Чужой родной Буинск

Журнал "Казань", № 6. 2014

Говорить о родном городе - это всё равно что рассказывать о себе… Здесь тебе знакомы каждая улочка, каждый дом.

Тихий Буинск не меняется столь стремительно, как столица республики, но и над ним время от времени проносится «ветер перемен».

Десять лет назад на месте излюбленного буинской молодёжью «Ледового дворца» было огромное футбольное поле, принадлежавшее ребятам из интерната. Ну, а когда воспитанников увозили на летние каникулы в лагерь, мы с дворовыми мальчишками проводили наше, к счастью, не захламлённое всевозможными гаджетами детство на этом самом поле, почему‑то ласково называя его «тыр‑тыр».

Вот моя школа имени Луначарского, точнее, то, что от неё осталось. Мы с гордостью называли себя луначарцами!.. Ветхое деревянное здание давно снесли, остались только кирпичный пристрой, спортзал и одинокая берёзка, шелестящая на ветру…

В старших классах нас перевели в новое многоэтажное здание. Именно здание, потому что школой оно для нас так и не стало. Ещё пахнувшие штукатуркой стены новостроя приняли учеников с холодной надменностью. О, как я скучала по старой школе! Да не я одна.

Расставание с «Луначаркой» нас сплотило - мы были ею отмечены. Местом наших постоянных встреч с одноклассниками стали старые качели в центральном парке. Массивные, небезопасные, как утверждали умные взрослые, они стали для нас символом юношества, когда скорости запредельны, ценности сокровенны и незыблемы, смыслы глубоки, а палитра имеет только два цвета: чёрный и белый.

Мы забирались на качели, раскачивали их, и они, лениво поскрипывая, набирали высоту, начинали хором во весь голос петь песни! Скорость и ветер ломали песню, и та превращалась в сплошной дрожащий визг. Мальчишки гоготали, а мы, барышни, вцепившись в поручни, вопили, хотя понимали, что с такими ребятами нам нечего бояться…

Время шло, в один из приездов в город после окончания школы я вдруг обнаружила, что качели исчезли. Они улетели в мою юность! Столетние деревья в парке повырубали из благих соображений оградить горожан от разбойников. Парк опустел и стал походить на соседствующий с ним стадион.

В этом же парке, ещё неухоженном, заросшем, тенистом, казавшемся мне волшебным, в одиннадцатилетнем возрасте я в случайном прохожем преклонного возраста узнала… Дамболдора! То­гда я зачитывалась принесённой мамой книгой о Гарри Поттере. На этой сказке о мальчике‑волшебнике и его друзьях я росла. От тома к тому взрослели герои книги, более ответственными становились их поступки, жёстче - столкновения с противниками, от года к году вместе с книгой становилась старше и я. В тот день, гуляя по аллеям парка, я набрела на человека, в котором тотчас признала мудрейшего волшебника всех времён: добрый и одновременно испытующий взгляд, снисходительная полуулыбка, серебристый блеск поседевших волос и бороды. Мне так хотелось верить, что сейчас он протянет мне заветный конверт с приглашением в школу чародейства и волшебства - Хогвартс… Но… он превратился в бродягу и растворился в тени!

Неподалёку от старого парка когда‑то стоял мой старый дом, где жили ещё дедушка с бабушкой, мама и я с самого рождения. Его тоже нет. Теперь, путешествуя по сокровенным обителям собственной памяти, я обнаруживаю, что реальных мест паломничества по детству и юности у меня почти не осталось. Город меняется, преображается. Местные власти пекутся о его благосостоянии. Скромный городок будто пытается заявить о себе, дотянуться до высокой планки, неизвестно кем установленной. Прыгнуть выше себя!

Так порой меняются люди, а близкие перестают их узнавать, дивятся резкой перемене, но совсем не радуются. Поэтому моё возвращение домой из Казани было безрадостным. Я и сама привыкла к казанскому ритму жизни, шуму, суете. Для нового знакомства с чужим родным городом понадобилось какое‑то время!

В начале весны он казался совсем голым, серым, нелюдимым. Только теперь, с наступлением летней жары, город похорошел, оживился, зазеленел. Солнечные блики отражаются в застеклённых витринах новеньких торговых центров, довольные автомобилисты разъезжают по только что проложенному асфальтовому полотну, на подстриженном газоне расположилась истосковавшаяся по теплу молодёжь…

Я начала по‑новому чувствовать город. Он вновь становится для меня значимым, своим. Кажется, за последнее время я сделала для себя важное открытие: маленькие города имеют уникальное свойство меняться в зависимости от настроения. Грустно тебе - и городок съёживается, промокший от дождя, жалкий такой; полегчало - и он зеленеет, светлеет, становится чистым…

С мегаполисом такая шутка не прокатит, ведь города‑миллионеры самодостаточны, что им до тебя?! Казань слезам не верит! И тут уж каждый выбирает сам: идти наперекор судьбе или плыть по течению. Пока я в свободном плавании, но скоро всё изменится. Многим должно быть знакомо это предчувствие, ты точно пред бурей, в ожидании чего‑то совершенно нового, незнакомого!

Так и сейчас, моё настроение вдруг стало хорошим, ведь городок тоже похорошел. Сразу и не поймёшь, кто на кого влияет: я - на город или он - на меня?!