Настрой судьбу на партитуру

Хороший повод задаться вопросом: какими качествами должен обладать человек, выбравший профессию вокалиста? С каждым годом его задают себе всё больше молодых людей, причём и тех, кто избрал земные практичные профессии. Об этом свидетельствует растущая популярность телевизионного фестиваля творчества работающей молодёжи Респуб­лики Татарстан «Наше время - Безнең заман». Возможно, экономисты, учителя и инженеры стремятся к участию в нём под влиянием проектов типа «Голоса», «Фабрики звёзд», но вполне вероятно, большинству из них поставленный голос нужен для иной цели - обретения высшего смысла и укоренения в духовном пространстве. Ведь музыка, в её высоких образцах, является потоком космической энергии, или божественной благодати,- потоком, в который человек может вступить, обретая гармоничную судьбу и благородный статус.

Обладатели широкого вокального диапазона и технического совершенства, такие как Резеда Галимова, по‑прежнему считаются сродни небожителям, хотя в наши дни ореол исключительности, столетиями окружавший деятельность людей творческих профессий, утрачивает своё сияние. Так что не случайно множится число участников фестиваля «Наше время - Безнең заман», при подготовке к которому они многому учатся у спе­циа­листов на мастер‑классах по хореографии, сценическому движению, вокалу.

Огромное благотворное влияние на них оказывает общение с председателем жюри - Резедой Лукмановной. И дело не только в наставлениях именитой певицы - на примере биографии Галимовой молодёжь видит, до какой степени трудна концертная деятельность: одного таланта и артистизма здесь мало, нужны упрямство, настойчивость, большая работоспособность, чёткое понимание цели и неуклонное следование ей.

Школьные годы чудесные, с пианино, телевизором, песнею

Маленькая Резеда занималась вокалом ещё до поступления в музыкальную школу. И всё благодаря… телевизору. Это в наши дни его зовут «зомбоящиком» и даже порой советуют вообще избавиться от «телика», если дома растут дети. Но в советское время было иначе - голубой экран нёс в каждую семью просве­щение, высокие идеалы и проникновенные красивые песни. Резеда обожала трансляции концертов Эстрадно‑симфонического оркестра Центрального телевидения и Всесоюзного радио под управлением Юрия Силантьева, соответственно, на­изусть знала репертуар Иосифа Кобзона, Льва Лещенко, Людмилы Сенчиной, Ольги Воронец, Анны Герман и, конечно же, Муслима Магомаева. Вдобавок много прекрасной музыки, которая со временем стала классикой, было и в художественных фильмах, которые показывали по телевизору. Но более всего девочку из Нижнекамска завораживали передачи с участием Большого детского хора Центрального телевидения и Всесоюзного радио СССР. Теперь он называется Большой детский хор имени Виктора Сергеевича Попова. Кстати, однажды Резеда Лукмановна наблюдала за своими племянниками, которым дала прослушать запись выступ­ления этого хора - мальчики внимали звучанию «Беловежской пущи» с открытым ртом, точь‑в‑точь как она сама сорок лет назад.

- Побольше бы таких музыкально‑про­свети­тельских передач,- высказывает пожелание Резеда Галимова,- и именно по телевидению - самому доступному виду просмотра.

Она хорошо по­мнит, как, будучи ребёнком, на лету схватывала мелодии и слова песен, льющихся с экрана, чтобы затем исполнять их перед своими домашними. Поскольку у Резеды это хорошо получалось, папа и мама её хвалили; но самое главное - они поддержали направление, в котором их ребёнку был обес­пе­чен успех,- купили ей пианино.

