Зрячие души

На Волковском татарском кладбище в Петербурге, недалеко от входа, чуть поодаль от остальных стоит скромный надгробный камень, на котором начертано: «Здесь покоится хафиз Садретдин сын Сайфутдина. Умер 6 октября 1935 года». И - годы жизни: «1863-1935».

В Петербурге уже не осталось потомков и близких родственников хафиза Садретдина, но его могила всегда ухожена. Говорят, возле неё часто останавливаются посетители, чтобы прочитать молитву за упокой души усопшего. Подобно тому, как притягивают к себе открытые и добросердечные люди, так и эта могила привлекает горожан какой-то удивительной тайной...

Вскоре после того, как и я постояла у этой могилы, познакомилась с внучкой Садретдина Ижбирдеева Зульфой Усмановой. Она кандидат филологических наук, живёт в Казани. От неё я узнала многое о хазрете.

Наш великий учёный Ризаэтдин Фахретдинов предостерегал: «Народ, забывший о своих замечательных сынах, обречён на исчезновение...». Помня об этом, хочу рассказать читателям всё, что стало мне известно о хазрете Садретдине.

Предком Садретдина Ижбирдеева был бравый полковник Нурмухаммет времён императрицы Екатерины II - один из восьми офицеров-турок, попавших в плен во время русско-турецкой войны. Пленным офицерам тогда обычно жаловали почётное звание мурзы и наделяли землями в окрестностях города Касимова. Нурмухаммет тоже оказался там. Вскоре он прижился на российской земле, обзавёлся семьёй.

Среди его потомков в разные эпохи было немало людей с именем и положением. Большинство из них служили офицерами в российской армии. Отец хазрета Садретдина Сайфутдин сорок пять лет служил в Петербурге военным муэдзином.

В пятилетнем возрасте Садретдин заболел оспой. Когда болезнь уже пошла на убыль и мальчик начал выздоравливать, кто-то из гостей их дома грубовато заметил: «Ого, у него глаза целы?! Ведь обычно дети от оспы слепнут!» И вот с этого момента болезнь обострилась, началось осложнение, вскоре мальчик потерял способность видеть.

К счастью, Всевышний наделил Садретдина светлым умом, способностями и трудолюбием. И ещё у него была необыкновенная память.

Мальчик подрастал и начал брать первые уроки у отца. Когда Садретдину исполнилось десять лет, отец отвёз его на учёбу в Астрахань к хазрету Габдельвахабу, которого очень чтил.

Трудно жить на чужбине без родителей даже здоровому ребёнку, вдвойне труднее было Садретдину. Но он оказался не просто способным, а даже талантливым! К пятнадцати годам уже знал наизусть Коран и немало преуспел в познании светских наук - астрономии, философии, медицины.

Потом Садретдин ещё не раз ездил в Астрахань. Он изучал татарский, русский, арабский, персидский, турецкий языки, формировался как теолог, преподаватель и имам. Законы устройства жизни и быта по предписаниям Корана Садретдин считал одним из чудес ислама.

В 1885 году Садретдин Ижбирдеев получил должность мударриса в одном из мусульманских приходов Санкт-Петербурга. В 1895 году он участвовал в конкурсе на замещение должности ахуна столичного гвардейского корпуса, на которую претендовали ещё четверо. Садретдин одержал победу, однако через два года был вынужден оставить эту работу. Он ведь был слеп, а военным муллам требовалось служить не только в столице, но и в гарнизонах в Псковской, Новгородской губерниях, в Красном Селе и Финляндии.

Садретдин стал исполнять обязанности муллы второго и третьего городских приходов. Деятельно участвовал в строительстве Петербургской Соборной мечети как член комиссии по строительству.

В двадцать пять лет Садретдин решил попытать счастья в браке. Он попросил своих друзей подыскать ему в жёны деревенскую девушку, не скрывая от неё слепоту возможного будущего мужа. Друзья сосватали Садретдину восемнадцатилетнюю Мавдуду - дочь муэдзина Багаветдина из деревни Верхний Тимерлек (теперь это территория Рыбно-Слободского района Татарстана). Мавдуда была стройной жизнерадостной девушкой, получившей неплохое по тем временам образование. Она выделялась среди сверстниц умом и прилежанием. Мавдуда согласилась: «Мне будет достаточно, если душа его зрячая...»

Увидев решительность дочери, отец не стал возражать. А ведь трудно решиться выйти замуж за совершенно незнакомого человека в чужом далёком городе. И отцу ох как трудно расставаться с кровиночкой!

Садретдин принял Мавдуду как подарок небес.

После никаха мы начали жить вместе, занялись преподаванием, вспоминал Садретдин. Переехав в более просторную квартиру, супруги организовали медресе. Это был пансион, где Садретдин учил мальчиков, а Мавдуда - девочек. Наряду с религиозными науками преподавали математику, географию, астрономию, логику, медицину, русский и татарский языки. С каждым годом учеников становилось всё больше, приезжали и из дальних мест.

