Самостоятельная работа

Решительность и чудо

— Эльмира Хамидовна, добрый день! Давайте начнём с самого начала. Как Вы оказались в Казанском цирке?

— Пожалуй, это история про то, что чудеса случаются. В феврале 2022 года я узнала, что Казанский цирк ищет директора, и отправила резюме в Министерство культуры Республики Татарстан.
До этого в Казани была лишь пару раз: с рабочей поездкой во время Универсиады и как турист в пандемию, ко­гда мы с мамой отправились в небольшое путешествие. Именно тогда меня и очаровала прекрасная столица Татарстана: такого великолепия, красоты и вкуса я не ожидала. 
Рассмотрев резюме, мне назначили очную встречу. Я наглядно рассказала о себе и своих проектах — и уехала обратно в Москву. Вскоре у меня запросили дополнительные документы, анкетные данные — их я тоже отправила, хотя и воспринимала всё это как авантюру. Не верила до конца (мне сразу озвучили, что, помимо меня, имеются ещё три претендента), хотя и чувствовала в себе достаточно сил и опыта для того, чтобы занять эту должность.
В марте раздался звонок из Министерства культуры: мою кандидатуру утвердили — нужно было приступать к обязанностям. Сюрприз! Повторюсь, я была настолько не уверена в том, что эта затея имеет реальные перспективы, что за весь период согласований так никому и не сказала о том, что вскоре мне предстояло рожать второго ребёнка. В глаза интересное положение особенно не бросалось, а распространяться раньше времени не хотелось. Пришлось ответить: «Отлично, но есть нюанс, и обсудить его я смогу только с министром». Тут же перезвонила обеспокоенная Ирада Хафизяновна: «Что случилось, что произошло?», на что я ответила: «Ничего особенного, но я беременна, через месяц мне рожать, рожу — и тут же выйду на работу, обещаю! Дайте мне буквально полтора месяца!» Она, конечно, очень удивилась, переспросила, сколько мне лет (мне было почти сорок пять), посмеялась и сказала: «Хорошо, мы вас ждём».
Так и вышло: в конце апреля я родила, через десять дней собрала ребёнка, взяла с собой три сумки вещей (постоянные переезды приучили к минимализму!) и приехала в Казань, а шестнадцатого мая вышла на работу. 

— Вот это история! А чем Вы занимались до того, как оказались в Казани?

— У меня была огромная насыщенная жизнь, и вся она была связана исключительно с цирком, куда я впервые попала в двадцать один год.

— Каким образом?

— Как и многое в моей жизни, это произошло случайно — вскоре после того, как я окончила Уральскую государственную юридическую академию (мой родной город — Екатеринбург). В тот период весьма востребованной функцией у юристов был перевод помещений из жилого в нежилое, оформление земельных участков, и именно для этих целей меня пригласили в цирк. Директор Анатолий Павлович Марчевский обозначил круг обязанностей в плане оформления земельных отношений — и эта работа могла бы остаться разовой, если бы я не влюбилась в цирк. Надо сказать, что до этого в цирке я не была ни разу. Моя мама — профессиональный хореограф, и всё моё детство прошло в Театре оперы и балета. А тут случилась любовь — с первого взгляда и на всю жизнь. В итоге в Екатеринбургском цирке я отработала одиннадцать лет!
Потом были работа в цирке братьев Запашных и в Большом Московском цирке на проспекте Вернадского, собственные масштабные цирковые проекты, которые мы вместе с главным режиссёром цирка на Цветном бульваре Евгением Шевцовым реализовывали на крупнейших столичных площадках, таких как баскетбольные арены ЦСКА или «Динамо», и пандемия — в которую у меня, как и у многих, произошла некоторая переоценка ценностей. Много думала о том, кто я, куда иду и чем занимаюсь. 
А вообще, я никогда ни о чём не жалею: считаю — всё, что мы делаем, приводит нас к должному результату. Именно поэтому я сегодня здесь. 