Советское пианино… в те годы оно прежде всего являлось предметом роскоши, а уже потом музыкальным инструментом. Общественное мнение рассматривало его присутствие в доме как непременное наличие духовности и достатка. Между тем семья Резеды, по се­го­дняшним меркам многодетная, отнюдь не купалась в роскоши. Но родители всё же решились на приобретение дорогого инструмента, и вовсе не для того, чтобы выглядеть перед соседями интеллигентами, чей ребёнок разучивает гаммы и учит сольфеджио. Просто‑напросто они поняли, речь идёт о профессио­нальном самоопределении дочери, и потому настойчиво спрашивали у неё: «Твоё желание заниматься музыкой серь­ёзно? Ты не бросишь игру на пианино?» Ко­гда Резеда твёрдо пообещала отнестись к приобретению ответственно, родители рискнули своими сбережениями, а затем определили её в музыкальную школу № 2 Нижнекамска.

Музыкальная школа… нет повести проблемнее на свете. Многих детей туда водили насильно, строго обязуя не прогуливать. Но всё было иначе в случае с Резедой. Ей нравилось в «музыкалке» абсолютно всё - гаммы, фуги Баха, технические зачёты, уроки хорового пения и, разумеется, преподаватели - энтузиасты своего дела. Во главу угла они ставили индивидуальный подход: болели душой как за качество исполнения всего класса, так и за успехи каждого в отдельности. С особым трепетом вспоминает Резеда своего педагога по фортепиано - Альфию Гусмановну Шакурову.

Резеда Лукмановна считает: как можно больше детей должны пройти обу­чение в музыкальной школе. Почему? Потому что там ребёнок не только овладевает каким‑то инструментом, но и всесторонне развивается: знакомится с различными стилями и вырабатывает вкус; изу­чая биографии выдающихся композиторов, получает представление об исторических эпохах. Певица уверена: вступая в жизнь с таким багажом, легче проявить себя; та же студенческая пора у музыкально образованного человека будет намного ярче. А в дальнейшем умение петь, танцевать, аккомпанировать будет востребовано в любом трудовом коллективе. Ведь се­го­дня у всех на слуху модное понятие «корпоративный дух» - действительно, что может лучше сплотить людей вокруг общего дела, как не веселье в неформальной обстановке. А заодно - обеспечит тому, кто умеет зажечь окружающих ритмом и мелодией, позиции лидера.

- В наше время все хотят быть карьеристами,- говорит Резеда Галимова.- Я считаю, это хорошо - слово «карьерист» отнюдь не ругательное.

В любом случае, уверена Резеда Лукмановна, родители обязательно должны водить детей на концерты живой музыки. Короче, профессио­нальным музыкантом можешь ты не быть, но меломаном быть обязан!

Высокую ноту осилит сольфеджирующий

Ничего удивительного в том, что «девочка, которая поёт» в 1982 году, после окончания восьмого класса, поступила в Нижнекамское музыкальное училище имени Салиха Сайдашева; не удивительно и другое - то, что она выбрала не вокальное отделение, а фортепиано в классе педагога Фиры Фаридовны Мавзиевой. Ведь она по­мнила о своём обещании родителям не забрасывать пианино. Впрочем, Резеда с таким упоением окунулась в учёбу, что затруднительно сказать, какой из предметов был её любимым: сольфеджио, анализ музыкальных форм, гармония, музыкальная литература, камерный класс, италь­янский язык, хор и ансамбль или всё же ОКФ - основной курс фортепиано. Вероятно, по этой причине наставникам трудно было разглядеть истинное призвание студентки и направить её на стезю оперной певицы.

Таким образом, подготовившись за четыре года к скромной роли учительницы музыки, в 1986 году Резеда начала преподавать с тем же энтузиазмом, с каким прежде сама впитывала знания: готовила учеников к конкурсам в Казани; преисполнялась гордостью за их успехи; наиболее способным помогала с самоопределением (до сих пор гордится тем, что одна из её учениц поступила на музыкальный факультет педагогического института). Глядя на самозабвенное горение Резеды, коллега по работе - такая же фанатка и энтузиаст - как‑то сказала ей: «Мы сума­сшедшие. Торчим на работе дотемна. После нас здание музыкальной школы запирается на ключ». Если бы она знала, как круто изменится судьба её по­други…

Судьбоносные подвижки имеют странную особенность медлить, её отмечал ещё поэт Олжас Сулейменов - в сти­хо­творении «Опаздывают поезда…»: «на расстояние плети» запаздывает совет мыслителя; на несколько лет - ласки любимой; лет на триста - джигиты из эпоса, которые мчат на выручку по клавишам «быстрее Листа».

