Казанскому международному кинофестивалю — 20!

— Этот год — особенный для фестиваля. Будут ли организованы какие-то специальные мероприятия?

— В этом году у нас круглая дата, и мы чувствуем большую ответственность, потому что нам надо показать всю хронологию развития фестиваля за 20 лет. В Ратуше во время церемонии открытия будет проходить специальная фотовыставка, на которой мы обозначили всех главных звёзд — актёров, режиссёров, продюсеров, побывавших в Казани за это время. Там же будет проходить выставка, посвящённая столетию татарстанского кинематографа. Мы решили, что первая кинематографическая организация в Поволжье, созданная 100 лет назад, имеет право быть представлена нашим гостям. 

— Изначально фестиваль назывался «Золотой Минбар», и теперь мы вновь возвращаемся к прежнему названию?
 
— Возвращение к этому названию весьма символично. Для многих, кто помнит первые годы фестиваля, он так и остался в памяти как «Алтын Минбар». Название точно определяет всю концепцию фестиваля и имеет много значений. Конечно же, большой смысл для нас несёт и его девиз — «Через диалог культур — к культуре диалога». Он родился ещё перед первым фестивалем благодаря Раисе Гарифовне Сафиуллиной, живёт с ним все эти 20 лет и не потерял своей актуальности. На такой культурной площадке могут решаться многие, даже острые политические вопросы, то есть кинематограф — это своего рода дипломатия, достигающая целей через кино, через искусство и культуру. 

— Поэтому важно, какие именно фильмы мы смотрим?

— Через кино можно полностью поменять философию человеческой жизни. Как минимум последние 15 лет мы все находились под воздействием голливудского кинематографа, и какое поколение в результате выросло? Совершенно другие жизненные ориентиры, абсолютно отличающиеся от того, что было условно в Советском Союзе. Имеющиеся идеалы оказались полностью разрушены. Если в семье изначально не заложили такие понятия, как: что такое хорошо, а что такое плохо, что нравственно, а что нет, то человеку было очень трудно на что-то опираться, потому что в обществе, по сути, был вакуум. И кино в этом плане восполняло это формирование жизненных ценностей. А какие фильмы это были? Российского кино не было. Такие картины, которые вызывают интерес, собирают кассу, основаны на каких-то наших ментальных свойствах, стали снимать в последние 5-6 лет. До этого было натуральное засилье голливудского кино — каждый четверг мы ждали в кинотеатрах премьеру новой голливудской картины.
Наиболее продвинутые зрители, конечно, искали эту духовную пищу не в кинотеатрах, а на других площадках. Естественно, в то время можно было найти достойные фильмы среди европейского кино, но на самом деле это были именно фестивальные ленты. И наш Казанский фестиваль смог устоять даже в самое трудное время, когда было полнейшее отсутствие хорошего контента, и весь мир, казалось бы, уже задыхался от того, что, по сути, нечего смотреть.

Миляуша Айтуганова вручает диплом участнику XII фестиваля. 2016

Исламское кино — разрушая стереотипы

— Что самое важное удалось достичь благодаря фестивалю?

— Мне кажется, что главной заслугой фестиваля за эти 20 лет стало то, что мы смогли в Россию через Казань привлечь весь исламский мир. То, что в России есть фестиваль мусульманского кино, в первые годы могло выглядеть странно и вызывать диссонанс. Насколько прозорлив был Минтимер Шарипович Шаймиев, который вместе с Зилей Рахимьяновной Валеевой придумали этот фестиваль. Они понимали, что именно здесь будет центр ислама в России для всего мира. Многие страны на самом деле даже не знают, что ислам в России имеет очень глубокие корни, что он здесь уже с IX века. В просветительском плане фестиваль нёс и несёт очень важную миссию — продвигать российский ислам в мир и, наоборот, привлекать исламский мир в Россию, что на сегодняшний день является и политической задачей в том числе. Именно через кино мы смогли выполнять задачи создания диалога между странами, между культурами. На наш фестиваль представители более 40 стран привозят фильмы, демонстрирующие то, каким на самом деле является ислам, почему он именно такой. Они разрушают все стереотипы, существовавшие на Западе на его счёт. И это, мне кажется, самое важное, что произошло за эти 20 лет.

