Здесь птицы в соседях

В нынешнем году во время фестиваля сохранения исторической среды в Казани обновлены четыре дома. О трёх рассказывается в этом номере.

Ко­гда у дома № 29 на казанской улице Волкова появились леса и волонтёры поднялись на верхний ярус, заметили в отверстии под самой крышей блестящий глазик и крылышко. Стриж! Сначала подумали, что это птенец, но вскоре поняли: самка высиживает потомство. Она не обращала внимания на ширканье металлическими щётками по дереву, потом на запах антисептика, громкие разговоры и смех… Точнее, терпела, занимаясь самым важным в жизни делом. Почти не шевелилась в гнезде, сотворённом из травинок, тоненьких веточек и ещё неизвестно чего.

А потом замечали птиц, выпархивавших из‑под крыши в других местах. Видимо, они давно облюбовали старый деревянный дом на Второй Горе. Ведь улица раньше была тихой, утопала в зелени садов. Простор, чистый воздух. Райский уголок! Поэтому здесь с позапрошлого века обосновалась профессура. В таких же небольших домах жили Велимир Хлебников, Салих Сайдашев и Олег Лундстрем, другие известные люди. А ещё на Волкова в разное время располагались епархиальное училище и госпиталь, школа и лицей.

Семья Забировых. Вторая слева - Хадича Хусаиновна Забирова (бабушка Асии Алексеевны Скворцовой); рядом Хабира апа, за ней Марьям апа; сидит, крайняя справа, прабабушка Асии Алексеевны Скворцовой, у неё на руках стоит Зайтуна апа. Около 1911 - 1914

Дом Распоповой А. Н., 1902 - 1905 (?).

Домовладение № 31 по улице Вторая гора (ныне - улица Волкова, 29) принадлежало жене начальника 7‑го участка Уездной землеустрои­тель­ной комиссии Александре Николаевне Распоповой. По проекту 1902 года она выстроила на нём деревянный двух­этаж­ный жилой дом, флигель и холодные службы.

По косвенным признакам, строи­тель­ство завершилось в 1905 году.

А. Н. Распопова продолжала оставаться собственницей домовладения вплоть до 1923 года, после чего сведения обрываются.

Для Вячеслава Георгиевича Скворцова дом № 29 - родительское гнездо, здесь он появился на свет. Отец Егор Иванович и мама Анна Гри­горь­евна въехали в дом во время Великой Оте­че­ственной вой­ны. Три брата отца были на фронте. Григорий Иванович в одном бою подбил четыре танка и должен был получить Звезду Героя, но как раз в это время бойцы попали в плен меньше чем на сутки; их отбили, но подвиг отметили уже орденом Красной Звезды. А Егор Иванович был шофёром в МВД, поэтому на фронт его не брали. Последние два­дцать лет он водил автомобиль министра внутренних дел Татарии Салиха Зелялетдиновича Япеева. Довелось и ему побывать в разных передрягах.

Жила в доме семья ещё одного фронтовика‑героя, Капитолия Захаровича Герцовского. Он ушёл добровольцем на фронт и в бою под Сталинградом потерял полступни.

Егор Иванович Скворцов на крыльце дома № 29 по улице Волкова. Около начала 1970-х

Но самым, пожалуй, известным солдатом из соседей Скворцовых был Дмитрий Тимофеевич Спиридонов, участник трёх войн: Первой мировой, Гражданской и Великой Оте­че­ственной. Его забрали в армию перед Новым 1915 годом, как только исполнилось восемна­дцать. Он побывал в боях во время Брусиловского прорыва, крупнейшего сражения Первой мировой вой­ны по суммарным потерям. Противник то­гда потерял полтора миллиона человек убитыми и полмиллиона пленными, русская армия заняла Буковину и часть Восточной Галиции. Наступление Алексея Брусилова вывело из вой­ны Австрию, а немцы не смогли уничтожить армию французов. Дмитрий Тимофеевич нередко вспоминал те минувшие дни, Пинские болота, и говорил, что в книгах о тех боях, которые он прочитал, описано всё верно, точь‑в‑точь как они воевали.

Спиридонов был кузнецом, подковал за свою жизнь немало боевых коней. Потом были курсы красных командиров и междоусобица в собственной стране. В Великую Оте­че­ственную он провоевал год, отозвали как отличного кузнеца, и он работал на заводе в Верхней Салде в Свердловской области, спал прямо у станка.