Кроме этого, хазрет Садретдин читал проповеди шакирдам и прихожанам своей мечети. Его мудрые суждения на религиозные и светские темы, об истории, о нравах современного общества и необходимости искоренять пороки, поразившие общество, пользовались большой популярностью. Хазрет Садретдин был талантливым педагогом.

Однако главным своим долгом он считал разъяснение ученикам и прихожанам сур Корана. Перу хазрета принадлежат несколько религиозных трудов. Увы, они погибли под бомбёжкой во время блокады Ленинграда вместе с архивом и богатейшей библиотекой.

У Садретдина и Мавдуды родились одиннадцать детей. Пятеро рано умерли, а два мальчика и четыре девочки выжили. Родители дали своим чадам традиционное татарское воспитание, они росли с уважением к традициям татарского народа.

С появлением детей Мавдуде стало сложнее управляться в медресе, и помогать ей приехала младшая сестра Магитап. Позднее она вышла замуж за имама Голубой мечети в Казани Ибрагима Халиди, оставшегося после смерти жены с пятью детьми на руках. Её муж был братом видного просветителя Фатиха Халиди и отцом известного татарского артиста Фуада Халитова.

Старшая дочь Садретдина и Мавдуды Гульгамбар, закончив обучение в медресе матери, поступила в русскую женскую гимназию, потом записалась на Бестужевские курсы. Она посещала кружки мусульманской молодёжи Петербурга. На известной коллективной фотографии, где выдающийся писатель и видный политик Гаяз Исхаки запечатлён среди петербургских студентов-татар, есть и Гульгамбар. Вполне возможно, что Исхаки бывал и в доме хазрета Садретдина, где любила собираться передовая молодёжь столицы.

Её сестра Гульбахиджа также получила хорошее образование. Она окончила Институт востоковедения и стала впоследствии ученицей знаменитого ориенталиста Игнатия Крачковского.

Сына Файзияздана хазрет Садретдин отвёз на учебу в Турцию. Он надеялся, что тот продолжит его дело. Способный Файзияздан действительно подавал большие надежды, однако ему выпала иная судьба - солдатская. После завершения учёбы и возвращения домой он был мобилизован в армию и попал на фронт - шла Первая мировая война. Родители с замиранием сердца ждали возвращения сына, но в 1917 году пришло извещение о его смерти.

Горю Мавдуды не было границ. Она решила хотя бы увидеть могилу сына. Но как её найти, как до неё добраться? Ведь точного адреса не было, да и все дороги в сторону фронта были перекрыты. К тому же Мавдуда не знала русского языка. Но разве может что-то остановить порыв матери? Мавдуда отправилась в путь.

Поразительно, но она отыскала часть, где служил сын. Командир, сочувствуя горю матери, выделил двоих солдат, которые сопроводили Мавдуду до места его упокоения. Он был похоронен в одной из братских могил. Стали вскрывать могилы. Когда солдаты отрыли тела в первой, Мавдуда потеряла сознание. Очнувшись, попросила у Аллаха сил и с молитвами спустилась в яму. Среди обезображенных тел, окровавленных шинелей искала сына по родинке на ноге. Одну за другой вскрывали могилы, и мать ощупывала каждое мёртвое тело. Убедившись, что это снова не её сын, бережно укладывала обратно останки. Наконец, в последней, шестой могиле отыскала своё дитя. И во что бы то ни стало решила похоронить его тело на родине.

Ей объяснили, что нужны два гроба - цинковый и деревянный. Несчастная мать нашла силы раздобыть их, погрузить тело сына в товарный вагон. На обратную дорогу домой ушёл целый месяц. Тело Файзияздана обмыли настоем гвоздики, прочитали дженазу и похоронили по мусульманскому обычаю...

Когда установилась советская власть, медресе Садретдина и Мавдуды, давшее образование более чем тысяче шакирдов, закрыли. Как жить дальше, на что? Их выручило то, что хазрет хорошо знал тибетскую медицину, умел лечить. Не забывали своих наставников и ученики, помогали. Ведь многие почитали их наравне со святыми.

После убийства Кирова Садретдин был лишён всех прав. Для его детей двери высших учебных заведений оказались закрытыми. В дом к ним то и дело приходили с проверками, угрожали ГУЛАГом, забрали паспорта.

Некоторые из бывших учеников хазрета занимали весьма высокие посты, и они добились восстановления своего наставника в правах. С их помощью были возвращены и документы.

Но испытания, выпавшие на долю хазрета Садретдина, подорвали его здоровье, и на семьдесят втором году жизни он скончался.

Те, кто знал хазрета Садретдина, его ученики из поколения в поколение передавали рассказы о добрых делах этого замечательного человека. Автор книги «Петербургские татары» Даут Аминов назвал его «великим пассионарием».

Второй сын Садретдина и Мавдуды Лутфимугин в 1941 году ушёл на фронт, был в ополчении. Уже в августе семья получила известие о его гибели. Пережить и эту потерю матери сил уже не достало…

Тамина Ахметовна Биктимирова - кандидат исторических наук заслуженный работник культуры Республики Татарстан.