Основная программа: 
51 фильм из 40 стран

— Как фильмы попадают на фестиваль?

— Люди, которые близки к этой индустрии, отмечают, что программа Казанского кинофестиваля ежегодно очень сильная. Это происходит потому, что нет дежурного отношения к подбору фильмов. Некоторые картины мы даже специально «подтягиваем» под фестиваль. В нашей отборочной комиссии работают люди, которые знают не только российское кино, они следят за европейскими и азиатскими фестивалями, и самые лучшие картины этих фестивалей попадают на наш. Порой нам удаётся достать фильмы из глубинки. Например, уже который год подряд у нас представлен Бангладеш. Там снимают прекрасные картины, при их, казалось бы, невысоком уровне жизни. За эти 20 лет мы показали огромное количество хорошего контента — эти фильмы, как жемчужины на ожерелье. Нет ни одного, который бы случайно попал в эту программу. 

— Сколько стран и сколько фильмов представлено на фестивале в этом году?

— В основной программе у нас наблюдается большое географическое разнообразие. В этом году 47 стран прислали заявки, из них 40 попало в программу. Среди них есть и абсолютно новые страны, например, Мавритания и Оман. Всего в конкурсную программу мы отобрали 51 фильм. Такая неровная цифра получилась из-за того, что в национальном конкурсе представлено 11 кинолент. 

— Какие картины будут представлять Татарстан на этот раз?

— В этом году в конкурсе полнометражных игровых фильмов Татарстан представит лента «Гора влюблённых» режиссёра Салавата Юзеева и в конкурсе документального кино — фильм «Моң» Радифа Кашапова. Это принципиально разные картины. Одна снята по произведению Ильдара Юзеева, и здесь есть некая преемственность поколений, потому что сын снял фильм по произведению отца. В Год семьи, мне кажется, это очень символично. А «Моң» — это наш давний спор о том, что означает это слово. Радиф Кашапов провёл исследование и, обратившись за помощью ко многим экспертам, попытался ответить на этот вопрос.

— Расскажите о картинах, представленных в национальной секции?

— Национальный конкурс является своеобразным драйвером развития локального кинематографа. В этом году образовался конкурс — 5 человек на место. Из более чем 50 картин мы выбрали 11. Здесь будут соревноваться две полнометражные ленты — картина по произведению Зульфата Хакима «Немая кукушка» и фильм Булата Сабитова «Я приду». Кроме того, в секции представлены документальные картины и мульт­фильмы.

Подписание международного соглашения на XIII фестивале. 2017 

Параллельные 
и специальные программы

— Помимо основной программы, в рамках фестиваля проходят и специальные. Что ожидает зрителей в этом году?

— Будет проходить спецпрограмма «Война и мир. Новые территории». В ней будут представлены фильмы, снятые на новых территориях, и там есть о чём поговорить и есть что посмотреть. Одно дело, когда ты видишь сюжет в новостях, другое — когда ты смотришь материал, который привёз военный корреспондент, работающий, по сути, на линии фронта. Это два разных восприятия одной и той же реальности.
Кроме этого, у нас будет сделан акцент на фильмы стран БРИКС. Мы бы очень хотели, чтобы эту программу зритель тоже не пропустил, потому что в ней будут представлены интересные фильмы. Также каждый год мы балуем детишек хорошими мультиками со всего мира.

— Стало прекрасной традицией проводить во время фестиваля Дни кино отдельных стран. Сохранится ли она в этом году?

— В этом году у нас будут проходить Дни кино Малайзии и Саудовской Аравии. В Саудовской Аравии, к слову сказать, 35 лет вообще не было кино. Кинотеатры были закрыты, и кинематограф до недавнего времени в принципе был под запретом. И теперь они хотят из киноиндустрии сделать одну из главных статей дохода в бюджет. Как это, например, получилось у турков.

— Какие страны за последние годы вкладывают видимые усилия в развитие кинематографа?

