Первая

Вагончик тронулся…
Анна Фёдоровна Гацулина родилась 2 октября (по старому стилю — 22 сентября) 1910 года в Царицыне (сегодня это город‑герой Волгоград). Отец её, Фёдор Николаевич, был рабочим железнодорожного депо и погиб в 1918 году во время гражданской войны, ко­гда город с аэропланов бомбила вражеская белая авиация. В большой семье было трина­дцать детей — из них выжила лишь маленькая Анна, которой на тот момент было всего восемь лет. Ей удалось выехать из Царицына на поезде с матерью, Гликерьей Самойловной, но затем они потеряли друг друга. Мать на остановке вышла за водой, но вскоре состав тронулся, и Анна одна приехала в Ставрополь, где была отдана в местный детский дом. Жизнь Гацулиной началась с железной дороги, которая и определила её дальнейшую судьбу.

Танцы и педучилище
В детдоме Анна стала заниматься танцами, принимала участие во многих спектаклях, в частности, выступала в «танце снежинок» и в старинном «боярском танце». Зрители восхищались красотой движений и гибким телом юной танцовщицы, но её потенциалу никто не придавал особого значения — Анну учили как всех остальных детдомовцев. Спустя год в том же Ставрополе она воссоединилась с матерью и по её настоянию в 1930 году окончила педагогическое училище, став учительницей начальных классов и даже успев поработать в школе. Страсть к танцу всё же взяла верх, она не оказалась простым детским увлечением. В 1931 году вместе с мужем-танцовщиком, Александром Прокофьевичем, Анна переехала в Казань вслед за своими детдомовскими педагогами-хо­реографами.

Массовка и соло
В столице Татреспублики Анна Гацулина продолжила заниматься в самодеятельных танцевальных кружках, в частности, в 1931-м была принята артисткой танцевальной группы в только что образованный Театр рабочей молодёжи при Казанском льнокомбинате. Звёздный час наступил в 1932 году, когда в Казани проходила городская олимпиада художественной самодеятельности — специально под Гацулину тогда ещё начинающий хореограф Гай Тагиров поставил «танец татарской девушки», который она исполнила с блестящим проникновением в образ. Уже в следующем году танцовщицу приняли во вспомогательный состав колхозно-совхозного филиала (будущий Татарский государственный театр драмы и комедии имени Карима Тинчурина) Татарского академического театра (ныне — имени Галиасгара Камала), с которым Гацулина объездила все районы Татреспублики. Поначалу она была задействована лишь в массовых сценах — это были спектакли «Голубая шаль» Карима Тинчурина и «Отелло» по Уильяму Шекспиру.
Одновременно Гацулина активно занималась самообразованием, увлечённо следила за тем, как танцуют другие, подмечала каждое движение, пыталась его повторить, осмыслить в танце уже собственные переживания. В одно время с ней в театре работали такие мастера, как Галия Кайбицкая и Асия Масаутова, занимавшиеся разработкой основ татарского сценического искусства. К Гацулиной же постепенно приходило настоящее понимание сути татарского танца, который становился для неё уже по-настоящему близким и родным. Первая сольная роль, и опять татарской девушки, выпала танцовщице в постановке «Наёмщик» по драме Тази Гиззата. Композитор Салих Сайдашев написал танец специально под неё, дав возможность выразить в танце под бодрую и живую музыку свои самые сокровенные стремления, свои доброту и нежность.

Первые пуанты… в 29
В 1937 году Гацулина перешла в Татарскую филармонию, где также активно работала в концертных бригадах, знакомилась с жизнью татарского народа, что нашло воплощение в её танце, движениях и характере роли. Окончив в 1939 году учебно-производственную группу балетной студии при недавно образованном Татарском государственном оперном театре, она сразу же была принята туда в первую татарскую балетную труппу, фактически в свои 29 лет впервые «встав на пуанты» в полноценном смысле этого выражения. Так началось становление Гацулиной уже в классическом танце, совпавшее с рождением самого татарского национального балетного искусства. Она активно участвовала в очередных постановках театра, в массовых балетных сценах опер «Беглец» Назиба Жиганова и «Фауст» Шарля Гуно, танцевала партию Лизы в балете «Тщетная предосторожность» Петера Людвига Гертеля, а также усердно занималась учёбой.

