"Те, о ком не беспокоились"

Журнал "Казань", № 8, 2011

Теперь всегда в этом месте экскурсии возникает пауза, и кто-нибудь спрашивает: а у вас лично никто не пострадал там?

Как бы вам объяснить. У меня там пострадали все.

***

- Мама, спросила дочь, - а куда попадают дети после смерти?

- В рай, - отвечаю, - ведь все дети ангелы.

- А которые плохо себя вели и не слушались маму?..

И я выплакала все глаза.

Мы возвращались из речного порта, а нам навстречу шли и шли люди - с цветами, игрушками, коробочками печенья. Там, в порту, у стены образовался алтарь, к которому все мы принесли наши слёзы и наше молчание. Я взяла с собой пятилетнюю дочь, и рядом с нами шли такие же мамы с детьми, у каждого малыша в руке по гвоздичке. В день трагедии люди шли в порт с надеждой, к третьему дню её почти не осталось, к девятому цветов стало больше, чем людей.

На акции памяти погибших цветы отпускали прямо в воду у двенадцатого причала, ветер задувал свечи, тёплый ветер с Волги.

- Казань стала городом на Волге только в 1957 году, - рассказываю я туристам. - Теперь всегда в этом месте экскурсии возникает пауза, и кто-нибудь спрашивает: а у вас лично никто не пострадал там?

Как бы вам объяснить. У меня там пострадали все. Не делятся на своих и чужих. Экскурсоводы перезванивались все дни, и до сих пор идёт перекличка: кто был гидом на корабле? Но, похоже, никого «из наших». Когда так говорят, я думаю, нет, не так, там все наши, все. Каждый мог быть там. И я могла. Позвонили бы, мол, идёшь до Булгар на два выходных сопровождать? И я бы пошла. И я тоже, как капитан «Булгарии», взяла бы семью прогуляться по хорошей погоде. Как многие, забыла бы посмотреть прогноз и проигнорировала штормовое предупреждение. Как все, не заметила крена на правый борт. Я бы тоже, как все, не позаботилась о своей безопасности. И никто не позаботился бы обо мне. О своих возможностях знаю одно - я бы точно выплыла. Одна.

Но история не терпит сослагательного наклонения, и, как поётся в одной песне, «жизнь жёстче». Один школьник в порту в день памяти рассказывал журналистам, что он точно никогда. Не сел бы. В этот теплоход. Потому что он знал: на такой посудине в плаванье нельзя. И - внимание - смог отговорить от круиза маму. Оказывается, Руслан всю жизнь собирал информацию о самолётах и кораблях, вырос на Волге и очень любит водные путешествия. Знает технические характеристики судов. Знает, что на «Булгарии» (бывшей «Украине») и на всех старых теплоходах опасно. Уверен, что каждый должен быть бдительнее.

Слова десятиклассника меня приземлили. «Нельзя исключать того, что в этом рейсе были те, о ком вообще не беспокоились», - звучали в ушах слова следователей дела рокового круиза. Именно! Только сами люди могут побеспокоиться о себе. Дело наших рук - не наше спасение себя, а наше недопущение ситуации, в той мере, в какой это от нас зависит. Например, отговорить маму.

Жизнь многих изменилась после этой трагедии. А я теперь уверена, что ребёнка в нашей стране надо воспитывать не любителем комфорта и белоручкой, а универсальным солдатом, который выживет на далёком острове, проплывёт большое расстояние, разведёт огонь без спичек и вообще. Особенно вообще.

…Дни траура длятся, социальные сети и СМИ переполнены подробностями крушения. Меня не покидает такое страшное ощущение, что это не пассажиры проходящих мимо судов, а что все вокруг от беспомощности делают это постыдное дело. Мы все снимаем трагедию на мобильник. Мы все сидим в одной общей лодке и снимаем сами себя.