— Турция сегодня считается одной из самых успешных кинематографических держав, где доход от фильмов приносит просто огромные суммы, при том, что у них очень мало бюджетного финансирования. В основном съёмкой фильмов и сериалов занимаются частные компании и делают это на таком высоком уровне, что эти картины закупают популярные зарубежные платформы. Но бывает и наоборот. Например, иранский кинематограф — у них всё государственное, в создание фильмов вкладываются огромные бюджетные средства. Такого количества разнообразных кинофестивалей, как в Иране, нет ни в одной стране. Каждые 2-3 года Гран-при нашего фестиваля получают именно иранские фильмы. В этом году иранская картина «В объятиях дерева» будет открывать кинофестиваль. 
Сейчас свой ренессанс переживает египетский кинематограф. Есть много самостоятельных, независимых продюсеров, которые не получают денег от государства и при этом создают хорошие прокатные картины. Это интересный кинематограф, у которого есть глубокие традиции. Эти ленты более раскованно и смело говорят на разные темы, что несвойственно арабским фильмам в целом. Мне нравится, что у египетского кино есть своё лицо, и они задают тон всему арабскому кинематографу. Хотя сейчас мы можем наблюдать серьёзное развитие кинематографа и в таких странах, как Ливия и Сирия.
На фестивале всегда было представлено много фильмов из арабских стран. И сейчас в связи с тем, что у нас уже восьмой год подряд проводится форум «Россия — Исламский мир», в партнёрстве с нами работает группа стратегического видения, конечно, эти страны ещё больше «подтягиваются» под наш фестиваль. В группу стратегического видения входят 28 стран, и номинация является очень популярной. 

— Будут ли ещё в рамках фестиваля проходить какие-то новые совместные проекты?

— В этом году мы имеем коллаборацию с известным цифровым форумом Digital Week, в рамках которого проводим научно-практическую конференцию «Мировые тренды кинематографа». Помимо тематических или жанровых трендов, есть ещё и те, которые нацелены на технические новинки. Сейчас идёт много споров по поводу того, когда же всё-таки искусственный интеллект заменит человеческий интеллект и труд, ведь уже сейчас многие пользуются им для создания отдельных фрагментов картины. По прогнозам аналитиков, через два-три года искусственный интеллект будет делать фильмы, и это станет серьёзным ударом для всего кинематографа. 

Члены жюри на закрытии XIX фестиваля. 2023

Звёзды в Казани

— Кого из знаменитых деятелей кино нам посчастливиться увидеть на фестивале на этот раз?

— В этом году хедлайнерами являются создатели турецких фильмов и сериалов, которые хорошо известны как в России, так и во всём мире. В первую очередь, это, конечно, «Воскресший Эртугрул», который побил все рекорды по популярности на различных платформах. Эти же актёры играли в сериалах «Великолепный век» и «Основание: Осман». Режиссёр сериалов «Воскресший Эртугрул» и «Основание: Осман» Метин Гюнай возглавит жюри. Мы обязательно организуем отдельную встречу актёров этих сериалов со зрителями. 
Ожидается много интересных персон, которые приедут, чтобы представить свои фильмы. Например, Эмиль Эсеналиев, исполнитель главной роли уже снискавшего популярность фильма киргизских кинематографистов «Рай под ногами матерей», который только в России собрал почти 60 миллионов рублей. Он является популярным шоуменом в Кыргызстане, ведущим, актёром театра и кино. Также ожидаем приезд известной арабской актрисы красавицы Сулаф Фавахерджи, уроженки Сирии, хорошо известной во всём арабском мире и ежегодно снимающейся в 3-5 сериалах. 

— А что на счёт российских звёзд?

— Хедлайнером от российских деятелей кино у нас будет народный артист России Сергей Никоненко, фильмография которого насчитывает более 250 ролей. Это — настоящая глыба российского кинематографа. Он до сих пор играет и прекрасно поёт, у него будет особая программа «Кино и музыка».
Вести церемонию открытия будет наша землячка Анастасия Крылова, которая окончила Казанское театральное училище и сейчас много снимается в российских фильмах. Скоро состоится премьера картины «Александр I», в которой она сыграла одну из главных ролей. 
Церемонию закрытия будет вести Нафиса Хайруллина, в прошлом актриса Камаловского театра, сейчас она живёт в Москве и много снимается в российских фильмах. 

