Как схлопнуть дистанционный «хапок», или Главное правило борьбы со стихией

Любое общественное явление, приобретающее массовый характер, принято сравнивать с природным. «Волна», «шквал», «лавина» — и всё это непременно «обрушивается» на бедное человечество. Ладно, если речь идёт о моде или новом направлении в области культуры. Гораздо хуже, когда до масштабов стихийного бедствия вырастает социальная проблема, будь то болезнь или вид преступления.

К разряду таких явлений смело можно отнести многочисленные мошенничества. Благодаря средствам коммуникации «снегопад» обманов стал превращаться сегодня сначала в бурю, а потом и в лавину. 
Разумеется, мошенники были, есть и будут всегда. Как только человечество придумало понятие ценностей, научилось их капитализировать и накапливать, как тут же появились жулики, пытающиеся ими завладеть. Но, в отличие от грубого разбоя, грабежа или кражи со взломом, мошенничество можно считать особым видом криминального искусства. Его приверженцы всегда работали с мейнстримом, чётко и точно определяя слабые стороны современников.
Взять хотя бы транспортную революцию, стартовавшую в мире в позапрошлом столетии. С развитием транспорта начался и бум в сфере путешествий, а где спрос, там и дельцы, а значит, и жулики. В середине XIX века один из самых дерзких американских мошенников Джордж Паркер дважды в неделю на протяжении нескольких лет «продавал» Бруклинский мост всем, желающим разбогатеть на туризме. В начале ХХ века англичанин Виктор Люстинг дважды получил миллионные суммы от «продажи» Эйфелевой башни. Незадолго до революции 1917 года русский корнет Николай Савин «продал» «за два чемодана денег» некоему американцу по липовым документам Зимний дворец…
Сегодняшнее общество — мир масс-культуры, потребления и гедонизма, где большая часть процессов завязана на сетевых структурах. Мошенникам сейчас нет нужды изобретать блистательные аферы, от которых захватывало бы дух. Они ушли в хорошо налаженный сетевой бизнес. 
Неизменным остался только основной принцип их действий — взять жертву «на хапок», обработать так быстро, чтобы та не успела задуматься, а тем паче проверить то, на чём её разводят. 
Если говорить о дистанционных преступлениях, точкой их отсчёта можно назвать 2010-е годы. Это был переходный период от так называемых «социальных» IT‑мошенничеств, когда самые широкие слои населения стали активно осваивать интернет, смартфоны, банковские карты, мобильные приложения. На смену цыганкам, фальшивым соцработникам, газовщикам и сотрудникам радиокомпаний, сообщавших о выигрышах, пришли псевдополицейские, предлагающие «решить вопрос с ДТП», и «работники служб безопасности банков». Число регистрируемых в то время в РТ подобных мошенничеств приближалось к тысяче в год, и это казалось настоящим валом. Но оказалось — вал был ещё впереди…
Одна из самых больших трудностей в раскрытии и расследовании этих преступлений была связана с приёмом заявлений. В соответствии с действовавшим решением Пленума Верховного суда России возбуждение уголовного дела предполагалось только по месту открытия банковского счёта или по месту снятия денег мошенниками. Службы безопасности банков от участия в борьбе за спасение денег клиентов предсказуемо самоустранились — закон от них этого не требовал. Так что заявителю, с московского счёта которого сняли деньги в Ульяновске, пока тот находился в Татарстане, предстояло долгое хождение по мукам. 
Проблема росла, как снежный ком: материалы годами перекидывались между регионами, не желавшими возбуждать проблемные дела. Неудивительно, что к концу 2017 года количество зарегистрированных преступлений этого вида выросло почти до 4 тысяч. Так же, как и их разнообразие: деньги с карт потерпевших стали исчезать при покупках-продажах товаров и ­услуг через интернет, начались взломы страниц с личными данными пользователей на разных сайтах. Изменился и средний возраст потерпевших — с пенсионного до среднего и даже молодого. 
Органы внутренних дел, как на региональном, так и на федеральном уровне пытались найти решение нарастающей проблемы, а ситуация только ухудшалась. Уже у каждого банкомата, на каждом информационном табло, в каждой платёжке, опущенной в почтовый ящик, размещалась информация о действиях мошенников. Телевидение, газеты, интернет, соцсети, СМС‑рассылки — из каждого утюга звучало: «Не называйте никому данные своих банковских карт, не вступайте в телефонные разговоры с незнакомцами, служба безопасности банка НИКО­ГДА не звонит клиентам…»
Телефонные «разводы» стали частью культурного кода: о них сочиняли анекдоты, снимали ролики для ютуба и полнометражные фильмы. Большая часть населения, услышав в телефонной трубке, что их родители «попали в беду», просто посылала собеседника в эмоционально окрашенное пешее путешествие. Казалось бы, не понять, что тебя пытаются кинуть, мог только абсолютно наивный человек. Тем не менее, ряды граждан, с маниакальным упорством открывающих доступ преступникам к своим счетам и кошелькам, ежедневно пополнялись с пугающей динамикой.