Дмитрий Тимофеевич умер на восемьдесят седьмом году жизни. Он не курил, не злоупо­треб­лял спиртным и нико­гда не переставал трудиться. Сейчас в доме со Скворцовыми соседствует младшая из четырёх его дочерей Валентина Спиридонова.

Вячеслав Георгиевич Скворцов тоже был человеком в погонах, он полковник в отставке. Жена Асия Алексеевна, инженер‑связист, как и супруг, оставила уже работу. Дочь Элла после замужества живёт отдельно, у неё сын Пётр Каверин, студент института социально‑философских наук Казанского федерального университета, нынешним летом он прилежно обновлял фасады трёх домов на Волкова‑Лесгафта. Элла Вячеславовна - ландшафтный архитектор в Казанском зооботаническом саду. Конечно, она не забывает липы, вязы, душистые кусты, росшие по всей улице до трамвайного разворота, берёзы, которые сажала с отцом во дворе…

У старших Скворцовых сейчас стало побольше времени, и они занялись составлением генеалогического древа. Отец Вячеслава Георгиевича родом из деревни Русские Казыли Пестречинского района, мама из деревни Чулпаново Арского района. Вячеслав Георгиевич встречался с роднёй, расспрашивал, кто что знает. А вот у Асии Алексеевны, до замужества Забировой, побольше сведений о предках, в том числе из архивных документов. Её бабушка Бибихадича - из мурз Сюндюковых (первый род Сююндюковы). Судьба предков из большого ветвистого рода, известного не одно столетие, складывалась по‑разному. Скажем, один из них участвовал в подавлении пугачёвского мятежа и был обласкан и поощрён; а в советское время те Забировы, что попали под карающий революционный меч, были репрессированы, лишены нажитого, высланы. В родне у Асии Алексеевны, дальней и более близкой, музыканты и педагоги Ниаз Даутов, Сабитовские, первый диктор Татарского радио Дина Мамлеева… В их доме на Фатыха Карима бывал Салих Сайдашев, игравший на памятном белом рояле…

Вячеслав Георгиевич по­мнит дом своего детства. Он был светлым, хотя окна смотрят на северо‑запад, с высокими потолками. Над лестничной клеткой на втором этаже был фонарь, через который лился свет. Во двор проходили через красивые кованые ворота.

Вячеслав Георгиевич Скворцов с волонтёром Анной Халмош, секретарём - консульским работником Генерального консульства Венгрии в Казани

Эти ворота запечатлелись в памяти особо. Как качели, как знак домашнего очага. Вячеслав висел и качался на них и то­гда, ко­гда сообщили о смерти Сталина. Не стёрлось в памяти: мама стояла у печи, руки за спиной, и плакала. Плакали, может, не все, но очень многие.

Во время вой­ны, ко­гда Скворцовы поселились в доме, здесь было много семей: коммуналка. Подселили ещё блокадников из Ленинграда.

В 1975 году в доме провели капитальный ремонт. Несколько семей отселили, и осталось четыре квартиры со всеми удобствами: ванная, туалет, холодная и горячая вода, центральное газоснабжение. Живи не хочу!

Но красивой и спокойной жизни не получалось. Место, где стоит дом - лакомый кусочек для застройщиков (кстати, он нико­гда не признавался ветхим, так построен, не времянкой). Дом несколько раз хотели снести, но жители собирали подписи и не допустили этого.

Всё бы ничего, если бы не здания, которые стали спешно строить по соседству. Бить сваи, рыть котлованы. Крепкий здоровый дом поплыл, наклонился брандмауэр, который подпёрли стальными трубами.

Дом оказался в каменном мешке. Во время ликвидации ветхого жилья исчезли два флигеля, остатки зелени вокруг. Дом лишился естественного окружения и соразмерного с человеком бытия. Он стал уникумом в чужеродном соседстве.

В прошлом году Вячеслав Георгиевич увидел, как обновляются два дома на улице Волкова. Решил: надо поучаствовать в фестивале Тома Сойера, написал заявку с надеждой, что дому помогут. Так и получилось.

Волонтёры помогли дому, где живут птицы, а Вячеслав Георгиевич Скворцов укрепил их в мысли, что казанцам дорого наследие и оно очень даже может обеспечить им комфортную жизнь.

{gallery}tom27{/gallery}