Горький+. Время писателя

Искры классики

Фестиваль открылся концертом-спектаклем с лаконичным названием «Рассказы Горького», который представил на большой сцене нового Театра имени Галиасгара Камала арт-директор «Горький+», народный артист России Евгений Миронов.

До начала спектакля Евгений Витальевич пообщался с журналистами. Здание театра, где развернулись основные события форума, он назвал «восьмым чудом света», отметил значимость Казани в жизни писателя — её роль «духовной колыбели» и места, где происходили, определившие во многом жизнь литератора события — вхождение в круги революционной молодёжи, первую любовную драму, попытку самоубийства. Он также подчеркнул особенность фестиваля в Казани в свете его связей с локальной и национальой татарской культурой — а афиша участников действительно представляла многих акторов местного культурного процесса — музыкантов лейбла Yummi Music, театральную резиденцию «Особняк Демидов» и многих других.

«Мы изучаем Горького с разных сторон. Говорим не только о нём, но и о его времени — эпохе тектонических сдвигов, что и сегодня происходит. Горький в своё время был вторым по популярности после Льва Толстого, Чехов не был так популярен», — подытожил мысль об исторических параллелях отец-основатель и идеолог фестиваля «Горький +» Евгений Миронов.

В палитре разнообразных по жанрам событий фестиваля — а это были концерты, кукольные спектакли, лекции, променады — «Рассказы Горького» прозвучали достойным голосом неоклассики, а чтение произведений из школьной программы в сопровождении музыки— манифестом доброй традиции.

Тёмный зал, актёр хор и музыканты в чёрном создавали атмосферу визуальной тишины, в которой героем первого плана стал собственно текст. Евгений Витальевич читал «Макара Чудру» и «Старуху Изергиль». Из последней — рассказ о любовных похождениях старой цыганки и знаменитую легенду о Данко. Все три текста сложились в единую линию вечного исследования автором человеческой природы. Исследования, воплощённого в форме удивительной по поэтичности прозы, со своеобразными предвестниками «цыганского романсеро» (привет, Горький-Лорка!).

Писатель, много раз декларировавший богоизбранность человека, искал в данном случае её корни в страстях необузданной цыганской натуры, в  истории любви конокрада-скрипача Лойко и дьвольски прекрасной Радды.  И состояние этого поиска передавало проникновенное прочтение-вживание актёром текста, напитанного терпким романтизмом мрачной и прекрасной цыганской баллады о любви и смерти. Удивительная интонация Евгения Миронова — а ведь в следующей части моноспектакля он озвучивал монологи Изергиль — уже сама по себе являла пример глубокого любования гением Горького. Откровения древней цыганки, пересказывающей собственную жизнь в анекдотичных деталях и красочных подробностях, звучали в исполнении актёра, порой на грани искреннего вранья— что, впрочем, было бы вполне возможным для представительницы племени «детей свободы». Третья же часть спектакля-триптиха — история о Данко — являла идею этой самой свободы и тернистого пути к ней в ином ключе. Герой Данко — спаситель, пожертвовавший собой ради других, не оценивших в итоге жертвы. Ведь один «очень осторожный человек» растоптал от греха подальше его пылающее сердце.

Не отсылает ли это к известной истории? Удивительно, как широко раскачивается маятник горьковских размышлений о человеке — от первобытных ветхозаветных страстей до христианского самоотречения. Говорили ли об этом на уроках литературы в школе?

Важный контрапункт спектакля — его музыкальное сопровождение. В партитуре соединились звучание Московского академического камерного хора (Хор Минина) под управлением Тимофея Гольдберга, игра цыганского ансамбля в составе гитары, скрипки, аккордеона, кларнета. Полифония «саундтрека» чередовала контрастные регистры народных молдавских, гуцульских, украинских и цыганских песен с монументальным многоголосием произведений Сергея Рахманинова и Георгия Свиридова.