«Надо только вникнуть, начать работать — и всё получится!»

Когда пришло понимание, что для части населения — любые разъяснения, даже подкреплённые наглядной агитацией, всё равно, что танцы с бубном: красочно, эффектно, но безрезультатно — назрела необходимость радикальных мер. Органы внутренних дел на уровне регионов пытались объять необъятное, но без политической воли победить эту проблему было невозможно.
Точку поставил Президент России, 23 апреля 2018 года подписавший закон «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации», предусматривающий усиление ответственности за хищение средств с банковского счёта, а также электронных денежных средств. Отныне кража с банковского счёта, а равно электронных денежных средств независимо от размера по тяжести стала приравниваться к краже в крупном размере.
…Итак, в наличии у МВД Татарстана появились реальные инструменты: законодательная база, нормативные акты, методика, алгоритм действий, карта контроля, где фиксируются мельчайшие подробности преступления и шаги по его раскрытию. И даже штаты — управленческим решением министра МВД Республики Татарстан Артёма Валерьевича Хохорина сначала был создан специализированный отдел в составе Управления уголовного розыска, а потом и отделения в крупных городах и районах республики. 
2 сентября 2019 года министр своим приказом закрепил новый расширенный состав специализированной следственно-оперативной группы по борьбе с преступлениями в сфере информационно-телекоммуникационных технологий (ИТТ-преступлений), которую возглавил заместитель министра, начальник Главного следственного управления министерства Владимир Изаак. 
«В IT-преступлениях всегда есть следы, — поясняет Рамис Газимов, заместитель начальника Управления уголовного розыска МВД по РТ, — в отличие от того же уличного грабежа, когда преступник в темноте на улице сорвал серёжки с жертвы, и при этом нет ни видео камер наблюдения, ни потожировых следов. Здесь же, жулику, чтобы добраться до потерпевшего, надо связаться с ним либо через сайт, либо позвонить. То есть имеется либо телефон, с которого звонили, либо интернет-соединение, либо IP-адрес, по которому можно установить, откуда он выходил. Остаётся лишь максимально пройти по этому следу».
Серьёзным подспорьем для специализированной группы стала база данных, которая наглядно показала, что большинство горрайорганов не может или не хочет перестраиваться на работу по-новому и, увы, уже доминирующему виду преступности. Да, раскрытие и расследование IP-преступлений дело муторное, сопряжённое с огромным количеством запросов и ходатайств, которые в течение суток нужно направить в банки, сотовые компании, Россвязь, суд... Ну, и все они отражаются в базе МВД, поэтому, когда в центральном аппарате наладили ежедневный контроль за действиями по каждому преступлению, сразу стало видно, кто и как лукавит в еженедельных ­отчётах. Теперь все эти данные после обобщения выносятся на еженедельное совещание при министре.
Регулярные проверки горрайорганов весьма благотворно сказались на повышении раскрываемости. Изучение имеющихся материалов оперативниками и следователями центрального аппарата МВД республики дало новую «многосерийную» жизнь многим уголовным делам. Последний случай имел место в конце прошлого года в Верхнем Услоне, где нашлось перспективное дело, в рамках которого подозреваемый предлагал купить колёса, а получив предоплату, исчез. Тем не менее, следы привели во Владивосток, там его и задержали.
Кроме того, был предпринят ряд мер, способствующих заинтересованности начальников отделов полиции в раскрытии и расследовании дистанционных хищений. Поскольку довести их раскрываемость до 90 процентов, как это вышло с квартирными кражами и уличными разбоями, не получится, решили, что надо делать упор на привлечение максимального числа мошенников к уголовной ответственности. 
Также было принято принципиальное решение: ругать или хвалить не столько за конечный результат, сколько за усилия по максимальному отрабатыванию каждого заявления и каждого подозреваемого. 
«Мы ведь как действуем? — рассказывает Рамис Газимов, — ­изучаем дела и предъявляем претензии не за то, что задержаний нет, а за то, что в рамках расследования уголовного дела коллеги не дошли до конечной точки. Не сделали всё по алгоритму, не проверили все ответы, запросы, не отработали все связи до конца. А когда все меры исчерпаны, и концы уходят за границу — ничего не поделаешь, здесь все бессильны».

