Турхан ДИЛЬМАЧ: «Я всё равно буду жить с мыслями о Казани»

Через несколько месяцев срок его службы в нашей респуб­лике подойдёт к концу. Господин Дильмач дал интервью нашему журналу.

- Турхан бей, за время вашей работы в Казани в должности генерального консула элита Татарстана успела полюбить вас. И, конечно, всем интересно, как вы оказались в Казани, кто ваши родители, откуда вы родом…

- Мне сорок один год. Я родился в Трабзоне, городе на берегу Чёрного моря. Кстати, поклонникам футбола могу сказать, что это также родной город известного турецкого футболиста, полузащитника казанского «Рубина» Гекдениза Карадениза. Мама у меня домохозяйка, папа - инспектор школ начального образования. В нашей семье­ четверо детей.

С детства я увлекался историей, читал много книг по истории, даже собирался поступать на исторический факультет, но в конечном итоге выбрал международные отношения. Окончил один из престижнейших вузов страны - Босфорский университет в Стамбуле. Кампус университета расположен в очень живописном месте - из окон студенческого общежития открывался вид на мост через Босфор.

Уже восемна­дцать лет я работаю в Министерстве иностранных дел. В Россию приехал, ко­гда мне было три­дцать четыре, работал первым секретарём посольства Турции в Москве. Позже стал советником. До этого мне довелось поработать в Кыргызской Респуб­лике и Греции. И вот последние два с половиной года я здесь, в Татарстане.

Посол предложил мне выбор между Санкт‑Петербургом и Ка­занью. Я выбрал Ка­зань и ни разу не пожалел об этом. Мне все­гда хотелось поработать именно в этой респуб­лике. Турция и Россия - две страны с очень тесными взаимосвязями, соседи. А Татарстан - это регион, которому мы придаём большое значение, где живут наши братья‑татары, с которыми мы говорим на одном языке. Здесь прекрасно развиты экономика, образование, культура, другие области общественной жизни… Я люб­лю, ко­гда работы много, а здесь, в Казани, респуб­лике - огромный потенциал и большое поле для деятельности.

- Вы внесли огромный вклад в развитие культурных связей между Турцией и Татарстаном! А что вам запо­мнится больше всего?

- Не только я, но и все консулы, работавшие до меня в Казани, уделяли огромное внимание развитию культурных связей. В течение года мы старались провести шесть‑семь значимых культурных мероприятий. Большую поддержку в этом нам оказывает Институт Юнуса Эмре. Татарстанцы охотно откликаются на наши приглашения. Есть друзья, которые приходят постоянно. Но в последние полтора года мы нашли возможность расширить круг участников и приглашать представителей разных слоёв населения и направлений деятельности.

Особый интерес вызывают наши кулинарные мастер‑классы. Мы провели вечера чая, десертов, кофе. Это все­гда неформальные события. К нам приезжают спе­циа­листы из Турции, рассказывают об истории продуктов, традициях, показывают, как приготовить то или иное блюдо.

Время от времени в Казани выступают деятели искусств Турции. Кто‑то даёт концерты на­цио­наль­ной турецкой музыки, другие - классической, а совсем недавно приезжали джазовые исполнители.

Казанцы с удовольствием посещают и наши художественные выставки. Осенью в «Хазинэ» проходила выставка турецкой художницы Джанан Бербер. Большим успехом пользуются совместные турецко‑татарстанские выставки, выставки татарстанских художников и фотографов. Недавний вернисаж в консульстве «Общее наследие: Болгар» собрал много поклонников местных живописцев.

Мы все­гда отдаём предпочтение таким мероприятиям, которые подчёркивают тесную взаимосвязь народов Турции и Татарстана. Мне кажется очень значимым культурное событие, происшедшее в декабре прошлого года. Это открытие в сквере «Стамбул» памятника видному татарскому и турецкому учёному, государственному деятелю Садри Максуди. На церемонии присутствовали президент Татарстана Рустам Минниханов и премь­ер‑министр Турции Бинали Йылдырым, и это о многом говорит.

Вообще, мне кажется удивительным, насколько тесно переплетаются наши народы. Можно вспо­мнить известного татарского пуб­лициста и богослова Габдерашита Ибрагимова, который долгое время жил в Стамбуле и выпускал там журнал «Мир ислама» и книгу с одноимённым названием. Дочь Садри Максуди Адиле Айда была первой женщиной‑дипломатом в Турции. Далеко за примерами ходить не надо - у меня есть друзья, в том числе коллеги‑дипломаты, татары по происхождению.

- А что, на ваш взгляд, объединяет наши народы больше всего?

- Я считаю, что это прежде всего язык.

- Вы ведь и сами прекрасно говорите на татарском… Как вы его выучили?

