И вот она, нарядная! История ёлочных игрушек

Первые ёлки
Неотъемлемой приметой конца года в нашей стране ёлки стали не так давно: традиция наряжать дерево на Рождество распространилась в России только в середине 1800-х годов, однако до самой революции так и не стала общенародной. Зародившийся и сформировавшийся в немецких городах обычай отмечать Рождество установкой украшенных хвойных деревь­ев распространился по миру вместе с немецкими переселенцами, а в случае с Российской империей — с августейшими жёнами императоров. Причём такое распространение — сверху вниз — придавало ёлке флёр буржуазности и светскости. Ёлка в российском обществе дореволюционной поры стала не только предметом, но и процессом — наряжания, весёлого детского празднования. Православное духовенство часто осуждало эту традицию как западную и бездуховную, среди многочисленного нехристианского населения Российской империи ёлку тоже не ставили. 
В те времена ёлку украшали плодами, орехами, конфетами, игрушками из бумаги и ткани, так что она частенько становилась объектом детского объедания и «разграбления», а прежде того, и детского творчества. Позднее традиция украшать ёлку съестным и даримым закрепилась и в образах фабричной игрушки — всевозможных картонных и ватных орехах, марципанах, конфетах и особых коробочках — «сюрпризницах». Впрочем, до конца 19 века фабричные игрушки были по-прежнему достаточно дороги и малодоступны за пределами главных городов — так, например, процветала продажа ёлочных украшений по почте и «комплектом». Желающий приобрести ёлочное убранство оплачивал расходы и указывал в почтовой карточке разряд украшений и рост будущего дерева — посылкой получая полный комплект игрушек и гирлянд согласно указанным параметрам.

Революционная ёлка
После Октябрьской революции 1917 года ёлке снова не повезло: новая большевистская власть осуждала всю старую культуру и начала бороться с этим обычаем уже как с религиозным и буржуазным пережитком. Однако вплоть до конца 1920-х годов прежние традиции и новая политизированная культура находились в положении относительно равных конкурентов, так, помимо Рождества, празднуемого дома и скрытно, параллельно и шумно праздновались, к примеру, «красное рождество» или «комсомольские святки», где содержание праздника заменялось со дня рождения Иису­са на рождение «нового мира» или «Маркса». Надо отметить, что в это десятилетие ёлка — атрибут ещё чисто рождественский, а Новый год — ещё не совсем праздник. Но именно со времён революции у нашей ёлочки свой особый путь, не похожий на то, каким путём она следует по всему остальному миру. Развитие отечественного производства игрушек приводит к тому, что каждое десятилетие нашей истории будет отражаться на ёлке новыми образами и символами.

«Дрезденский картонаж»
К концу 19 века немецкие города Дрезден и Лейпциг стали известны далеко за границей своими затейливыми изделиями из картона, украшавшего и российские ёлки. Однако Первая мировая вой­на положила конец немецкой торговле в России, и к 1910 годам у нас появились свои производители картонажа. «Выписала по секрету от «Мюра и Мерилиза» картонажи. Разбирала ночью. Они оказались прямо чудесные: попугаи в золотых клеточках, домики, фонарики, но лучше всего был маленький ангел с радужными слюдяными крылышками, весь в золотых блёстках. Он висел на резинке, крылышки шевелились», — писала Надежда Тэффи в рассказе «Валя» 1920 года. 
«Дрезденский картонаж» стал прототипом для советских картонных игрушек, которые изготавливались методом штамповки, склеивания, а затем покрывались слоем особой серебряной или бронзовой бумаги. После Великой Отечественной войны оказавшийся в ГДР Лейпциг продолжил производство картонажа и поставлял его в СССР до 1960-х годов.

