Изумрудный остров на ладони

Журнал "Казань", № 3, 2013

Эдвард Муратович Хакимов, философ и педагог, больше известен читателям как великолепный фотограф. Отправившись в Ирландию к живущим там родным, он, конечно, взял с собой фотоаппарат.

Радушный Голуэй

Ночью через иллюминатор океан казался живым существом, меняющим серые цвета на чёрные. Иногда в этом кажущемся безоглядным пространстве, словно светлячки, появлялись морские суда. В голове мелькали мысли о таможне, в которой я должен был на ломаном английском языке сообщить ирландскому пограничнику, кто я такой, зачем прилетел на этот обласканный океанскими волнами каменный остров.

Пограничники и таможня дали добро, и я обнялся с дочерью Ларисой и зятем Алексеем. Внук спал в коляске, не ощущая волн радости взрослых от встречи.
На следующий день мы мчались по великолепному автобану в город Голуэй, где в доме на две семьи живут мои родные. По краям дороги мелькали зелёные холмы с овцами, коровами, иногда лошадьми и ослами. Удивляло отсутствие людей и обилие каменных заборов, окружающих пастбища. Ограды построены из камней, собранных с каждого участка, объяснила дочь. Ирландия - это страна камня, а пастбища - результат многовековой борьбы ирландцев с камнями.

Голуэй оказался чистым городом, по преимуществу с двухэтажными домами, обрамлёнными газонами с обилием цветочных клумб. Ограждения из камней, декоративного кирпича или из кустов акаций и других растений были такой высоты, что позволяли любоваться придомовыми участками, облагораживающими архитектуру построек. Похоже, что хозяева домов соревнуются между собой в оформлении своих участков. Удивили южные растения, пальмы, фиги, множество декоративных кустарников и ярких цветов, которые я видел впервые.

Понравились не только здания, среди которых выделялись весьма почтенные по возрасту дома, но и обилие островов зелени, парков и зелёных площадок. В центре города - узкие живописные улицы, широкая набережная у океанского залива, в который впадает река. В устье её плавает много лебедей, уток и громогласных чаек. Там же стоят на приколе лодки, катера и яхты. Временами здесь довелось видеть регаты парусных судов, и тогда толпы жителей заполняли набережную и длинный мол.

Дороги, по сравнению с нашими, показались мне узкими, но нигде я не встречал пробок, ставших обычным делом в моём родном городе. Почти не видел «гаишников», они появлялись только во время праздников и больших мероприятий, ненавязчиво направляя не только потоки машин, но и движение человеческих масс, стремящихся к развлечениям и зрелищам. Похоже, в этом, третьем по величине городе Ирландии, помимо светофоров управляло движением автотранспорта и людей уважительное отношение граждан к законам и друг к другу.

Меня свозили на берег океанского залива. Солнце исчезло за тучами, пошёл дождь, но он не испугал ни купавшихся до синевы трёх девушек, ни летавших по гребням волн спортсменов на досках с парусом.

Мне повезло - в городе проходили культурные и музыкальные фестивали и очень известные в Европе скачки. Я уж не говорю про уличных художников и музыкантов, которые и в обычные дни демонстрировали своё искусство. А в дни фестивалей на улицах, к радости местных жителей и туристов, выступали жонглёры, фокусники, гимнасты. Устраивались парады огромных макетов движущихся кукол, животных и фантастических чудовищ, участники парадов надевали выразительные маски и костюмы.

На следующий день мы отправились в гости к знакомым Ларисы и Алексея, Майклу и Свете, живущим за городом на берегу живописного озера. Ехали по дороге меж зелёных холмов, огороженных каменными заборами, за которыми лежали или стояли коровы, паслись овцы. Домики почти исчезли с глаз, и через полчаса езды почти по безлюдной местности мы остановились перед домом, территория вокруг которого была окружена изгородью из густой колючей акации.
Майкл оказался плотным мужчиной с коротко стрижеными волосами и добрыми глазами. Рядом с ним, радушно улыбаясь, стояла высокая и красивая брюнетка Светлана.

Её муж, родившийся в Ирландии, получил биологическое и техническое образование и в качестве инженера поработал по контракту несколько лет в Воронеже. За эти годы он подружился с многими людьми. Понравились они ему щедростью русской души, гостеприимством, а природа земли Воронежской произвела на него большое впечатление.

