Жил-был фотограф один...

Журнал "Казань", № 2, 2016

У татар-мусульман поначалу было особое отношение к фотографированию. С одной стороны, многие состоятельные семьи охотно заказывали карточки на память. Между тем, среди богатых татарских купцов встречались и противники этого. Вспоминая о деде, известном купце Мухаметшакире Казакове, его внук Сальман Губайдуллин писал о том, как много раз незаметно пытался его сфотографировать. Но дедушку это очень сердило, изображения купец считал большим грехом, поэтому в семье не сохранилось ни одной его фотографии. Другой казанский купец Габделкарим Юнусов тоже отказывался фотографироваться и говорил своим детям: «Помните меня без рисунка».

Эта боязнь была связана с тем, что первые мусульмане-арабы очень тяжело отходили от своих языческих традиций. И, как утверждал татарский богослов Шигабутдин Марджани, запрет на изображение живых существ был обусловлен не собственно требованиями Корана, а лишь желанием пророка оградить арабов от поклонения языческим идолам. Эта традиция перешла и в повседневность татар.

Она особенно распространилась среди простых людей, а также среди духовенства. Не случайно в татарском журнале «Дин вэ магишат» («Религия и жизнь»), издававшемся в Оренбурге, даже в начале XX века реклама с изображением людей печаталась в искажённом виде. Обычно обрезали головы. Такая же традиция существовала и в Османской империи, но в более ранние периоды истории. Именно поэтому многие античные скульптуры богов в современной Турции, а также в Греции и других балканских странах сохранились лишь в обезглавленном виде.

В начале XX века в редакцию оренбургского журнала «Шура» нередко приходили письма с вопросами читателей-татар о фотографии. Многих интересовало, можно ли мусульманам фотографироваться и фотографировать? Однако очень часто авторы журнала, вероятно, и сами не знали ответа на эти вопросы.

Но время брало своё, требования российского законодательства, экономическая необходимость приводили к тому, что многие татары вынужденно или же по собственному желанию фотографировались, применяли изображения в рекламе, в оформлении продукции, издательском деле...

Через некоторое время редактор журнала «Шура» Ризаэтдин Фахреддин уже более уверенно заявлял: «Теперь фотоснимок считается неизменной частью биографии человека. Возможно, его значение в будущем возрастёт ещё больше».

Фотографирование стало частью повседневной жизни и татар-мусульман. Конечно же, неизбежно должны были появиться и фотографы-татары.

В России уже с конца XIX века выходили многочисленные журналы для фотографов-любителей, переводились иностранные пособия, публиковались самостоятельные работы по этой теме. Для татар, знавших русский язык, эти сочинения были вполне доступны. Одно из таких пособий «Моментальная фотография» было напечатано даже в типографии татарского предпринимателя И. Х. Усманова в Санкт-Петербурге. В 1917 году в Оренбурге была издана небольшая брошюра Х. Жанбаева «Кто придумал фотографию и науку изображения?» на татарском языке.

Фотография стала модным увлечением того времени. Конечно, доступна она была лишь людям с определённым материальным уровнем. Например, увлекался фотографированием казанский издатель Ахметгарай Хасани. Его отец был богатым и уважаемым купцом 2-й гильдии. Среди членов Казанского фотографического общества уже на рубеже XIX-XX веков встречались сыновья татарских купцов. Фотография «Татарское молебствие на Юнусовской площади», сделанная И. Айтугановым 14 мая 1896 года, была даже опубликована в журнале «Всемирная иллюстрация».

Фотолюбитель запечатлел торжественный молебен на площади по случаю коронации Николая II. В 1913 году запечатлел на фотоплёнку похороны поэта Габдуллы Тукая студент Казанского университета К. Каримов, тоже увлекавшийся фотографией. Он приходился родным братом известному публицисту, редактору оренбургской газеты «Вакыт» Фатиху Карими. Их отец большую часть своей жизни посвятил духовной службе в Чистопольском уезде Казанской губернии, затем перебрался в Оренбург. Семья была среднего достатка.

Однако все эти люди были фотолюбителями, они не жили за счёт фотографирования.

Так кто же был первым профессиональным фотографом из татар?

Конечно, это трудно установить в масштабах всей Российской империи. Но применительно к Казанской губернии можно сказать, что таковым стал Абдулгази Галтыевич Миннигалеев.

Сведений о нём не много. Неизвестно, где и когда он родился. Но проживал он в начале XX века в Казани, в арендованной квартире. На его профессиональную принадлежность указывают косвенные сведения.

Почти на протяжении десяти лет с 1903 года Абдулгази Миннигалеев страховал свой фотографический аппарат и различные детали к нему в Московском страховом от огня обществе. В архивных делах сохранилась и реклама магазина фототоваров Генриха Герингслаке. Скорее всего, страхователь был покупателем этого заведения. Фотограф, не имевший в Казани собственного дома, постоянно менял квартиры. При этом он был достаточно обеспеченным горожанином. Интересно, что в стандартном листе описи движимости страховых агентов ещё не было даже графы, касающейся фотографической техники. Такие товары вписывались вручную.

В фонде Национального музея Республики Татарстан сохранилось несколько снимков Абдулгази Галтыевича. На одном он запечатлён с фотоаппаратом на штативе. На заднем фоне - небольшая выставка фотографий. Возможно, это его работы. Снимок датируется началом XX века. В фонде имеется и служебная карточка, выданная ему Казанским губернским земством как участнику Международной выставки в Казани в 1909 году. В ней есть приписка о том, что Миннигалеев Абд. Гал. является помощником фотографа Частихина.

Мы представляем эту фотографию вниманию читателей журнала и надеемся, что, может быть, кто-то из родственников узнает этого человека и сообщит дополнительные сведения о нём, его семье, о дальнейшей судьбе уже в советское время. Это помогло бы восстановить историческую картину.

Габдрафикова Лилия Рамилевна - доктор исторических наук.