Ёлка становится новогодней
Дав стране передышку на период НЭПа, государство в 1928–1929 годах снова активно взялось за борьбу с религией. В 1929 году был утверждён «непрерывный» рабочий год с пятидневной рабочей неделей, где единственный выходной приходился на пятый день. Никаких суббот и воскресений и уж тем более старых праздников (в году оставалось 3 общегосударственных праздника — День памяти Ленина 21 января, День солидарности трудящихся 1 мая и годовщина Октябрьской революции 7 ноября). ­Основная цель этой реформы была в интенсификации использования промышленного оборудования, но, кроме этого, она позволяла и эффективнее бороться со старыми религиозными праздниками. 
В 1935 году Иосиф Виссарионович Сталин на собрании рабочих-стахановцев произнёс знаменитую фразу: «Жить стало лучше, жить стало веселее». Её во многом приняли как руководство к действию. Советская экономика постаралась ответить на это появлением большего количества парков культуры и отдыха, кинотеатров и развлекательных фильмов. Но что самое главное для нашей истории, незадолго до 31 декабря и нового 1936 года кандидат в члены Политбюро П. П. Постышев со страниц главной газеты страны «Правды» заявил, что осуждение ёлки «неправильное», ведь по своей сути она является прекрасным развлечением для детей. Письмо не было экспромтом, поскольку в те же дни по всей стране спешно открывались ёлочные базары и спешно организовывались праздничные мероприятия. Впрочем, уже 30 декабря в той же газете были опубликованы письма трудящихся, критикующих ассортимент и доступность новогодних товаров. 
История Московского кабельного завода «Мос­кабель» началась в 1878 году, ещё в Российской Империи. Тогда завод именовался «Товарищество для эксплуа­тации электричества М. М. Подобедов и К»., а «Москабелем» он станет только в 1933 году, в разгар индустриали­зации и электрификации страны. Но в 1937 году при нём организуется цех «ширпотреба», производящий причудливые игрушки из отходов кабельного производства. Можно предположить, что вдохновлялись авторы этой смелой идеи немецкими игрушками из «канители», но кроме стрекоз и лукошек, завод выпускал и символы новой культуры — звёзды, самолёты и дирижабли. Завод не прекращал работу и в годы вой­ны, и помимо нужных фронту кабелей, выпускал и побочную продукцию. 
Другим забытым материалом для украшения новогодних ёлок, активно использовавшимся до 1960-х годов, была вата. Ватные игрушки, часто покрытые другим советским специалитетом — блестящей слюдой, изображали самые различные образы — пионеров, полярников, детей в национальных костюмах. Новогодняя ёлка стала подлинно интернациональной, охватывая собой уже все народы Советского Союза. Ватные игрушки выпускались массой различных производителей, но чаще всего изготавливались артелями. Во времена НЭПа происходило слияние промысловых и ремесленных «частников» в так называемые «промысловые артели». Это было крайне выгодно всем участникам и сторонам, ибо такой трансформации охотно способствовало само государство, предоставляя артелям всевозможные льготы. Например, при соблюдении планки цен, которые не должны были быть больше государственных на аналогичную продукцию, артели ­освобождались от большинства налогов и контроля над розничным ценообразованием. Превышение тоже, к слову, допускалось, но не более чем на 10–13 %. Первая пятилетка характеризуется активным ростом числа подобных артелей. Кроме этого, государство определяло цены исходного материала для работы и того, что требовалось для обслуживания производства. Артельная продукция закрывала потребности, которые крупные производства удовлетворить не могли.

Главная ёлка страны
31 декабря 1936 года в зале Дома союзов состоялась и первая Всесоюзная ёлка, на которую пригласили лучших учеников страны, где впервые появился Дед Мороз в окружении снегурочек. Когда куранты пробили полночь, он взмахнул волшебной палочкой и зажёг огни на новогодней елке, подняв бокал «Советского шампанского» Донского завода, массовый выпуск которого был налажен в 1937 году. Начало новой традиции, на этот раз с радостью встреченной населением страны, было положено. Новая ёлка, ставшая советской и, самое главное, новогодней, а не Рождественской, быстро завоевала себе место повсюду, теперь она, не знавшая ни религиозных, ни национальных различий, появилась повсеместно — от Крайнего Севера до юга Средней Азии. Именно поэтому и у нас, в современной России, главный зимний праздник — это Новый год, а не Рождество, как в Европе или Америке. Однако кроме главной ёлки появились и ёлки рангом пониже. И их требовалось так же украшать, поэтому из толстого бутылочного стекла выпускались и увеличенные игрушки, которые, впрочем, попадали и в розничную продажу.

«Начинается земля, как известно, от Кремля»
В 1937 году рубиновые звёзды Московского Кремля стали отличным заменителем дореволюционной Вифлеемской звезде. Яркое и идеологически правильное навершее ёлки устанавливало очевидную перекличку между Спасской башней с главными часами страны и самой сутью нового праздника — праздника светлого будущего. Именно поэтому образ её, впервые появившись на поздравительных открытках к новому 1937 году, существует там и поныне, перейдя с течением времени на телеэкраны. Звёзды, серпы и молоты появлялись и на стеклянных игрушках, став формой модернизации устаревших образов.

Пушкин
В 1937 году возвращали не только ёлку, но и некоторые иные элементы дореволюционной культуры, например, широко отметили годовщину трагической кончины А. С. Пушкина, выпустив серию ёлочных игрушек из картона по мотивам его сказок. Однако более широко и более значительно отметила наша страна другую пушкинскую дату — 150 лет со дня рождения поэта в 1949 году. Несмотря на послевоенную тяжёлую экономическую ситуацию, помимо издания книг, наша стекольная промышленность впервые запустила серии игрушек с изображением его сказочных персонажей. Выпускавшиеся до 1960-х годов, как штучно, так и в наборах, они стали желанными и частыми обитателями советских ёлок.

На космической орбите
В 1957 году мир облетел в прямом и переносном смыслах слова сигнал начала новой, космической эры. «Новогодний космос» был и ярче, и смелее реального, так стеклянные космонавты появились раньше полёта Юрия Гагарина. Дед Мороз мог бороздить межпланетное пространство, а башни Кремля обнаруживали сходство с ракетами. Космическая эстетика захлестнула советские ёлки и не убывала с них до 1990-х годов, продолжая линию праздника будущего.