Лёд тронулся, господа присяжные заседатели!

Одна из сложностей раскрытия ИТТ-преступлений состоит в том, что виртуальных жуликов приходится ловить в реале. А в 90 процентах случаев действуют они за пределами республики. Глядя, как другие регионы страны идут по пути отдельных поручений коллегам, которые исполняются в основном спустя рукава, министр Хохорин дал указание: по любой перспективной разработке — выезжать в командировки самим, хоть на другой конец страны. Если в 2020 году татарстанцы по этой линии выезжали 129 раз, то в прошлом насчитано уже 607 поездок по городам и весям. Практика оказалась успешной: в ходе оперативно-розыскных мероприятий удалось задержать 1079 подозреваемых. 
Если уж тратить казённые деньги, то с максимальной пользой: основной упор сейчас делается на выявление эпизодов. В 2020 году в среднем каждому мошеннику вменяли по одному-два эпизода, а в 2021-м — минимум, по три.
Следствие российской милиции-полиции не впервые сталкивается с подобной проблемой: в прошлом веке аналогичную си­туацию с резким ростом уголовных дел по ДТП решили созданием специализированных следственных отделов. С виртуальных мошенников пошли тем же путём: 13 января 2021 года приказом министра в Главном следственном управлении министерства появился отдел по расследованию общеуголовных мошенничеств и краж, совершаемых с использованием информационно-телекоммуникационных технологий. Именно он значительно разгрузил районы, взяв на себя самые сложные и многоэпизодные преступления. За неполный год сотрудниками отдела направлено в суд 13 уголовных дел в отношении 17 обвиняемых в 232 хищениях.
«Особенности и сложности в расследовании этих дел, — говорит заместитель начальника отдела Артём Александров, — это — запросы в компании сотовой связи, банки. Сроки их исполнения указанными организациями не все­гда укладываются в сроки расследования. приходится добиваться получения ответов, без которых невозможно направить дело в суд». 
В ноябре прошлого года в Чистопольский суд ушло уголовное дело в отношении двух братьев‑цыган, жителей Стерлитамака. Им доказано семь эпизодов мошенничеств, совершённых под предлогом «родственник совершил ДТП» в отношении татарстанских пенсионерок. По ночам обвиняемые специально выезжали на оренбургскую трассу, во‑первых, создавая таким образом интершум реального события, во-вторых, чтобы невозможно было «пробить» их место нахождения в момент совершения преступления. Сначала младший брат звонил от имени сотрудника ГИБДД, после чего старший под видом сына или внука жертвы рыдал в трубку. За «решение вопроса» мошенники брали от 80 до 500 тысяч рублей. Однажды, обнаглев, потребовали 800 тысяч, но пенсионерка на развод не поддалась. Задержали эту родственную организованную группу в Стерлитамаке, после чего братья тут же раскаялись и вспомнили о пожилых родителях и множестве малолетних детей на их иждивении. Надо сказать, многочисленная цыганская родня очень быстро погасила причинённый ущерб. 
В декабре в суд было направлено уголовное дело в отношении 27-летнего жителя Пермской области Антона Бардина, похитившего более миллиона рублей у 62 женщин из многих регионов страны от Архангельска до Симферополя. Предлог — продажа меховых изделий через соцсети. Что характерно, ещё летом в отношении Бардина уже было окончено уголовное дело по 14 татарстанским потерпевшим: 13 сентября набережночелнинский суд приговорил его к 3 годам 9 месяцам лишения свободы. Но после создания единой базы данных, позволившей регионам взаимодействовать друг с другом, коллеги‑пермяки подкинули в Татарстан вчетверо больше материалов. 
Сейчас в обязанности и оперативников, и следователей входит сверка с данными из других регионов, что приносит немалую пользу. Например, следственные подразделения сразу четырёх отделов полиции Казани, а также Челнов, Нурлата и Мамадыша избавились таким образом от «висяков», совершённых под предлогом получения компенсации за БАДы. Данные банковских карт и номера телефонов их дел «без личности» совпали с уголовным делом в отношении супружеской четы Романько, задержанных в Воронеже. 
«У нас в отделе, — говорит Артём Александров, — больше половины уголовных дел, где фигурируют потерпевшие из других регионов России. В базе видно, какие счета, какие номера использовались при совершении преступлений. И в случае, если они высвечиваются в другом субъекте, мы приобщаем их к своим». 
Как показала практика, алгоритм работы по движению денежных средств наиболее эффективен, так как всегда ведёт к лицу, имевшему прямой умысел на хищение. Либо он получит средства в банкомате, и тогда в копилку вещдоков пойдёт видео с места снятия, либо засветит банковскую карту, расплатившись за что-то.