Вот и в случае Резеды Галимовой постановка вокального диагноза - лирическое сопрано - слегка задержалась. Стоило ей после окончания училища с головой уйти в профессию, как преподаватель по вокалу Вадим Петрович Шургалин заговорил об уникальности её высокого нежного голоса. Он предложил Галимовой поступить в училище повторно, на этот раз на вокальное отделение. «Мне неко­гда»,- в течение трёх лет отнекивалась Резеда. «Подумайте»,- настаи­вал Шургалин, пока не услы­шал робкое «Пожалуй, согласна». Поразмыслив, она выдвинула условие - расписание должно быть составлено без ущерба для любимой работы: занятия следует начинать рано - в восемь утра. Это устроило не только Вадима Петровича, но и других его студентов. Они приходили в училище пораньше, чтобы у дверей аудитории послушать вокализы Резеды. «После тебя распеваться не надо, голос сам настраивается»,- признавались ей сокурсники.

Однако о важном кропотливом процессе постановки голоса и дыхания певице рассказывать непросто. «Рыбий язык»,- сетует она на невозможность вывести в плоскость рассудочного анализа мышечные ощущения вибрации и давления, которые хранит память. Хотя для поддержания певческого аппарата в форме все италь­янские упражнения периода ученичества, в частности сольфеджирование - пропевание мелодии названиями нот, Резеда практикует до сих пор. Ей известен шутливый наказ вокалистам, сочинённый Юрием Шкляром: «Чтоб красиво петь до гроба, купол сделайте из нёба. Станьте полым, как труба, и начните петь со лба… Пойте мягко, не кричите. Молча партии учите. И не слушать никого, кроме Бога одного». Певица может дополнить этот наказ кое‑чем из копилки своего опыта.

- К высокой ноте,- уверена Резеда,- следует идти постепенно, слушая много хорошей музыки. В молодости вокалисту надо как можно больше копировать - не стесняться быть попугаем.

И ещё, по её наблюдениям, примерно до три­дцати лет голос звучит молодо, свежо, а потом, с возрастом, «матереет», зато становится богаче тембр.

В Гнесинку, в Гнесинку, в Гнесинку!

Постепенно в педагоге Вадиме Шургалине созрела уверенность: после окончания вокального отделения его ученица не должна останавливаться на достигнутом. Его убеждённость передалась Резеде, и в 1992 году они приняли сов­мест­ное решение о поступлении в Российскую академию музыки имени Гнесиных. Опыт продвижения воспитанников на музыкальный Олимп у Вадима Петровича к тому времени имелся: его бывший ученик как раз оканчивал Гнесинку, а Резеда горела желанием туда поступить. За годы учёбы был набран репертуар, который нельзя было оставить без продвижения: иначе он начал бы забываться, расхолаживая стремление к дальнейшему росту. «Исполнителю, певцу, нельзя останавливаться, ждать, устраивать какие‑то передышки, надо идти дальше» - основной урок, который Галимова усвоила в тот переломный момент. Вдобавок ко всему начинающая певица была в прекрасной форме, благодаря испытанию на госэкзамене.

Москва потрясла амбициозную абитуриентку. В первый день пребывания в столице Резеду можно было сравнить с ошеломлённой сибирячкой Фросей Бурлаковой из фильма «Приходите завтра», тоже мечтавшей о поступлении на факультет сольного академического пения. Правда, имелось одно отличие - провинциалку из Нижнекамска сопровождал любящий муж. Но, стоя на перроне Казанского вокзала, она всё равно чувствовала себя путником, отправленным «на деревню дедушке». Чтобы определиться с маршрутом и транспортом, растерянным супругам пришлось воспользоваться услугами Горсправки.

