Образ мечети Кул-Шариф Воссозданная через столетия

    Внешний вид мечети Кул-Шариф.  Рисунок архитектора Д. Спориуса

В последней схватке гибнут оставшиеся защитники мусульманской столицы Поволжья. Поверженная Казань предстаёт перед царём Иоанном, с удивлением осматривающим дворцы и укрепления города.
Празднуя победу, царь повелел воздвигнуть в её честь памятный храм. На Красной площади в Москве возводится невиданный доселе на Руси девятибашенный собор Василия Блаженного, а от центральной мечети Казани не остаётся камня на камне.
13 ноября 1995 года. Указом Президента Республики Татарстан Минтимера Шаймиева объявляется: «...воссоздать (в Казанском Кремле) здание мечети Кул-Шариф». Постановлением Кабинета Министров Татарстана 19 декабря 1995 года объявлен открытый конкурс на лучший проект возрождения мечети.
21 февраля 1996 года. На территории бывшего Юнкерского училища торжественно заложен памятный знак на месте будущей мечети. 25 мая 1996 года завершается конкурс на лучший проект возрождения мечети.
9 июня 1996 года. Президент России Борис Ельцин, посетив место будущей мечети, обещал выделить на её строительство 9 миллиардов рублей.
Эта краткая хроника показывает стремительность, с которой идея строительства новой мечети в Кремле, появившаяся всего лишь несколько лет назад, завоёвывала сторонников. Впервые высказанная мною в одной из передач Татарского радио, она была воспринята общественностью Татарстана далеко не однозначно. Уже вскоре после бурной полемики со своими коллегами, сторонниками полной музеефикации кремлёвского комплекса, я с удивлением обнаружил много её приверженцев, но не предполагал, что идея реализуется так быстро: видимо, общественная потребность в ней оказалась достаточно велика.
Строящаяся Кул-Шариф — это не просто мечеть, и даже — не просто главная мечеть Казани и государства. Это — новый символ Казани и Татарстана, притягательный центр для всех татар в мире. Это — вектор, направленный из прошлого через сегодняшний день в будущее. Ещё не появившись над поверхностью земли, ещё даже не начертанная рукою архитектора на листе бумаги, идея воссоздания мечети в Кремле обозначила коренной перелом в сознании нашего народа. Спустя почти полтысячи лет после падения Булгарского царства древняя цитадель Казани стала центром возрождающегося государства и резиденцией его главы — свободно и всенародно избранного Президента. И, как бы зримо обозначая это историческое событие, её архитектура, прочно связавшаяся в нашем сознании с русской колониальной и церковной администрацией, вновь обретает татарский образ.
По архитектуре этого здания о нас будут судить не только наши потомки; она представит нас и перед мировой цивилизацией. Рождается новое государство, интеллектом своего народа подающее пример положительных решений самых сложных политических проблем — межнациональных. «Татарстанская модель» культурно-политического развития ставит нас в разряд передовых по своему интеллектуальному уровню наций. Архитектура такого народа не может быть лишь ностальгией по прошлому. Мечеть в Кремле должна достойно представить нас на мировой арене.

    Эскиз оформления интерьера мечети.   Художник Ф. Халиков

Конкурс архитекторов Татарстана показал, что они способны выполнить эту задачу.
Как же рождался её образ? Надо понимать это так, как понимает каждый татарин, приходящий на это священное место: глубоко внизу, под землёй лежат перемолотые в прах осколки былых цивилизаций и эпох прошлого — булгарской, золотоордынской и ханской Казани. Живое дерево татарской архитектурной культуры было под корень срезано здесь в середине XVI века воинами Ивана Грозного и православными миссионерами; от нас его отделяют чёрный слой пожарищ октября 1552 года и четыре столетия насилий и безнадёжности. Народная память сохранила воспоминания о главной мечети средневековой Казани Кул-Шариф, по образу и подобию которой, говорят, построен знаменитый собор Василия Блаженного, храм-памятник в честь завоевания Казани русскими в XVI веке. Величие и красота форм этого памятника вызывают естественное желание вернуть их в лоно родной культуры.
Реконструкция Кремля как оплота государственной власти и символа его государственной истории — сегодня уже не только чисто архитектурная задача, но также и политический акт; её необходимость не может быть подверг­нута сомнению. Подобной же реконструкции подвергся, к примеру, в XV веке Московский Кремль, как центр государства, объявившего себя «Третьим Римом» и потребовавшего соответствующего архитектурного отражения.
Генеральной идеей Кул‑Ша­риф, достойной быть декларированной в её архитектуре, является её историческое значение как главной мечети Татарстана и татарского народа, возрождающего свою государственность. Другая ведущая идея — мемориальность, память о защитниках Отечества. Идея храма как формы политической декларации не нова в истории архитектуры. Таковы, например, собор Василия Блаженного в Москве и мечеть Мухаммеда-Али в Каире. Оба эти здания, появившиеся в переломные для государств периоды, доминируют в силуэте столиц, отличаются символизмом и нетрадиционностью форм, необычностью архитектурного языка. Этими качествами должна обладать и новая мечеть в Казани.
Символичен и выбор места. Выбранная в результате опроса экспертов площадка во дворе бывшего Юнкерского училища, казалось, была подсказана самим Всевышним: как впоследствии оказалось, она не только обеспечила ведущую роль мечети в силуэте Кремля, но её магическим образом обошли многочисленные геологические разломы, оползни и карстовые провалы, какими изобилует Кремль. Более того: есть основания утверждать, что именно на этом месте силуэт татарской крепости увенчивала грандиозная мечеть, сопоставимая по своему значению с современной Кул-Шариф! Воссоздание, таким образом, оказалось настолько буквальным, что в этом нельзя не усмотреть какой-то знак.
Ориентация комплекса на Мекку была определена с точностью до сотой доли секунды через спутник.
Победил проект, где объединились творческие силы двух лидеров первого тура конкурса на основе «четырёхминаретной» идеи (архитекторы Ш. Латыпов, И. Сайфуллин, А. Саттаров и М. Сафронов). Юнкерское училище с казармой и воинским плацем, символизировавшими собою в течение веков военную силу, вытеснившую татар из Кремля, замещалось теперь культовым комплексом, олицетворившим смену эпох. В процессе проектирования родилось новое архитектурно-художественное решение мечети (архитекторы И. Сайфуллин и С. Шакуров) при сохранении общей композиции комплекса; однако при этом изменился художественный образ всего ансамбля, в него был заложен ряд смысловых элементов, приблизивших архитектуру мечети к местным традициям, своеобразно прочитанным авторами. Основа композиции здания осталась прежней, но нашла своё отражение и легенда о восьмибашенной мечети Кул-Шариф: здание получило дополнительные башенки, приближающие её к легендарному образу. Более того: купол мечети обрёл формы, ассоциирующиеся с образом «Казанской шапки» — короны казанских ханов.
Сейчас мечеть уже имеет зримые черты.
Комплекс мечети Кул-Шариф будет не столько культовым, сколько культурно-просветительским комплексом и научным центром: в нём предусмотрены Музей исламской культуры Поволжья, Музей древней рукописи с исследовательской частью, библиотека.
Так же, как и здание Благовещенского собора, мечеть находится на балансе Музея‑заповедника «Казанский Кремль» и лишь дважды в год, по великим праздникам Рамазан и Корбан, будет открываться для всенародных молебнов.