Первая Сююмбике
Начиная с 1940 года, вся творческая общественность Татреспуб­лики жила подготовкой к Декаде татарского искусства в Москве, для чего были привлечены лучшие мастера искусств со всей страны. Гацулина занималась у известных ленинградских балетмейстеров Александра Ярославцева и Петра Гусева, благодаря которым смогла соединить в себе опыт национального танца с техникой и требованиями классического балета. Из-за начала Великой Отечественной войны в 1941 году декада была отложена, а Гацулина, не оставив работы в труппе театра, начала активно ездить с концертами в воинские части и госпитали, где поддерживала боевой дух солдат, боровшихся против германского нацизма.
Война же прервала работу и над первым татарским балетом «Шурале» по одноимённой сказке Габдуллы Тукая — автор музыки молодой композитор Фарид Яруллин ушёл на фронт и оттуда уже не вернулся, ­погибнув в 1943 году в боях за освобождение Белоруссии. В то же самое время Александр Ключарёв написал музыку к одноактному спектаклю «Молодёжь на отдыхе», своеобразному дивертисменту, ставшему летом 1944 года первой попыткой создания балета на чисто национальную татарскую тематику. В данной постановке Тагирова, сфокусировавшегося на изображении танцев трудовой молодёжи после рабочего дня, Гацулина исполнила свою первую значительную партию. И лишь в 1945 году, после Победы, удалось в полной мере воплотить на сцене замысел Яруллина.

Сююмбике — Анна Гацулина. 1957

В балете «Шурале», который поставил Гай Тагиров на музыку Фарида Яруллина и по либретто Ахмеда Файзи, Анна Гацулина стала первой исполнительницей роли Сююмбике. Она выразила в этом образе накопленные за долгие годы знания о характере татарского народа — тут не только нежная красота, которой очарован джигит Былтыр (Бари Ахтямов), но и благородная сдержанная радость, душевная воля, верность в любви, а также окрылённость стремлением к счастью, присущие не только конкретной татарской девушке, но и всей нации в целом. По ходу развития сюжета Гацулиной удалось всё больше раскрыть образ своей героини, очеловечить его, наполнить подлинной жизненностью и внутренней силой в противостоянии горестям, козням Шурале (Владимир Романюк). Эта роль ознаменовалась настоящим успехом танцовщицы, и в 1945 году она первой среди ­татарских балерин удостоена звания заслуженной артистки ТАССР.

Специально под Гацулину
Этапным стал и второй татарский балет «Зюгра» Назиба Жиганова, написанный им специально под Гацулину и поставленный балетмейстером Файзи Гаскаровым, который выступил также и автором либретто. Танцовщице досталась главная роль сироты Зюгры, которая, согласно татарской легенде, от трудностей земной жизни с огромной тоской смотрит на Луну как воплощение всех светлых дум, и та наконец забирает её к себе на небо. Анне Гацулиной удалось и этот образ наполнить чисто нацио­нальной характерностью, несмотря на некоторую идеологическую трансформацию сюжета в сторону классовой борьбы в татарской деревне. Сдержанными движениями она передавала как горе и отчаяние девушки, так и её мечту о счастье, стремление вырваться из гнетущего мрака ввысь, на свободу. Этот балет также пользовался успехом у зрителя, в очередной раз подтвердив то, что Гацулина стала одной из ведущих балерин Татреспублики, примой и настоящей звездой театра.
За два десятилетия своей творческой карьеры Гацулина исполнила все ведущие партии классического репертуара, не считая множества ролей в оперных спектаклях и концертных выступлениях. Тут и героиня китайского народа Тао‑Хоа («Красный мак» Рейнгольда Глиэра), и по-испански горячая подруга главной героини Паскуала («Лауренсия» Александра Крейна), и прикидывающаяся куклой Сванильда («Коппелия» Лео Делиба). Яркой выразительностью Гацулина наполнила образ Заремы в балете «Бахчисарайский фонтан» Бориса Асафьева, не говоря уже о заглавной роли в «Эсмеральде» Цезаря Пуни — в обоих ролях ей удалось воплотить на сцене глубоко трагические образы молодых девушек, идущих на смерть ради любви. Критикой были также отмечены цыганский танец в опере «Алеко» Сергея Рахманинова, танец половчанки в опере «Князь Игорь» Александра Бородина, а также травести-образ мальчика Ванечки в балете «Доктор Айболит» Игоря Морозова. Наряду с активной исполнительской работой, Анна Гацулина и сама пробовала себя в роли балетмейстера, именно она поставила танцы в музыкальной комедии «Чайки» Джаудата Файзи и комической опере «Корневильские колокола» Робера Планкета на сцене татарского театра.