Не плакать, но пахать

— Каким Вы нашли Казанский цирк в момент назначения?

— Довольно безрадостным. 
Самый первый день, меня ещё никто не знает, с исполняющим на тот момент обязанности директора Артуром Наилевичем Якушевым мы идём по зданию, и прямо в проходе перед форгангом я вижу вёдра — с потолка капает вода. Как, почему, ведь только в 2018 году в здании прошла реконструкция?! Оказалось, что прямо накануне, в апреле, в результате схода снега произошло обрушение конструкции подсветки, вода стала проникать в шов, и уже оттуда — просачиваться во внутреннее помещение… Вскоре стали выясняться и другие печальные моменты — от наличия в штатном расписании сотрудников, месяцами не появляющихся на рабочем месте, до губительных издержек функционирования самой цирковой системы: приезжие гастролёры работали на условиях аренды, оставляя самому цирку лишь малую долю прибыли. 
Всё это не добавляло мне хорошего настроения. Было неуютно, некомфортно и даже хотелось плакать…
Впрочем, уже через неделю я собралась. Когда грустить? Нужно пахать! Если женщина хочет что-то изменить в себе, она делает стрижку и меняет цвет волос. Так и тут — мы перекрасили жуткий жёлтый цвет в предманежке, развесили по стенам ретро-афиши, и потихоньку в цирк стала возвращаться жизнь. 
А дальше — одна программа, вторая… В 2022 году было рано говорить о каких-то достигнутых результатах, а вот в 2023 году, когда мы отработали полный год, уже появились некоторые поводы для гордости. 
Увеличилось количество посетителей, выросло число представлений, мы сами стали работать в разы больше! Разобрали и привели в порядок архивы, вернулись к понятию «сезонов» (сейчас идёт 134-й сезон) — и жизнь стала налаживаться. 
В этом заслуга всех работников Казанского цирка. Кстати, на 90 % коллектив остался неизменным. Они мне доверились — и сообща мы пришли к тем показателям, какие имеем сейчас. 
Впрочем, на сегодняшний день потенциал цирка до конца ещё не раскрыт — к этому мы стремимся. 
Вообще, цирк — это единственная площадка, которая не имеет абсолютно никаких творческих границ. Здесь возможно абсолютно всё! И любое нестандартное мероприятие, и программы, не имеющие возрастного ценза… 

— Это, например, какие?

— Для самых маленьких — 0+. Да, нам нужно работать над отдельными программами от 0 до 3 лет. Сегодня у нас установлен ценз 0+, но не все малыши способны высидеть представление от начала до конца. Именно поэтому нам просто необходим спектакль для юных зрителей, чтобы они с младенчества полюбили цирк. Для этого мы хотим прямо на манеже поставить шатёр, эдакую маленькую «шапитошку», сделать вход в лампочках… И уже там, внутри этого шатра, будет разворачиваться действо. Таким образом, пространство уменьшается, а фокус внимания у детей сужается, и они смогут спокойно удерживать его в течение 30-40 минут — как, например, в Театре кукол «Экият», который просто обожает мой двухлетний сын! 

Нас не «прокатишь»!

— Эльмира Хамидовна, Вы упомянули о том, что прокатная система работы цирка не является для него эффективной. А что это всё-таки такое, как она функцио­нирует?