Все средства хороши

Жулики всё более активно ­осваивают цифровое пространство. По итогам 2021 года в респуб­лике зарегистрировано более 14 тысяч ИТТ-хищений. Понятно, что при таком раскладе силами одной полиции завалы не расчистишь. Только путём взаимодействия со всеми заинтересованными структурами. 
С банками сегодня налажен алгоритм совместных действий. Во всех крупных финансовых учреждениях уже внедрена система антифрод, заточенная на обнаружение попыток совершения мошеннических действий. Заложенный в неё набор правил, списков и фильтров позволяет вычислять подозрительные транзакции и блокировать их до момента перевода денег. 
С сотовыми операторами также организовано полное взаимодействие. Даже если жулик использует подменный номер, это всегда оставляет след. 
Не безнадёжны и такие темы, как IP-телефония и интернет‑звонки. 
«По сайту федерального агентства «Россвязь», — объясняет Газимов, — можно посмотреть, каким операторам связи принадлежат абонентские и IP-номера. Да и вычислить электронный ящик, карту, через которую пополняется баланс, тоже реально. Конечно, придётся перелопатить массу информации, прежде чем дойдёшь до конечной точки. Так, например, по IP-номерам вычисляли и задерживали подозреваемых и в Заинске, и в Ютазах». 
К концу прошлого года совместными усилиями со службой собственной безопасности УФСИН Татарстана удалось практически искоренить тему мошенников‑«сидельцев». Ещё в 2019 году было выявлено семь таких лиц, совершивших 81 хищение. В 2020 году — трое, правда, в группе с сотрудником колонии, который участвовал в обналичке, раскидывая деньги по родственникам подельников. А за весь прошлый год был выявлен всего один подозреваемый. 
Ну и, конечно же, важна активизация собственных ресурсов Министерства внутренних дел республики. Татарстан пошёл по пути максимального использования специальных технических средств. Сегодня МВД республики по числу выявленных лиц в целом по преступлениям в сфере ИТТ и по расследованным преступлениям занимает 6 место среди ре­гионов России.
Не менее важен огромный вклад экспертов, в частности отдела компьютерных экспертиз.
«Фоноскопическая экспертиза, которая, зачастую, является крае­угольным камнем доказательной базы, — говорит Артём Александров, — проводится по три-четыре месяца. Это раньше фоноскопия использовалась не так часто, а теперь нарасхват. И это проблема, потому что без отождествления легализованных записей с голосом подозреваемого порой у нас нет других оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу. Хорошо, что эксперты идут нам навстречу и в срочных случаях предоставляют предварительную информацию. Для нас это отмашка, что можно двигаться дальше».