Вернувшись на родину, Майкл, вдохновлённый российской романтикой, купил участок земли на берегу озера и построил дом, наполненный теплотой и ирландским гостеприимством. Мы ощутили это за столом с национальными ирландскими и русскими блюдами, беседуя как давние друзья. Майкл со Светой работают в городе, успевая содержать небольшое хозяйство - кроликов, кур и уток. Ещё у них есть большой парник и сад с плодовыми деревьями. Добавлением к этому хозяйству являются восемь кошек и котов во главе с Фомкой. Это страсть Светы, все комнаты дома заставлены картинами и статуэтками кошек из фарфора, фаянса, дерева и пластмассы. Даже в туалете на меня смотрела стеклянными глазами египетская кошка.

За чашкой послеобеденного кофе я попросил Майкла рассказать про Ирландию. На этой каменной земле были и войны, и голод, и мор, и господство англичан, и страсти в отношениях католиков и протестантов. Всё это оставило глубокие шрамы в истории и памяти свободолюбивых потомков кельтов. Но они отстояли свою независимость.
Хозяин провёл меня по своему участку. В парнике он показал томаты с толстыми сочными стеблями и большими плодами и гордо пояснил, что это элитные сорта из России. Рядом росли баклажаны, перец, неизвестные мне пряности.

Майкл продемонстрировал сельскохозяйственный инвентарь и большой набор инструментов для работы по дому. Все постройки хозяйственного блока были без замков, вместо забора по границе территории увидел акации с зарослями ежевики. Вспоминая, как я навешивал на своей даче замки на домик, веранду, баню и калитку и перед отъездом тщательно запирал их, спросил Майкла: когда вы со Светой уезжаете в город на работу, не наведываются ли к вам личности, желающие присвоить вашу собственность? Он улыбнулся и объяснил, что все соседи хорошо друг друга знают и появление чужих людей сразу будет замечено. Да и случаи воровства очень редки и всегда кончаются плохо для любителей чужого добра.

- Пойдём,- предложил Майкл,- покажу деревья грецкого ореха, они уже плодоносят.- Чуть поодаль ореховой рощицы белели несколько берёз.- Посадил, чтобы Света не грустила по Родине,- подмигнул мне заботливый муж.

Переваривая рассказ о том, как обес­печивается сохранность частной собственности на этом сказочном острове и дивясь ботаническим достижениям хозяина, я начал расспрашивать про стада овец, коров и лошадей, в которых были ещё и ослы.

- Майкл, домашние животные кормятся на зелёных лугах тоже безо всякой охраны?

- Здесь так принято,- ответил он.- В нашей стране нет крупных промышленных предприятий, нет земли, пригодной для посева зерновых, поэтому ирландцы издревле занимаются животноводством. Климат позволяет круглый год держать животных на пастбищах. Зима у нас почти бесснежная, не нужны тёплые стойла и не требуется, как в России, заготавливать корма. У каждого фермера свои огороженные пастбища. Если овцы или коровы съедят траву на одном участке, он перегоняет их на другой, а на освободившемся снова вырастает трава. Охранять животных не имеет смысла - никто их друг у друга не ворует. Раз в неделю или чаще фермер приезжает проверить, какой приплод дали овцы, поскольку новорождённых ягнят могут убить лисицы или задушить хорьки. Некоторые хозяева даже не считают поголовье овец поштучно, знают, что у них полторы или две сотни голов, и этого достаточно. А вот с лошадьми сложнее, у них нет густой шерсти, поэтому некоторые хозяева в холодное время накрывают их попонами или делают навес от дождя.

На берегу озера Майкл прочитал мне небольшую лекцию по природоохранной деятельности в Ирландии, из которой я понял: природу изумрудного острова охраняют основательно, ирландцы понимают, что туризм - дело прибыльное.

Пейзаж был очень живописным, на берегу возвышались большие глыбы древних пород, в центре озера виднелся остров с камнями, похожими на динозавров. Вдруг послышался визг.

- Не волнуйся,- увидел моё недоумение Майкл,- это Фомка загнал хорька под камни.

