Ароматы чародея Котти

Журнал "Казань", № 12, 2012

О чём рассказали находки в доме Боратынских

Реставрация старинного дома Боратынских, вместившего в своих стенах два века российской истории, сродни захватывающему путешествию во времени и одновременно кропотливому детективному расследованию. Находки помогают воссоздать стиль жизни, бытовую и духовную культуру хозяев. Прошлое любит играть в прятки, скрываясь в пожелтевших страницах мемуаров и дневников, преломляясь в магическом кристалле литературы или… в эфемерном аромате.

О чём может поведать маленький пустячок, извлечённый при расчистке внутренних покоев семьи Боратынских - стеклянная притёртая пробочка? Увы… утрачен флакон… неощутим аромат… Но благородные формы, игра света на гранях, подобные вещицы, хранящиеся в музее, подсказывают, что не так проста эта безделушка, возможно, когда-то хранила она ароматы, ставшие опознавательным знаком своей эпохи.

В романе Ольги Ильиной-Боратынской «Канун Восьмого дня» главная героиня Нита, вернувшись домой, замирает в комнате умершей матери: «Здесь всё осталось как при жизни мамы… Я была счастлива, что буду теперь жить здесь. Как будто я, хотя и хуже её, но отчасти она, или она отчасти я, и опять живёт! И опять наливает одеколон из венецианского флакона, и снова надевает свой жемчуг».

Обычно духи, одеколоны покупали в парфюмерных магазинах в простеньких склянках и уже потом переливали в красивые сосуды, например, венецианского стекла, которые выражали идею парфюма вообще, а не какого-либо конкретного аромата. Отдельно от флаконов изготовлялись и пробки, притиравшиеся к ним вручную. Мысль о том, что форма, декор флакона могут и должны быть созвучны аромату, хранящемуся внутри, появилась в начале двадцатого века и была связана с именем великого парфюмера Франсуа Коти.

«Сонины упругие шаги приближались из залы… Она подошла и, когда наклонилась ко мне, бриллианты в её ушах блеснули в полумраке, и на меня дохнуло запахом её любимых духов «Роза Коти». (Она часто говорила: «Дима находит эти духи слишком крепкими, но это единственная вещь, в которой я ему не уступила!»)»

Точнее этот аромат называется «Роз Жакмино» («Rose Jacqueminot»).

В 1904 году в роскошном парижском магазине «Лувр» появился молодой человек, предложивший управляющему созданные им духи. Услышав отказ, отчаявшийся незнакомец швырнул склянки об пол. Чудесный запах наполнил зал и мгновенно привлёк внимание респектабельных посетительниц магазина, скупивших оставшиеся флаконы «Розы Жакмино». Так началась слава великого парфюмера Франсуа Коти. На долгие десятилетия он стал в парфюмерном мире иконой стиля. Всё, что выпускал Коти, было квинтэссенцией изысканности, высокого французского вкуса и духа времени. Ему мир обязан созданием знаменитых магистральных духов «Шипр» («Chypre»), которые стали отправной точкой для целого семейства «шипровых» ароматов с древесными нотами пачули, сандалового дерева, дубового мха, а также ладанника, ладана и бергамота. Именно композиция «Шипра» Коти была взята за основу при создании легендарных духов «Шанель № 5».

В романе Ольги Ильиной-Боратынской «Белый путь. Русская Одиссея 1919-1923» упоминается ещё один популярный аромат Коти - «Пурпурная фиалка». Графиня Сигнен, находясь в центре Сибири во время Гражданской войны, вспоминает прошлую, унесённую ветрами революции, жизнь: «Сказал бы мне кто-нибудь ещё два года назад, когда я наслаждалась моей великолепной туалетной, гардеробной, ванной…- её сияющая улыбка и лёгкий взмах рукой должны были перенести нас в её петроградский особняк на Мойке,- …с инкрустированными мраморными полами, большими зеркалами, запахом моей любимой «Violette Pourpre» от Коти…»
Ароматы Франсуа Коти стали символами творческой богемы серебряного века.

Дружбу с «Наполеоном парфюмерии» водил наш великий земляк Фёдор Шаляпин. Однажды он представил Коти писателя Александра Куприна, назвав его «самым чутким носом России». Коти высказал сомнение, предложил Куприну определить компоненты его новых духов и был поражен, когда тот легко справился с заданием.

Пятнадцать лет знаменитая актриса Ольга Книппер-Чехова, исполняя роль Раневской в «Вишнёвом саде», перед выходом на сцену душила кожу запястий несколькими каплями «L'Origan» - ещё одного шедевра Коти. В постреволюционный период достать такие духи стало немыслимо, и актриса отказалась от роли.

А Фёдор Соллогуб в 1913 году вздохнул:

Мерцает запах розы Жакмино,
Который любит Михаил Кузмин.
Огнём углей приветен мой камин.
Благоухает роза Жакмино.
В углах уютных тихо и темно.
На россыпь роз ковра пролит кармин.
Как томен запах розы Жакмино,
Который любит Михаил Кузмин!