- Смешно,- вспоминает Резеда,- какими на­ивными мы были раньше. Сейчас благодаря навигаторам в смартфонах, этим удивительным протезам личности, все стали стремительными. А то­гда вместо возможности предвидеть - будочки Горсправки.

Вышли из метро, и Резеде с мужем вновь пришлось прибегнуть к помощи - на этот раз случайного прохожего, который, на их счастье, оказался студентом академии Гнесиных. Он предложил паре вместе пройтись по улице Поварской. Между мужчинами завязался разговор. «А поступить‑то можно?» - поинтересовался супруг Резеды. «Если талант есть, поступит»,- заверил попутчик. «А талант есть?» - этот вопрос был обращён мужем скорее к небесам, нежели к собеседнику, и на него робко ответила сама Резеда: «Посмотрим», что интересно, при полной внутренней уверенности в успехе.

Однако уже в фойе академии её охватил панический ужас. Резеда увидела, какое огромное количество людей со всего СССР приезжает на штурм роскошного здания в стиле «сталинского классицизма». В душу закрались первые сомнения: «Да, в своём городе я звезда, но так ли значимо моё дарование во всесоюзном масштабе?» Вдобавок излишнюю нервозность подогревали абитуриенты, которые подали документы сразу в несколько музыкальных вузов. Они козыряли своей «подушкой безопасности» перед теми, кто сделал ставку на поступление именно в Гнесинку. В число таковых входила Резеда Галимова, с детских лет знавшая, кто такие сёстры Евгения, Елена и Мария Гнесины, хорошо по­мнила, как они выглядели, знала их сочинения для детей. Ей пришлось взять себя в руки. «Ко­гда поступаешь, нужно быть твёрдым, смелым, никаких сомнений у тебя не должно быть. Ты должен быть очень решительным человеком, стараться показать приёмной комиссии, что способен на большее,- готов обу­чаться у великих педагогов, имею­щих большой стаж в опере»,- внушила себе Резеда.

В руках она держала большую папку с нотами - это была готовая программа для вступительного испытания, которое проходило в три тура. Резеда выбирала из папки определённое количество опусов и готовилась с кон­церт­мейстером, которого предоставлял вуз. По сути, ей пришлось исполнить перед приёмной комиссией полноценный концерт. Раз за разом она с волнением подходила к списку счастливчиков, допущенных к следующему туру, и всякий раз обнаруживала там свою фамилию. Справлялась с волнением, набиралась сил и звонила домашним: «Мы прошли!» Слоган «Без булдырабыз!» ещё не был придуман.

И петь торопится, и чувствовать спешит

Вслед за поступлением в академию Гнесиных на факультет сольного академического пения в судьбе Резеды произошли другие, не менее важные, тектонические подвижки - в 1995 году семья Галимовых переехала из Нижнекамска в Ка­зань. Решение о переезде было связано с рождением дочери, которой родители хотели обеспечить более перспективную будущность, чем в столице нефтехимии. Певица понимала: сольная карьера с появлением маленькой Сююмбики потребует от неё невероятного напряжения моральных и физических сил. Не случайно, по наблюдениям Резеды Лукмановны, оперные певицы часто отказываются от возможности иметь детей. Вера в возможность гармоничного устроения жизни черпалась ею в музыке: она настроит свою судьбу, как партитуру! семья и ребёнок не будут принесены в жертву карьере! наоборот - станут источником вдохновения и сил для творческой реализации!

Тем временем обу­чение в классе профессора Елены Борисовны Оболенской шло к завершению, и певице уже хотелось интенсивной концертной деятельности.

- Мне не терпелось выступать на сцене, дарить радость людям,- вспоминает она напряжённость того переломного момента.

Причём Резеду, несмотря на интерес к оперной классике, с самого начала привлекало жанровое разнообразие: наличие в сольном концерте арий и лирических произведений Чайковского, Рахманинова, Алябьева, Дунаевского, Яхина, Яруллина, Пахмутовой, что позволяло бы чередовать тональности, темпы, характеры - тем самым раскрывая все грани дарования. Она понимала, что сможет достаточно долго находиться в академических рамках, но неизбежно наступит момент, ко­гда захочется спеть что‑то необычное, не оперную арию, а нечто новое для себя - какую‑нибудь известную вещь в своём прочтении.