Так было с последним громким задержанием прошлого года. Информацию о том, что с территории Татарстана совершаются телефонные мошенничества, оперативники получили от коми-пермяцких коллег. В ходе оперативно-розыскных мероприятий нарисовалась следующая картина. Колл-центр из пяти жителей Ульяновска гастролировал по России. Обосновывались в одном регионе примерно на полгода и «отрабатывали» жителей другого конца страны на предмет компенсации за покупку, якобы, некачественных БАДов. Потом меняли регион, действуя по той же схеме.
В Татарстан они прибыли из Сочи, где «отрабатывали» Кемерово. Сняли дом в посёлке Вознесение, подготовили сотовые телефоны, сим-карты и списки «клиентов»: как выяснилось впоследствии, у одного из организаторов имелись вполне официальные легальные колл-центры по продаже биодобавок. Своих же клиентов он и использовал вторично.
В коттедж мошенники приезжали, как на работу: строго с 9 до 17 и только по будням. Ещё бы, ведь все звонки шли, якобы, от официальных лиц — сотрудников полиции, работников банков. На этот раз их жертвами стали житель Челябинска, который перевёл мошенникам 25 тысяч рублей, и два жителя Астрахани, потерявших значительно больше: полтора миллиона и 10 миллионов.
Последняя потерпевшая, пожилая женщина, чтобы перечислить миллионы, втайне от родни решилась на продажу акций «Газпрома». С ней и начали работать оперативники, объяснив, что продолжать телефонное общение с жуликами надо, но уже под контролем полиции. Однако в определённый момент потерпевшая заметалась, стала сомневаться, кто настоящие полицейские, а кто нет, о чём и проболталась мошенникам. Узнав, что те решили свернуть деятельность и сбежать из республики, полицейским пришлось осуществлять задержание не по плану. Причём, все вещественные улики — трубки, сим-карты, списки — были уничтожены преступниками в первую очередь. Так что без фоноскопии труд нескольких недель нескольких служб пропал бы даром. Теперь же трое из задержанных дают признательные показания. 

* * *
Итоги прошлого года радуют серией успешных задержаний, раскрытий и расследований. МВД Татарстана по числу оконченных следствием краж со счетов поднялось с 12 на 10 место по России, мошенничеств — с 3 на 2 место, уступая только Москве. Раскрываемость «дистанционных» хищений путём обмана выросла. По числу выявленных лиц, в отношении которых дела направлены в суд, МВД по РТ остаётся на 2 месте в стране после Москвы. И это — честные цифры, без всяких игр со статистикой. 
Но нельзя сбрасывать со счетов и рост совершённых преступлений, так же, как и их удельный вес в картине общей преступности. Татарстан сегодня входит в четвёрку самых популярных среди мошенников регионов, уступая место только Москве, Санкт-Петербургу и Краснодарскому краю. Продвинутый преступный мир прекрасно понимает перспективность этого направления.