тыкала кусочком хлеба в сковородку с картошкой и шкварками, которую бабуля подавала дедушке, потом досыпала в его постели.

Мы с сестрой Региной вспоминаем детство с дедулей как пору счастья, любви и волшебства!

Исчезли альбомы бархата тёмного,

Но видятся мне сквозь года

Цветы‑георгины под старыми окнами

И в бочке дубовой вода…

Михаил Евсеевич с правнучкой Анной.

«Папин» самолёт

Мой папа Михаил Евсеевич Кичкировский был кладезем знаний и умений, имел светлейший ум и большое сердце. Это был человек необыкновенной бодрости духа и силы воли. Он помогал всем, кому хоть как‑то мог помочь. Один из старейших работников филиала «Туполев», он работал до последнего своего часа, не дожил совсем немного до своего девяностолетия и девяностолетия завода.

Папа начал работать на заводе ещё во время вой­ны, подростком вставал к станку, подставляя скамейку. Учился на артиллерийских курсах, собирался на фронт, но выпуск пришёлся на последние месяцы вой­ны, и он не успел призваться. То­гда же он окончил Казанский авиатехникум и был направлен на работу в ОКБ завода. Сразу же поступил на вечернее отделение КАИ, где получил «красный» диплом.

В Казанском филиале Конструкторского бюро Туполева папа занимал разные должности: техник, конструктор, начальник бригады конструкторов начальник отдела электрооборудования самолётов, заместитель руководителя по самолётному оборудованию, руководитель службы маркетинга и внешней кооперации. Он участвовал в разработке конструкторской документации, обес­пе­чении постройки опытных образцов и запуска в серию всех базовых туполевских самолётов казанского производства и их модификаций, от Ту‑4 до Ту‑22М3 и Ту‑160. Его стаж работы в филиале «Туполева» - по­чти пятьдесят лет!

В 2001 году отца пригласили на работу в филиал председателем совета ветеранов. Он вкладывал душу в воспитание молодёжи на традициях трудового коллектива, участвовал в со­здании экспозиции филиала в Музее трудовой славы завода. Написал книгу «Казанский филиал ОАО «Туполев» - конструкторское бюро. Основные вехи истории», она издана и востребована.

Михаил Евсеевич - кавалер ордена «Знак Почёта», многих медалей, разных других наград и знаков отличия.

Самолёт, стоящий у завода, мы называем «папиным». Гордимся, что наш отец непосредственно участвовал в разработке авионики и электрической части этой машины. Он знал на­изусть все электрические и электронные схемы туполевских самолётов.

Да, «Туполев» был его второй дом, который он не оставил и на заслуженном отдыхе. Все пенсионеры и их семьи были под его надёжным крылом. А дома это был просто наш папа, а потом дедушка и прадедушка, наш тёплый человек.

Фото из семейного архива Ирины Ротенберг.