Вдобавок ко всему для Галимовой большее значение имели зрительный канал рецепции и особое профессио­нальное качество - «ансамблевое чувство», ей было необходимо согласовывать своё живое внутреннее чувство с жестами и мимикой дирижёра.

- Самое главное - это дирижёр,- уверена Резеда Лукмановна.- Как он скажет, так и будет; какой ритм задаст, такому и подчинишься. А в отсутствие должного контакта тебе могут навязать медленный темп - и ты будешь задыхаться…

Таким образом, вырисовывалась грандиозная задача - найти подходящий творческий коллектив и дирижёра, под чью руку будет удобно петь.

Вот моя филармония - вот мой дом родной

Всё это Галимова обрела, ко­гда в 1997 году пришла в Татарскую государственную филармонию с просьбой принять её на работу. К этому времени имя певицы было узнаваемо, так как её концертная деятельность началась достаточно давно, ещё в Нижнекамске,- в сотрудничестве с Камерным оркестром под управлением Владимира Алексеевича Макухо; она участвовала с ним в городских мероприятиях, гастролировала по Нижнекамскому району и России.

Тем не менее, для утвер­ждения кандидатуры Галимовой в филармонии собрали представительную комиссию. В неё вошли директор и художественные руководители творческих коллективов - все лидеры. Резеда блестяще исполнила для них свою программу.

- Я, наверное, последняя,- вспоминает она,- кого при приёме на работу в филармонию оценивали с таким пристрастием.

Результатом испытания закономерно стал приём выпускницы музыкальной академии в штат - солисткой Государственного оркестра народных инструментов Респуб­лики Татарстан под управлением Анатолия Ивановича Шутикова, народного артиста России,- того самого дирижёра, который считает свой оркестр «маслом для связок», поскольку руководствуется принципом «Играть с душой».

- И всё завертелось! - так Резеда Галимова характеризует новый период своей творческой биографии.

Её концертный график уплотнился: она начала гастролировать по всему миру, успевая при этом записывать произведения русских и татарских композиторов на радио, выступать на телевидении в передачах «җырлыйк әле» и «Алтынчәч», на праздничных торжественных мероприятиях ко Дню Респуб­лики, празднику Урожая, Международному женскому дню 8 Марта, масштабному спортивному празднику «XXVII Всемирная летняя Универсиада 2013 в Казани», а также участвовать в торжественных приёмах зарубежных делегаций и гостей из регионов России, организуемых аппаратом президента Респуб­лики Татарстан и мэрией Казани.

Постепенно её певческая карьера выросла до миссии - представлять родной Татарстан за рубежом. В составе правительственных делегаций Резеда Галимова побывала в Индии, Германии, Китае, Швеции, Латвии, Эстонии. Красота и обворожительный голос потрясающей женщины лучше рекламных буклетов и экономических докладов свидетельствовали о процветании респуб­лики. Как‑то раз после выступ­ления Резеды и её коллег в одной из европейских стран сдвинулся с мёртвой точки переговорный процесс и были подписаны важные экономические соглашения. Не говоря уже о том, что многие благодаря ней просто узнавали о существовании Татарстана на карте мира и переставали путать его с Казахстаном (что для Галимовой все­гда было очень обидно).