Налюбовавшись видом озера, мы вернулись в дом, где Света приготовила горячее блюдо, и продолжили беседу, произнося тосты за дружбу Казани с ирландским городом Голуэем и опрокидывая рюмки с водкой «Татарстан», привезённой из Казани.

Гостеприимные хозяева проводили нас до машины. Майкл и Света махали нам вслед руками, и я понял, что в этой ещё мало знакомой мне стране у меня появились близкие друзья…

Аранские острова и наш недоразвитый туризм

На семейном совете было решено показать мне один из островов Аранского архипелага - Инишмор, скалистые пейзажи которого считаются красивейшими в мире.
Утром, купив билеты в экскурсионном бюро, мы отправились на автобусе в порт Россавил, откуда на острова ходят паромы. Зная причуды умеренного морского климата в Ирландии, не жалеющего небесной влаги на головы туристов, я страстно желал ясного дня. Гид рассказывала на английском языке историю возникновения островов.

Поскольку я читаю студентам курс геологии, мог бы и сам рассказать, как образовались не только острова, но и Атлантический океан. Когда-то на месте этого океана существовал огромный материк Лавразия, объединявший материки северного полушария. В пермский период гигантские тектонические сдвиги начали разделять единый монолит суперконтинента на две части, образуя ложе молодого океана. И вот теперь, на экскурсии, мы должны были увидеть, как волны этого океана бьются о древние скалы, разгрызая отложения, образованные праокеаном...

Россавил оказался небольшой деревней с небольшим портом в устье океанского залива. Удивили чистота и порядок сопровождения туристов. Толпы прибывших под руководством гидов или без оных растекались по причалу, заполняя палубы морских паромов. Никаких очередей. Молодые люди, как я понял, моряки, встречали туристов как желанных гостей и предлагали занять места на верхней палубе или внизу в салонах, рассчитанных на полсотни или более пассажиров.

К моей и всеобщей радости, светило солнце, даря надежду на хорошую съёмку. Океан был великолепен, по синему небу, как ирландские барашки, плыли редкие белые облачка.

Сопровождавший меня старший внук Дима робко попросил не фотографировать пассажиров, не спросив у них разрешения, здесь это не принято. Я согласно кивал головой, глядя, как удаляется от нас каменистый берег с зелёными островками и коричневыми глыбами камней и каменными заборами, уходящими к горизонту. Я имею опыт работы скрытой камерой, и при мне был второй аппарат с теле­объективом. Красота океана, лица и жесты людей ложились на флеш-карту моего фотоаппарата, не омрачая настроения внука. К тому же съёмкой занимались почти все туристы, вооружённые фотокамерами разных марок.

Неожиданно к нам приблизился красный вертолёт береговой охраны. К восторгу туристов, он завис так близко, что мы увидели улыбающееся лицо пилота и камеру летательного аппарата, которая фотографировала нас. Пассажиры удесятерили темп фотосъёмки, и я подумал, что изображение вертолёта и пилота красной машины разлетится по многим странам мира, ведь среди туристов были японцы, китайцы, индусы, европейцы, гости из Латинской Америки, Африки...

- Пилот подлетел к нам для развлечения туристов,- пояснил Дима.

- Это ещё и рекламный трюк,- добавил Алексей.

Моя страна окружена двумя океанами и многими морями, у неё такие несравненные озёра, как Байкал, Телецкое, красоты Горного Алтая, множество других привлекательных мест для туристов со всего мира, подумал я, и что имеем с того? Сколько гостей могли бы приезжать к нам, чтобы оставлять свои деньги!..

Впереди показался остров Инишмор, и я не стал вдаваться в причины недоразвитости туризма в нашей стране. Остров приближался, временами было ощущение, что он плывёт навстречу.

Ещё при посадке я обратил внимание на множество велосипедов на корме. Ко­гда мы причалили, многие туристы сошли на берег со своим двухколёсным транспортом. Глядя на дорогу, уходящую вверх по склону, я подумал: только тренированные люди могут осилить подъём, ведущий на вершину каменистого острова. Но когда увидел, как детишки на подъёме усердно крутят педали, не отставая от взрослых, сомнения сменились уважением к тем, кто собирался покорить остров, полагаясь на собственные силы.