- Татарский язык для нас, турок, не сложный. Но всё равно, конечно, его надо учить. Ко­гда я узнал, что назначен в Татарстан, нашёл в Москве репетитора и начал брать уроки татарского языка. Вижу, как в Татарстане искренне радуются, ко­гда генконсул может общаться на их родном языке.

Татарский язык очень красивый и богатый. Мне нравятся его мелодичность, богатство лексики. Но вообще, в какую бы страну я ни получал назначение, все­гда старался изу­чать местный язык. К сожалению, русский знаю не в совершенстве. В целом понимаю речь, могу ответить, но не могу полностью выразить всё, что хотел бы. Хотя какие‑то небольшие выступ­ления всё же стараюсь делать на русском языке. Ко­гда проходят какие‑то двусторонние встречи, также обхожусь без переводчика. Правда, ко­гда знаешь уже несколько языков, возникает путаница. Например, часто, ко­гда хочу сказать что‑то на греческом, в голову приходят русские слова. Но вот с татарским как раз таких проблем нет, поскольку схожесть его с турецким очевидна, и в любом случае можно выразить свою мысль.

Возможно, обыватели не сразу заметят эту схожесть. Но поскольку я имею представление и о других тюркских языках, могу с уверенностью сказать, что они действительно похожи.

Если турок владеет хорошим литературным турецким языком, он быстро освоится в татарской языковой среде. То же самое можно сказать о татарах, в совершенстве владеющих своим литературным языком и имею­щих большой словарный запас.

Я где‑то слышал (эту историю приписывают господину Минтимеру Шаймиеву), что в девяностые годы друзья первого президента Татарстана собрались посетить Турцию. Шаймиев сказал им: «Вот увидите, насколько схожи наши языки!» По возвращении из Турции друзья заметили, что в турецком и татарском языках не так уж и много общего. Минтимер Шаймиев возразил: «Значит, вы недостаточно хорошо знаете татарский, иначе бы у вас не возникло проблем!»

И я с ним согласен. В турецком, например, есть слова, которые мы уже не используем, поскольку они считаются устаревшими. А они считаются частью современного татарского языка. Произведения же, которые были написаны на татарском сто - сто два­дцать лет назад, ближе к современному турецкому языку.

- Что больше всего удивило вас за время работы в Татарстане?

- Во‑первых, сама Ка­зань превосходит ожидания любого, кто сюда приезжает. Город красивый, чистый, ухоженный. Хотя часто в сознании тех, кто впервые попадает в Татарстан, до сих пор живы представления девяностых годов об этом регионе как отсталом и неразвитом. Но стоит только побывать в Казани - и сразу хочется сюда вернуться.

А что по‑настоящему удивило меня, так это зимняя рыбалка. Как‑то мы по­ехали зимой в Свияжск, а на обратном пути заметили, что на берегу припарковано много машин. Остановились, подошли к Волге и увидели, что на льду стоят человек пятьдесят‑шестьдесят! В городе такое количество людей было бы незаметным, а тут в мороз, в январе, ранним утром, при полной тишине!.. Казалось, идёт какая‑то религиозная служба или совместная медитация. Причём, мы пробыли там всего полчаса и очень замёрзли, а рыбаки стояли явно не один час! Поговорили с несколькими, взглянули на улов, который состоял из нескольких очень маленьких рыбок. И стало понятно, что люди на этом не зарабатывают, а занимаются рыбалкой ради удовольствия! А тишина, как я предположил, по‑видимому, способствует отдыху и размышлениям. Я ещё то­гда пошутил: наверно, они от своих жён туда сбегают.

- Как мы знаем, некоторое время Турция для российских туристов была закрыта. Сейчас, к счастью турецких отельеров и россиян, ситуация выравнивается. А есть ли такое понятие, как более «спокойные» регионы для отдыха в Турции?

- Сейчас нельзя говорить о стопроцентной безопасности где бы то ни было вообще. Недавний террористический акт в Санкт‑Петербурге ещё раз заставил нас осо­знать, насколько важно объединить общие усилия в борьбе с терроризмом. Какой бы идео­логией ни руководствовались террористические организации - каждая из них должна быть признана незаконной. В Турции этому придаётся очень большое значение. Наша страна - одна из самых безопасных, а Стамбул - город с низким уровнем пре­ступ­ности.

В курортных местах все­гда применяются усиленные меры безопасности. Турция для россиян привлекательна с точки зрения комфорта, доступности по цене и сравнительно небольшого по времени перелёта. Я и сам езжу с детьми отдыхать на анталийское побережье и, как обычный турист, могу проследить всю цепочку от встречи в аэропорту до сервиса в оте­ле. Всегда прихожу к выводу, что отдых в Анталье организован на высоком уровне.

- Вы упомянули о детях… У вас их трое. Кто занимается воспитанием детей? Вы строгий отец?