Зрители - благодарные и разные

Резеда Галимова стала символом Респуб­лики Татарстан наравне со спортивными клубами и известными политиками,- да, благодаря своему таланту, трудолюбию и женскому обаянию. Но не только. Большую роль в её успехе сыграло жизненное кредо, сформулированное в молодости: «Нельзя останавливаться, ждать, устраивать какие‑то передышки». Резеда понимала: ступивший на стезю вокалиста, как спорт­смен, должен постоянно подтверждать свой статус, то есть участвовать в конкурсах. Оценивая её убеждённость в этом, следует учесть: раньше лауреатство ценилось намного выше хотя бы потому, что конкурсов было гораздо меньше, чем сейчас. Чтобы получить заветную приписку к своему имени «лауреат международного конкурса», надо было пройти огонь, воду и медные трубы. Но Галимова не паниковала, а основательно готовилась к испытаниям с кон­церт­мейстером, подбирала программу, как все­гда, разнообразную - из старинной, зарубежной, советской и непременно татарской музыки. В итоге перед жюри, которое невозможно обмануть, по её словам, она «порхала и летала». Так на рубеже миллениума её послужной список украсился званиями лауреата Международных Дельфийских игр в Москве в номинации «Академическое пение», Международного конкурса вокалистов «Grand Price», Международного конкурса татарской песни «Татар җыры», III Респуб­ликанского конкурса вокалистов имени Салиха Сайдашева и московского вокального конкурса имени Рашида Вагапова.

Впрочем, для певицы не бывает очередных или проходных выступ­лений, каждый сольный концерт - новое преодоление.

- Сцена высокая,- говорит Резеда Лукмановна,- находиться на ней ответственно. За два часа ты должен влюб­ить в себя зрителей. Мне все­гда кажется, будто в зале есть тот, кто пришёл на концерт впервые, и я могу изменить его жизнь. Это не легко, как кажется некоторым. Выступлению предшествует большая работа, которая не видна глазу других людей, даже своей семье­.

Вот почему всякий раз перед началом концерта Резеда испытывает не просто волнение, а входит в особое состояние, от которого у зрителя мурашки бегут по коже. Может быть, это эпиклеза - призыв к высшим силам открыть портал в иное духовное измерение? Как бы то ни было, порой у слушателей проступают слёзы восторга от её исполнения. Они признаются в этом, ко­гда приходят за кулисы поблагодарить певицу.

Надо сказать, российские зрители в выражении восхищения более скупы, чем европейцы. Те считают своим долгом лично засвидетельствовать восхищение, старомодно целуя руки. Приятная особенность в этом плане есть и у корейцев: если во время концерта им понравился какой‑то номер, они по его окончании аплодируют стоя. «Как грибы, один за другим поднимались с кресел»,- тепло вспоминает гастроли в Сеуле Резеда.

Но особый контакт у неё возникает со своими, татарскими, зрителями… при парадоксальном условии, что они - «граждане мира». С этой категорией сооте­че­ственников Галимова в течение многих лет общалась в Турции, Азербайджане, США, странах Европы, ко­гда в составе делегаций респуб­лики участвовала в на­цио­наль­ном празднике Сабантуй. Для того, чтобы услышать песни на родном языке, соплеменники бросали все дела, совершали перелёты, общение с некоторыми из них в неформальной обстановке вырастало в многолетнюю дружбу.

- Как много людей по всему миру любят и знают татарский язык,- дивится Резеда.- Как же можно утвер­ждать, что он не нужен?

Она вообще старается как можно чаще петь по‑татарски за пределами родного края, как, например, на Дне России в Минске, поскольку не понаслышке знакома с желанием людей окунуться в музыкальные традиции других народов. Певец интересен уникальностью, свое­об­разием своих корней, поэтому «Евровидение», считает Галимова, надо переформатировать - обязать конкурсантов петь на родном языке, а не на английском.