Небольшой посёлок, куда нас привезли, состоял из одноэтажных домиков с палисадниками. Но в нём было немало магазинчиков, ресторанчиков и закусочных, которые здесь называли пабами. Туристов встречали хозяева острова с повозками, запряжёнными лошадьми, и водители на небольших автомобилях, похожих на наши «газели». Оказалось, что тем, у кого не было велосипедов, ехать до начала пешей экскурсии можно на островном транспорте за вполне умеренную сумму. Мы договорились с водителем одной из машин, и когда пассажиры заняли в ней все места, тронулись в путь.

Основной целью нашей экскурсии было посещение одного из самых известных доисторических фортов - Форта Энгуса, расположенного на краю стометровой скалы, откуда открывается потрясающий вид на Атлантический океан. А название форта, как сообщила нам экскурсовод ещё в автобусе, переводится как имя мифологического бога юности и любви. Дорога петляла вверх по склону мимо зелёных пастбищ с теми же привычными глазу коровами. Пастбища имели каменные границы, которые никак не походили ни на изгороди, ни на заборы, а представляли собой подобие фундаментов домов высотой до полутора метра при ширине до метра и более. Эти каменные «заборы», извиваясь, уходили по склону вверх. Наша машина обгоняла повозки с туристами, многочисленных велосипедистов.

Минут через двадцать мы остановились у здания местного музея, откуда начиналось пешее восхождение к форту. Заплатив за билет, начали подниматься вверх по дороге, с двух сторон огороженной каменной кладкой. Чем выше оказывались, тем больше становилось камней. Каменное естество острова всё больше открывало своё лицо. Перед самим фортом каменные ограждения участков исчезли, кругом лежали естественные глыбы и свалы камней серого цвета.

Глядя на обнажившуюся твердь, я снова представил, сколько усилий стоила ирландцам многовековая борьба с камнем. Каждый квадратный метр пастбищ был полит потом их предков, покорявших эту землю, а камни они приспособили не только для ограждения своих скудных пастбищ, но и для строительства домов, соборов и замков. Наверное, именно война с камнем выработала свободолюбивый ирландский характер. И помогал здешним жителям в этом, похоже, святой Патрик, которого так чтут все ирландцы. Наверное, поэтому они так ценят свои традиции, свою землю и берегут их как великую ценность. И снова пришли мысли об отношении к природе и земле на моей Родине - не бережём мы свою землю, потому что не отвоёвывали её с таким трудом, как ирландцы. Досталась она нашим предкам с богатой почвой, первозданными лесами, чистыми реками.

Ближе к форту дорога превратилась в каменистую тропу. Наконец мы поднялись до основания мощных стен форта, сложенных из больших каменных глыб, хорошо подогнанных друг другу. Оглянувшись, я увидел убегающую вниз по склону дорогу, по которой мы шли, зелёный берег острова и безбрежную гладь океана, сливающуюся на горизонте с небом. Солнце сияло и раскрашивало всеми цветами радуги океан, отвоеванную людьми у камня землю с зеленеющей травой и редкими маленькими домиками островитян.

Пройдя внутрь форта, мы оказались на площадке, окружённой с трёх сторон стенами древнего сооружения, а с четвёртой стороны открывался простор океана. Для защиты от врагов место было идеальным. От нападения с суши хозяев форта защищали мощные стены, а со стороны океана берег обрывался отвесной стеной не менее ста метров. Вся площадка внутри форта зеленела травой. Снова удивила чистота, не было никакого мусора, хотя я не увидел урн для него. А открывшийся перед глазами океанский простор, шум бьющихся внизу о скалы волн и соприкосновение с древним творением кельтов наполняли душу чем-то первозданным, очищали от обыденности и устремляли к вечному, соединяли прошлое с будущим.

Удивило и отсутствие экскурсоводов, на площадке форта и ниже были оборудованы смотровые площадки с подзорными трубами и автоматическими кассами для оплаты.