Гипсовая пыль

Выходом за рамки собственно горьковского текста стал эскиз театральной резиденции «Особняк Демидова» «Горький оптимизм» (режиссёр — Артём Устинов, драматург — Дина Сафина). Если говорить об исследовании Горького с разных сторон, то «Горький оптимизм» стал дерзкой и парадоксальной в контексте феста-оммажа попыткой развенчания кумира. Но это — лишь на первый взгляд. «Эскиз основан на реальной переписке Горького и одного его адресата», — говорит режиссёр Артём Устинов, выпускник мастерской Сергея Женовача, лауреат премии «Арлекин» и номинант «Золотой маски».

Главный герой эскиза — сам писатель в период своей прижизненной «бронзы». 1928 год. «Буревестник» революции живёт на вилле в Сорренто. Он вернулся из поездки в СССР с материалом для «нового романа о России». С первых минут зритель погружён в атмосферу иммерсивности. Уже на подъёме в зал, где развернётся действие, зрителей встречает персонаж Хинкулова — молодого литератора, вступившего в переписку с писателем с мировым именем. В зале до начала спектакля звучат крики чаек и шум прибоя, из раскрытой двери видны берег и фотофигура самого Алексея Максимовича. Его роль исполняет ведущий актёр Казанского ТЮЗа Павел Густов. Сидя за столом, он накладывает грим, перевоплощаясь в знакомый по растиражированному фотопортрету писателя-мэтра в шапочке-тюбетейке образ. Натуралистичность грима с выраженными надбровиями и колоритными усами уже намекает на некий гротеск.

Итак, писатель, скучающий итальянский дачник, мается на острове от явного выгорания, а также отвращения, вызванного необходимостью отвечать на письма начинающих авторов, которые носят ему мешками. Он тщится начать писать свой «новый роман о России», но бесконечно прокрастинирует, то и дело оставляя белый лист непочатым. Натурализм, с которым исполнитель главной роли воспроизводит характерный волжский окающий говор героя, ещё больше подчёркивает фальшь и неуместность той ситуации, в которой на закате лет литератор оказывается памятником самому себе.

Как альтер-эго из дебрей подсознания на авансцене появляется один из авторов писем, тот самый Хинкулов — 16-летний рабочий сахарного завода, с татарскими корнями и поэтическим талантом. В его роли — молодой тюзовский актёр Сергей Лушкин. В начале герои дискутируют о природе таланта, затем переключаются на более глобальные темы. С горячностью неофита юноша обличает кумира если не в слепоте, то в близорукости, раскрывая ему ужасающую подноготную жизни пролетариата молодой Советской России.

В столкновении молодости и опыта летят искры. Звучат мотивы вечных диалогов литературных отцов и детей, как-то: отчего вы пишете о себе — разве не можете более ничего написать? Оппоненты спорят до хрипоты, обсуждая в том числе и «половой вопрос» — молодой герой едва ли не проклинает плотское чувство, и здесь как не вспомнить монолог-исповедь Позднышева из «Крейцеровой сонаты»?

Полемика развивается по нарастающей и достигает кульминации в сцене, когда Алексей Максимович рассказывая о рыбалке, угощается в изысканной обстановке нежным морским деликатесом, а его молодой собеседник в это же самое время гнёт спину под тяжестью мешков в бесконечной заводской мясорубке.  

Однозначного ответа, на чьей стороне истина в этом споре — нет. Оба его участника доходят до точки парадокса. Таким образов «горький оптимизм» классика обрушивается с пьедестала, поднимая клубы гипсовой пыли, а пессимизм юноши-максималиста уничтожает сам в себя в зародыше по определению. И повисает в воздухе новый проклятый вопрос без ответа.

Пока это только эскиз, и неизвестно, к чему придут авторы в окончательной версии. Искусство ведь в большей степени ставит вопросы, нежели даёт ответы.

Напомним, что впервые фестиваль «Горький+» прошёл в Казани в июне 2023 года. Окунуться в его ретроспективу можно здесь.

Фото – Альбины Абсалямовой, Айсылу Мирхановой и пресс-службы фестиваля «Горький+».