С Анатолием Шутиковым

В ладу с гармонией

Чем же Резеда Галимова завоёвывает сердца? Жанровой палитрой исполнительского репертуара? Но она особо не удаляется от своего академического направления в сферу джаза, блюза и рока. Лавры кроссовер‑певицы её прельщают. В эффектном сценическом образе? Да, Резеда Лукмановна любит зрителя и дорожит впечатлением, которое остаётся в его памяти, поэтому перед выступ­лениями пользуется услугами визажиста, приобретает пышные концертные платья - непременно декольтированные, туфли - на высоких каблуках. Однако макияж её неярок; причёска незатейливая - полностью открывающая лицо, светящееся умиротворённостью; украшений по минимуму - только серьги и перстень. Может быть, всё дело в умении открыться, петь сердцем? Опять‑таки, её исполнительская манера довольно сдержанна: она не «балует голосом» и не расплёскивает эмоции, удерживая себя в рамках академического звукоизвлечения. Что бы Галимова ни исполняла - каватину Людмилы из оперы «Руслан и Людмила», арию Алтынчеч из оперы «Алтынчеч», песню «Пять минут» из кинофильма ­«Карнавальная ночь»,- нико­гда не скажешь: «Частица чёрта в вас…». В поиске эмоций для музыкального материала Галимова явно стремится к обретению гармонии, баланса и меры.

Так откуда же впечатление яркости и многокрасочности? Ответ прост - этот эффект зиждется на прочном фундаменте профессио­нализма. Достаточно прослушать в исполнении Резеды Галимовой одну вокальную строку из песни «В Новгороде мы рядом с Ваней жили» Римского‑Корсакова - «Сколько ясных дней провели мы в нём, каждый кустик нам головой кивал»,- чтобы понять: все фразы певицей скрупулёзно проработаны, усвоены в единении с сопровождением, в ритме и с текстом. Для каждой фразы в воображении ею со­здана картина, а слова интонационно раскрашены, моменты взятия дыхания точно определены. Такое возможно только при идеально тренированной памяти, причём синтетической - зрительной, слуховой, аудиальной и мышечной.

День певицы

Думается, никого не удивит заявление о том, что рабочий день Резеды Галимовой, по сути, ненормированный. И проходит он под лозунгом «Исполнитель сам себя должен держать в ежовых рукавицах». Утро начинается с гимнастики, за ней следует завтрак. Специальной диеты у певицы нет.

Затем идёт на работу в филармонию (именно идёт, а не едет, поскольку живёт рядом) и репетирует, репетирует, репетирует с кон­церт­мейстером… Главный принцип тут - компактность: освежили кое‑что из старого репертуара, пропели упражнения - разбираемся с замедлениями и оттяжками нового опуса - ни одной минуты, потраченной впустую. Репетицию же с оркестром Галимова сравнивает с походом армии Суворова: всё должно быть предельно слаженно; нельзя капризничать, как маленькому ребёнку, шаг за шагом приближаясь к готовому варианту исполнения.

Во второй половине дня Резеда тоже репетирует, развесив на стене ноты, чтобы с фотографической точностью запечатлеть в памяти авторские знаки: трели, форшлаги, группетто. По опыту общения с композиторами Резеда знает, какие они педанты. Особенно ревностен в подчинении исполнителя композиторскому замыслу Алмаз Монасыпов. Да, Резеда, как некоторые, могла бы добавить в те же романсы Рустема Яхина немало эффектных мелизмов, но для неё, профессио­нала, такая отсебятина недопустима - «это неграмотность»!

Вечером она посещает фитнес‑клуб, где на своё усмотрение занимается танцами или акваэробикой. В идеале для неё, конечно, было бы давать себе физическую нагрузку каждый день, но чаще получается три раза в неделю, потому что интенсивная культурная жизнь для Галимовой тоже не на последнем месте. Она регулярно посещает те­атры, концерты, музеи. Из последних незабываемых впечатлений - выставка художника Рината Анимаева, воспевающего в живописных полотнах провинциальную Францию. Иногда певица посещает киноте­атры; громкие премь­еры, такие как кинодрама «Собибор», не проходят мимо её внимания.

Домой к ужину ей можно не спешить: семья уже не требует большого внимания. Во‑первых, дочь Сююмбика уже выросла. Разумеется, она в своё время окончила музыкальную школу, что, уверена мама, помогло её общему развитию и расширило кругозор. Во‑вторых, в холодильнике у Резеды все­гда есть заготовки, из которых супруг может приготовить себе поесть на скорую руку.