Туристы разбредались по площадке, многих как магнитом тянуло к краю отвесного берега, но никто не дёргал их за рукав, говоря, что это опасно, похоже, руководство этого культурного памятника полагалось на здравый смысл самих туристов. Но когда я в фотографическом раже в поисках лучшего кадра взобрался на одну из стен форта, внизу возник молодой человек и на английском вежливо попросил меня спуститься, говоря, что это запрещено. Не приходилось сомневаться, что всё здесь под контролем, только без окриков и назойливых предупреждений. Вероятно, устроители зрелища на вершине острова берегли состояние душевного взлёта туристов в центре древней крепости кельтов.

Мне было понятно, почему туристов с фотоаппаратами так тянуло к смертельному краю отвесного берега. Внизу, переливаясь всеми оттенками бирюзового, белого и синего цветов, бурлили огромные водовороты, о скалы бились волны, а слева в контровом свете яркого полуденного солнца чернел, извиваясь, и уходил вдаль противоположный берег острова, и белые буруны пены оконтуривали его силуэты.

На отвесном берегу внутри форпоста есть участок камня, несколько дальше выступающий в сторону океана. К нему стояла очередь храбрых туристов, желавших сделать фотографию океана с этой точки. Когда я дождался своей очереди, то увидел, что каменная поверхность отполирована, как я догадался, животами туристов, ложившихся на неё в поисках уникального кадра.

Отдохнув от переизбытка всего увиденного, мы начали спускаться вниз, а навстречу нам поднимались другие жаждущие побывать в объятиях новых впечатлений.
На обратном пути водитель показал нам старое кладбище с большими крестами и полуразрушенную часовню. Полюбовались мы также морскими львами, отдыхавшими среди береговых зарослей.

До отплытия нашего парома решили перекусить в кафе и посетить настоящий ирландский паб. Он оказался одноэтажным домиком с зелёным двором, где под де­ревьями были установлены столы со скамейками, за которыми коротали время местные жители и туристы, ожидавшие прибытия своих паромов. Перед входом нас встретили двое парней, один играл на гармони, другой - на струнном инструменте, отдалённо напоминающем балалайку.

Как мне рассказали, ирландский паб - это место для общения. Во время ежегодных фестивалей приезжают серьёзные музыкальные коллективы и, несмотря на свою известность, выступают перед публикой в пабах на невеликих по размеру сценах. Гости, купившие недешёвые билеты на выступления европейских и своих звёзд, сидят за столиками в залах, потягивая сидр или другое плодовое вино, и наслаждаются не меньше, чем меломаны в огромных концертных залах, одаривая своих кумиров щедрыми аплодисментами. И какой-нибудь прославленный оркестр с репертуаром для подготовленной публики, привыкший к большим залам, старается не меньше, чем в них, когда выплёскивает своё профессиональное умение, талант и страсть в пространстве ирландского паба, доводя до экстаза сто или несколько более слушателей...

За столами островного паба, слушая национальную музыку и песни двух парней, посетители обсуждали свои впечатления туристов и делились новостями. Лошади с повозками мирно отдыхали за символической изгородью. Мимо в сторону порта катили на велосипедах юноши и девушки, семьи с детьми. Ирландцы восьми‑тринадцати лет сами крутили педали велосипедов, дети поменьше восседали в сидениях, пристроенных к багажникам велосипедов родителей. Рядом с транспортным средством главы одного из семейств увидел собаку на поводке, которая бежала в лад с колёсами. Тут я вспомнил наши казанские пробки, и мне привиделось, что наш мэр и городские чиновники всех рангов пересели на велосипеды и едут по улице Пушкина…

Алексей прервал мои крамольные мысли, сказав, что сейчас лучшее время для обитателей острова. Поздней осенью и зимой желанные туристы сюда не приезжают, и жители ждут лета как манны небесной. Раньше они занимались рыбной ловлей, но сейчас это им невыгодно.

Временами парни-музыканты прерывали свою концертную деятельность и пили пиво, которое выносил хозяин паба. В это время кто-то из посетителей начинал играть на губной гармошке.

Одолев свои кружки с пивом, мы начали спускаться по улице к порту, скоро должен был прибыть наш паром. У пристани толпились туристы, возле неё на боку лежали поржавевшие рыбацкие сейнеры, над ними, истошно вопя, носились чайки, а на прибрежном песке, освобождённом отливом от воды, зеленели морские водоросли.

День, наполненный впечатлениями, солнцем и гигабайтами отснятых кадров, грел мою душу...