- Я думаю, не строгий. Супруга даже ино­гда жалуется, что слишком много им позволяю. Но им трудно отказать. Дети у нас ещё маленькие. Близняшкам по три с половиной года, младшему только исполнилось полтора.

Одного из близняшек зовут Мехмет Тимур, у дочки тоже двойное имя - Айше Севара. В Турции нет отчеств, поэтому детям часто дают двой­ные имена. В нашем случае вторые имена мы дали в знак уважения к моим родителям. Мехмет и Айше - это имена моих родителей.

Младший Левент Гирай. Гирай (татарское Гәрәй) - это ближе к татарскому имени. Он родился в Казани, и в свидетельстве о рождении на татарской страничке написано его имя по‑татарски. Мы хотели, чтобы у сына осталась какая‑то сопричастность к городу, где он появился на свет. Если бы родилась девочка, назвали её Иделбикэ.

Я больше играю с детьми. Конечно, стараюсь помогать по мере возможности, но основная ответственность по воспитанию детей лежит, конечно, на супруге. В Турции, как и в России, бабушки и дедушки тоже принимают большое участие в воспитании внуков. Но я свою маму потерял четыре года назад, и сейчас нам помогает мама моей супруги.

- Знаю, что вы очень творческий человек. Огромное удовольствие смотреть на ваши фотографии в социальных сетях. Расскажите о своём увлечении, и чем вы ещё интересуетесь.

- Я не считаю себя фотографом. Снимаю для души, только как любитель. Действительно, размещаю свои снимки в соцсетях, получаю отклики, и это приятно.

Другое моё увлечение - коллекционирование. Собираю художественные работы и небольшие металлические статуэтки воинов. Правда, из‑за частых переездов не так просто поддерживать своё хобби. Статуэтки очень хрупкие, и ино­гда при транспортировке не удаётся сохранить их в целости.

- Был ли какой‑то незабываемый момент в вашей работе в Татарстане?

- Вы, конечно, по­мните период напряжённых российско‑турецких отношений. Это было непростое время для всех, в том числе и для меня. Однажды утром я, как обычно, в девять утра пришёл на работу. Ко мне подошёл один из моих переводчиков и сказал, что звонил государственный советник. Я сначала даже не понял, о ком идёт речь. Спросил: кто конкретно звонил? Мне говорят: Минтимер Шаймиев. Я покачал головой: что же вы сразу не сказали, что звонил первый президент Татарстана?

Во время разговора Минтимер Шаймиев сказал: «Я решил вам позвонить, узнать, как идут дела у нашего генконсула. Сейчас непростое время в наших отношениях. Вы не падайте духом, не расстраивайтесь. Продолжайте работать. Я отслеживаю вашу работу, вы всё правильно делаете. Россия и Турция - два больших государства. А между крупными странами ино­гда могут происходить какие‑то недопонимания. Мы тоже расстроены происходящим. Но сильные государства обязательно смогут преодолеть эти проблемы».

Президент Рустам Минниханов по­чти так же высказывался в прессе. Мы сейчас видим, что они оказались правы. Для меня же услышать такие слова поддержки от самого Шаймиева в такой тяжёлый период было очень важно.

- Каково ваше главное достижение во время пребывания в столице Татарстана, за что вы можете себя похвалить, а что вам так и не удалось?

- Я пока не буду говорить о том, что не удалось. Ещё три‑четыре месяца буду продолжать тут свою работу и надеюсь доделать то, что не успел.

А сделать за два с половиной года мы смогли много. Конечно, не все достижения - мои личные. Большая заслуга руководства Татарстана в том, что за это время в респуб­лике открыто семь‑восемь заводов с турецким капиталом. Это около двух миллиардов долларов инвестиций в респуб­лику. Очень большая цифра. И мы этим очень гордимся.

Много было визитов на высоком уровне. Сюда приезжал и премь­ер‑министр Турции, и председатель Великого на­цио­наль­ного собрания, пять‑шесть раз приезжал министр экономики.

И открытие памятника Садри Максуди я тоже отношу к одному из важных событий во время моего пребывания здесь в качестве генерального консула.

- Куда отправитесь после Татарстана? И придёте ли ещё в Ка­зань?

- Я возвращаюсь в Анкару, в Министерство иностранных дел. А через два‑три года, очевидно, буду вновь куда‑то назначен, но куда именно, предположить пока не могу.

Что же касается Казани, то она занимала особое место в моей жизни и два­дцать лет назад, а после того, как я здесь проработал три года, это особое место сохранится в моём сердце до конца жизни.

Все генконсулы, работавшие в Татарстане до меня, постоянно интересуются тем, что здесь происходит. Каждый все­гда спрашивает, что ещё может сделать для плодо­творного развития татарстано‑турецких отношений. И я уверен, что даже уехав из Казани, всё равно буду жить с мыслями об этом городе и респуб­лике.