Перед сном она снова раскладывает вокруг себя нотные записи, ещё раз погружается в репетиционный материал. Иной раз может позволить себе просмотр хорошего художественного фильма или содержательной передачи по телеканалу «Культура». В объятия Морфея певица отходит в одинна­дцать часов.

Шутки в сторону - Шутиков в приоритете!

В привычном распорядке дня востребованной певицы довольно часто происходят изменения. Будучи солисткой Оркестра народных инструментов, Резеда Галимова сотрудничает и с другими коллективами: Государственным симфоническим оркестром Татарстана, Казанским камерным оркестром «La Рrimavera», Камерным оркестром «Новая музыка», оркестром Казанского высшего военного командного училища, Государственным струнным квартетом Татарстана, Ульяновским оркестром народных инструментов, Академическим большим хором «Мастера хорового пения».

- Мы, артисты оркестра,- признаётся она,- настолько дорожим Анатолием Ивановичем, что и мысли не допускаем о том, чтобы его расстроить.

Какие бы радужные перспективы перед Галимовой ни возникали, на первом месте у неё все­гда будет основное место работы. И если какое‑то заманчивое предложение будет ему мешать, она без сожалений откажется от проекта.

Не счесть все названия сольных тематических концертов, подготовленных Резедой Галимовой под началом Анатолия Шутикова. Без её участия не обходятся ни одни гастроли оркестра. С особым воодушевлением певица участвует в абонементных концертах для детей, знакомит школьников и студенческую молодёжь с шедеврами мировой музыки в живом исполнении. Она по­мнит о своём педагогическом опыте, потому её определение своего места в жизни обходится без гламурного пафоса: «Мы - про­светители! Без нас музыка осталась бы пыльными нотными сборниками на стеллажах композиторских кабинетов, никто её не прочувствовал бы».

Звезда под счастливой звездой

Резеда Галимова счастлива: занимается любимым делом, что для неё важно - не рутинным. В 2017 году она отметила 50‑летний юбилей, со странным ощущением, что в этом возрасте жизнь только начинается. Хотя продвижение любой женщины по судьбе драматично, артистки - вдвой­не, она с уверенностью смотрит в будущее: профессия и в дальнейшем будет приносить удовлетворение. В чём причина такой уверенности? Наверное, она - от ощущения покровительства высших сил горнего мира.

- Я - про­вод­ник,- таково ошеломительное прозрение Резеды Лукмановны, она осо­знаёт, что пришла в сферу исполнительского искусства не во имя своё, а во имя музыки.

Однако певицу нельзя назвать суеверной, несмотря на то, что она родилась в октябре в мистическом знаке Скорпиона, у неё нет талисманов и оберегов, заговорённых на успех, она недоумевает над советом прикалывать к платью булавку для защиты от сглаза перед выходом на сцену. Правда, несколько лет назад накануне юбилейных торжеств она решилась заказать себе у тибетских астрологов гороскоп. Прогноз был благоприятный. Также выяснилось, звёзды характеризуют её как человека редкой доброжелательности, все­гда готового прий­ти на помощь. Так что, похоже, в лице Резеды мы явно имеем дело с представителем четвёртой, высшей октавы Скорпиона: это голубь - человек, не имею­щий в себе никакого зла и потому прозрачный для любой агрессии и защищённый от неё непосредственно Абсолютом. Вокруг такого человека распространяется сильное магическое поле, в котором самому отъявленному злодею хочется раскаяться, а обычный человек ощущает сильный импульс стать лучше и жить серь­ёзно и праведно.

К прогнозу тибетцев остаётся добавить очевидное: ряды ценителей таланта Резеды Галимовой будут шириться, соответственно - умножатся её новые достижения, почётные титулы. И будем надеяться, с приёмом Резеды Лукмановны в Союз те­атральных деятелей страны (это произошло одновременно с присвоением звания заслуженной артистки России) творческая жизнь Дома актёра на улице Щапова в Казани станет ещё более насыщенной. Остановки и передышки исключены.

Фото предоставлены Резедой Галимовой и Татарской государственой филармонией имени Габдуллы Тукая.