— Прокатная история для цирка — это арендная история, не нужно подменять понятия. В юридическом понятии «прокат» относится к временному пользованию движимых вещей, а всё, что касается недвижимости, является арендой. Для того чтобы арендовать крупные государственные объекты — неважно, федеральные, региональные ли, нужна целая процедура. Арендовать помещение стоит огромных денег! Вот и была придумана давным-давно система, которую называли «совместный прокат цирка и программы», некое партнёрство частного и государственного. Понимаете, чтобы снять, допустим, Дворец спорта, рассчитывается каждый квадратный метр, хотя его функции при аренде, например, для концерта, те же самые, что и у цирка. И там, и там работает обслуживающий персонал. Но в цирке бонусом идёт ещё общежитие (цирковая гостиница) за очень скромные деньги!
Поэтому разница с тем, когда цирк работает самостоятельно, колоссальная. 
Сегодня мы сами выстраиваем репертуарную политику, проводим социологические исследования, реагируем на потребности именно нашего зрителя (например, открыли мусульманскую молельную комнату, комнату матери и ребёнка, детский уголок), определяем ценообразование, устанавливаем систему льгот.
Рада, что в этом нам очень помогает наш учредитель — Министерство культуры РТ и лично министр Ирада Хафизяновна ­Аюпова. 
Я уверена, что успех Казанского цирка — а он, я считаю, сего­дня успешен — заключается в его самостоятельности и отсутствии прокатных программ. Программа приехала и уехала, и шлейф после неё может остаться разный, а мы — всегда на связи, и любой вопрос решаем на месте, быстро и эффективно.

— Как Вы выбираете, какое представление будет следующим, кого ещё пригласить в Казань?

— Во многом — интуитивно. За два года мы ни разу не повторились с постановкой! Конечно, некоторые артисты у нас уже были, например, Глеб Казленко с Натальей Нарышкиной, но в другой программе. Вообще, есть такие номера, которые хочется смотреть бесконечно — как у них, когда они работают без страховки на такой высоте! Я не устаю наслаждаться этим высоким искусством…
Так вот, в процессе подготовки очередной программы мы садимся и устраиваем мозговой штурм — что мы хотим показать нашему зрителю? Параллельно нам поступает множество предложений, у нас формируется некая база артистов, есть партнёры — цирк Никулина, Минский цирк и другие, есть агенты, с которыми мы работаем и которые предоставляют нам те или иные номера. 
Можем купить всю программу целиком, как, например, в прошлом году, когда мы на всё лето брали «Всё будет хорошо» от цирка Никулина: у них потрясающие программы, отличное соотношение цены и качества, люди умеют разговаривать и договариваться.
Вообще, я считаю, что выхода нет только из гроба, а договориться можно обо всём, было бы желание! (Улыбается.)
Так вот, мы купили эту программу и уже на своих коммерческих условиях показывали её широкому зрителю. Именно с неё ввели понятие, что цирк работает — впервые! — целое лето. Это было непросто: люди не привыкли к тому, что цирк летом работает, и поначалу зал заполнялся лишь наполовину — но потом всё выровнялось, и в итоге средняя заполняемость зала за летний период составила семьдесят пять процентов! Это — прекрасный результат!
Вообще, репертуарный план у нас уже составлен на полтора года вперёд. Для того чтобы быть в курсе современных тенденций, я часто выезжаю на российские и международные фестивали, бываю в том же цирке Никулина… Насмотренность очень важна. Я должна на чисто интуитивном уровне понимать, что зайдёт, а что не понравится нашему зрителю.
Пару лет назад я побывала на фестивале «Эхо Азии» в Астане. Там у меня родилась идея пригласить в Казань одноимённую программу, созданную на базе казахского цирка. Плюс киргизские, таджикские номера. Всё это нам очень близко, очень созвучно. Так что не пропустите — программа «Эхо Азии» приедет в Казань уже в октябре! 

— Что ещё даёт самостоятельность?