Зюгра — Анна Гацулина. 1946

Идеологическая правка
В 1955 году Анна Гацулина вернулась к роли в новой редакции балета «Шурале», выполненной молодым балетмейстером Яниной Брунак. На этот раз вместо Сююмбике, образ которой был исключён из спектакля по идеологическим мотивам из‑за ассоциации имени с казанской ханшей, танцовщица исполнила роль девушки‑птицы Бибкэй, которую из лап Шурале вызволяет Былтыр. Именно этот спектакль был показан в 1957 году на Декаде татарского искусства в Москве, к идее проведения которой вернулись в послевоенное время, и именно за эту роль Гацулина была удостоена ордена Трудового Красного Знамени — как говорится в Указе, «за выдающиеся заслуги в развитии татарского искусства». Среди других её наград были также орден «Знак Почёта» (1950) и медаль «За трудовое отличие» (1945). Вела Гацулина и активную общественную деятельность, в частности, избиралась в Молотовский районный Совет депутатов трудящихся.

Память и забвение
Оставив сцену в 1959 году в возрасте 49 лет, Анна Гацулина некоторое время преподавала хореографию в Татфилармонии, а в 1961 году основала и возглавила собственную хореографическую студию при Татарском театре оперы и балета, получившем имя поэта-героя Мусы Джалиля. Продолжив исполнять время от времени небольшие мимические партии, характерные и возрастные роли, она сосредоточилась на совершенствовании татарского народного танца и укреплении основ национального балета. Проработав почти тридцать лет преподавателем Казанского театрального училища, Гацулина научила классическому танцу целую плеяду театральных деятелей, танцоров, балетмейстеров, педагогов, народных и заслуженных артистов республики.
Пережив своего единственного ребёнка — сына Льва (1930–2001), Анна Гацулина скончалась 7 июля 2004 года в Казани в возрасте 93 лет. Сегодня лишь некоторые вспомнят её имя, единицы найдут могилу танцовщицы на Арском кладбище, в старой его части, поросшей джунглями. Не считая небольшой книжицы, написанной заслуженным артистом РСФСР Адгамом Нарыковым в далёком 1957 году, упоминания о Гацулиной практически единичны. К столетнему юбилею в 2010 году был приурочен показ балета «Шурале», а небольшая экспозиция о ней и её роли в этой постановке появилась в Оперном театре во время Нуриевского фестиваля 2020 года. Этим всё и исчерпывается, нет даже мемориальной доски на улице Аделя Кутуя, на доме, в котором Анна Гацулина прожила долгие годы. Навсегда войдя в историю татарского балетного искусства, она заслуживает более благодарной памяти…
«Мне всегда хотелось внести в мои любимые роли больше неожиданных эмоциональных контрастов, донести до зрителя не только техническое совершенство хореографии, но и высокую правду чувств, драматургическую экспрессию образа. Моя профессия требует сосредоточенности и целеустремлённости в поиске. Всякая разбросанность ей просто противопоказана. Любое выступление — это итог продуманного, пережитого, прочувствованного, и каждый выход на сцену становится вечным экзаменом, а собственное Я — вечной ученицей. Если хотите знать, эти качества надо растить в себе, оберегать, культивировать, и тогда не только высокий профессионализм, но и гражданственность, личность определят ваше мастерство». 

Зарема — Анна Гацулина. 1953

Фото предоставлены 
ТАГТОиБ им. Мусы Джалиля