— Будет ли проходить традиционный Казанский региональный кинорынок и какова его роль в развитии и продвижении нашего кино?

— Да, конечно. Изначально он был задуман как площадка, где встречаются дистрибьюторы, производители региональных фильмов. Сейчас ситуация с продвижением регионального кинематографа стала лучше. Ещё 4 года назад всё было иначе: люди снимают, например, в Башкортостане, Якутии или Краснодарском крае и не знают, как с этим фильмом потом выйти в федеральный прокат. Казанский региональный кинорынок был создан для того, чтобы всех их перезнакомить, чтобы появились тесные связи, которые помогут обойти все эти проблемы. На сегодняшний день это уже прочно стоящий на ногах кинорынок, принимающий в свою команду и страны СНГ, которые презентуют на нём свои фильмы и, естественно, очень хотят выйти на российский рынок. Важно, чтобы мы восстановили когда-то существовавшую систему обмена фильмами с разными странами уже на новом контенте. Те, кто жил во времена Советского Союза, прекрасно знают, что такое «Грузия-фильм», «Казахфильм», «Туркменфильм», «Узбекфильм». Фильмы этих компаний всегда были в прокате в то время. Надеюсь, мы из руин разрушившегося кинематографа Советского Союза придём к какой-то новой модели. Это важно ещё и потому, что через кино люди узнают не только себя и свои поступки, но и эти страны, то, как они живут. На мой взгляд, этот кинорынок играет особую роль скрепления именно регионального контента.

— Как вы относитесь к термину «региональный кинематограф»?

— Мне он не нравится, он как бы опускает важность, ценность и значимость этого продукта на какую-то более низкую ступень. Если фильм снят в Татарстане — это же не значит, что он хуже, чем тот, который снят в Москве. Он может быть и лучше. Если взять историю мирового кинематографа, то некоторые фильмы, которые считаются хрестоматийными шедеврами, снимались в маленьких деревушках. Регионы, которые активно развивают киноиндустрию, создают контент, конкурирующий с так называемым «российским кино». Причём это то же самое российское кино, просто снятое на другой территории. 

— Будет ли вновь проходить питчинг? 

— Конечно же, мы очень сильно хотим, чтобы развивался Международный питчинг. Если в первый год было подано чуть больше 50 заявок, то в прошлом году их число возросло до 144, а в этом — мы уже перевалили за эту цифру. Все понимают, что питчинг — это возможность показать себя, быть замеченным продюсерами, компаниями, режиссёрами, и когда есть результат от питчингов, это значит, что он выполняет свою задачу. 

— Что для вас значит фестиваль «Алтын Минбар»? Знакомство с новыми фильмами, красная дорожка или что-то ещё?

— Конечно, мы гордимся, что здесь были многие актёры мирового уровня, но не это главное. Для обычного человека, наверно, важно, кто пройдёт по красной дорожке, кто будет на церемонии открытия. Но лично для меня фестиваль — огромная работа больше не публичного характера, это такой дипломатический и внутренний интеллектуальный труд. 
Поэтому мы в этом году решили провести научно-практическую конференцию «Мировые тренды кинематографа», на которой расскажем о том, что сегодня происходит в Египте, Иране, Малайзии, Индии, в крупных кинематографических державах. Серьёзные позиции сегодня занимают китайский кинематограф, корейские картины. Но даже те страны, которые, казалось бы, не должны быть крупными кинематографическими державами, исходя из экономического состояния и положения в общей картине мира, создают великолепное кино, пускай недорогое, тем не менее в нём заложены основные смыслы существования человека. Ведь что такое кино? Это, по сути, демонстрация вечных ценностей через биографию людей, их эмоции и поступки. И эти ценности понятны всему миру. Вот почему важно показывать достойные картины, где есть хороший сценарий, режиссура, актёры. Ведь мы воспринимаем кино как фрагменты жизни. Когда ты понимаешь, что тебя захватил этот фильм, что это жизнь человека и ты веришь этому — тогда это хорошее кино. Именно такие фильмы подбираются для показа на нашем фестивале.