— Она хороша тем, что внутри цирка ты можешь формировать свой собственный коллектив, труппы — ведь у нас есть своя цирковая школа, которая даёт отличные результаты! Ни одна программа не обходится без балета, у нас он тоже собственный. В штате сегодня шестнадцать артистов балета, восемь девочек и восемь мальчиков, это постоянно действующая труппа, которая работает каждую программу и является нашим украшением. 
Мы вернули несколько воздушниц, бывших выпускниц нашей школы. Часть, конечно, разъехалась, это естественно, они уже много лет где-то успешно работают, но были те, которые остались в Казани. Одна девочка была колористом, другая тоже работала в сфере услуг… Мы их вернули, вновь погрузили в репетиционный процесс, и у нас появляются новые собственные прекрасные номера! 
А если приезжает прокатная программа со всем готовым, куда их всех девать? Четырнадцать человек — оркестр, шестнадцать человек — балет, артисты действующего состава… Вот и приходится определяться: Казанский цирк — это просто здание, которое постоянно сдаётся в аренду, либо всё-таки творческий организм? Уверена, не для того рес­публика строила и ремонтировала этот цирк, чтобы он был просто источником дохода, причём — далеко не Казанского цирка.

— Сегодня цирк стал намного более открытым для зрителей: проходят иммерсивные спектакли (об этом мы писали в № 3, 2024), встречи с дрессировщиками и другими артистами, экскурсии…

— Это естественно, так и должно быть! Когда мы только-только начали проводить социологические исследования, встречались со студентами КФУ, выяснили, что молодёжь к нам практически не ходит. «Пушкинская карта» на работу цирка не распространяется — это, мол, исключительно развлечение, не имеющее никакого отношения к просветительской деятельности (и с этим я очень сильно поспорила бы!), многие вообще не знали о том, что цирк в принципе функционирует. Он был внутри холодный, от него веяло холодом, было ощущение, что это огромное здание в центре Казани стоит никем не замеченное, просто люди его не видят! А в нём ведь происходит целая жизнь! 
Вот мы и стали думать, как повысить востребованность? Во многом — за счёт ещё большей открытости! Так и появились новые формы. Экскурсии мы проводим совместно с туристическим агентством. Подробности строительства здания, его архитектурные особенности, забавные истории — всё это узнают посетители, а в финале оказываются в святая святых — на манеже! Это невероятные ощущения! Сбывшаяся мечта детства… 

Здравствуй, татарский цирк!

— Я знаю, что сегодня цирк ведёт работу над созданием татарского циркового шоу. Очень хочется узнать подробности!

— Оно в работе, и выйдет уже в 2025 году.
Вообще, возвращаясь к моему судьбоносному собеседованию с Ирадой Хафизяновной, это было одним из ключевых пожеланий: «У нас нет национального циркового шоу». Но ведь так просто его не сделаешь! Нужны хорошие режиссёры, композитор, балетмейстер, художник по костюмам, в конце концов, сами костюмы… На тот момент я вообще не понимала, как это сделать, потому что в штате цирка не было артистов! Приглашать? Ну ты их пригласишь сюда, они отработают какой-то период времени и уедут, а хочется, чтобы это было яркое шоу, чтобы представления были хотя бы два раза в неделю!
И вот этой минувшей осенью я сама себе поставила задачу, что 1 июня 2025 года это шоу вый­дет! Хотя я не очень люблю слово «шоу», мне ближе — «спектакль». Пока оно в разработке. Мы определились с режиссёрами — это будут Юлия Кашкина с Андреем Шарниным, с консультантами от Татарстана определились тоже, это консультанты по костюму, по правильному татарскому языку, по татарскому танцу. Не так, что приехали режиссёры и сделали на своё усмотрение, нет! Сценарий мы, естественно, будем утверждать в Министерстве культуры. Чуть‑чуть приоткрывая завесу тайны: спектакль будет охватывать все знаковые места и традиции республики. Конечно, основная нагрузка придётся на наших ребят, на цирковую школу. За эти полтора года они ещё больше вырастут, и смогут порадовать зрителя яркими самобытными номерами. 
А в преддверии постановки большого татарского национального шоу в виде эксперимента у нас прошла национальная театрально‑цирковая постановка спектакля «На Сенном базаре». Это был первый — и очень волнительный шаг! 

— Большое спасибо за интервью! Дальнейших свершений Казанскому цирку!