Цветок из букета первой татарской актрисы

Из архива журнала "Казань" № 8, 2020 г.

Я был выпускником Татарской студии Государственного института театрального искусства имени Луначарского в Москве, когда на наш дипломный спектакль «Колыбельная песня» но пьесе Даржии Аппаковой пришла первая татарская актриса Сахибджамал Гиззатуллина‑Волжская. Взволнованные, мы играли с особым чувством ответственности.

Халит КУМЫСНИКОВ

После спектакля — общий снимок. Педагоги сели на стулья, а мы примостились на полу, окружили их. Я сидел у ног Волжской. Она подарила мне за исполнение роли профессора цветок из вручённого ей букета.

Сахибджамал Гиззатуллина родилась в Казани 14 (28) мая 1892 года. Ей было шесть лет, когда умерла мать. Девочку отдали в услужение казанским баям Апанаевым. Два года в их доме в Татарской слободе были очень похожи на жизнь чеховского Ваньки Жукова у сапожника Аляхина. На неоднократные просьбы туташ забрать её отец и старшая сестра говорили: ещё немного потерпи. Сахибджамал вернулась домой, ко­гда пришла пора поступать в школу.
Она пошла в русскую школу, а вечерами посещала татарский мектеб для девочек муэдзина Вахита. И уже через четыре года умела читать и писать по-русски и по-татарски. Когда ей было двенадцать, почти одновременно умерли отец и сестра. Приютившие её люди мало интересовались судьбой сироты. Но как ни трудно было, она с подругами посещала спектакли русского драматического театра, поступила в школу танца балетмейстера Зенцовой.
На выпускном концерте Сахибджамал легко танцевала: она изображала птицу, готовую вот-вот улететь, как бы парила в воздухе. Вечер продолжился в фойе.
Сахибджамал стояла в кругу своих подружек, когда к ней подошёл молодой человек и пригласил на танец. Девушка охотно согласилась.
— Вы очень красиво танцевали, Сахибджамал туташ.
— Откуда вы меня знаете?
— А разве в этой шёлковой программе не ваша фамилия напечатана?
— Моя. А вы — кто?
— Начинающий писатель. Фатих Амирхан. Будем знакомы.
Через некоторое время Фатих Амирхан пригласил Сахибджамал на спектакль труппы мусульманских актёров под руководством Ильяса бека Кудашева-Ашказарского. Девушка обещала быть, но с условием, что придёт со своей лучшей подругой Фахернисой. Фатих согласился.
Спектакли оренбургской татарской труппы шли в помещении Восточного клуба. Девушки явились задолго до начала представления. Вечер был тёплый, приятный. Народу у кассы оказалось много, а Фатиха эфенди нигде не было видно. Когда прозвенел третий звонок, девушки купили билеты и вошли в клуб. Спектакль уже начался…

Сахибджамал Гиззатуллина-Волжская с «отцом татарского театра» Габдуллой Кариевым. 1909

Потом выяснилось, что Фатих Амирхан не смог ­прийти из-за болезни. А Сахибджамал впервые попала на татарский спектакль. Прежде она не раз посещала представления русского театра, и теперь, видя постановку на родном языке, оценивала её с особым интересом.
Зрителей было много, они заразительно смеялись и охотно аплодировали во время самых интересных сцен. Сахибджамал же постоянно хмурилась и, не дождавшись конца, пошла с подругой за кулисы. Её встретил молодой человек высокого роста.
— Тебе чего, девочка?
— Мне… мне руководителя,- выпалила Сахибджамал.
— Ну, я руководитель! Что скажешь?
— Вот что я хотела сказать… Я и моя подруга ­Фахерниса… Фахри, иди сюда…
Когда подруга подошла, Сахибджамал заявила ­довольно резко:
— Мы обе очень возмущены тем, что в вашей постановке роль девушки играет мужчина. Во-первых, он небритый, во-вторых, девушки такими не бывают, надо вести себя немного скромнее.
— А что делать? У нас в труппе нет женщин-артисток, и Бари Болгарский охотно берётся играть женские роли. Больше некому. Вот если бы ты, девушка, согласилась быть артисткой, то наш несравненный Бари стал бы играть только мужские роли.
— Мне — артисткой?
Миниатюрная Сахибджамал стояла перед руководителем татарской труппы Ильясом Кудашевым-Ашказарским.
— А можно? — смущаясь, переспросила девушка.
— Можно и нужно. Тем более, что если у Бари Болгарского будет расти борода, то придётся распустить труппу. А наше дело новое. Вот вы с подружкой и посвятите себя священному делу театра. Я буду давать вам хорошие роли, и вы ни в чём не будете нуждаться.
— Я согласна,- волнуясь, сказала Сахибджамал.- Только скажите, что делать.
— Пока ничего не надо делать. Завтра с утра, в десять, приходите сюда в клуб, и я всё объясню. Можете взять с собой и подружку.
Обрадованные девушки ушли из клуба, загоревшись новым делом.
На следующее утро Сахибджамал пришла в Восточный клуб одна. Её уже ждал Кудашев-Ашказарский.
— Ты у меня будешь первая артистка, но фамилию тебе придётся заменить на благозвучную.
— Нет! Я Гиззатуллина, как мой покойный отец. Изменять его памяти я не намерена.
— Ну, тогда прибавим к твоей фамилии ещё одну.
— Согласна.
— Ты где родилась?
— Здесь, в Казани, на Волге.
— Вот и хорошо. Давай прибавим к твоей фамилии — Волжская. А? И будешь с сегодняшнего дня именоваться Гиззатуллина-Волжская.
Отмечая двадцатилетие татарского театра, правительство республики первой присвоило почётное звание заслуженной артистки Татарстана первой татарской актрисе Сахибджамал Гиззатуллиной-Волжской.

Фото из архива автора